скачать книгу бесплатно
– Нет, моя прекрасная дама. Они ничего не знают и не узнают о тебе, о нас с тобой. Марсоход придет на адрес по соседству. Точнее… прости… я… он уже ждет меня. Минуты три как.
Она попыталась успокоиться. Она должна что-то сказать. Она должна ему помочь. Помочь…
– Секундочку! У тебя найдется секундочка, облезлый джентльмен?
– Нет. Но для тебя – да, моя радуга.
Она принялась искать на инфобраслете тот самый файл, который стоил, наверное, целое состояние, источал запах неприятностей и действительно мог пригодиться ее Улле, если припрёт. Наверное, мог бы пригодиться, раз там у него будет сам Трак. Хотя хорошо бы не сунул Бог Улле в такое дерьмо, чтобы пришлось всё это применять.
Копаясь, неожиданно поняла, что именно следует ей сказать. Наверное, вот что: «Улле, чертов Седой Петух, мне наплевать на то, кто ты такой. Продавец, и очень хорошо. Просто отлично! Я тебя люблю, я буду твоей женой, только останься рядом со мной, идиот, только никуда не уходи. Мне не нужно твоей славы, твоих денег, твоего статуса или что ты еще там хочешь загрести по итогам тура в преисподнюю… Мне ничего этого не надо, Улле, мне нужен ты, ты, ты, и точка. Давай будем вместе, тупой анархист! Зачем эта вся твоя бравада?»
Поняла и сама удивилась: к чему? Почему? Наивно, как у девочки с ее первым парнем… Нет? Такие вещи нельзя говорить быстро, вот прямо сейчас. Их тщательно обдумывают. Может быть, потом… чуть погодя… Нет, надо сейчас, сию минуту! Только это остановит сумасшедшего упрямца! Но у нее так мало времени… У нее, как видите, совсем нет времени. Все так неожиданно… Все слишком неожиданно…
Только что ей было тепло и уютно. Преддверие любви – очень комфортное место. Но за дверями-то – огонь, и он заберет тебя всю, с потрохами, он опалит тебя, он заставит тебя служить себе, он… Ты опять будешь ждать, когда, когда, когда, когда твой возлюбленный окажется рядом. Ты опять станешь сходить с ума от того, что он рядом не все время. Ты опять начнешь искать тонкие моменты в его словах и интонациях: пылает ли он, как я? Не охладевает ли? Ты опять будешь вести с ним бесконечные мысленные диалоги – когда его нет – и не помнить своих реплик в диалогах, когда он есть. Твоя душа вновь научится кричать, твое тело станет раскаленной лавой…
Франсуаза Ледрю никогда не умела любить вполголоса, вполжа?ра. Любить – так наотмашь, гибельно, как подбитый бомбардировщик в последнем пике.
И она немножечко испугалась. Любовь в пятьдесят? Какая-то последняя робость в ней отвернулась и в трепете загородилась отчаянным безнадежным жестом: отсрочить бы неизбежное… пусть душа им наполнится, пусть душа им запылает, этим самым неизбежным… Но не с места в карьер. Не вот так быстро.
Су сказала всего лишь:
– Сейчас тебе на почту кое-что придет. Прочитай внимательно. Особенно последние слова и цифровую последовательность за ними. Выучи наизусть эти слова и цифры. Чтобы запустить код, достаточно простого кибер-транслятора. Того же инфобраслета хватит. Ты понял меня?
– Да, княгиня зари.
Он начал одеваться.
– Стой! Стой же!
Су вскочила и поцеловала его со всей страстью, на какую была способна. Как буря. Как лавина. Как протуберанец пламени из-за тех дверей, которые она еще не решилась открыть, но уже чувствовала раскаленный воздух тамошних пределов.
Поцелуй может быть очень долгим, но он не вечен. А когда настало время расцепиться, Улле сказал:
– Я люблю тебя. Я вернусь к тебе. Все будет хорошо.
Потом он надел всё, что еще не успел надеть раньше, и ушел.
А она осталась в печали и недоумении. Как могло получиться, что самого страстного поцелуя Франсуазы Ледрю оказалось недостаточно? Живой легенды! И… для чего, собственно, недостаточно? Ну… сложный вопрос. Но для чего-то очень важного его совершенно точно оказалось недостаточно.
Су налила себе вина. Хорошего Шардонне с тепличных виноградников, что у Нового Лиона близ плато Маринер. Отличное Шардоне. Лучшее из марсианских марок.
