скачать книгу бесплатно
– Ну а если не поймаете?
– Будем здесь, пока не поймаем. Возможно, наш состав поменяют, пришлют новых солдат и офицеров тоже.
Нике так хотелось, чтобы старший брат остался с ними, а солдаты… да пусть остаются, они не мешают. Вот только в лес … так хочется в лес!
– Ваня, – тихо и вкрадчиво начала Ника.
Иван насторожился.
– Так хочется в лес за земляникой сходить.
– Что ты! Даже не думай! – Иван замахал на нее руками.
– Но ведь ты ходишь в лес, тебе не страшно?
– Я военный, у меня оружие! Я не боюсь.
– Возьми меня в лес, мне тоже не страшно с тобой будет. Ты меня охранять будешь, – опять вкрадчиво, почти жалобно, залепетала Ника.
Иван нахмурился и встал за чайником. Разлил чай по кружкам, придвинул открытую сгущенку и галеты. Все молча хлебали чай и хрустели галетами.
– Ладно, – сказал Иван, – я доложу начальству, а там, как получится.
Ника замерла от счастья. А Иван строго сказал:
– Ничего не обещаю, только спрошу!
Ника согласно закивала и не переставала улыбаться. Видя ее счастливое лицо, Иван уже решил про себя – во что бы то ни стало, он возьмет ее с собой в лес, даже если ему запретят.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВТОРАЯ ВСТРЕЧА.
На следующий день, когда наряд солдат скрылся в лесу с очередной поисковой операцией, Иван пришел к ребятам.
– Ника, ты готова? Пойдем, до обеда никто нас не увидит.
Ника взяла корзинку, застеленную листьями лопуха и они, прячась за кустами, стороной обойдя поляну, зашли в дубовый лес. Ника хорошо знала, где находятся земляничные поляны и уверенно шла от одной поляны к другой. Иван тоже собирал землянику, только складывал ее в рот, а не в корзину. Негоже вооруженному солдату разгуливать по лесу с корзинкой ягод. Тем более, когда рядом опасный монстр. Ника не думала о монстре, ей было не страшно рядом с солдатом. Через пару часов они присели отдохнуть. Иван отлучился в кусты, а Ника решила поздороваться со своим любимым дубом – самым большим и высоким деревом, которое она когда-либо видела во всех четырех лесах. Обнимая и поглаживая его шершавую кору, Ника стала тихонько напевать песенку приветствия, которую сама сочинила. И тут она почувствовала наверху какое-то движение. Ника посмотрела туда, где крона дерева уходила прямо в небо. Из гущи тесно переплетающихся ветвей она увидела два красных глаза. Глухой, уже знакомый ей шепот произнес:
– Ника-ааа! Ника-ааа!
Девочка не успела ойкнуть, как неведомая сила подхватила ее и подняла на головокружительную высоту, откуда уже не было видно земли, а только листья, ветки и синее небо над верхушкой дуба.
– Так вот где дуб заканчивается! Почти под облаками! – почему-то невпопад подумала она. И очутилась на крепкой широкой ветке, которая росла под самым дуплом. Девочка, не раздумывая, заглянула в дупло и увидела внизу едва различимый свет. Ника постояла у входа, привыкая к темноте. Когда глаза стали различать очертания вокруг, девочка увидела винтовую лестницу, вырезанную прямо в стволе дерева и ведущую вниз. Держась рукой за стену, Ника стала спускаться. Свет становился все ярче. На стенах висели факелы с холодным голубоватым светом. Рука нащупала на стене рельефные фрагменты картин. Приглядевшись, она увидела, что прямо в стене искусно вырезаны целые пейзажи какой-то местности. Вот горы, вот ручьи, стекающие с гор. Вот ровные ряды неизвестных ей невысоких деревцев, усыпанных цветами. «Как красиво!» – подумала Ника вместо того, чтобы удивиться. И удивление и страх куда-то отступили, а было только жгучее любопытство, которое ей надо было срочно утолить. Спускаясь все ниже и ниже, Ника увидела, что лестница становится шире и заканчивается внизу, где было светло. Ника очутилась в огромной зале. В центре пол был выложен орнаментом из разных пород дерева. Немного в стороне стоял огромный дубовый стол из целого куска дерева. Вдоль стен располагались стеллажи с книгами, высотой метров пять, каждый стеллаж сопровождала лестница с перилками, чтобы можно было добраться даже до самой верхней книжной полки. Между стеллажами стояли трюмо, серванты, висели зеркала и светильники. Зала была великолепна!
