скачать книгу бесплатно
– Откуда такая уверенность в том, что хотел дед? Он что, делился с тобой своими соображениями по завещанию?
– Да, – неохотно ответил он, – но я был уверен, что мне удалось его отговорить. Поделить наследство на три части, вместо того, чтобы завещать все мне! У нас теперь все активы под внешним управлением! Какое неуважение!
На мой взгляд, это была обычная предусмотрительность человека, который очень хорошо знал своего сына и совсем не надеялся на его деловую хватку. Отец постоянно влезал во всяческие авантюры, оставлявшие его совершенно без денег, а так есть хотя бы надежда, что две трети состояния не пропадут – семья жениха Барбары довольно успешна, да и дело Хайнрихов, младшего из которых прочили мне в мужья, процветает.
– Ничего, потратишь на год позже, – безжалостно прервала я его стенания. – И чем раньше мы с Барбарой выйдем замуж, тем быстрее ты получишь доступ к деньгам.
– Ты должна выйти замуж за Клауса, он тебя любит, – вернулся к прежней теме отец. – Мы с инором Хайнрихом все обговорили.
– А то, что я его не люблю, совсем не учитывается? – я чувствовала себя оскорбленной.
Мою жертву не оценили, более того, требовали принести гораздо большую на алтарь нашей семьи.
– Да у вас, у девушек, все равно ветер в голове. Это ты сейчас думаешь, что его не любишь, – недовольно сказал отец. – А поживете вместе пару месяцев, так счастлива будешь. Уж всяко он лучше этого голодранца.
Честно говоря, я поражалась терпению Рихарда. На его месте я бы уже давно вспылила и покинула столь негостеприимный дом, а он молчал и только с видимым интересом прислушивался к нашему разговору.
– Я выхожу замуж за этого, как ты говоришь, голодранца, вне зависимости от того, нравится он вам или нет, – твердо сказала я.
– Если ты сделаешь такую глупость, ноги вашей здесь не будет! – пафосно вскричал отец.
– По завещанию мне принадлежит треть дома, – напомнила я. – Так что запретить мне сюда входить вы не сможете. Но я сама больше не вернусь.
С этими словами я схватила жениха за руку и покинула родительский дом, сопровождаемая воплями отца о том, что я должна немедленно опомниться, вернуться и выйти за Клауса. И все это по кругу в произвольном порядке.
– Не понравился я твоему отцу, – заметил Рихард.
– Ты же понимаешь, что ему никто, кроме Клауса, и не понравится, – ответила я.
Беседа с отцом далась тяжело, я до сих пор ее переживала и пыталась понять, можно ли было повернуть так, чтобы родители приняли мое решение, а разговор не закончился разрывом.
– В чем-то он прав. Я действительно голодранец и, в некотором роде, охотник за твоим приданым. Тебя это не смущает?
– Это основа нашего договора. Ты играешь роль моего мужа, я тебе за это плачу, – недоуменно сказала я. – Что, по-твоему, меня должно здесь смущать?
– Сам факт! – неожиданно он ответил достаточно зло.
– Если тебя это так волнует, Клаус смущает меня намного больше, чем расставание со всей суммой наследства.
– Предлагаю тебе изменить наш договор следующим образом. Я в течение года играю роль твоего мужа и даю развод по первому требованию, а с твоей стороны не принимаю никаких денежных выплат. И жениться согласен только на таких условиях.
– Но, Рихард, – запротестовала я, – это будет нечестно с моей стороны. В таком варианте я получаю намного больше, чем ты.
– Поверь, дорогая, я и в этом варианте получу намного больше, чем ожидал, – сказал он с какой-то странной полуулыбкой.
– И все равно мне кажется, что это неправильно, – проворчала я. – Мы же договаривались.
– Я не буду брать у тебя деньги. И это не обсуждается, – отрезал он. – Итак, твое решение?
– Можно подумать, у меня есть выбор.
– Выбор есть всегда, – ответил он. – Между мной и Клаусом, к примеру. Или ты можешь проигнорировать это требование завещания – ты же говоришь, что деньги тебе неважны.
