Цветы и бабочки

В оформлении обложки использованы фотография и изображения с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.

Тилль сидел на веранде дядюшки Боггарда, потягивал забродивший нектар и смотрел, как солнце пробивается сквозь листву. Денёк выдался погожим. Утренняя роса уже испарилась под теплыми лучами, в воздухе витал аромат мая с привкусом вчерашнего дождя. Тугие снопы света, прорывавшиеся через густые кроны деревьев, выхватывали из тени носившихся туда-сюда букашек и окрашивали золотом молодой папоротник внизу у корней.

Неторопливое течение мыслей прервал свалившийся сверху Кви Тру:

– Эй, Тилль, дружище! Айда с нами на луг!

– С вами – это с кем? – уточнил Тилль.

– С нами – это с нами, – объявили близняшки Ло, подкатив к веранде на жуках-носорогах.

Один из жуков тут же полез на стол, учуяв запах нектара. Тилль отодвинул ступней беспардонное насекомое и сделал ещё один глоток.

– Сай и Мири уже там, – сказал Кви, приземляясь на стул из ореховой скорлупы. – Говорят, Криволап собирается сделать сегодня новую попытку.

Криволапом звали филина, который выпал из гнезда, когда был ещё птенцом. Фалири тогда вернули малыша на место, но с тех пор он ни разу не летал, хотя оперился уже давно. По совету Хозяйки филин примерно раз в месяц совершал подход к снаряду: становился на ветке возле входа в дупло, расправлял крылья и набирался смелости для прыжка. Дальше дело пока не дошло. Сай и Мири были на страховке. А заодно принимали ставки зрителей.

Тилль передал другу бутылочку из ландышевых лепестков, чтобы тот оценил напиток. Кви сделал глоток и воскликнул:

– Вот это да! Старина Боггард превзошел самого себя!

– И нам, и нам! – протянули руки близняшки Ло.

– В честь чего такое угощение? – спросил Кви, пока двое фалири на жуках-носорогах блаженно жмурились, передавая друг другу настоянный на травах терпкий нектар.

– Вчера вечером я доделал Драгоценность, – с улыбкой ответил Тилль.

– Серьезно? – округлил глаза Кви. – Я думал, ты давно бросил эту свою задумку.

– Она готова, – похлопал по сумке из листьев эвкалипта маленький мастер.

– Дружище, ну у тебя и терпение, – присвистнул Кви. – Сколько ж ты её делал?

– Неважно сколько, – отмахнулся Тилль. – Главное – результат.

– Ну так результат надо заценить, – Кви перехватил бутылочку у близняшек и отхлебнул. – Давай, показывай уже, небось, не терпится похвастать.

Тилля и впрямь распирало от гордости, хоть он и старался сдерживаться. Деланно небрежным движением он положил сумку на стол из дубовой коры и расстегнул застежку. Лист эвкалипта раскрылся, явив взорам маленьких жителей леса Драгоценность.

– Ты росинку с собой таскаешь? – удивилась первая близняшка Ло.

– Зачем? – спросила вторая.

Вещица действительно напоминала каплю росы, одновременно прозрачную и отражающую в себе весь окружающий мир. Кви взглядом попросил разрешения, и, получив кивок Тилля, взял Драгоценность в ладони.

– Тёплая, – сообщил он окружающим. – Прямо как… – тут фалири замолчал, почувствовав как тепло проникает через руки прямо до сердца, а оттуда растекается нежными волнами, наполняя всё его существо ласковым светом.

Тилль довольно ухмылялся, наслаждаясь произведенным эффектом. Всё же не зря он вложил в это творение столько времени и сил.

– Эй, Кви, чего застыл? – засмеялась первая близняшка Ло.

– Дружище, ты в порядке? – коснулся плеча товарища маленький мастер.

Кви с трудом стряхнул оцепенение и осторожно положил Драгоценность обратно на стол. Его крылышки трепетали от удовольствия, а сам он раскраснелся от смущения.

– Гляньте на Кви! – покатилась со смеху вторая близняшка. – Будто только что с Лией целовался.

– Ничего я не…– покраснел ещё больше Кви. – Сама попробуй подержать – посмотрим, что с тобой будет, – буркнул он.

– А можно? – спросила первая близняшка.

Тилль сделал щедрый жест рукой, и миниатюрные наездницы подхватили Драгоценность ладошками. Через мгновение глаза обеих близняшек, и без того не маленькие, расширились ещё больше, из уст вырвался одновременный вздох восхищения:

– Это так приятно!