– Так вот, как выглядит настоящий дворец! – опять невпопад подумала Ника вместо того, чтобы задуматься, откуда мог взяться дворец внутри дуба.
Ника увидела также пять дверей, расположенных по кругу. «Надо найти здесь кого-нибудь» – дала себе задание Ника и подошла к первой двери. Первая комната оказалась такой же большой и такой же шикарной, как и зала. Она была полностью выложена из непрозрачного аметиста. Темно-фиолетовые стены, пол и потолок оттенялись светло-сиреневыми прожилками природного камня. В дальнем углу стоял белый рояль. Одна стена была отделана высокими зеркалами без оправ, а вдоль зеркал шел станок для танцевальных упражнений из полированного дерева, прикрепленный к стене медными кольцами. Медь немного потускнела. А зеркала покрылись пылью, но все равно комната просто сверкала своим великолепием! По левой стене шел ряд столиков с подсвечниками и вазами с фруктами. В комнате было светло. Горели факелы-светляки на стенах. Фрукты, как будто кто-то только сейчас положил в вазы. По-видимому, ожидался приход званых гостей. Ника сделала несколько па (как она думала очень красивых), затем реверанс и вышла из аметистовой комнаты. Следующая комната была бирюзовой. В ней было несколько отдельных кабинок для гигиены, раковины, по стенам зеркала, а по центру небольшой бассейн с прозрачной бирюзовой водой. Также стояли тахты для отдыха и опять же столики с фруктами. «Откуда столько фруктов?» – удивилась Ника – «Ведь лето только началось, да и не растут такие фрукты в наших лесах». Ника подошла к ближней раковине и открыла кран – из него потекла чистая вода. Ника машинально помыла руки с душистым куском глянцевого мыла и умылась.
– Уфф, хорошо! – с удовольствие фыркнула Ника.
Третья комната была малахитовой. В ней стояло пять кроватей с балдахинами и занавесями, ночные столики, трюмо с мазями и пудреницами. По стенам висели светильники, играла тихая убаюкивающая музыка. Ника почувствовала, что очень устала. Она подошла к ближней кровати, откинула занавесь. Кровать была огромных размеров с бархатными валиками и множеством подушечек. Постель была шелковой и чистой, одеяло тонкое и пуховое. Уголок одеяла был откинут, как будто приглашал девочку прилечь. «Полежу немного, отдохну» – подумала Ника, упала на кровать и словно провалилась в глубокий безмятежный сон. А когда проснулась, музыка сменилась на звук морского прибоя, которого она никогда не слышала, но звук ей нравился, он успокаивал. Довольно потянувшись, Ника встала с кровати и продолжила свое путешествие.
Четвертая комната была коралловой. Здесь расположилась гардеробная. В ней по стенам и поперек комнаты находились стеллажи с одеждой. Вдоль правой стены стоял ряд трюмо с кремами, духами и украшениями. Повсюду горели светильники. Между стеллажами с одеждой висели зеркала. Ника громко выдохнула от восхищения. Она пошла вдоль стеллажей, проводя рукой по бархатной, льняной, ситцевой, суконной одежде. Вся одежда сшита просто, но со вкусом. Размеры были разные. Ника выбрала стеллаж с детской одеждой и приглядела себе комбинезон из прочного сукна, рубашку из фланели и крепкие кожаные ботиночки на рифленой подошве. «Как будто на меня сшито!» – радовалась Ника, разглядывая себя в зеркале. К трюмо она не подошла – украшения и духи ей были безразличны.
– Интересно, что же в пятой комнате? – сказала вслух Ника, по привычке спрашивая так, будто Илья был рядом с ней.
Она зажмурилась и стала вспоминать, чего еще не хватает в этом доме. И тут она почувствовала, как у нее от голода сосет под ложечкой.
– Аааа! Я знаю! Там кухня!
