скачать книгу бесплатно
Бренненский воевода
Утром витязи Эйхарда привычно быстро свернули лагерь и отправились дальше, миновав безжизненную палатку магиков. Ждать столичных или предупреждать их об отъезде у Артура не было никакого желания, а в том, что они так или иначе нагонят дружину, он нисколько не сомневался.
Вскоре после полудня на горизонте заблистали шпили замка Бреннена. На одном из них ветер трепал лазурный с рыжей каймой стяг Лестора: золотая корона, обрамлённая десятью кристаллами, красовалась в его правом верхнем углу, герб княжества, ощетинившийся рыжий лис, защищавший кошель с монетами, расположившийся по центру, служил напоминанием о Торговой гильдии, обладающей в Лесторе большей властью, чем князь или сам Император.
Даже выплачивая положенную четверть от доходов в столицу, Торговая гильдия оставалась в приличном наваре. Этого ей с лихвой хватало, чтобы полностью подкупить Тайную канцелярию Ладоса, имевшую компромат почти на каждого мало-мальски значимого чиновника в Эделии. Шпионам канцелярии были ведомы все позорные секреты знати и открыт доступ к самому Императору. Совет Магических Родов и Семинарию как будто бы устраивал такой расклад. Главное, что казна пополнялась регулярно и в срок, а главы Торговой гильдии, воспользовавшись своим положением, сделали Лестор практически ни от кого не зависимым княжеством.
Город Бреннен, расположенный на левом берегу главной транспортной артерии Империи, полноводной реки Орм, расходился веером от крепостных стен замка: высокие дома с крытыми черепицей крышами, торговые лавки, разбросанные там и тут, и огромная торговая площадь в центре города. Две богатые таверны справа и слева от площади своими расписными фасадами и витражными окнами завлекали путников, обещая за имперские золотые все удовольствия юга.
За городом ветряные мельницы оседлали высокие холмы с расчерченными на ровные квадраты пшеничными полями. На берегу чадила кузница, которая своими размерами могла посоперничать с иными кузницами столицы. Удалённость этих земель от центра Империи заставляла местного воеводу заботиться о вооружении дружины своими силами. Оружие нужно было всегда – и много.
Торговый порт, своими складами подпирающий стены замка, служил главным источником доходов города. Купцы разгружали здесь редкие для юга железные руды, драгоценные камни, корабельный лес и пушнину. Взамен увозя фрукты, орехи и изысканные вина. А также драгоценные масла растущих только в этом климате редких трав и цветов, необходимые для парфюмеров и лекарей. Всё это по Орму отправлялось в торговый город-порт Арт-Беннет, находившийся в двух сотнях лиг на север. По сути, Арт-Беннет являлся двумя городами, слившимися в один. Беннет стоял на территории княжества Черестин, имел выход в Бескрайнее море и принимал суда купцов далёких Вечноцветущих островов с редкими, изысканными товарами. Арт принадлежал Лестору и отправлял эти товары по всей Империи.
Игнаций, пришпорив скакуна, поравнялся с Артуром.
– Артур, может, отправить Аксена с Фарли и Кэсом на ночь в таверну? Я не знаю, что он может вытворить в замке. Ему нельзя видеться с Радным, а так они за ним присмотрят.
– Нет. С походным жалованьем на руках отправлять Фарли к местным девицам не лучшая идея, а Кэс один не справится. К тому же таверна не самое подходящее место для озлобленного воина. Там он действительно натворит бед.
– Можно отпустить с ними ещё десяток ребят.
– Нет, дружину разбивать не будем. Аксен справится.
Появление Серебряной дружины в городе вызвало переполох среди его жителей. Витязи в блестящих на солнце кольчугах и шлемах с направленными в небо остриями копий по широкой главной улице направлялись к замку. Люди высовывались из окон, чтобы поглазеть на ладосскую военную элиту. Уличные зеваки кричали приветствия, бросали под копыта лошадей цветы, желали здравия воинам и Императору. Городские мальчишки путались под ногами, галдя и размахивая палками-мечами. На пятёрку, ехавшую позади дружины, народ косился с опаской. Лиц магов за плотными капюшонами не мог разглядеть никто.