– Тилль, ты настоящий мастер!

Создатель Драгоценности улыбался, польщенный, наблюдая за близняшками Ло. Меж тем Кви пришел в себя и старался вытряхнуть последние капли нектара себе на язык.

– Это даже лучше, чем есть малиновый джем в розовом цветке! – продолжали делиться впечатлениями маленькие фалири. – Лучше, чем гоняться за майскими жуками!

– Ты ещё кому-нибудь её показывал? – спросил Кви друга, имея ввиду Драгоценность.

– А как, ты думаешь, мне обломилась целая бутылка такого нектара? – подмигнул в ответ Тилль.

– Что ж, если даже прижимистого Боггарда проняло, – усмехнулся Кви, – то остальных и подавно зацепит. Эй, дядюшка! – крикнул он в сторону дупла, служившего жилищем маленькому повару. – Я на свой День Рождения хочу такой же нектар!

Из дупла послышалось ворчание старого Боггарда по поводу молодежи и манер.

– Ну так что, ты с нами на луг летишь? – обратился Кви к другу.

– Погнали, – кивнул Тилль.

Он спрятал Драгоценность обратно в сумку, закинул её за спину и взмыл в воздух. Остальные также покинули веранду: Кви – на собственных крыльях, близняшки Ло – пришпорив пятками жуков-носорогов.

Облетев корявую ветку ясеня, маленькая стайка пронеслась между деревьями, сопровождаемая приветственными птичьими трелями, промелькнула над говорливым ручьём, заложила вираж над Большим Пнём и выскочила на поросший незабудками луг. Неподалеку от кустов облепихи, на холме высился раскидистый дуб. На оном дубе в своей обычной позе сидел Криволап.

– Да тут целая куча народа, – заметил Тилль.

И в самом деле, несколько десятков фалири оккупировали ветки дерева: некоторые сидели, другие носились под кроной туда-сюда. До слуха друзей донеслись возгласы:

– Давай, прыгай, Криволап! Чего ты боишься? Летать – это просто!

– О-ху-ху-ху, – подбадривал себя филин, переступая с ноги на ногу.

– Не смей прыгать – разобьешься! Ты ещё теорию полета не до конца освоил!

– У-гу, – соглашался Криволап.

Сай и Мири пытались навести порядок в царившем бедламе (к созданию которого, кстати сказать, приложили руку, когда ввели систему ставок), но по всей видимости, безуспешно. Завидев приближавшихся друзей, они устремились им навстречу.

– Привет, Кви-Ло-Ло-Тилль! – выдал Сай, остановившись в последний момент перед жуком-носорогом одной из близняшек. Его стрекозиные крылышки отливали на солнце золотистым блеском. – Это какой-то кошмар, – продолжил он безо всякого перехода. – Все орут на беднягу Криволапа, если так продолжится, у него будет нервный срыв.

– О-о, – картинно упала на руки близняшек Мири, – убейте меня-а-а… Никто нас не слушает, все с ума посходили.

Кви Тру оценил степень гомона сородичей и со словами «я знаю, что делать» схватил за руку Тилля и потащил его к дубу.

– Эй, – возмутился, было, мастер, но Кви уже начал:

– Слушайте, слушайте! Потрясная новость! Народ, только гляньте, какую штуковину забацал Тилль! Вы такой ещё не видели!

– О чем это ты, Кви? – спросил один из фалири, сидевших на ветках.

Остальные на минуту перестали галдеть и подлетели поближе. Маленькие лесные жители всегда были довольно любопытны.

– Покажи им, Тилль, – Кви подтолкнул вперед друга.

Тот несколько настороженно открыл сумку и представил взорам собравшихся Драгоценность.

– Капля? – послышались разочарованные голоса. – И что в ней такого? Нашел, чем удивить, Тилль.

– Нет, вы не поняли! – замахал руками Кви. – Это не обычная капля!

– Да, да, её надо держать в руках! – вступили близняшки Ло. – Мы уже держали, – сообщили они для сведения интересующихся. – Это здорово!

– Хм, по-моему – самая обыкновенная капелька, – скептически почесал подбородок один из фалири, но всё же протянул руку и коснулся Драгоценности одним пальчиком.

Да так и застыл.

– Ну? И чего? – раздались вопросы собравшихся.

Фалири молча убрал руку и сорвался с места в безудержный полет, выписывая зигзаги и петли, лавируя между сородичами и ветками дуба, рассыпая вокруг сиреневые искры.

– Йо-хуу! – наконец остановился он под взорами с недоумением смотревших на него лесных жителей.