И побежала скорей проверять свою версию. Пятая комната оказалась янтарной и представляла собой огромную кладовую с островком кухни. Стеллажи и контейнеры с продуктами аккуратно располагались вдоль стен. Рядом были столы для разделки и упаковки продуктов. На кухне стоял огромный дубовый обеденный стол, инкрустированный янтарем, со столовыми приборами, вазами с фруктами и ягодами. Аппетитно пах нарезанный хлеб и свежие булочки. На горячей плите томилась сковорода с яичницей и ветчиной. Рядом в тостере зажарились румяные тосты. Серебряный кофейник издавал бодрящий аромат свежесваренного кофе. В вазочке янтарным блеском переливался абрикосовый джем. Ника налила в фарфоровую чашку кофе, плеснула свежих сливок из хрустального графинчика и облизнулась. Она не знала, каков на вкус настоящий кофе. Ей нравился кофе из желудей. А вдруг этот ей не понравится? Хотя аромат напитка просто сводил с ума. Ника отхлебнула и зажмурилась от удовольствия. Она проворно схватила сковородку, тосты и варенье и села за обеденный стол. Аппетитно причмокивая, Ника наслаждалась незнакомыми ей вкусами. Взяла из вазочки клубнику, откусила.
– Какая большая земляника! А сладкая! Правда, наша земляника ароматней будет.
Ника убрала грязную посуду в раковину, помыла. Смахнула со стола крошки.
– Большое спасибо! Было очень вкусно!
Но ей никто не ответил. Ника читала сказку про красавицу и чудовище. И сейчас ей казалось, что она прямо в сказке. Разве это возможно? Жизнь в бедноте научила ее быть реалисткой, но и мечтать не запрещала.
– Конечно, я не красавица, но ведь и чудовища тоже нет. Зато дворец самый настоящий, как в книжке!
Ника вышла в большую залу и встала в центре.
– Так, что же дальше? Как мне найти жильцов этого дворца? Как выбраться отсюда? Наверное, меня уже ищут! Илья за меня конечно переживает. Все думают, что меня утащило чудовище. Я ведь неожиданно пропала, даже корзинка с ягодами осталась на том месте, где мы сидели с Иваном.
Покрутившись на месте и поглядев по сторонам, Ника взглянула вниз и увидела в центре выложенного узора в полу маленькое сквозное отверстие, в которое даже мизинец не войдет. Ника легла на пол и припала к отверстию глазом. Из него тянуло ветерком и сыростью, а глубоко внизу сквозь темноту едва виднелся свет. Девочка поняла, что внизу под полом есть помещение, но как туда попасть? Ника попробовала ногтями поскоблить вокруг отверстия, стараясь найти, за что бы зацепиться и потянуть, но пол был абсолютно ровный. Ника поднялась и стала соображать дальше. «Значит должен быть рычаг или кнопка, которые запускают какой-нибудь механизм и открывают вход в подземелье» – сообразила Ника. Это, пожалуй, был единственно правильный вариант, но где найти этот рычаг? Он может быть где угодно! Ника опять стала вертеть головой и разглядывать обстановку в зале. Ничего не придумав, Ника отправилась по кругу вдоль расставленной мебели и стеллажей. Останавливалась возле каждого предмета и тщательно его разглядывала. Так она сделала по зале несколько кругов. Ей нравились большие старинные зеркала, выше человеческого роста, они стояли прямо на полу и были разных форм – овальной и прямоугольной. Каждое зеркало в искусно выкованной раме из ажурных веток и цветов. Ника любила цветы и стала их разглядывать. Все рамы были украшены розами, а одна лилиями. Ника пригляделась к лилиям с раскрытыми остроконечными лепестками. В середине каждого цветка были тоненькие тычинки. «Как красиво!» – восхищалась Ника. Она стала водить пальцем по цветкам, по тычинкам и напевать свою песенку приветствия. Вдруг одна из тычинок зашевелилась под ее пальцами.
– Ой, я ее сломала!
Ника попробовала поставить на место отклонившуюся тычинку, но она отодвинулась еще дальше. И тут Ника услышала позади себя металлическое скрежетание. Она обернулась и увидела, что пол раздвинулся и образовал небольшое круглое отверстие. Ника замерла от неожиданности, потом бросилась к нему. Вниз вела металлическая лестница. «Может там находятся сейчас жители дубового дворца? Или это нижний выход из дуба? А что, во дворец ведут два входа – верхний и нижний» – рассуждала Ника, спускаясь вниз. Ступив на земляной пол, выложенный брусчаткой, Ника оглянулась. На стенах висели такие же факелы-светляки, что и во дворце. Они горели без огня холодным голубоватым светом. Свечение было не сильное, но света хватало, чтобы видеть все вокруг. Факелы висели вдоль всего земляного коридора, по которому шла девочка. Ей было немного страшновато от неизвестности, что ждала ее впереди. Спустя примерно полчаса коридор привел Нику к развилке. «Пойду сначала налево» – Ника свернула в левый коридор. Пройдя еще минут десять, Ника вышла в просторную высокую пещеру. Солнечный свет сюда не проникал. По всей пещере висели такие же факелы-светляки. Ника стала гулять по каменному залу и обнаружила несколько входов-отверстий.
