скачать книгу бесплатно
– Заниматься надо. Хотите, как вернёмся, я вас потренирую? От регулярных пробежек ещё никто не умер.
– Не люблю бегать… – давний друг Вадима, смешной, рыжеволосый и конопатый Миша, буквально упал перед ногами Романа, чуть ниже по склону, чувствуя как силы окончательно оставили его, – да и походы тоже не люблю…
– Совершенно зря, – Роман холодно улыбнулся, – а я с отцом первый зал в Медведьевске открываю через пару недель. Атлетический. Оборудование уже завезли. Хотел пригласить.
– Какой зал? – на всякий случай переспросил Вадим, с наслаждением скидывая свой рюкзак и подавая руку Алёне на самом крутом участке перед финишем.
– С тренажёрами разными и штангами, – терпеливо прояснил ситуацию Роман, – в Москве много таких. Это сейчас весьма модно… ну да ладно, не будем о делах. Насладимся природой.
Лагерь разбили стремительно, периодически, по очереди замирая на мгновение, чтобы посмотреть на превосходный вид. Разбивали бы медленно, да вездесущая мошка и более крупная сохатинная вошь, не давали покоя, намереваясь въесться в незащищеннее участки тела. Только с густым дымом разгорающегося костра летающая живность отступила, убираясь восвояси, и пришла пора уже более подробно разглядеть необъятные просторы.
Полюбоваться было чем – до горизонта, пребывая в лёгкой дымке дневных испарений, могучие леса вздымались и опускались волнами холмов, вдалеке, на пределе зрения, сливаясь в единый фон тёмно-зелёной тайги, рассечённый узкой, витиеватой нитью небольшой реки. Состав леса был практически однороден. Лиственные деревья встречались много реже. Берёзовые рощицы, небольшими островками, разбавляли сосново-кедровый океан, нежно белея стройными столами.
Город Медведьевск, видимый на пределе зрения, на горизонте, с самой высокой точки района, казался лишь игрушечным набором маленьких серо-белых прямоугольников-многоэтажек и располагался по левую руку от точки обзора. По правую руку – грозно дымил в голубое небо белыми столпами дыма большой, новый алюминиевый завод, денно и ночно отливая легкий металл для нужд промышленности. В довесок к основным объектам местности, несколько небольших деревень и дачных посёлков разбавляли тайгу коричневыми кляксами вспаханных полей и возделанных огородов – вот и вся цивилизация, жмущаяся к основной транспортной артерии района.
Блестящая, тонкая, двухпутная лента железной дороги, огибая берег небольшого озера, расположенного напротив дачного посёлка Моргудон, по ту сторону полотна, и проходя возле склона горы по дуге, погруженная в марево испаряющегося креозота, приветствовала компанию первооткрывателей продолжительным гудком спешащего в Медведьевск тепловоза. За трудолюбивой, коптящей машиной вереницей, будто гусята за гусыней, со стороны завода плелись однотипные, пустые вагоны с открытым верхом.
– Лепота-то, какая! – цитируя фразу из одного очень известного фильма, точно отобразил общее настроение Вадим.
– Действительно красота! – Роман стоял возле покошенного православного креста, с наслаждением подставляя лицо дуновениям ветерка, – сколько лет здесь живу, всё никак ноги не доходили сюда взобраться, занят был…
– Ребят обижал? – рассмеялась Даша, прильнув сзади к своему возлюбленному, – уж я-то помню, что про тебя мои друзья рассказывали.
– И что же? Тебе мешает моя былая репутация? – внешне Январёв оставался совершенно спокойным.
Его выдали глаза, на секунду блеснувшие холодной яростью подавляемого гнева. После неудобной фразы Дарьи вся компания, ранее неоднократно обсуждавшая семью Романа между собой, заметно напряглась, опасаясь, что простоватая девчонка выдаст все секреты.