– Пожалуй, я тоже попробую… – потянулась к Драгоценности фалири с синими крылышками.

Через час вокруг «росинки» роилась по меньшей мере сотня маленьких фигурок. Тилль устал держать Драгоценность в руках и устроил её на развилке одной из ветвей. Сам он с компанией расположился у входа в дупло Криволапа. Филин счел, что на сегодня с него достаточно нервотрепки, и удалился домой. Теперь он выглядывал наружу, прислушиваясь к восторженным восклицаниям фалири и ожидая обеденной порции фруктов, за которыми отправились Сай и Мири.

Тем временем, сородичи Тилля продолжали прибывать, слетаясь чуть ли не со всех концов Фалиргана. Слухи в лесу распространялись быстро.

– Ну, дружище, – похлопал Тилля по плечу Кви когда очередная поклонница завершила свои дифирамбы мастеру и удалилась, – теперь ты настоящий герой.

На ближайшем дубовом листе красовались подарки маленькому искуснику от благодарных фалири: медовый шарик, разноцветный камешек, кусочек перламутровой раковины и ещё куча подобных вещей. У Тилля уже лицо болело от необходимости улыбаться всем, кто подлетал, чтобы сказать ему спасибо. Он всерьёз подумывал, как бы незаметно свалить отсюда в мастерскую или на речку. Близняшки Ло, однако, были против: они грелись в лучах славы друга и всеобщим вниманием не тяготились.

У двадцать седьмой поклонницы была маленькая просьба. Предварив оную щедрой порцией комплиментов, она выдала:

– Тилль, ты не мог бы сказать, чтобы меня пропустили к твоей замечательной штучке? А то там не протолкнешься.

Кви прыснул со смеху, но, взглянув на место, где лежала Драгоценность, понял, что дела обстояли именно так, как описала фалири с крылышками, отливавшими зеленью. Около двух сотен сородичей нарезали круги и петли вокруг более плотной толпы, в которой славные жители леса толкались и отпихивали друг друга в попытках дотянуться до вожделенной «росинки».

– Как-то это всё не так… – пробормотал Тилль, в замешательстве почесав голову.

К счастью, в этот момент вернулись Сай и Мири. Скинув на подругу кормление Криволапа обедом, Сай подлетел к Тиллю и ободряюще улыбнулся. Он знал, что надо делать.

– В очередь! В очередь! – завопил фалири с золотистыми крылышками, рванув прямо в центр столпотворения.

Народ отреагировал вяло. Из стайки, которая летала вокруг веток и листьев дуба послышалось несколько выкриков «Чур я первый!», остальные призыв Сая просто проигнорировали. Маленький организатор, дабы подкрепить слова делом, схватил ближайшего соплеменника за ногу и попытался оттащить от Драгоценности, но получил пяткой в лоб и перешел в плавный неуправляемый полет к корням дерева. К счастью, близняшки Ло успели его подхватить.

– Помяни моё слово, сынок, – на плечо Тилля опустилась рука дядюшки Боггарда. Сам повар при этом изучал взглядом подходы к «росинке». – Добром это не кончится.

Выбрав момент, старый Боггард напряг свои короткие крылышки и ринулся к цели, расчищая себе дорогу криками:

– Уйди! Зашибу!

Несколько нерасторопных фалири были отброшены в сторону, а в образовавшуюся брешь тут же устремились остальные. Назревавший мордобой остановить могло, пожалуй, лишь одно.

– Хозяйка, – прошептали близняшки – и, не смотря на несмолкающий гвалт, были услышаны всеми присутствующими.

Взоры двух сотен фалири и одного филина обратились в сторону куста облепихи, рядом с которым возвышалась высокая – ростом с дуб – полупрозрачная фигура женщины в платье, украшенном лепестками цветов и перьями птиц.

– Что здесь происходит? – раздался глубокий грудной голос.

Враз оробев, фалири совместными усилиями вытолкнули вперед Сая и Мири в качестве своих представителей. Женщина вопросительно подняла бровь:

– Сай? Мири? Потрудитесь объясниться.

– Ээ… ммм… – почесали головы представители. – В общем, мы тут росинку рассматриваем…

– Росинку? – не поверила ушам Хозяйка. – Рассматриваете?

– Ну да, она интересная, – голос Сая сошел на нет в конце этой фразы.

– То есть вы бросили работу, чтобы полюбоваться интересной росинкой? – решила внести предельную ясность женщина, чьи волосы отливали изумрудной зеленью.

