скачать книгу бесплатно
– Можно подумать, ты скучал, – фыркнула она. – Поди, надоедал Лизе рассказом о своем замечательном приобретении.
– Она неудовольствия не выражала.
– Разумеется. Лиза – воспитанная девушка, – припечатала Оленька. – И ты этим подло воспользовался, поскольку дома тебя никто уже слышать не может.
– Я развлекал твою подругу в то время, как ты шлялась неизвестно где, – возразил Николай. – И вместо извинений и благодарностей с твоей стороны вижу неоправданные нападки.
Вид при этом он принял необычайно страдальческий, словно с его стороны было огромной жертвой посвятить меня в тонкости различий между коробками передач.
– Почему это неоправданные?
– Потому что, – отрезал он. – И вообще, ради помощи тебе я отложил свои дела. Важные, между прочим.
– Право слово, не стоило, – вмешалась я. – Уверена, мы с Оленькой прекрасно дойдем сами, как я ей и предлагала. – Более того, я уверена, что за то время, что ругаются брат с сестрой, мы бы уже дошли до их дома. – Извините, Николай, за беспокойство.
Я потянула подругу за рукав, но она словно вросла в мостовую.
– Он нас пообещал довезти, – уперлась она. – И что теперь? Скажут, что Хомяковы не держат слово?
– Хомяковы слово держат, – Николай зло распахнул дверцу рядом с передним сиденьем. – Прошу вас, Лиза.
Последнее он почти прорычал, словно лев в прерии, я испуганно метнулась в машину и, уже когда села, поняла, что лучше было бы устроиться сзади, рядом с Олей. Но, как выяснилось, ее брат усаживать вообще не собирался: лихо запрыгнул на кресло водителя и тронул с места, ехидно бросив сестре:
– Я обещал довезти твою подругу, а не тебя.
Машина покатила не слишком быстро, но все же недостаточно медленно, чтобы Оленька могла нас догнать, не срываясь на бег. Впрочем, она и не попыталась, а физиономия у нее была не сказать чтобы разочарованная, и это сразу навело на мысль, что в этом и заключался тайный Олечкин план по увлечению ее брата и меня друг другом. Действовать в соответствии с ним я не собиралась.
– Николай, немедленно остановитесь, – потребовала я.
– Я обещал вас довезти и довезу, – буркнул он, не поворачиваясь.
– Если вы не остановитесь, я выпрыгну из машины.
– Вы мне показались довольно разумной особой, – укоризненно сказал он, и не подумав меня послушать. – Вы же можете переломаться. Или вообще свернуть шею.
Пришлось зайти с другой стороны:
– А вы не думаете, что меня компрометируете? Проедете еще пару метров – и ваша сестра заявит, что вы меня похитили и теперь обязаны жениться.
– Что? – Не иначе как от неожиданности он все-таки затормозил, и, обернувшись, я с облегчением увидела, что Оленька меня не бросила и сейчас быстро идет к нам, воинственно размахивая руками. – Кто меня может обязать жениться на подруге сестры?
– Кроме того, что я подруга сестры, я еще одинокая красивая девушка. Если вы не заметили, ваша сестра уже не маленькая девочка.
– Да? – поразился Николай.
– Да, – твердо ответила я.
Он повернулся и стал недоверчиво меня разглядывать. Захотелось срочно поправить если не прическу, которая была весьма проста, то уж бант, увенчивающий косу, точно. Но я сдержалась и лишь вызывающе посмотрела. Если уж для его старшего брата я девушка, то для него и подавно. Впрочем, фотографию мне могли подарить и как восторженной подруге сестры. Как же плохо ничего не помнить!
– А ведь точно, Лиза, вы выросли, – заявил он с таким видом, словно намеревался сказать, что я себе безбожно льщу, и лишь в последний момент передумал. – И все-таки вы остаетесь подругой моей сестры.
– Кому это когда мешало, – возразила я. – Для Ольги это будет еще и дополнительным аргументом.