Дружина подъезжала к замку. Окружённый со всех сторон стенами из хорошо подогнанных в два ряда валунов, он угрюмой серой громадиной нависал над городом, являя собой крепкий, надёжный форпост на юге Империи, и легко мог разместить четыреста человек дружины Амоса Радного и всю его обслугу. Двое тяжёлых окованных железом ворот смотрели на север и на юг, подъёмный мост служил входом со стороны порта.
Стража северных ворот ожидала Серебряных и беспрепятственно пропустила их. Миновав конюшню, витязи почти сразу въехали на небольшой дворик, где в приветственном поклоне их встречал невысокий человек в длинном лоснящемся платье.
– Судари витязи, прошу пожаловать в замок Бреннена, – тоненьким голоском протянул встречавший. – Нильф Нэммис, старший дворовый при Амосе Радном.
– Артур Эйхард, воевода Сорок Девятой Малой Серебряной, – кивнул Артур.
– Воевода дал указ препроводить вас к нему, как только вы прибудете, – поклонился ещё раз Нэммис. – Южная казарма и конюшня в полном распоряжении ваших воинов. Служки, – он указал на двух ребятишек лет десяти, – ждут ваших приказаний.
– Аксен. Бери пацанов – и к южной. Лошадей не рассёдлывать. Посмотрим, что скажет Радный.
Аксен коснулся рукой плеча и, выкрикивая приказы, вместе с дружиной и двумя служками покинул дворик.
– Ром, Фарли – за мной, – приказал Артур. – Нэммис, прошу вас прислать кого-нибудь, кто покажет моим десятникам, как найти вашего замкового мага. – Он жестом указал на Игнация и Кэса.
– Замкового мага? Разумеется. Судари витязи, оставайтесь здесь. Я пришлю кого-нибудь, кто проводит вас к чародею Ланделу.
Игнаций вздохнул и, не стесняясь, присел на ступеньки. Старая рана в ноге с каждым днём этого перехода беспокоила его больше и больше.
– А сударей наших магов, надо полагать, мы, как видно, потеряли где-то по дороге, – хмыкнул Кэс.
* * *
Пройдя по широкому коридору мимо двух стражников, закованных в полные панцирные доспехи, Артур с десятниками вошёл в тронный зал. Дневной свет, проходя через закрытые наглухо окна, достаточно освещал его, но всё же на стенах чадили десятки факелов, умножая духоту. Зал был сплошь увешан картинами с изображением сцен сражений. На центральной, висевшей над возвышением с троном, витязи в кольчугах с красными щитами, вооружённые копьями, теснили в болота нестройные ряды орков. Лица дикарей были перекошены от ужаса, некоторые из них стояли на коленях с протянутыми в мольбе руками. В центре картины на ослепительно-белом коне возвышался всадник. Одной рукой он держал огромное копьё, прокалывая сразу трёх орков, а в другой сжимал боевой рог. Фигура всадника занимала добрую половину картины, выделяясь на фоне остальных витязей. Разорванная на груди кольчуга оголяла могучий, играющий мышцами торс, ветер вздымал гриву золотых волос, из глаз сыпались молнии. Конь богатыря топтал серокожих дикарей копытами.
Амос Радный сидел на троне из бурого железного дерева. Мастерски вырезанные головы скакунов заменяли подлокотники, в обитую красным бархатом спинку были врезаны десяток копий, а основанием служили клыкастые черепа орков. Такое седалище было под стать героям сказок и легенд, повергающих врагов в бегство одним лишь взглядом, но никак не простому замковому голове.