Она обвела собравшихся строгим взглядом, под которым многие фалири виновато потупили взоры. Далее последовал поимённый разнос:

– Дена, Рил, Вай, я ещё вчера вечером велела вам убрать старую листву у ручья возле бобрового домика – вы даже не приступали. Мираланда и компания, вы посадили кедровые орехи, которые я вам дала? Лем, Гват, вы накормили птенцов синицы, о которых я вам говорила? Смир, Тол, Дона, что там с виноградной лозой, вы её закрепили?

В небольшую паузу вклинился Тилль:

– Хозяйка, не сердись на них! – он по дуге обогнул зависших в воздухе Сая и Мири и оказался ближе всех к женщине с зелеными глазами. – Они любовались Драгоценностью, которую я сделал, и немного забылись. Это моя вина, – смиренно склонил голову маленький мастер.

– Тилль, – полупрозрачное лицо выглядело скорее удивленным, чем рассерженным. – Ты сделал Драгоценность? Позволь взглянуть.

Фалири расступились, открыв взору Хозяйки Фалиргана скромно поблескивающую росинку. Фигура женщины плавно приблизилась к дубу, чтобы рассмотреть капельку более пристально.

– Она действительно такова, какой должна быть, – выдохнула Хозяйка после минуты молчаливого изучения творения Тилля. – Не удивительно, что вы все забыли о работе. Ты искусный мастер, Тилль, – обратилась она к смущенному фалири. – Мы устроим праздник в твою честь этим вечером. Но пока я на время заберу у вас Драгоценность, иначе вы не сможете думать ни о чем другом, и наши повседневные дела придут в упадок.

Легкий ропоток прокатился по толпе собравшихся и вылился в несколько робких просьб:

– О Хозяйка, не забирай её! Мы всё сделаем, только оставь нам росинку!

– Боюсь, что должна это сделать, – пресекла возражения женщина в разноцветном платье.

Изящным движением руки она подняла Драгоценность с ветки дуба и замерла на мгновение, почувствовав нежные волны тепла, исходящие от маленькой капельки. Её фигура вспыхнула яркими красками, глаза засветились изумрудным светом, на лице исчезло строгое выражение и проступила мягкая улыбка. Хозяйка Фалиргана вздохнула, наслаждаясь моментом.

– День добрый, Эстелия, – раздался вдруг чей-то голос.

Женщина повернулась к тому, кто это сказал, и увидела, как струи воздуха над незабудковым лугом уплотняются и сплетаются в единую форму человеческого лица.

– Здравствуй, Фрейя, – поприветствовала атмосферное явление Хозяйка. – Давненько не заглядывала.

– Да всё дела, сама знаешь, – отмахнулось прозрачной прядью лицо.

– Дела делами, но и соседей забывать не нужно, – с легким укором сказала Эстелия.

– Вот я и вспомнила, – нашлась Фрейя Брисингамен. – С сиреневыми кустами сегодня разобралась – дай, думаю, погляжу, как там у вас погодка в Фалиргане.

– Погодка под контролем, – усмехнулась Хозяйка. – В отличие от фалири.

– Э… да, фалири… Ты, смотрю, прямо цветешь вся – радость, что ли, приключилась? Не желаешь поделиться?

– Случилась, – улыбнулась ещё шире Эстелия. – Вспомнилось кое-что хорошее. Вот и радуюсь.

– Ладно, подруга, – решила зайти с другой стороны Фрейя. – Я вижу, что у тебя в руке – это ведь Драгоценность, верно?

– Может быть, – Хозяйка кокетливо примерила «росинку» на манер серьги. – За те полчаса, что ты тут подслушивала, нетрудно было догадаться.

– Что ты хочешь за неё?

– Не продается.

– Так категорично? А если послушать моё предложение?

– Не важно, что ты предложишь, соседка, – Эстелия прокатила росинку по пальцу, проверяя как оная будет смотреться в качестве кольца. – Драгоценность отныне – одно из сокровищ Фалиргана. Она не покинет пределы моих владений.

– Ну-ну, – скептически поджала губы Фрейя.

Между тем, в толпе фалири росло недовольство. Глядя на то, как Хозяйка играется с «росинкой», маленькие жители леса всё полнее понимали, чего лишаются и всё острее чувствовали зависть и ревность. Роптание, поначалу невнятное и слабое, окрепло и расширилось, породив несколько требовательных выкриков:

– Хозяйка, верни нам росинку! Отдай её! Отдай!