Неловкое молчание ненадолго повисло в воздухе. Его решил прервать сам Роман:
– Впрочем, какая разница, – вновь улыбнулся он своими тонкими губами, – что было, то прошло. Главное что впереди. Заочно всем вам всё прощаю.
Январёв вскинул руки, копируя манеру местного попа освещать людей на городских праздниках.
Шутка была оценена по достоинству и, разбивая возникшее напряжение, на горе зазвучал живой, заразительный смех молодой компании.
Глава 4. Ночёвка на вулкане
Вскоре, после того как лагерь был разбит, девушки принялись ваять скорый обед на костре, умело и проворно, реализуя на практике навыки по готовке, полученные на уроках труда в школе. Блюдо получалось нехитрым и состояло, в основном, из нескольких банок тушенки и макарон.
В свою очередь ребята, решив не терять попусту время, разбившись на пары, принялись подробно исследовать легендарные вершины, стараясь выискать хоть что-нибудь исторически ценное, что могло хоть немного приоткрыть тайну легендарного места.
Вадим тоже мечтал найти хоть один кусок белого алтаря. Не простая жажда реликвий руководила им. С недавнего времени юноша плотно сотрудничал с местным Историко-краеведческим музеем и камень, который он силился обнаружить, Таршин хотел передать непосредственно в фонды этого культурного заведения.
Помимо Романа и Вадима, Алёны и Дарьи в поход, как мы знаем, выдвинулись еще два юноши и одна девушка – Миша и Витя, а также Полина – обладательница экзотической внешности, так как генетические корни стройной девушки уходили в древнее племя тофаларов. Все они – друзья Таршина и его одноклассники.
Разделившись, ребята избрали разные пути. Первая пара парней – Вадим и Миша, исследовав основание креста, спустились ниже по склону, а Роман и Витя (высокий, худой, жилистый и молчаливый юноша), к видимому неудовольствию последнего, углубились в небольшой лес, покрывавший другую, более пологую сторону потухшего вулкана.
Исследование хорошо известного объекта православного культа, ожидаемо ничего не дало. К церковному устройству, в Советское время относились менее щепетильно, не особо заворачиваясь над чувствами верующих и именно поэтому, потемневший от дождей и времени, довольно страшный крест, вкопанный в каменистую почву и зафиксированный осколками бывшего алтаря, уже содержал две надписи, старательно выведенные дрожащей рукой неведомого путешественника.
«Здесь был Вася» – гласила первая и «Слава КПСС» – громко провозглашала вторая. Несколько стеклянных, зелёных бутылок, без этикеток, аккуратно составленных подле религиозного символа, верно, выдавали внутренние переживания одинокого путника.
Осмотр креста дал Вадиму понимание, откуда неизвестный встречный путник добыл свой кусок алтаря. Незнакомец не стал заморачиваться долгим поиском бесхозных осколков, а вооружившись небольшой лопатой, попросту вгрызся в землю у основания объекта православного культа, выкорчевав большие куски наружу, отчего крест заметно наклонился набок, потеряв былую устойчивость.
Правопослушный обладатель безукоризненной репутации в обществе Вадим Таршин, выбирал для достижения своих целей только правильные пути. Поэтому молодой человек проигнорировал доступные осколки белого камня и вместо лёгкого получения вожделенного артефакта, аккуратно уложил куски алтаря обратно, присыпав землёй:
– Здесь вам и место, – прошептал Вадим, любовно поглаживая ладонью притоптанную поверхность у основания креста.
Больше ничего необычного центральная вершина не содержала. Как не содержали и две соседних, более низких. Провозившись два часа на склонах горы, не найдя ничего интересного и окончательно изголодавшись, пара молодых исследователей вернулась к костру, где их уже ждала вся честная компания, которая слушала песню под гитару, которую довольно умело, выводил Роман:
– Перемен требуют наши сердца, – подражая настоящему исполнителю, надрывал связки Январёв, – перемен, требуют наши глаз. О, пришли! – прервал он новомодное произведение, надо сказать, достойно им исполняемое.