Толстые пальцы с золотыми перстнями покоились на необъятном животе Амоса. Драгоценные камни в кольцах поблёскивали огнём. От когда-то золотой гривы осталась лишь память – воевода был полностью лыс. Огромные щёки безвольно висели, а бордовый от долгих лет возлияний раздувшийся нос довершал картину погрязшего в чревоугодии и блуде семидесятилетнего старика. Хотя, при большом желании, всё ещё можно было угадать в этой раздувшейся туше некогда могучего витязя, но ни у подчинённых Радного, ни тем более у его жены такого желания давно не возникало.
По его правую руку стоял небольшой столик с огромным кубком, до краёв наполненным мутным вином. За троном две молодые женщины в украшенных изысканной вязью кожаных доспехах молча наблюдали за прибывшими. Лица говорили об их несомненном родстве, разрез глаз и заострённые уши выдавали в них эльфиек.
– Приветствую верховного воеводу Бреннена, – склонил голову Артур. Фарли и Ром повторили этот жест.
– И тебе здравия, воевода, – протянул басом Радный.
Артур приблизился, достал свиток с приказом и протянул его Радному. Бросив взгляд на девушек, он заметил за их спинами тонкие искривлённые клинки в ножнах. Эйхард вопросительно посмотрел на Радного.
– Нанялись три дня назад, – отмахнулся тот. – Нелюдям сейчас туго. А этим девкам что шлюхами в бордель, что в наёмники. Благо хоть мечами махать умеют. Ни у одного воеводы во всём Лестере нет эльфских наймитов, даже у князя! – довольно захохотал Радный.
Развернув свиток, он пробежался взглядом и отдал его одной из эльфиек.
– Ну что же, Эйхард, слушай меня. Мои следопыты докладывают, что несколько диких ведьм промышляют на Бесовом Холме. Это земли Ван-Алли, но находятся всего в нескольких лигах отсюда. – Радный приложился к кубку с вином, громко чмокнул и продолжил. – Полоумный Уайат, который стоит там князем, не может даже посрать без посторонней помощи, не то чтобы собрать рать в поход. У него на всё княжество найдется едва ли сотня конных. И все они мелкими отрядами гоняют тамошнюю лесную вольницу. Беспомощные идиоты!
Он осушил кубок с вином до дна и жестом приказал налить себе ещё – эльфийка справа подчинилась.
– Так вот, я бы мог хоть сегодня поднять свои четыре сотни, и тогда ещё до заката головы этих ведьм, измазанные говном моих собак, были бы насажены на пики моего замка. Из-за их тёмного колдовства в мои леса пришли чёрные волки. Они не боятся подходить к жилью, драть скот и даже нападать на крестьян! Рожь пожирает какая-то мошкара. Рыба в реке гниёт заживо. И всё это из-за трёх сраных старух! Имперские судари маги приказывают моим войскам не соваться на холм и просто ждать, пока Серебряные соблаговолят явиться и спасти нас! – Он швырнул недопитый кубок в стену, тот, звякнув, упал на пол.
Артур проводил кубок взглядом и бесстрастно повернулся обратно к Радному.
– К тебе, Эйхард, у меня претензий нет. Знаю, ты просто выполняешь приказ, – смягчился Амос. – И я благодарен за то, что вы дошли раньше срока. Райзер, мой замковый маг, говорит о какой-то Тени, так он её называет. Говорит, мол, пытается её разогнать, да только выходит у него херово. Становится только хуже! Я не знаю, на кой ляд им этот холм, но раз вы тут, это уже ваше дело. Я приказываю достать этих тварей из-под земли и привезти мне их головы, Эйхард. Завтра же!
Артур ответил рукой на плече.
– Выполним, сударь воевода.
– Не сомневаюсь, выполнишь. Твой отец служил в моих сотнях на Урусских. Помнится, знатный был рубака. – Радный наклонился вперёд, насколько позволял живот, и оглядел Артура с ног до головы. – Я слышал, он так и не оправился от ран?
– Не оправился, но умер он не от ран. Красная лихорадка болот иссушила его.
– Да, многих храбрых витязей забрало это красное говно. Но вернёмся к живым. – Радный хлопнул себя по необъятным ляжкам. – Завтра я дам тебе пять моих лучших егерей. Они проводят вас до холма. Уверен, план действий с имперскими чароплётами ты уже обсудил?