Ника вошла в первый попавшийся и увидела – на деревянном настиле типа кровати, лежало чудище и мирно сопело. «А вот и чудовище!» – Ника попятилась назад. Но любопытство ее остановило, и она стала разглядывать чудище. Оно было высокого роста, с широкими плечами, все покрыто черной волчьей шерстью, с ног до головы. Во рту виднелись два волчьих клыка, а на руках – длинные черные когти. «Что же это за сыворотка такая, которая превращает обычного человека в такое чудище?! Зачем это кому-то понадобилось?!» – с сочувствием подумала Ника. Чудище немного пошевелилось во сне и издало рычание-бормотание, оскалив пасть. Ника, не помня себя от ужаса, рванула обратно к выходу из пещеры, по коридору до развилки. Немного отдышавшись и убедившись, что за ней нет погони, Ника быстро пошла по правой развилке. Правый коридор был намного длиннее предыдущего и привел ее к металлической лестнице, над которой виднелся люк с мощными ручками-задвижками. Нащупав и отодвинув задвижки, Ника с трудом откинула крышку и выбралась наружу. Она оказалась в незнакомой ей части дубового леса. Лес был густой и темный.
– Это и есть та темная часть дубравы, куда нельзя ходить! Здесь живут волки и даже медведи. Мне дед Федор про нее рассказывал! Он и сам в нее никогда не ходил, – сказала Ника вслух по привычке.
Оглянулась, и вспомнила, что сейчас она совсем одна. Взглянув на небо, чтобы определить какое время суток, Ника увидела серп луны, слабо пробивающийся сквозь плотные узлы веток. Надо оставить какой-нибудь знак над люком, чтобы не заплутать, и оглядеться вокруг. Леса Ника не боялась, даже ночного. Но в незнакомом месте чувствовала себя неуверенно. Она сняла с себя пеструю косынку, взятую из гардероба коралловой комнаты, и повязала ее на ветке прямо над люком. Примерно вычислила направление подземного хода, по которому пришла сюда и двинулась в сторону поляны, как она думала. Слышались незнакомые звуки, уханье сов, далекий вой. Неизвестность пугала больше, чем дикий зверь. Ника решила, что если подкрадутся волки, она заберется на дерево, что уже не раз делала в своем лесу ради забавы. И даже могла спать на прочных и широких ветках. Ника шла вперед.
– Если я выберусь из этой темной чащи – значит я в своем лесу, а там я знаю каждую тропинку. Одно чудище уже убито, а второе мирно спит под землей. Так что мне ничто не угрожает, – успокаивала себя Ника такими рассуждениями.
Вдруг неподалеку послышалось тихое шуршание листьев. Ника остановилась и прижалась к дубу, оглядываясь вокруг. Она приметила в темноте пару светящихся зеленых глаз, затем вторую пару. Затем еще и еще. «Ну вот и закончилось мое путешествие» – с сожалением Ника стала забираться на дуб. Зацепилась за нижнюю ветку и, опираясь ногами в удобных ботинках, полезла по стволу. Ветка с треском обломилась, Ника не удержалась и рухнула вниз вместе с веткой. Девочка снова вскочила на ноги и поняла, что правая рука сильно болит. Ника запаниковала – с одной рукой ей не забраться на дерево. Она повернула обратно к заветному люку, там, где висел ее сигнальный платочек. Сбоку мелькнули приближающиеся зеленые огоньки. «Надо успеть быстрее них добежать» – стучала в голове мысль. Ника бегала хорошо, если бы не больная рука. Любое движение при беге и даже ходьбе отдавало болью в плече. Ника не сдавалась и, сколько было сил, продвигалась к цели. Зеленые огоньки пошли ей наперерез. «Кажется, я пропала» – поняла Ника. И тут раздалось ужасное рычание, не волчье и не человечье. Ника от ужаса совсем перестала соображать. Кто мог так рычать – она не знала, а значит, эта опасность была еще страшнее волчьей стаи. Ника попыталась опять забраться на дерево. Повисла на одной руке на ветке, поджала под себя ноги и зажмурила глаза. Позади нее слышалось рычание, вой, лай и скуление волков. Страшное побоище происходило у нее за спиной, а повернуться лицом она не могла. И открыть глаза тоже боялась. Наконец битва закончилась. Лай и скуление стали удаляться, рычание затихло. У Ники закончились силы, рука разжалась и она упала на землю, все еще боясь открыть глаза. Никаких звуков больше не было.