Ещё приближаясь, Вадим отметил, как очарована пением Романа его Алёна, страстно любившая звучание семиструнного инструмента. Она, не отрываясь, смотрела на длинные, тонкие пальцы исполнителя, проворно гуляющие по чёрному грифу гитары.
«Я играю не хуже», – мрачно, в порыве сиюминутной ревности подумал Вадим.
Подобное повышенное внимание со стороны Алёны к взрослому новичку в компании, больно царапнуло самолюбие Таршина, однако он всеми силами постарался не выказать своего недовольства, чтобы не испортить день. Поэтому поспешил натянуто улыбнуться, приближаясь к лагерю.
Неловкость ситуации скрасила сама Алёна, при приближении Вадима радостно бросившаяся обнимать возлюбленного.
– Нашли чего? – поинтересовался Вадим у ребят, прибывших чуть ранее.
Он с улыбкой поцеловал свою девушку, и едва порыв нежности с её стороны иссяк, как предельно голодный юноша, с ходу направился к полупустому, закопченному котелку.
– Да что тут найдёшь… пни да коряги, – со вздохом лениво ответил сытый Виктор, – но я не расстроен, – мягко улыбнулся он, тут же заметив довольно напряжённое лицо Вадима, выражение которого трактовал на свой лад, – отличная вылазка получается.
Произнеся последнюю фразу, Витя не удержался и впился взглядом в зардевшую Полину, молча глядевшую на пламя. Взгляд был столь красноречив, что только глупец не понял бы истинной мотивации молодого человека, любящего комфорт, взобраться на самую высокую точку района.
– Вообще отличная! – уловив взгляд товарища, рассмеялась Алёна, тем самым приободряя и своего неугомонного исследователя, разочарованного результатом – так что, выше нос Вадим! Впереди ночёвка в самом сакральном месте округи!
– Ещё пойдем – невнятно ответил идейный вдохновитель похода, с аппетитом поглощая вкусное варево прямо из котла.
Темнело. Жаркий день уходил прочь, прогоняемый лучами заходящего солнца. В увлечённой работе время летит быстро и Таршин, излазив все вершины вдоль и поперёк, сам того не заметил, как небесное светило уже склонилось к далёкой линии горизонта, намереваясь отправится на ночной покой.
Дальнейший отдых быстро и окончательно стёр все социальные, культурные и идейные различия между Романом и прочими членами компании. За песнями, разговорами и вынужденным походом вниз, за водой, все возрастные барьеры в общении были окончательно преодолены, и личность Январёва приобрела в глазах ребят множество достоинств, полностью поглощая недостатки, порождённые неподтверждёнными слухами.
Закат встречали заворожено, в молчании, наблюдая, как рдяный диск солнца медленно погружается в таёжное море. Устоявшиеся пары сидели, обнявшись, дополнительно согреваясь, теплом друг друга. Следуя их примеру, к стройному, бронзовому телу Полины потянулся и робкий Виктор. Лишь Михаил, абсолютно не тяготясь своим одиночеством, крепко спал в палатке, периодически ворочаясь на острых камнях, которые не мог смягчить даже толстый, меховой, спальный мешок, доставшийся ему от деда.
С медленным уходом солнца первые звезды, поначалу робко, а затем всё более уверенно, проявлялись на чернеющем небосклоне, подбадриваемые мертвенным светом луны.
В Сибири, июльские ночи так коротки! Всего несколько часов измученные глаза могут насладиться долгожданной темнотой, а тело прохладой. После чего дневное, неугомонное светило вновь заявляет о себе, скрашивая Восточный небосвод.