– Да, – усмехнулся Артур, – обсудил.
– Ну и хорошо. Приказ на завтра есть, а сегодня вечером приглашаю тебя и твоих десятников ко мне на пир. – Амос откинулся на троне, тот издал жалобный скрип под его тушей. – Будем вспоминать былые походы и петь старые гимны. Вино, хвала Трём, у нас пока не киснет, да и бабы ещё дают! – Он разразился громким смехом и зашёлся в кашле. – Свободен!
Артур улыбнулся в ответ, развернулся и направился к выходу, Ром и Фарли вышли вслед за ним.
Картины Разума
Невысокая девчушка, босая и в коротеньком сарафане цветов княжества Лестер, вела Игнация и Кэса к небольшому жилищу замкового мага. Эйрин, так она представилась десятникам, за весь путь не проронила ни слова, боясь даже посмотреть на них. Она уверенно ориентировалась в узких закоулках крепости. Пройдя конюшню голов на пятьдесят и миновав тренировочное поле с деревянными манекенами, на котором отрабатывали приёмы с мечом воины Радного, Эйрин наконец привела десятников в северо-западную часть замка, где стоял небольшой дом из белого камня. Он резко выделялся на фоне серо-чёрных строений по соседству. В доме было лишь одно окно, а единственная дверь того же цвета, что и стены, не сразу позволяла глазу себя обнаружить.
Эйрин указала на дом, развернулась и побежала по своим делам. Кэс с улыбкой посмотрел ей вслед.
– Кэс. Кэссади! Ты где? О чём задумался?
– Да сестрёнку вспомнил. Она сейчас как раз была бы такого возраста.
– М-да, – вздохнул Игнаций. – Слишком многих забирает эта чума с Урусских. Слёз не хватит.
До дома Райзера оставалось всего несколько шагов, когда дверь медленно открылась и навстречу вышел молодой паренёк в золотом плаще с голубой оторочкой. Он откинул с лица капюшон, и два ярких золотых глаза уставились на десятников. Они, казалось, впитывали солнечный свет и с каждой секундой становились всё ярче и ярче.
– Приветствую вас, судари витязи, – озорно произнёс парнишка. – Какое дело привело вас сюда?
Десятники удивлённо переглянулись, увидев молодого чародея, с которым они проделали весь путь от Ладоса.
– Сынок, воевода Эйхард приказал нам доставить к нему замкового мага, – нахмурился Игнаций.
– Райзер Ландел отлучился. Он вызван на совет десяти Родов, в Ладос. Через кристалл, разумеется. Это займёт какое-то время. После его возвращения воевода Эйхард сможет обсудить с сударем Ланделом все насущные вопросы.
Кэс недовольно хмыкнул. Игнаций смотрел на мальчугана, тот, не отводя взгляд, смотрел на него.
– Хорошо, – протянул Игнаций. – Какое-то время, значит?
– Не больше.
Игнаций поморщился, коснулся рукой бедра – боль от старой раны становилась всё сильнее.
– Я могу вам помочь с этим, – лукаво прищурился паренёк, указав на ногу ветерана. – Быстро и просто. Хотите?
– Не трать время попусту, сынок. Ладосские жрецы накладывали не одно заклятье на эту рану, а толку было, что от коня в погребе.
– Смотрите на меня и дайте руку.
Кэс было потянул за плечо старого воина, но Игнаций лёгким жестом остановил его и с натянутой улыбкой наклонился к играющим золотом глазам.
Потомок Рода Галлан сжал протянутую руку в ладонях, и калейдоскоп воспоминаний ветерана нескончаемым потоком хлынул ему в голову. Он отбрасывал ненужные с невероятной быстротой, практически не обращая на них внимания. Война, походы, казармы, костры, палатки… Таверны, женщины, застолья, пьяные друзья… Лица плачущие, смеющиеся, искажённые гневом, предсмертной агонией… Семья, жена с дочкой на руках, мать, рыдающая над телом отца… Снова бой. Злость, агония, ярость битвы… Тут Иллиан сосредоточился. Поток картин замедлился, ему стали яснее видны отдельные сцены войны.