Держать закрытыми глаза Нике показалось глупым, и она их тихонько открыла. Неподалеку сидело на земле уже знакомое ей чудовище и смотрело на нее. С плеча у него свисал клок шерсти, вокруг на земле валялось несколько мертвых волков. Девочка молча смотрела на чудище. Она не знала бояться ей или радоваться. Она уже ничего не знала и ничего не могла. Рука болела не переставая. Чудовище тихо позвало:
– Ника.
– Кто ты?
– Не бойся меня, я твой дед Федор.
– Мой дед умер два года назад, его загрызли волки.
– Я не умер. Я попал в ловушку, расставленную учеными. Они посадили меня в клетку в подземной лаборатории и кололи сывороткой.
– Зачем?
– Профессор Айнхенкель, приехавший из другой страны собрал группу ученых, чтобы проверить, как сыворотка, изобретенная им, действует на людях.
– Почему ты превратился в чудовище?
– Сыворотка придала мне силу, выносливость, ловкость, быстроту, неуязвимость, звериное чутье. Но она имела побочные действия, сама видишь какие.
Ника посмотрела на его плечо, клок шерсти уже не висел, а прижатый рукой деда к плечу, приживался.
– Почему ты раньше не сбежал оттуда?
– У меня бы и сейчас не получилось, если бы не оплошность одного лаборанта. Он не успел закрыть клетку с Гошей, когда тот очнулся от снотворного и напал на лаборантов и профессора. Никто не уцелел. А я остался цел благодаря надежной клетке, в которой сидел. Когда я был на воле, сдаваться военным я не собирался. Меня даже на выстрел не подпустят, сразу застрелят, как это случилось с Гошей.
– Гоша – это не тот ли дядя Гриша, который жил у кленового леса на нашей поляне?
– Да, его поймали в ловушку на год раньше. Видно за это время сыворотка его изменила сильней, чем меня – он совсем озверел и стал очень опасен.
– Деда, это правда ты? – Ника разрыдалась и бросилась к нему.
Чудище осторожно ее обняло и стало укачивать, как маленького ребенка.
– Ника, нам надо спуститься вниз, пока сюда не вернулась стая волков с подмогой. Но сначала я вправлю тебе руку. Глубоко вздохни и сосчитай до пяти.
Ника набрала воздуху в легкие и не успела начать считать, как ее плечо щелкнуло и встало на место.
– Ой! – вскрикнула Ника, – ты сказал до пяти считать.
– Можешь досчитать, – оскалился дед и засмеялся грубым голосом.
Ника тоже рассмеялась, боль в плече прошла. Дед снял с ветки и отдал ей сигнальный платочек. Когда они скрылись под землей, запер на все задвижки люк.
– Деда, а почему ты живешь в каменной пещере, ведь во дворце так здорово!
– Пока идут облавы военных, я прячусь здесь. Вдруг они найдут дупло или тепловизорами решат посмотреть на дуб и увидят меня.
У Ники было столько вопросов, она не знала с чего ей начать спрашивать. Они решили вернуться к дубовому дворцу, там перекусить, набраться сил и подумать, что делать дальше. Пока шли по подземному туннелю, Ника закидала деда вопросами о том, как он жил в лаборатории, о том помнит ли он деревню, о дворце, комнатах, свежих фруктах… Дед не спеша рассказывал. Вот его рассказ.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ВЫЖИВАНИЕ И ИЗБАВЛЕНИЕ.
Рано на рассвете, когда внучка еще спала, а заря еле розовела и превращала нетронутый снег в россыпь розовых алмазов, дед Федор по своему обыкновению собрался проверить ловушки, расставленные на зайца. «А может, повезет, и опять лисица попадется. Тогда мех можно будет продать через Василия, купить крупы и муки – на полгода хватит. А то и куропатку подстрелить удастся» – думал про себя Федор. Много ловушек он не ставил, не было нужды, в лесах водилось много дичи. Да и мяса не запасешь – в деревне не было ни холодильников, ни электричества. Жили без света и других удобств. Но никто не жаловался. Пропитания хватало, а дров даже и заготавливать не надо – вокруг одни деревья, – руби хоть каждый день и топи печь с утра до вечера. Хочешь сосной топи, хочешь березой. А какой аромат – на всю избу – от свежесрубленного дерева! Федор с удовольствием зажмурился, вспоминая сосновый дымок из трубы и кашу, сваренную с запахом смолы.