В голосах звучали нотки страха от собственной дерзости, но желание вернуть Драгоценность было сильнее любых доводов рассудка. Две сотни фалири, охваченные возмущением – и, вместе с тем, трепетом, – медленно надвигались на фигуру женщины с зелеными волосами.

Неизвестно, что случилось бы дальше, если бы не Тилль. Он обогнал своих сородичей и подлетел прямо к Эстелии.

– Хозяйка, прошу, позволь мне полюбоваться Драгоценностью ещё разок! – умоляюще протянул он руки. – После этого я подарю её тебе!

Немного поколебавшись, Эстелия перекатила «росинку» в маленькую ладошку фалири:

– Что ж, любуйся, Тилль.

Мастер осторожно взял в горсть «капельку счастья» и с силой её сдавил.

– Что ты делаешь?! – в гневе воскликнула Хозяйка Фалиргана.

Но было уже поздно. Драгоценность брызнула во все стороны блестящими осколками, рассеявшись на вечернем ветру.

– Тилль! Нет! – раздались возгласы отчаяния со стороны фалири. – Зачем ты это сделал?!

– Маленький негодник! – Эстелия с трудом сдерживалась, чтобы не влепить мастеру хорошую затрещину (от которой он, скорее всего, улетел бы к другому краю луга). – Ты будешь наказан! Строго наказан!

Фигура женщины в платье из перьев и цветов чуть ли не тряслась от негодования. Сдвинутые черные брови и сердитый огонь в глазах не предвещали Тиллю ничего хорошего. Фалири съёжился под раздраженным взором Хозяйки, но та лишь бросила «Видеть тебя не желаю!», размазалась в красочный вихрь и унеслась к лесу.

– Что ж, и мне пора, пожалуй, – сообщила Фрейя, развеивая свой образ.

– Гадкий Тилль! – донеслась до мастера чья-то реплика. Кажется, это была одна из поклонниц.

Сородичи буравили его взглядами, полными неприязни. Исключение составляли только друзья, но они не смели перечить большинству.

– Я думаю, так будет лучше, – обратился мастер к стайке фалири. – Вы слишком сильно хотели держать Драгоценность в руках, и слишком слабо – делиться ею. Я уже жалею, что сделал её для вас.

– Будет лучше?! – с возмущением переспросил дядюшка Боггард. – Раньше было лучше! Когда у нас была росинка! Или когда мы не знали, что она есть! И насчет нектара можешь больше ко мне не подходить! – добавил он.

– Зачем ты её разбил?! – поддержали повара из толпы. – Дурак ты, Тилль!

Наградив мастера ещё дюжиной нелестных эпитетов, фалири начали потихоньку разлетаться с луга. В конце концов возле дуба остались лишь Кви Тру, близняшки Ло, Сай и Мири.

– Да-а, дружище, – похлопал Тилля по плечу Кви, – ну ты и учудил. Так взбесить Хозяйку – я такое первый раз увидел. Нескоро она тебя простит.

– Эт-точно, – подтвердил Сай. – Небось, весь месяц злиться будет. Ты, кстати, как думаешь, Криволап прыгнет через месяц?

– Сай, да уймись ты со своими ставками! – толкнула его в бок Мири.

– А чего? Всем же интересно…

– Может, махнем на речку? – предложили близняшки Ло.

– Полетели, – кивнул Тилль. – После такого надо освежиться.

Краски вечерней зари постепенно угасали, майский день уступал место теплой ночи. Над речкой одна за другой зажигались звезды и принимались искриться в волнах.

На сухом листе дуба, служившем сейчас в качестве лодки, плыла компания друзей. Близняшки Ло тихо посапывали, свернувшись калачиками, рядом с жуками-носорогами. Последние наслаждались отдыхом – сегодня им пришлось изрядно потрудиться. Сай и Мири устроились на «корме» и болтали ножками в воде, о чем-то негромко переговариваясь.

– Чем теперь займешься, Тилль? – спросил товарища Кви. – Есть какие-нибудь задумки?

– Не знаю пока, – пожал плечами мастер.

Он закончил высверливать дырочки в тростинке и попробовал взять несколько нот на получившейся флейте. Из темного леса донеслись ответные трели готовившихся ко сну птиц.

Ветер тронул дыханием иву, мимо которой проплывали друзья. Её длинные ветви мягко ласкали речку, а листья нежно шептали что-то накатывавшим волнам.

Кви улыбнулся, вспомнив Лию, и вдохнул вечерний воздух полной грудью. Тилль взял флейту поудобнее и начал играть. Прекрасная мелодия полилась над водой, теплым потоком проникая в сердца. На корме целовались Мири и Сай.