– Точно! – Николай неожиданно расхохотался, хлопнув руками по рулю. – А я-то думал, почему она…
– Почему она что? – подозрительно уточнила я.
Впрочем, я и без того догадывалась, что обработка идет по обоим фронтам.
– Неважно, – небрежно бросил он, с новым интересом меня разглядывая.
Я поняла, что неправильно выбрала направление разговора: если раньше он ко мне относился как к досадной навязываемой помехе, то сейчас начал воспринимать в новом качестве, чего как раз и добивалась Оленька. Как же непросто с этими Хомяковыми!
Подошедшая подруга набросилась на брата с упреками. Но чем она была раздосадована – тем, что уехали без нее, или тем, что все-таки дождались, – было весьма сложно понять. Но насторожилась я только тогда, когда Николай объявил, что в знак извинения готов посвятить этот вечер нам, отложив запланированные дела. Почему-то мне сразу вспомнилось Оленькино утверждение, что Хомяковы всегда добиваются того, чего хотят. Встал весьма актуальный вопрос: как сделать так, чтобы желания разных Хомяковых друг друга уравновесили и я вышла из этой неприятной ситуации без потерь?
Глава 6
Почему-то я ожидала встретить у Хомяковых весь класс и внутренне уже готовилась к валу вопросов, на которые у меня ответов не было и быть не могло. Но Оленька предусмотрительно ограничилась только двумя девушками: Анной Строговой, о которой она уже говорила, упоминая об аппетите и размерах, и Тамарой Яцкевич, которая на фоне одноклассницы совершенно терялась, поскольку была миниатюрна, бледна и светловолоса. Зато красок Строговой хватило бы на них обеих: яркая брюнетка, которая не нуждалась ни в каких косметических ухищрениях. Впрочем, даже не будь она столь яркой, вряд ли осталась бы незамеченной, ибо Олечка, когда ее описывала, несколько преуменьшила габариты. Подозреваю, не из вежливости, а из-за того, что Олечкины руки просто не могли растянуться на нужную длину. К такой гимназистке не обратишься ласково Анечка, только Анна, да и то к имени непременно хотелось прибавить отчество.
– Ты совсем ничего не помнишь? – глубоким грудным голосом участливо спрашивала она.
– Не совсем, – ответила за меня Оленька. – Цифры и буквы помнит, читать может и считать тоже. Представляете, Лиза сегодня математику решила минут за десять.
– Не может быть! – пискнула Тамара.
– Может-может, – важно подтвердила Оленька. – Но вот по истории не помнит совершенно ничего. Даже чем знаменит Олег Второй.
На меня так посмотрели, что я сочла нужным оправдаться:
– Я и вас никого не помню.
– И меня тоже? – удивился Николай.
От своих слов отказываться он не стал и, привезя нас с Оленькой в дом Хомяковых, никуда не ушел, притворившись, что ожидающаяся нас игра в лото – необычайно привлекательное времяпрепровождение. Не слишком хорошо притворялся, поскольку временами в его словах и движениях проскальзывала снисходительность, характерная для взрослых, когда они общаются с малышами. Из малышей пока были только мы, поскольку из его семьи никто к нам не выходил, даже Юрий, и я сидела как на иголках в ожидании встречи, неизвестно насколько приятной.
– А чем вы лучше Олега Второго? Если уж я забыла столь выдающуюся личность, то сам Бог велел забыть менее значительные.
– Какой бог? – деловито уточнила Анна. – Может, если правильно к нему обратиться, согласится вернуть память?
Теперь уже пришла моя очередь удивленно таращиться. Я так и не уточнила у Владимира Викентьевича, что он имел в виду, говоря «боги», и теперь по всему выходило, что богов тут несколько, как минимум два. А если к ним еще и правильно обращаться, то они могут выполнить просьбу.
– Это образное выражение, – пояснила я. – Целитель, которого приглашал Владимир Викентьевич для консультации, сказал, что память вернуть невозможно и вообще у меня полностью стерта личность, а значит, я никого из прежней жизни не вспомню.