Шестнадцать лет… тот возраст, когда гормоны пускаются в пляс, перекрывая доводы разума. Доселе Вадим и Алёна позволяли себе максимум целоваться, скрываясь даже от взглядов случайных прохожих за близлежащими гаражами, расположенными рядом со двором, где уже долгое время жила семья Дубровиных. Но эта ночь, эта атмосфера и более жаркий и откровенный пример обжиманий Дарьи и Романа возымели ожидаемый эффект.
По учащённому дыханию будущей жены, Таршин нутром понял, что сегодня произойдёт нечто грандиозное и фундаментальное, что изменит суть их отношений в корне и выведет на совершенно новый уровень. И не ошибся.
Алёна окончательно потеряла самообладание, когда уверенно и нагло Роман увлёк Дарью подальше от костра, вначале спустившись в низину, а затем, вновь поднявшись на соседнюю вершину, на которой тьма окончательно скрыла их силуэты. Несмотря на потрескивание большого пламени, жадно пожирающего валежник, обнаруженный здесь в избытке на лесистой стороне вулкана, компания расслышала невнятные звуки возни и сладострастный полустон – полувздох покорённой женщины.
Виктор и Полина не испытывали видимого дискомфорта от действий раскрепощённой пары, так как и сами были всецело поглощены друг другом. Понимая это, Алёна и Вадим отправились выше по склону, на центральный пик. При этом хитрая девушка, всё решившая для себя, якобы случайно прихватила с собой плотное покрывало, чтобы в компании возлюбленного расположиться у основания исписанного креста.
Огни звёзд, сливаясь на горизонте с огнями Медведьевска, завораживали душу. В самой верхней точке района терялась сама грань неба и земли. Молодой паре казалось, что небесная сфера поглотила всё пространство вокруг, оставив только их небольшую компанию и горящий немного ниже костёр, в каком-то необъяснимом, подвешенном состоянии между мирами. Небесные огни тихо мерцали, подчиняясь рябящим перепадам температуры в верхних слоях атмосферы, и гипнотизирующе действовали на восприятие Алёны и Вадима. Окраина тайги более пологого склона Моргудона, начинавшаяся у них под ногами, вносила элемент первобытности в их запланированное уединение.
– Красиво же тут было, – шепнул Вадим, достигая основания креста, – я имею в виду тогда, когда здесь жил шаман.
– А чем сейчас не нравится? Те же звёзды, та же луна, – также шёпотом ответила Алёна.
– Не знаю. Чувствуется, что магия ушла отсюда. Просто представь, что алтарь цел. Вокруг – чернота первобытной ночи. И человек, одетый в медвежью шкуру, стучит в бубен, общаясь со звёздами.
– Красиво… Но страшно. Я рада, что живу в современности, Вадим.
– В современности не хватает колдовства и таинства, Алёна.
– Ах, не хватает? – девушка улыбнулась, демонстративно расправляя покрывало на серой, ровной поверхности необработанного, серого камня, – тогда присядь рядом, я покажу тебе магию.
То, что является первобытным желанием, не всегда является синонимом дикости, невежества. Иногда первобытность означает лишь святую чистоту помыслов. Вадим не успел ничего возразить, как Алёна уверенными движениями, сама сняла платье, легко отбросив его в сторону. Секундой позже, в ту же сторону полетели и последние элементы одежды, ярким, белым пятном разбавив темноту неосвещённого камня. Девушка осталась абсолютно нагой.
У Вадима перехватило дыхание. Откровенного испугавшись и одновременно испытывая дикое чувство восторга, молодой парень перестал ощущать даже острые грани камней и колючие ростки шиповника, царапающего ноги.
– Так вот почему ты ещё раз гоняла меня за водой и заставила смыть дневную пыль? – выдал Вадим совершеннейшую глупость в данной ситуации.
Алёна ничего не ответила. Девушка грациозно присела на покрывало, поманив Таршина тонким, указательным пальцем и слегка дрожа всем телом, Вадим, обнажаясь на ходу, медленно пошёл ей навстречу.