На третьем бокале она поняла, что не чувствует вкуса.
«Родная, заячка, кисонька. Да ты понимаешь, что ты хочешь себе сказать, в чем, глупышка ты себе признаёшься? Этот твой Седой Петух – он что, последний твой настоящий избранник? Этот корявый никтошечка? Этот… Этот… А пожалуй, да, так и есть. Потому что рядом не осталось никого, кто считает всерьез и по-настоящему, что ты в этом мире по-прежнему драгоценность. Только он».
Как глупо. Она ведь с Улле, а значит, она любит Улле. Таков закон. Ее личный закон. Просто не всегда вот так просто осознаешь, что этот закон пробуждается и начинает совершаться, даже если ты ни о чем подобном не задумываешься.
Когда она допустила к себе Улле? А ведь давно…
Она всех их сначала допускала к себе, а уж потом понимала, что любит.
Да, они любили ее – все, кроме этого несносного мальчишки, ее ошибки, ее глупости. И она любила их – всех, включая этого беспощадного мальчишку, даже его, потому что ей хватало сердца на всех, а не любя она не желала ни с кем делить ложе – ради удовольствия, здоровья телесного, спортивного интереса и прочей чуши, которой так заражена современность. Чушь, чушь! Она любила их за разное, иногда ни за что, иногда просто не рассуждая, иногда за блистательную постель, иногда за ум, за волю… И она всем им, своим избранникам, была благодарна за то, что они относились к ней как к равной. Ну, почти как к равной, мужской шовинизм – он ведь неистребим. Они все считают всерьез и незыблемо: если женщина красивее, а он сильнее, то это не один-один, а один-два, потому что он еще и непременно умнее. А то и один-три, один-четыре, один-пять: если богаче (так это или не совсем), лучше в своем деле, чем она, и, разумеется, если дело его серьезнее и круче, нежели ее дело.
Так устроены мужчина и женщина. От начала времен. От Адама и Евы. Мужчины! Как много в них нестерпимой чуши. И… ты им прощаешь. В сущности, ты им много-много раз прощаешь. Иногда за их силу, иногда за их доброту, за их… ну, неважно, это уже технические подробности, в приличном обществе о них даже разговора не заводят, если это, конечно, не современное приличное общество… Но чаще всего ты прощаешь им за их благородство: вот ведь как устроен мир – даже такие грубые и грязные создания, как мужчины, способны на благородство. И еще ты им прощаешь буквально все, если не можешь без них жить. Без кого-то из них, именно того, кто тебе нужен…
И… ты относишься к ним как к равным. Ну, почти как к равным.
Она заплакала: почему он сейчас не с ней? Почему он ушел? Дурак-то. Хороший мой… Родной мой… Что-то я не так сделала…
8
– Послушайте, милая Сана, мы вернем вам Криса живым, если вы кое в чем нам поможете. И, кстати, на вашем месте я взяла бы вот это, цвета кофе со сливками. Вам очень идет. Мне кажется, классика – ваше. Это я серьезно говорю… как женщина женщине, с которой никого не придется делить.
Второй подземный этаж торгово-развлекательного суперкупола «Хайнлайн». Океан женской одежды, аксессуаров, белья и милых мелочей. Плюс немного косметики. Немного, потому что вообще место косметики и парфюмерии на третьем подземном, а сюда, наверх, выползло лишь одинокое щупальце этого непобедимого счастья.
Сана Ли только что вышла из кабинки, где примеряла три боди: кофейное, кофейное со сливками и чистый беж, но с легкой розовой искрой. Ей шло всё.
И, кстати, от слежения vip-кабинку защищают особые устройства, а не только милая занавесочка с фисташковыми розами по салатовому фону.
Перед Саной Ли стояла женщина, словно бы вышедшая из Старшей Эдды. Йотунша. Два метра ростом, больше? Но не жирдяйка, скорее боец тяжелого веса. Фигуристая, как мечта палеолитических мужчин. Сана получила степень магистра искусств в государственном гуманитарном университете Санто-Доминго, а там учили по-старому, без ролевых игр, турниров фантазии, рокировок студентов с профессорами, эро-лекций, там просто заставляли зубрить, поэтому она прекрасно знала, что такое палеолит и какие у тамошних мужчин были предпочтения. Так вот, палеолитическая йотунша источала запах недорогих духов, произведенных на Марсе в анклаве Империи. И легчайший акцент ее – того же производства. Волосы великанши напоминали вспышку сверхновой, притом год за годом эту сверхновую обихаживал скверный куафер. Ниже среднего.