Ряды конных витязей с низко опущенными копьями врываются в неплотный строй ополченцев, вооружённых вилами, ржавыми мечами и колунами – не то.
Чёрный дым застилает солнце. Ладьи с окованными железом носами таранят пузатые, широкие баржи. Паруса пожирает пламя. Люди и орки горят заживо и, надеясь на спасение, бросаются в беснующиеся волны Бескрайнего моря – не то.
Полная кровавая луна висит в небе. Чёрные, искажённые яростью лица орков. На клыках бурлит кровавая пена. Огромные двуручные мечи обрушиваются на плотный строй красных каплевидных щитов.
«Держать строй! Сомкнуть щиты! Держать строй, сукины дети!»
Чёрные орочьи рога хрипло трубят наступление – не то, всё не то.
Он продирается дальше через кровавые сцены убийств и безумие войны.
Яркое солнце. В безоблачное небо шумно врываются тучи стрел. Смотрящие в небо глаза выхватывают из роя одну. Красный щит стоящего справа неплотно прилегает к его щиту, оставляя стреле шанс. Свист нарастает. Стрелы с глухим стуком барабанят по щитам, и та, одна, находит незащищённое место. Боль, пронзающая бедро, бросает воина на землю. Его собственный крик перекрывают крики сотников.
«Держать строй!»
Вот оно! Магический Поток в голове Иллиана колышется и разрастается. Фокусируясь на воспоминании, юный маг вытягивает картину ранения из памяти тела ветерана, погружает её в Источник и растворяет навсегда.
Игнаций моргнул. Ему показалось, что прошло лишь мгновение. Тем временем парнишка лукаво глядел на него.
– Я полагаю, теперь всё, сударь Фрост?
– Забери меня Трое! – выдохнул Игнаций.
– Что такое, старый? – спохватился Кэс.
– Нога… Больше не болит.
– Всех вам благ, судари военные, – подмигнул Иллиан и исчез за закрытой дверью.
– Забери меня Трое, – повторил Игнаций.
– Слышь, старый, а откуда этот шкет узнал твоё имя?
Кровь на пиру
Солнце стояло высоко в небе. Артур сидел в тени, облокотившись на прохладную стену. Он скинул кольчугу и поддоспешник, оставшись в белой, расшитой красными узорами льняной рубахе. Его Серебряные заняли южную казарму, рассчитанную на сотню воинов. После семидневного перехода витязи были несказанно рады шансу поспать на настоящих, хоть и армейских койках. Еда от пуза и несколько бочонков вина, присланных Радным, сделали своё дело: в казарме слышался смех, тосты за местного воеводу и его благочестивую мамашу, воспитавшую мужика что надо. До Артура долетели слова молодого Харригана, который, будучи уже сильно навеселе, клялся самолично отрубить головы ведьмам и на пике донести их до самой столицы на инспекцию воеводе Талку. Дружный гогот и одобряющие крики раздались в ответ. Артур улыбнулся. Молодость – великая сила. Из-за поворота вышли Игнаций с Кэсом и, приветственно махнув, подошли к нему.
– Что с магом? – спросил Артур.
– Херово, – повалился на стог сена под навесом Кэс. – Сударя мага сейчас дома нет. Будут к вечеру, тогда и приходите.
Артур вопросительно взглянул на Игнация. Ветеран отмахнулся и, скривившись, потёр привычным жестом правое бедро, но старая рана больше не болела, более того, нога как будто бы помолодела лет на тридцать. Это странное чувство сбивало его с толку и не давало сосредоточиться.
– К лешим этих магов! – хлопнул себя по колену Артур и поднялся. – После свидаемся. На холме действительно лютуют ведьмы. Фарли расскажет. Радный даёт нам егерей в провожатые. Пока будем считать и это за радость. Я на боковую. После заката Радный устраивает пир в честь нашего прибытия. Всем десятникам быть.