Вадим много думал, как произойдёт их первый раз. Естественно, реальность сильно различалась с гладкими и ладными мечтами, привнеся сумбурность и неловкость в процесс первой попытки физической любви, однако это не мешало, а добавляло свой шарм. Таршин действовал аккуратно, иногда действуя по наитию, иногда вспоминая советы бывалых товарищей.
Вроде как получилось неплохо. Алёна лишь сжалась на несколько секунд, привыкая к новому чувству для себя. Решительность и забота сделали своё дело, позволив обойти большинство неприятных ощущений.
Потухший вулкан и ночь. Иссякшее место силы. Тайга и звёзды. Стоны и тихие, осторожные движения силуэтов в темноте. Яркое чувство неудобства камня, которое медленно, но верно поглотила палитра новых ощущений телесного блаженства.
Закончив акт любви, ребята сидели и медленно отходили от пережитого. Глубоко внутри, каждый по-своему справлялся с ярким всплеском новых эмоций и чувств, пытаясь осмыслить свой новый статус мужчины и женщины. Неожиданно чистый небосвод пронзила молния, и раздался раскат грома такой силы, что сотряс гору до основания. Алёна, переводящая дыхание, ощутимо вздрогнула от резкого звука и была тут же прижата к себе Вадимом, которому на волне адреналина и море было по колено:
– Странно, – сказала молодая женщина, – грозы вроде не намечалось.
– Ой, плевать, родная! – широко улыбался радостный Вадим, – разве нам дождь – помеха?
– Не помеха, но место то, какое…
– Не бери в голову, Алёнушка. Бред всё это. Глупые сказки для детей!
– Ну, вы закончили? – неожиданно прямо под ногами раздался голос Романа, который практически бесшумно возник ниже по склону в компании своей спутницы – мы тоже хотим здесь посидеть.
Странная папироса теплилась в зубах у Январёва, освещая косую улыбку и озорной взор неожиданно потеплевших, серых глаз. Сладковатый, незнакомый ранее запах дыма заполнил вершину горы, позволяя убедиться, что Роман курит вовсе не обычный табак.
Всё еще обнаженная Алёна вспыхнула краской, быстро прикрывшись измаранным платьем. Частью покрывала прикрылся и пристыженный Вадим.
– А девушка у тебя ничего, красивая, – хохотнул Январёв, придерживая за талию пунцовую от стыда Дарью, – не беспокойтесь. Что естественно, то не безобразно. Одевайтесь, мы придём минут через пять.
Уходя, наглый Вадим, совершенно не обращая внимания на смущенность потревоженной пары и задетые чувства своей спутницы, до последнего нагло смотрел на фигуру Алёны, которая судорожно натягивала на себя белое белье, тщетно силясь прикрыться узким крестом.
– Да не тушуйтесь, ребята! – исчезая в темноте, ещё раз крикнул Роман, – нагота прекрасна, а вы так молоды! Одежда портит человека…
Смущение смешило. Едва Вадим и Дарья окончательно скрылись за каменистой грядой и Вадима и Алёну пробрал такой чистый смех восторга и здорового бесстыдства, что им стало совершенно плевать на тот факт, что посторонние люди только что увидели их обнажённые тела.
Вскоре, пары, вновь встретившись по пути в лагерь, подзадоривая друг друга шутками-прибаутками, легко поменялись местами:
– Покрывалишко своё заберите, будьте любезны, – галантно попросил Роман, уступая дорогу Вадиму и Алёне, – мы, так сказать со своим.
– А мы и не думали оставлять, нам на нём ещё спать, – подражая аристократической манере разговора, в тон старшему товарищу ответил Таршин.
Покрывало действительно пришлось унести с собой и упрятать в рюкзак. Небольшое пятно крови на ней было чересчур ярким доказательством первой любви.
Убрав из палатки самые острые камни, кое-как выстлав землю всеми доступными предметами одежды и рюкзаками, усталая и перенасыщенная впечатлениями, пара влюблённых, провалилась в крепкий и здоровый сон счастливого человека.