«Мадонна! Разве можно портить такую красоту? Ну как не стыдно! И еще брать за это деньги…»
Лицо у незнакомки – точно площадь Святого Петра в Риме. Все очень правильно и очень регулярно. Одежда. Со вкусом, но небогато. Ногти… дрянь маникюр. Сделан просто для того, чтобы создать впечатление: вот, о ногтях я тоже иногда забочусь. Кольцо. Одно. Старинное. Отличный опал. Явно – по наследству. Туфли… о, как все запущено. Да она тратит на себя позорно мало времени!
«Мадонна! Это творение Господне совершенно. Но… прости меня и моли о моем спасении Сына своего, если бы мы делили кого-нибудь, то я получила бы все, а она ничего. Слишком все правильно, слишком все регулярно, слишком все недорого».
И, кстати, Сана была в Риме с Крисом два года назад. Но знала, как выглядит площадь Святого Петра, еще двадцать пять лет назад. Разве можно образованному человеку не знать, как выглядит площадь Святого Петра? Ведь если так, то это просто жалкий кретин, а не образованный человек.
Хорошо.
– В каком вы чине? И кто вам позволил проводить операции на территории Женевской Федерации? – поинтересовалась она, улыбаясь.
И обвела окружающее пространство выразительным взглядом.
Незнакомка улыбнулась в ответ:
– Я понимаю, место для подобного рода разговоров неподходящее. Но сейчас мы накрыты своего рода экраном, блокирующим сигналы в широком диапазоне. Мы не фиксируемся камерами суперкупола, в том числе и теми, которые поставлены тут полицией и более серьезными организациями. Ваша охрана не слышит вас и не услышит. Мне никто ничего не позволял, я тут… что-то вроде туриста… Но наш разговор, поверьте, не несет в себе ничего потенциально опасного для вас, он основан на том, чтобы заинтересовать вас, а не ставить под угрозу…
«Сейчас она скажет, что относится ко мне с уважением. Их так учат. Их всех так учат…»
– …Меня зовут Ольга Валерьевна Богатырева. В чине майора. Одна из специальных служб Его Величества, как вы уже поняли. Мне положено сказать, что я отношусь к вам с уважением. Но, по чести говоря, мне кажется, мы обойдемся без этой мишуры. Дело важное и срочное.
– Одну минуту.
Сана Ли провела через кассу кофейный со сливками и беж с розовой искрой. Эта Ольга с непроизносимым русским вторым именем в чем-то права. И грех не послушать умного человека, пусть и суку легавую. Высококультурная личность прежде всего расстается со стереотипами.
Хорошо.
– Экран, полагаю, двигается вместе с нами?
– Именно так.
– Кофе? Первый подземный.
– Нам бы лучше поторопиться.
«Не дави, сверхновая. Ты ведь знаешь, кто я».
Сана Ли молча направилась к траволатору.
– Я не давлю. Счет идет на часы и минуты. Ну что, мне сказать, что я отношусь к вам с уважением?
Сана Ли отошла в то место, где было поменьше народу. Слава Господу, в такое время тут вообще немного публики.
– Я слушаю вас, милая Ольга.
«Крис, на какие жертвы я иду ради тебя! Прилюдно разговариваю с гадиной в имперских погонах. Правда, экран…»
– Я усилила экран, Сана. Итак… на Марсе Империя имеет лишь сравнительно небольшой анклав, выкупленный нами у вашей Женевской Федерации ради космодрома подскока на орбиты внешних планет. Но надо же было такому случиться, именно у нас, на территории анклава, сконцентрировано тридцать процентов бункеров Древнемарсианской цивилизации. У нас, можно сказать, как медом намазано для разнообразных…
– Можете не объяснять, я в курсе. И нам, кажется, следовало поторопиться, – спокойно заметила Сана Ли.
– Отлично. Не могу передать вам, до какой степени мы утомлены неназначенными визитами. Оперативники склонны открывать огонь на поражение с большой дистанции, поскольку…
– Я и это понимаю…
– …и не только с большой дистанции, но и без команды. Итак. Самое простое… Мы знаем, что один… Белый Призрак собирается посетить территорию анклава Империи, да еще и не один, а с командой. И… все, что может быть приведено в боевую готовность, уже приведено. Вся аппаратура слежения. Все потребные для операции мобильные отряды поиска и подавления, весь осназ… Всем будет проще, если вы прямо сейчас свяжетесь с супругом и предупредите, что его ждут. Надеюсь, он проявит благоразумие.