– Какой ужас. – Впечатлительная Тамара шмыгнула носом.
– Но математику же ты вспомнила? – В отличие от одноклассницы, Анна не страдала, а пыталась найти решение. – Возможно, вспомнишь и остальное?
– Пока я вспомнила только математику. А так… Я даже не помню, что как устроено. Поэтому наверняка буду говорить и делать глупости.
– Ой, да кто их не делает. – Оленька легкомысленно махнула рукой и хихикнула. – Я вон все помню, но глупости мне это не мешает делать.
– Это точно, – чуть покровительственно подтвердил Николай. – Но то, что не помните, можно выучить заново. Главное – живы остались, остальное нарастет.
– Именно, – подтвердила Анна. – Просто нужно точно выяснить, чего ты не помнишь, и постараться с этим разобраться побыстрее.
– Проще выяснить то, что помню. Я же совершенно ничего не помню. Даже то, что Оля – моя подруга, мне сообщил Владимир Викентьевич. И что у вас семья оборотней – тоже. Признаться, мне до сих пор в это не верится.
– Во что? – спросил Николай.
– В существование оборотней.
– Так вот же мы! – удивленно всплеснула руками Оленька.
– Самые настоящие, – подтвердил Николай.
– Выглядите вы как самые обычные люди, – пояснила я. – Но оборотни, они же должны превращаться в зверей?
– Мы и превращаемся, – несколько недоуменно ответил Николай. – Что тут странного, Лиза?
– Все странное. У меня в голове не укладывается, как это вообще происходит. Вот вы, Николай, можете показать?
По установившейся после моих слов тишине и легкому румянцу смущения на лице брата Оленьки я поняла, что спросила что-то не то. Что-то неприличное для обсуждения в обществе. Но если сама тема не под запретом, то что такого я сказала? Мне действительно было совершенно непонятно, как из высокого широкоплечего молодого офицера получается маленький пушистый шерстяной комочек. Не может такого быть, и все!
– Ой, – наконец отмерла Оленька, чему-то необычайно обрадовавшаяся. – Ты хочешь увидеть его Зверя?
Зверя? Это она так сейчас про хомячка? Хомячков я видела. Кажется, у меня даже была парочка в детстве, но я сейчас ни в чем не уверена. Да и хотелось мне совсем не этого.
– Я хочу увидеть, как вообще проходит превращение, – несколько растерянно ответила я. – Но, кажется, я что-то не то хочу.
– Не то – это мягко сказано, – хмыкнула Анна. – Все знают, что оборотню, чтобы превратиться, нужно полностью раздеться. Поэтому такие слова, как твои, это…
Она замялась, не решаясь сказать что-то вроде «приглашение к более тесному общению», но я и без того поняла.
– Почти объяснение в любви, – жизнерадостно закончила за нее Оленька. – Просьба показать Зверя – это очень личная просьба, понимаешь?
– Теперь понимаю. Извините, Николай, я ничего такого не хотела, – окончательно испугалась я.
А то действительно покажут хомячка, а потом выяснится, что я теперь обязана что-нибудь их семейству в ответ. Нет уж, лучше пока обойтись без столь ценного знания. В крайнем случае, если любопытство никуда не денется и будет меня глодать изнутри, в книжках у Владимира Викентьевича что-нибудь да найдется для его удовлетворения. Возможно, даже в тех, что предназначены для малышей. Наверняка не у одной меня возникает такой вопрос.
– Ничего страшного, – ответил Николай, уже полностью пришедший в себя после моего неприличного предложения. – Поначалу я действительно удивился, но…
– Я просто ничего, совсем ничего не знаю об оборотнях. Но теперь поняла, что про вторую половину личности лучше ничего не спрашивать. Что еще мне надо знать?
– Про оборотней или вообще? – уточнила Анна.
У этой девушки подход был весьма деловой, что радовало. Она не разменивалась на сострадание и сожаления, а сразу прикидывала, что можно сделать и как это сделать наилучшим образом. Пожалуй, я поняла, почему именно ее пригласила сегодня Оленька.