Глава 5. Мистический сон
Вадиму часто снились интересные и яркие сюжеты. Но сегодня, увиденное в грёзах, казалось столь реалистичным, что путалось с событиями минувшей ночи.
Прикрывающийся частью окровавленного покрывала, обнажённый Таршин стоял чуть ниже креста и рядом с ним, чуть выше по склону, возвышался в глубоком молчании и задумчиво рассматривал православный символ, странного вида мужчина, облачённый, не смотря на летнюю жару, в громоздкие медвежьи шкуры. Необычное одеяние содержало и кое-какие элементы украшений. Костюм молодого мужчины, с азиатскими чертами лица и бледной кожей, был густо увешан костяными и деревянными фигурками людей и животных. Головной убор, исполненный из шкуры настоящего волка, скрывал длинные, чёрные космы волос незнакомца, ниспадающие по спине. Большой, кожаный бубен был бережно закреплён на поясе мужчины и тихо гудел сам по себе, словно обладал собственной жизнью, которая протекала по законам совершенно не понятным простому смертному.
Взор раскосых глаз незнакомца был по-лунному бел и чист. Зрачков не было. Только тихо свечение и внимательная сосредоточенность на кресте. Руки, скрещенные на груди, вопреки представлениям современного человека о первобытном устройстве быта, были утончённы и чисты, как руки врача или дантиста в наши дни.
При этом в молодом мужчине чувствовалась сила. Даже мешковатый, громоздкий костюм не мог скрыть богатырского размаха плеч и рукава, закатанные до уровня локтей, подчеркивали мощные сухожилия и мышцы рук, привыкших к работе.
– Простите… – нерешительно прервал молчание Таршин, чувствуя неловкость в своём текущем образе Адама, – я, наверное, вам помешал?
Вадим не надеялся на понимание, просто вежливо обозначая своё присутствие рядом. Выглядел незнакомец столь экзотично, что молодой человек не был до конца уверен, что странный азиат поймёт его речь.
– Помешал? – мелодично хохотнул незнакомец, отвечая на чистом, русском языке и его голос нежным эхом загулял по склонам вулкана, – нет, Вадим, ты меня призвал.
– Я? – ошарашено переспросил юноша, удивляясь и абсолютному пониманию и сказочному эху, которое порождало любое слово.
– Именно ты. Место то, знаешь какое? То-то и оно! – многозначительно поднял указательный палец вверх незнакомец, – многое тут, конечно, поменялось за века. И крест непонятный поставили, однако, суть та же. А ты решил столь значимый обряд здесь затеять.
– Какой обряд? – не понял о чём идёт речь Вадим.
– Да тот самый, – ответил незнакомец и не глядя, указал на пятно крови на покрывале Таршина, – это ведь не просто «шуры-муры». Это ведь сакральный акт. Особенно если все свершилось по любви и на алтаре.
– Простите, но кто вы?
– А сам не догадался? – улыбнулся незнакомец, демонстративно прикоснувшись к бубну, – я хранитель этих мест.
– И давно вы их храните?
– Не знаю как это, по-вашему. Я спал и слышал, как говорят новые гости моей горы. Много непонятных слов. Множество лун я изучал вашу речь и в этом мне помогали разнообразные духи. Скорее всего, срок моего пребывания здесь, в вашей категории понятий, будет звучать как «века».
Хранитель неторопливо нагнулся вниз, взяв в руки белый осколок камня:
– Жаль… хороший был алтарь, – нахмурившись, проворчал мужчина, откидывая камень в сторону, – ровный, гладкий… Столько сил потратил!
Диковатого вида незнакомец изъяснялся вполне современным языком. Не было непонимания между людьми из разных эпох. То ли он действительно был развит не по нормам своего времени, то ли сон, подключая скрытые области сознания, сглаживал острые углы непонимания между ними.