– Но они важны моей семье.
– Причем намного больше, чем ты, – заметил он.
На это мне ответить было нечего: поведение отца, да и не только его, указывало, что получение денег намного важнее моей судьбы. И все же поступить так, как предложил Рихард я не могла: это была моя семья, и я любила их такими, какие они есть.
– Пойдем в Храм, – сказала я.
Я больше не желала говорить на эту тему. И все же родители уверены, что заботятся о моем счастье. Но только какое счастье может быть с этим рыжим волосатым Хайнрихом?
Рихард взял меня под руку, и мы пошли. В тот самый Храм, где три года назад собирались заключить брак Гюнтер и я.
Глава 4
Оказалось, что разговор с отцом – это еще не самое страшное, что ожидало меня сегодня. По дороге к храму мы встретили Гюнтера с Эви. Обычно я всегда замечала их издалека и сворачивала в ближайший переулок. Но тут эта парочка вывернула из дверей лавки буквально перед нами, и бежать было некуда.
– Иви, какая встреча, – радостно защебетала Эвамария, прижалась к мужу и сладко мне улыбнулась. Тут ее взгляд упал на мой браслет. – О, тебя можно поздравить? Наконец-то! Я так рада! Твой жених – такой симпатичный инор.
Правда, взгляд, которым она окатила «симпатичного инора», совсем не соответствовал словам. Этакая смесь пренебрежения с удовлетворением. Еще бы! За прошедшее время Гюнтер не стал хуже. Высоченный, белокурый, красивый, он напоминал героев древних легенд, и от одного взгляда на него у меня заболело где-то глубоко внутри. Он тоже заметил мой браслет, и взгляд его стал каким-то оценивающим. Но что там оценивать? Рихард рядом с ним казался слабым подростком.
– Извини, дорогая, мы торопимся. Всего хорошего, – сухо сказала я, после чего мы с Рихардом обошли парочку и пошли дальше.
Вслед нам раздался довольный смешок бывшей подруги, но я сделала вид, что меня это не волнует. Они оба не имеют никакого значения, сказала я себе. Это прошлое, под которым надо провести черту и забыть. Только так.
– И кто это был? – спросил Рихард, видя, что я ничего объяснять не собираюсь.
– Никто, – отрезала я.
– Так это из-за никого ты исполосовала мне всю руку? Понятно.
На его рукаве под моими пальцами расплывались пятна крови. Видимо, пытаясь сдержать эмоции, я по привычке сжимала руку, не обращая внимания на препятствия. До сих пор доставалось только моим ладоням.
– Извини, – покаянно сказала я. – Давай перевяжу, что ли?
– Да не стоит. Кровь я уже остановил. Хотя… дырки на рубашке можешь зашить.
– Почему ты сразу не сказал?
– Не хотел отвлекать от занимательной беседы с никем, – любезно ответил он.
– Это мой бывший жених и моя бывшая подруга, – пояснила я.
Перед Рихардом я чувствовала себя очень неловко. Надо же, молча терпеть такое и сказать, только когда мы отошли уже далеко.
– И как же они стали бывшими?
– Родители Эвамарии застали его в спальне дочери. Он вынужден был жениться, – коротко пояснила я.
Я бы и этого не сказала, но чувство вины не позволяло резко прервать разговор.
– Он как-то пытался объяснить свой поступок? – не унимался жених.
– Да. Он утверждал, что просто хотел почитать письма, которые я писала Эви. Но я не поверила.
Раздражение я уже не пыталась скрыть. Я рассказала достаточно. К чему эти дополнительные вопросы?
– Почему? Такое тоже может быть.
– Видишь ли, – сухо сказала я, – для чтения писем совершенно не обязательно раздеваться и залезать в чужую постель. А его обнаружили именно в таком виде. Рихард, мне неприятна эта тема, я не хотела бы больше про это говорить.