В молодости конечно дед бывал в больших городах и знал блага цивилизации, но к ним возвращаться не желал, ни за какие деньги. «Разве можно променять свежий воздух, кристально чистую воду из колодца или родника в лесу, запашистые ягоды и грибы, русскую печь и совершенно свободную жизнь, на шум большого города и ежедневный рабочий день в цеху, заполненный ядовитыми парами? – каждый раз спрашивал себя Федор, и сам себе отвечал – да ни за что на свете!».
В ловушки попало два зайца. Лисицы не было. «Это ничего, в следующий раз попадется. А зайцев нам хватит на неделю. Никуша супчик сварит и пирогов с мясом напечет» – радовался дед. Тут он приметил бугорки на снегу. Это были куропатки. Дед прицелился в ближнюю. Раздался выстрел. Стая куропаток взлетела и скрылась на деревьях. Одна осталась лежать. Дед побежал к ней. И вдруг он понял, что куда-то летит. Дед ударился о землю. Сначала он ничего не понимал. И некоторое время лежал неподвижно. Потом попробовал подняться, но не смог встать на ноги, сильная боль заставила его упасть на землю. Лежа на спине, дед огляделся. Наверху был узкий просвет, сквозь который виднелось холодное безмятежное небо. «Я в яме. Но кто ее выкопал? Это похоже на ловушку. Может, кто-то из деревни сделал такую ловушку на лося или оленя?». Осмотрев ногу, Федор понял, что сломал ее. Пришлось разобрать ружье. Приклад с одной стороны ноги, ствол с другой, стянул импровизированные шины ремнем и шарфом. Но на ногу встать было невозможно. Да и яма была очень глубокой – без посторонней помощи отсюда не выбраться. «Ничего, тот, кто выкопал ее, обязательно придет проверить» – успокаивал себя дед. Так прошел день. Мороз крепчал. Федор дрожал от холода. Послышался скрип снега. «Наконец-то!» – обрадовался дед. В просвете появилось незнакомое лицо.
– Ты кто? – спросил дед.
Незнакомец не ответил. Направил на него ружье и выстрелил. Дед потерял сознание. Очнулся он в уже известной нам лаборатории, в клетке, закованный в кожаные наручники. Мимо ходили лаборанты. Что-то варилось в стеклянных колбах и ретортах. Шумела вентиляция. Горел свет. «Опять я попал в цивилизацию! Она мне всегда только неприятности приносила» – с досадой думал он. На его крики и просьбы отпустить его, никто не обращал внимания. Все вели себя так, как будто его здесь не было, или он был каким-то бессознательным подопытным животным. Нога болела меньше. Федор заметил, что она в гипсе. Зато щипало и ныло плечо – в вене стоял катетер, через который ученые вливали в него сыворотку. Федор пытался до него дотянуться руками и зубами, но ничего не получалось. «Кто они, что от меня хотят?» – Федор решил сам ответить на свои вопросы, наблюдая и прислушиваясь к каждому разговору ученых.
Вот что он понял. Он был вторым испытуемым. Первый сидел в этой же лаборатории в другом конце комнаты, тоже в клетке. Это был Гоша из их деревни, пропавший год назад. Федор его еле узнал. Он был покрыт черным густым мехом с ног до головы, а его лицо, и раньше не очень приятное, сейчас выражало просто звериную злобу. «Неужели и я превращусь в такого?» – Федору стало не по себе. Он был крепким, здоровым мужчиной в самом расцвете лет. Служил в армии, даже на войне побывал, правда, не долго. Его трудно было испугать, он мог дать отпор любому силачу. Но сейчас он был напуган и не знал, как себя вести.
Еще он узнал, что профессор Айнхенкель, который здесь был главным, считал, что для чистоты эксперимента, ему нужен второй испытуемый экземпляр. И профессор был доволен вторым экземпляром. Осмотрев Федора, когда тот был еще без сознания, и, проведя лабораторные тесты и анализы, профессор сказал, что экземпляр – то, что надо.