– Вообще. Я даже не знаю, как к кому обращаться или что сколько стоит. Так что чем больше вы мне подсказываете, тем лучше. – Я постаралась улыбнуться, хотя мне было совсем невесело.
– Мы подскажем, – робко бросила Тамара.
– Конечно, подскажем, – согласилась Анна. Сурово так согласилась, что захотелось вытянуться в струнку и сказать: «Так точно, командир». Даже Хомяков подобрался. Впрочем, он-то как раз мог просто придвинуться, чтобы ничего не пропустить. – А пока поменьше болтай, чтобы не попасть опять в такую же ситуацию. С оборотнями вообще сложно. Хорошо, что их мало.
– Мало? – удивилась я. – Я думала…
– Мало, – подтвердила Оленька. – В нашем классе только я.
– Мало, – добавил Николай. – В нашем городе хорошо если пара десятков наберется.
Выражение, с которым он произносил эту фразу, ни с чем не спутать – законная гордость происхождением. Конечно, я поняла, что оборотни тут на особом счету, но гордиться тем, что ты хомяк?!
– Рысьины и Хомяковы? – невольно съязвила я.
– О нет, княгиня Рысьина или кто-нибудь из ее клана бывают тут редко. Так что в большинстве только Хомяковы, – гордо заявил представитель этого семейства.
Словно превращался не в маленького безобидного пушистого грызуна, а в огромного грозного хищника. Кстати, о хищниках…
– Владимир Викентьевич говорил, что у вас в семье один Волков, – удачно вставила я, понадеявшись, что наконец этот самый Волков появится и я перестану мучиться от неопределенности наших отношений. То есть с моей стороны там все определенно и ничего нет, а со стороны молодого человека возможны варианты. И эти варианты хотелось бы прояснить как можно скорее.
– Да, Петя, но его сейчас нет.
Скрыть, что ответ поразил меня до глубины души, не сумела, невольно переспросив:
– Петя?
Тогда кто же такой Юрий? И почему я вообще решила, что он оборотень? Потому что посчитала: его фотографию подбросила Оленька в доказательство, что у меня с ее братом что-то было? Но теперь понятно, что она этого не делала.
– Папа сказал, пусть от него хотя бы имя достанется, если уж фамилию не передать, – притворно вздохнул Хомяков.
– Зато мама, наверное, была рада? – предположила я, попутно пытаясь сообразить, стоит ли у Оленьки спрашивать, знает ли она того, кто на фотографии, или лучше пока оставить это в тайне.
– Там свои сложности, – вмешалась Оленька. – Я же тебе говорила, мамины родители не слишком обрадовались, когда мама за папу вышла.
– Думаю, это сейчас неважно, – резюмировала Строгова. – Николай, вы можете с нами больше не скучать.
– Что вы, Анна, мне совсем не скучно. – Еще бы: когда еще доведется побывать на бесплатном цирковом представлении? Наверное, я слишком выразительно посмотрела, потому что Николай добавил: – К тому же я наверняка смогу чем-то помочь.
– Лиза очень застенчивая, вы ее смущаете.
– Это раньше она была застенчивой, – заметил Николай. – А сейчас прямо другой человек.
– Действительно, – чуть нахмурилась Строгова. – Раньше Лиза непременно бы уже убежала и рыдала где-нибудь в коридоре у двери, требуя, чтобы ее немедленно выпустили.
Взгляд, полный подозрения, я сразу отбила фразой:
– Владимир Викентьевич тоже сказал, что у меня изменился характер и что, если бы он не был уверен, что моя аура на месте, посчитал бы меня другим человеком. – Я чуть повела плечами, показывая, что ничего не могу с этим поделать. – И по нему у меня тоже есть вопросы. Почему он со мной так возится? Мы же не родственники?
– Ой, я как раз это знаю, – обрадовалась Оленька. – Целитель Звягинцев принес клятву жизни твоему дедушке, который его спас. Теперь он волей-неволей обязан о тебе заботиться, потому что иначе клятва его убьет.
