скачать книгу бесплатно
– Зачем он нам?
– Затем же, зачем вообще существует наука! – повышаю я голос. – Автоматизировать труд, избавить человечество от тяжёлой работы.
– Без тяжёлой работы человек регрессирует. Когда он перестал скакать по веткам, деформировались пальцы ног. Когда он перестал нуждаться в тепле, исчез плотный волосяной покров. Когда он придумал механизмы и начал изучать мир, мышцы перестали расти самостоятельно, как у родственных обезьян. Если лишить человека мыслительной и физической деятельности, он станет… тупым мешком жира.
– Можно ходить в тренажёрные залы, а мышление тренировать играми и задачами.
– Можно, но никто не будет так делать, – смеётся Ханебо. – Удовольствия страшны тем, что они бывают без «побочных эффектов»: дискомфорта, цены, усталости. Вместе с ленью удовольствия тянут каждого на дно.
Вдохновлённый своей же речью, Ханебо начинает играть какую-то лёгкую мелодию, которую я никогда не слышала.
– Сейчас мы преодолеваем эти пороки сравнением. Когда перед глазами есть человек совершеннее, мы невольно стремимся к его высотам. Совершенные роботы, с другой стороны, по умолчанию недосягаемы для человека. Мы все станем равными – в том смысле, что все одинаково потеряемся и регрессируем.
Я вздохнула. Никогда не думала о таком.
– Это если таких роботов будет много, – продолжает Ханебо. – Если сделать недостаточно, тогда и суть такого идеала не будет удовлетворена. Когда роботов много и они умеют мыслить, всегда существует опасность их мятежа.
– Перчатки по-прежнему будут у нас. Они не избавятся от программ в своих чипах, – отвечаю я вяло.
Мне кажется, с Ханебо бесполезно спорить. Любые наши разговоры заканчиваются тем, что я принимаю его позицию. Нет, он никогда не давит и принуждает. Просто он всегда находит, чем разбить твой аргумент, и выдаёт свой, который ты ничем разбить не можешь. А рационалисты вроде нас с Ханебо привыкли держаться только обоснованных мнений. Ведь именно такой подход и привёл человечество к процветанию.
– А как люди избавляются от неправильно работающих органов и продолжают жить? – парировал Ханебо. – Произвести нужный чип и трансплантировать – это несложная задача для будущего робота.
Ну вот, я же говорила. Мне нечего ответить.
Я поворачиваю голову и улыбаюсь одними губами.
– Наверное, ты прав, дорогой.
Он видит фальшь моей улыбки, и глаза его тускнеют.
Пальцы замерли, и в зал прокралась тишина. Мои губы расслабились. Мне стало горько и тяжело от своей бездушности, грудь словно разъедало кислотой. Но было и обидно от того, насколько Ханебо недосягаем для меня. Меня не волновало его тело: женское тело всегда изящнее и красивее мужского.
Разум. Выдержка и разум.
Впрочем, это мои проблемы. Я не имею права выливать свою слабость на Ханебо, словно помои.
– Ханебо, – зову его я.
Он живо поднимает голову, и глаза его светятся словно звёзды.
– Помнишь прошлогоднюю конференцию в Каире?
– По робототехнике, где нам пришлось выступать с чёртовым роботом-кошкой?
– Ага. Мне вспомнился тот молодой профессор, который ещё выступал на тему перспектив искусственного интеллекта. Немец. Как его – Тиэль?..
– Тиэль Бахвальд, – говорит Ханебо и вновь заливает наш тихий зал мелодией.
Она энергичная, быстрая… Резкая. Одна из композиций Шостаковича. Нужно играть на струнных, чтобы воспроизвести эти эмоциональные каскады, но фортепьяно, мне кажется, не очень подходит.
– Да, Тиэль Бахвальд, – протягиваю я, глядя в потолок. – Он совсем ещё мальчишка, правда?
– Зато амбициозный и любознательный.
– Не внушает тебе опасений?
– Внушал бы, если бы работал не просто в Кёльнском университете. Его интересы едва ли выходят за пределы научных, – говорит Ханебо.
Вдруг звонит его телефон, и струнные раскаты утихают.
Ханебо издаёт утвердительные звуки, глядя то в потолок, то на меня, убирает телефон и приказывает:
– Одевайся. Он здесь.
Я скользнула на пол и пробежала на цыпочках в другой конец зала, где лежала моя одежда. Паркет приятно холодил пальцы. Я быстренько влезла в накидку по типу древнеримской туники и вместе с Ханебо пошла заваривать гостю чай.
Сеня зашёл к нам на кухню без стука, и по случаю его пришествия мы включили наши мощные лампы. Поток холодного света облил бритую голову и дорогой костюм гостя.
Он улыбнулся и сел к нам за стол.
– Как ты? – спрашивает меня Сеня.
Я улыбаюсь и пожимаю плечами. Всё как обычно: работа, работа и работа. Идея проста: если боевых роботов не сделает корпорация, то их сделает кто-то другой. Акулий мир пришёл в движение, и кровь обязательно прольётся. Чтобы это была не наша кровь, нам с Ханебо нужно работать.
– Ну, ты не меняешься! – Сеня похлопал меня по плечу. – Если б я забыл тебя и познакомился снова, как в универе, то не подумал бы, что эта принцесса так серьёзно на жизнь смотрит.
С Сеней Ермиловым мы знакомы со времён учёбы в Москве. Оба получили диплом инженера и устроились в корпорацию. Однажды Сеня взял крупный кредит, выкупил здоровый пакет её акций и как-то при этом умудрился рассчитаться с долгами. И вот теперь он – один из директоров и жуткий халявщик, который может купюрами топить печку. Тьма свободного времени, беззаботная жизнь… Сейчас я понимаю, что профессия инженера ему никогда не была интересна. Не такой он человек, видимо. Мы с Ханебо другие. Наши изобретения – всё равно что наши дети.
– Так что по поводу «Пришествия»? – нетерпеливо спрашивает Ханебо.
– Ну, если короче, – говорит Сеня, надкусывая шоколадку, – по всему Эдему участились похищения людей, особенно около Самары – помните такой город?
– Конечно, – отвечаем мы.
– Наши аналитики уже всё посчитали – это не случайность, чёрта с два. Мы уверены, что это «Пришествие» ставит эксперименты над людьми: области похищений хорошо коррелируют с положением их цехов. Кроме этой Самары, к сожалению.
Стало ясно, к чему Ермилов клонит.
Корпорация «Пришествие» (Ханебо уверен, что её учредители курили ту же траву, что и политик, назвавший Эдем) – это один из немногих наших серьёзных конкурентов. Как и мы, они владеют большими производственными мощностями, триллионами в закромах и собственной армией с современной техникой. Наши сферы влияния пересекаются всё больше, делить их становится всё сложнее. Военный конфликт стал вопросом времени. И похоже, время подошло?..
– Но мы-то здесь причём? – озвучиваю я свои опасения. – Воюйте без нас сколько хотите.
Ханебо кивает.
– Да мы разве идиоты, чтобы хотеть войны? Ну, я, во всяком случае, – разводит руками Ермилов.
– Миллионы будут гибнуть под артобстрелами, – говорит Ханебо.
– А я про что! Я-то про что! Дело такое: обойтись можно малой кровью, но только с вашей помощью. Нам понадобится всё, что может показать ОРВС: ваши современные боевые роботы, ваша спецназовская подготовка…