Слава Богине, он замолчал и не задавал ни одного вопроса, пока мы не дошли до Храма. Главный корнинский Храм очень красив, один из самых прекрасных в Гарме, но сегодня красота его казалась мрачной и недружелюбной. Ведь именно в нем я собиралась связать свою жизнь с Гюнтером, а теперь пришла сюда совершенно с другим инором, к которому ничего подобного не испытываю. Мне показалась кощунственной сама мысль о том, что фиктивный брак с Рихардом будет заключен здесь, поэтому я немного постояла на пороге, так и не решилась сделать последний шаг, и наконец сказала:
– Рихард, ты не будешь возражать, если мы поженимся в Гаэрре?
– Для меня это не имеет никакого значения, – ответил он.
И мы поехали назад. Поездка оказалась бессмысленной и, более того, неприятной. Не стоило рассчитывать, что родители будут рады моему браку с кем-то, кроме Клауса Хайнриха. Мама к нам и не вышла. Впрочем, она всегда подчинялась отцу, даже если его требования оказывались совершенно нелепыми. Дед ворчал, что если бы она хотя бы иногда давала отпор мужу, то ему бы это пошло на пользу, а в семье сохранилось бы много денег. Но для матери авторитет отца был слишком высок, и пойти наперекор она бы никогда не решилась. Немного удивило отсутствие Барбары, но ее, скорее всего, и дома не было, иначе она не упустила бы возможности полюбопытствовать, чем так возмущается отец. Наверное, сестра готовится к собственной свадьбе. Ей-то эти приготовления доставляют только радость.
В Гаэрру мы приехали довольно поздно, я даже подумала, что посещение Храма придется отложить на завтра, но Рихард повел меня какими-то кривыми улочками, и мы оказались у маленького святилища, которое еще не закрылось. Отблески заходящего солнца проходили через витражи и смешивались с неярким светом свечей, создавая мягкую, успокаивающую атмосферу. Внутри оказалось тихо и очень уютно. Невысокий плотный священник собирался домой, но, узнав, зачем мы пришли, заулыбался, зажег те несколько свечей, которые уже успел погасить, и торжественно провел церемонию.
– Вы будете счастливы вместе, дети мои, – сказал он, прощаясь с нами. – Я чувствую, что Богиня смотрит на вас и улыбается. Я вижу, что вы пошли против желания своих семей, но вы вместе, и это очень правильно.
Не хотелось обижать этого человека, поэтому я постаралась улыбнуться, хотя на глаза навернулись слезы. О каком счастье он говорит, если все так плохо? Наш брак – вынужденная мера, ни я, ни мой муж друг друга не любим, а через год весь этот фарс закончится, и Богиня опять над нами посмеется. Но Рихард поблагодарил его, вручил какую-то сумму на нужды Храма, и мы вышли на вечернюю улицу. Муж и жена. Забавно, право. Но недостаточно для достижения моей цели.
– Сегодня квартиру уже не снять, – сказала я. – Но Анита собиралась уехать к родителям, так что комната в нашем распоряжении.
– Хочешь прямо сейчас сделать брак действительным? – усмехнулся Рихард.
– Да, – подтвердила я. – К чему тянуть? От этого ничего не изменится.
Анита действительно уехала. В комнате было темно и тихо. Рихард обнял меня и хотел поцеловать, но я отстранилась и сказала:
– Это лишнее. Мне этого не надо. Думаю, тебе тоже.
– Как хочешь, – легко согласился он.
От его легкости мне стало ужасно обидно. Конечно, ему намного проще. Да мужчинам вообще все равно, с кем быть! Что Гюнтеру, что Рихарду. Спасибо, конечно, что согласился помочь и даже пытается проявить какую-то нежность, только это все ненастоящее, фальшивое, как и наш брак.
Ко сну я готовилась как обычно. Строгая ночная рубашка под горло. Волосы, аккуратно заплетенные в две косы. Привычный ритуал немного успокоил, но не до конца – девушка, что смотрела на меня из зеркала, выглядела испуганной. Но ничего не поделаешь, если уж решила, придется идти до конца. Войдя в комнату, я обнаружила, что Рихард сидит верхом на стуле, положив руки на его спинку, и задумчиво изучает потолок. Я расстелила постель, легла, закрыла глаза и сообщила мужу:
– Я готова.