– Аксен? – спросил Игнаций.
– Передайте Фарли и Рому, чтобы на пиру следили за ним в оба.
– Хорошо. Мы тоже присмотрим. – Ветеран бросил взгляд на Кэса, тот молча кивнул в ответ.
* * *
Шестеро в парадных рубахах и красных шароварах вошли в зал. Сидеть в плаще на пиру считалось дурным тоном, но неотъемлемые для всех Серебряных десятников и воевод застёжки для плащей были на своих местах и украшали плечи витязей. Настенные факелы горели ещё ярче, нагревая и без того спёртый воздух. На полу красовались дорогие шёлковые ковры. Тяжёлые, расшитые серебром сине-рыжие портьеры скрывали закрытые, несмотря на тёплый вечер, окна.
Сотники и десятники Радного занимали два центральных стола. Все они были ветеранами последней войны с орками и после повышения своего воеводы последовали за ним в Бреннен. Опытные воины быстро навели порядок на новых подвластных им землях. Радный своими четырьмя сотнями конников почти полностью уничтожил движение Вольных и держал в страхе местный разбойный люд. Многочисленные роптания на непосильные налоги, приходящие от крестьян и кустарей князю, не рассматривались вовсе: безопасность региона Империей ценилась превыше всего.
У левой стены стоял стол для жён старших чинов. Во главе него сидела жена Радного Сандина. Эта женщина средних лет в тяжёлом роскошном платье пустым безучастным взором смотрела перед собой. За военные заслуги Радного на Кадал-Урусских островах она была отдана ему в жёны. Две сестры одной из богатейших фамилий Лестора были лакомым куском для любого охотника за невестами. Но если старшая из сестёр, Латмира, сидела подле своего горячо любимого князя в столице Лестора Фомерстаде, то Сандине досталась участь трофея. Грубый и вечно пьяный новоиспечённый воевода Бреннена не любил свою жену. При своём новом положении он без труда мог найти себе женщину на ночь и отдавал предпочтение молоденьким служанкам и городским шлюхам. Время шло, и чем старше становился Амос, тем моложе становились его любовницы. Вот уже несколько лет его желания заставляли возлежать с ним даже не девушек, но детей. Он делал это, ничуть не таясь ни от своих подчинённых, ни от жены. О её чувствах он вообще не заботился. В замке, кроме двух служанок, приставленных к Сандине, вообще никто не обращал на неё внимания, и она смирилась с судьбой, давным-давно перестав выказывать недовольство по какому-либо поводу.
У правой стены расположили стол для сударей столичных магов. Радный полностью разделял нелюбовь Торговой гильдии к ладосскому Совету Магических Родов. Мало кто из Семинарии участвовал в войне на островах, а те маги, которых туда направляли для борьбы с орочьими шаманами, мало что могли им противопоставить. Так что войну, понеся огромные потери и проявив истинный героизм, выиграли простые солдаты, служившие в Железных легионах и Серебряных дружинах Эделии. Усадив столичных магиков за отдельный стол, Радный лишний раз подчеркнул их исключительность. Оскорблением считать это было нельзя, зато твёрдо давало понять, какое место отводилось им в Бреннене, да и в Лесторе вообще.
Во главе стола, возвышаясь над всеми присутствующими на своём резном кресле необъятных размеров, восседал сам Амос Радный. Голова Бреннена, несмотря на духоту зала, был одет в отороченный лисьими шкурами широкий кафтан. Огромный красный рубин сиял в центре бронзовой диадемы на его лысой голове. Драгоценные камни его колец поблёскивали всеми цветами радуги. Воевода широко улыбался, оглядывая пришедших на его пир. По обе стороны от трона в своих кожаных доспехах несли молчаливую службу две эльфийки.
Серебряные, подойдя к бренненскому воеводе, отдали воинское приветствие.