Месяц за месяцем деду вливали сыворотку в наплечный катетер, снимали показания, проводили наблюдения и тесты. Внешность деда менялась так же, как и у Гоши. Он обрастал черной волчьей шерстью, поведение его становилось нестабильным, но не злобным в отличие от его соседа по камере. Профессор посчитал это отклонение какой-то генной аномалией и решил, что ему нужен еще экземпляр для выявления этой аномалии.
Федор очень скучал по Никуше и думал, как же она там одна без него живет. Ведь родителей у нее не было. Отец погиб на войне, а мать уехала на заработки в другую страну и не вернулась. Дед пытался разыскать ее, писал письма в соответствующие инстанции, но получал лишь стандартные отписки. У ее друга Ильи история была похожа. Его мать умерла при родах, а отец тоже уехал на заработки вместе с мамой Ники и не вернулся. Поэтому о Нике и Илье некому было заботиться. В деревне соседи конечно не оставят их голодными. Положенную им долю картошки отсыпят. Каждый год вся деревня собиралась весной и на краю поляны сажала картофель. Урожай всегда был богатым. Всем хватало пережить зиму. Мяса и грибов тоже было в избытке. А муку и крупу жители покупали у почтальона Василия. И все же дед не мог не переживать за внучку, увидит ли он ее?
Он не заметил, как свет погасили на ночной час, который длился с часу ночи до пяти утра и остался лишь дежурный свет. Его размышления прервал душераздирающий крик ученого. Федор бросился к прутьям решетки и увидел страшную картину. Гоша зубами рвал бездыханное тело ученого, который зашел в его клетку. Незадачливый ученый по обыкновению влил в испытуемого, ставшего уже монстром, дозу снотворного и зашел в его клетку, чтобы поправить датчики и немного прибраться. Но снотворное перестало действовать на изменившийся организм монстра, и тот, притворившись спящим, накинулся на ученого и убил его. Сняв с себя ремни и цепи с помощью ключей лаборанта, он набросился на других ученых, которые прибежали на крик. Затем он подошел к клетке Федора, подергал ее, желая расправиться и с ним. Но не догадался ее открыть. Видно мыслительный процесс был порядком нарушен под влиянием сыворотки. Недовольно прорычав что-то нечленораздельное, он отправился по коридорам подземной лаборатории в поисках другой жертвы. Он нашел и убил профессора Айнхенкеля в его кабинете, вышел на поверхность закопанного бункера и убил еще одного лаборанта-сторожа. Путь к свободе был открыт.
У деда Федора тоже был план к спасению. Но он не надеялся, что сможет его воплотить. Так как все ученые были с оружием, и любой выход из клетки мог стоить ему жизни. А из клетки у него был выход. Как-то раз к нему подошел лаборант, чтобы влить в него очередную дозу сыворотки. Федор выставил связанные руки за прутья решетки, показывая, что не может сопротивляться. И незаметно стянул ключ-карту, приколотую к краю кармана лабораторного халата. Карту он тут же засунул в щель между плитами и припудрил мусором и землей. Карту, конечно, искали всем лабораторным составом. Усыпляли монстров, заходили в клетки и обыскивали, но найти не смогли. И вот, настал этот момент. Федор ногтем подцепил карту из щели, открыл клеть и бросился вон из лаборатории.
Своим звериным чутьем он понял, куда направился монстр-Гоша и пошел в другую сторону, в поисках надежного укрытия. Он знал, что их рано или поздно начнут выслеживать, поэтому ему надо было найти надежное убежище, чтобы как-то пережить погоню и в тоже время быть недалеко от своей внучки. Он хотел видеть ее, хотя бы издали. Решив переночевать на высоком дубе, любимом дереве внученьки, он полез на него, чтобы устроиться на ночлег. Залез уже довольно высоко, но дерево все не заканчивалось. Ему стало интересно, где же верхушка. Поэтому, цепляясь когтями и проявляя необычайную для нормального человека ловкость (тут он порадовался, что у него появилась такая способность), дед добрался почти до верхушки дуба, как увидел довольно широкое дупло. Он посчитал находку большой удачей и полез в дупло.
Попал дед на маленькую площадку, от которой вниз вела винтовая деревянная лестница, вырезанная прямо в стволе дуба, а внизу едва виднелся свет. «Вот это убежище!» – обрадовался дед и поспешил спуститься вниз. Он почему-то не подумал, что внизу может кто-то жить, вернее не почувствовал запаха живых существ, поэтому не боялся встретить кого-то внизу. Так и было. Внизу его никто не встретил. Обойдя все комнаты, Федор отдохнул, помылся и перекусил. Он, как и его внучка был очень удивлен, почему фрукты на столах были свежими, а факелы-светляки никогда не гасли. Но сейчас ему надо было подумать о другом: как увидеть Нику, как ее не напугать, как защитить ее от злобного Гоши и как самому спрятаться и остаться в живых.