В комнате было все так же тихо. Я вцепилась двумя руками в одеяло и старалась не думать, что сейчас, вот-вот, это все и случится. Что придется перетерпеть прикосновения, и не просто прикосновения, совершенно чужого человека, и все ради своей семьи, а они этого совсем не оценят. К горлу подкатил комок слез, и я чуть не всхлипнула от жалости к себе, но удержалась, только парочка слезинок выкатились и побежали по щекам.
– Может, мне тебя к кровати привязать? – внезапно раздавшийся голос нарушил тишину. – А самому надеть белый балахон, взять нож в зубы и устроить ритуальные танцы с завываниями?
– Зачем? – от удивления я даже глаза открыла.
– Чтобы ты совсем себя жертвой почувствовала, – пояснил он. – Этакой несчастной овечкой, предназначенной на заклание.
– А ты думаешь, я должна быть счастлива? – с негодованием спросила я. – Единственное, чего я хочу, чтобы все побыстрее закончилось. А ты тянешь время.
– Видишь ли, дорогая, я в своей жизни ни разу не насиловал женщин, – медленно, растягивая слова, сказал он. – И не собираюсь этого делать.
– Ты обещал помочь! – возмутилась я, как только поняла, что именно означают его слова.
– Я и не отказываюсь от обещания. Но твое поведение и вид как-то не стимулируют к инициативе с моей стороны. Ты бы еще дырку на сорочке прорезала в определенном месте, чтобы было понятно, где именно к тебе можно и нужно прикасаться.
– Чем тебе так мой вид не нравится? Уверена, что Клауса он бы не испугал, – недовольно сказала я.
– Действительно? Наверное, я не такой храбрый, как он. Но, знаешь, еще не поздно за него выйти. Завтра идем в Храм, ты объясняешь священнику, почему хочешь расторгнуть брак, нас разводят, и ты едешь в Корнин, к родительской радости.
Его предложение меня не вдохновило. Я села на кровати и попыталась воззвать к его совести:
– Рихард, мы же договаривались. Нехорошо с твоей стороны нарушать обещание.
– Чем я его нарушил? Тем что отказался тебя насиловать? Иви, я полностью в твоем распоряжении, можешь насиловать меня сама. В конце концов, тебе это больше надо.
С этими словами он снял рубашку и нагло устроился на моей кровати. Поднял руки над головой, потянулся и сказал:
– Я готов. Видишь, я даже руки убрал, чтобы к тебе случайно не прикоснуться. Все остальное на тебе. Действуй.
Я растерялась. Это как он себе представляет? Это же совершенно не правильно. Где это видано, чтобы такими вещами занимались девушки?
– Рихард, в первую брачную ночь все должен делать мужчина, – попыталась я его урезонить.
– Так у нас разве брачная ночь? – удивленно приподняв бровь, ответил он. – У нас договор. Свою часть я выполняю. Что тебе не нравится?
– Мне все не нравится! – яростно сказала я и вскочила с кровати. – Это издевательство какое-то! Ты вообще понимаешь, что говоришь?
– Понимаю. Но насиловать все равно не буду, – невозмутимо ответил он.
Чтобы успокоиться, я начала ходить по комнате и считать шаги. Это немного отрезвило, я решила подойти по-другому и присела на краешек кровати.
– Рихард, пожалуйста, – жалобно сказала я, просяще сложив руки перед грудью. – Что тебе стоит, а? Это же так просто.
– Видишь ли, Ивонна, я не могу так, как это подразумевается тобой. Но я могу предложить тебе два варианта, подходящие мне. На выбор.
– Каких? – я насторожилась, так как сразу заподозрила, что оба варианта мне не понравятся.
– Или ты все делаешь сама. Или заинтересуешь меня, и тогда все делаю я.
– Как я могу тебя заинтересовать? – не поняла я. – От денег ты отказался.
– Соблазни, – нахально ответил он и хитро улыбнулся.