«Ах, Крис… Кой черт понес тебя на эту галеру… И какой иуда сдал тебя русским… Найдем и…»
Хорошо.
– С ним невозможно связаться.
Сказала вроде максимально нейтрально. Однако по глазам этой сверхновой ищейки сразу поняла: та моментом дописала в этой фразе пропущенное слово «уже».
– Он уже на точке выхода в штурмовой рейд… или уже в рейде… А потому отрубил внешнюю связь…
Собеседница мигом набрала на инфобраслете какое-то короткое кодовое слово. Может быть, «плюс». А может быть, «выход». Какая разница, смысл один. Все, что может искать, подавлять, стрелять в Криса и убивать его, начинает рыть землю, по-кабаньи: жадно и безостановочно.
Сана Ли почувствовала, что ситуация начинает несколько… выходить из-под контроля. Не следует ли попытаться…
Русская взглянула на нее остро.
– Не стоит даже думать, милая Сана. Мне нетрудно убить вас. Поверьте, речь не идет о состязании кто кого, просто мое техническое оснащение заставит вас перестать дышать, а врачи потом диагностируют сердечный приступ.
– Это некультурно.
– Я разговариваю с боссом мафии, женой босса мафии. Вы, кажется, называете себя синдикатом?
Сана не удостоила ее даже кивка.
– И у нас есть второй вариант. Для вас он хуже, но господин Фрост вернется живым и не отправится в места заключения.
– Спутники?
– Штурмовая команда Белого Призрака нас не интересует совершенно.
– Имущество?
– Незаконное изымается. Оружие в первую очередь, а также некоторые приборы разрушения. Те, что…
– Я поняла вас, милая Ольга. Вы обещаете придержать своих псов, если я вам что-нибудь дам. И никаких гарантий.
Русская усмехнулась:
– Каков бизнес, таковы и гарантии.
Сана Ли неторопливо обдумала ее предложение. В таких случаях не надо небрежничать, потом дороже встанет. Трак вон небрежничал когда-то, и кто он теперь?
Хорошо.
– Что именно надо службе территориальной безопасности Его Величества?
Русская невозмутимо пропустила мимо ушей догадку Саны Ли, безусловно верную. Ну догадалась. И что? Не козырь.
– Только три вещи. Кто идет? Есть ли тяжелое вооружение? Где находится точка штурма?
«В сущности, я должна позорно сдать своего мужа, чтобы получить его потом в целости и сохранности… но без гарантий. Мадонна, как должна поступить добрая католичка?»
И она решилась. Обмен неравноценный, но лучше так, чем тело Криса в виде обожженных кусков. Это ведь Империя. «Вера, закон, честь…» То есть, то еще зверье.
– Сам Призрак. Биокибер Трак со встроенным стреломётом, оружием ближнего боя и двумя ракетами на внешней подвеске. Больше ничего тяжелого. Трак… это…
– Можете не объяснять, я в курсе.
– Кибермастер – ваш Андрей Маг, эксперт по хабару – ваш же Браннер, проводник – Улле Седой Петух. Ну и три хламера: Марго Новакова, Макс Бубер и Таня Клайд, их взяли рабочими – под приборный поиск.
– Где?
И тут Сана Ли замолчала. При слове «Браннер» в глазах ее собеседницы зажегся совершенно особенный, хищный огонек.
«Она хочет Браннера. Но не как женщина хочет мужчину, а как гурман хочет, чтобы ему подали мясо по-бургундски – на шпажке, слабой прожарки, с соусом, название которого… да какой еще соус! Соус! Прокол! Думай! Прокол!»
Сана Ли очень хорошо понимала, как работают женевские спецслужбы, когда за штурмовиков берутся они, а не пошлая тупая полиция. Эти ушлые ребята обязательно сначала дадут взять хабар, чтобы потом, на выходе, было за что прихватить. А Браннер себя прихватить не даст. И Крис не даст. И Трак не даст. Стрельба будет, к гадалке не ходи. Русские спецслужбы, надо полагать, работают по тому же рецепту. Так что все их с милой Ольгой договоренности не стоят выеденного яйца.
Браннер им понадобился…