Прожив несколько дней в дубовом дворце, он успел познакомиться с библиотекой, тайным подземным ходом и люком, ведущем в темную чащу. А еще Федор знал, что с наступлением весны, Никуша пойдет собирать сморчки. Она любила эти грибы за их неповторимый тонкий аромат. Дед даже знал, в какую часть леса внучка пойдет за ними. Там-то он и притаился, чтобы увидеть ее и позвать по имени. «Если Никуша хоть на мгновение увидит меня, сможет привыкнуть. Да и вообще, пусть немного испугается – осторожней будет, ведь Гоша рядом и он очень опасен!» – так рассудил Федор. Ему было немного досадно и смешно, когда Ника, напугавшись деда-монстра, бросила корзинку и побежала домой, а за ней и Илья. Дед подобрал корзинки и ночью, осторожно подкравшись к их дому, поставил корзинки на улице у порога. Их то и нашел дядя Коля.
Когда Федор услышал гул прилетевших в деревню вертолетов, то понял, что тайна лаборатории скоро откроется и пропавших монстров начнут искать. Поэтому он притаился в каменной пещере и стал ждать. Однажды утром Федор пошел в бирюзовую комнату, чтобы помыться и услышал пение Ники. Он скорее вылез наружу, спустился по веткам вниз и стал оглядываться. Никого из солдат рядом не было, а внучка стояла внизу и пела свою любимую песенку приветствия, которую сама сочинила. Дед помнил эту песенку. Федор посчитал, что лучшего шанса у него не будет рассказать внучке обо всем, что с ним произошло. Схватив ее в охапку, с быстротой Тарзана взлетел опять на самую верхушку дуба, и оставил Нику у входа в дупло. «Пусть придет в себя, познакомится с дворцом, потом я что-нибудь придумаю» – решил дед и отправился в свое убежище.
Он слышал, как внучка зашла в каменную пещеру и что она видела его на кровати, но решил прикинуться спящим, чтобы не пугать ее. А когда она побежала по подземному туннелю в темную чащу и выбралась наружу, дед понял, что ее ждут неприятности и решил проследить за ней. Там они и встретились. Ночью, в жутком лесу, среди стаи волков. Как же он был рад, что внучка не испугалась и поверила ему. И вот, они идут по подземному туннелю в дубовый дворец, а Ника его спрашивает, спрашивает и спрашивает. «Она всегда была такой любознательной!» – улыбнулся Федор.
ГЛАВА ПЯТАЯ. ТЕНЬ ВОЗВРАЩАЕТСЯ.
Дед с Никой пришли во дворец, смыли с себя лесную грязь, Ника переоделась. Потом перекусили ветчиной с хлебом и кофе со сливками. Но спать не пошли. Они не могли наговориться и расспрашивали друг друга о том, кто как жил. Под утро решили, что надо для начала набраться сил, а потом подумать над планом возвращения Ники домой. Ну и уже после этого составить еще один, более трудный план – вернуть поисковую военную экспедицию обратно во внешний мир, чтобы Ника и дед Федор могли опять жить по-старому. Хотя… как он будет теперь жить на поляне в виде монстра, он не представлял. Но так далеко решил не загадывать.
– Деда, а Гошу-то поймали, так что теперь они ищут тебя. Трудно будет от них отделаться.
– Как поймали? – удивился дед, – я чуял его запах, когда спасал тебя от волков в темной чаще. Он где-то там ходит. Не может быть он мертвый.
– Я видела, как разведка с воздуха привезла ящик с его останками. И наш друг Иван, солдатик, который нас охраняет, сказал, что это были его останки.
– Думаю, он воспользовался звериным инстинктом выживания, и подменил свои останки на останки какого-нибудь крупного волка.
– Это плохо, значит, военные не скоро уедут, – огорчилась Ника.
– Но ведь они не знают, чьи это были останки, так?
– Так, – подтвердила Ника.
– Значит, они ищут всего лишь одного монстра, а кого из нас, они не поймут, так?
– Так, – опять кивнула Ника.
– Значит, мы должны поймать Гошу и выдать его за меня, то есть за еще одного монстра, которого они ищут.
