скачать книгу бесплатно
– Полагаю, это означает, что я должна постараться первой принимать душ.
И эта шутка не удалась – Алекс остался бесстрастным. В который уже раз его реакция ранила Келси. Оказавшись в непривычном для нее месте, она снова вспомнила неприятные моменты из прошлого.
«Ты пробудешь здесь только летние месяцы, – сказала она себе. – Любую неприятную ситуацию можно пережить, если она непродолжительная. Главное – держать дистанцию».
– Не волнуйтесь, – поправилась она. – Я не из тех, кто любит подолгу плескаться под душем.
Более того, ей совсем не хотелось плескаться в ванне в доме Алекса. В ответ он кивнул, и она решила, что он наконец-то одобрил ее ответ.
Между тем она уже поняла, что мистер Маркофф стремится поскорее закончить их общение. Это означает, что он в любой момент уйдет прочь, избавившись от ее общества.
– Мой ноутбук в автомобиле. Пойду-ка я и возьму его, чтобы начать работать. Я буду распечатывать готовые страницы и оставлять их на столе для просмотра.
Произнося эти слова, она направилась к двери. К сожалению, Алекс Маркофф подошел к столу в то же самое время, и они случайно оказались рядом. Келси ощутила исходящий от него древесно-гвоздичный аромат лосьона после бритья. От этого теплого запаха ей захотелось закрыть глаза и сделать глубокий вдох. Вместо этого она подняла глаза и встретила его взгляд, который оказался мрачнее, чем когда-либо.
По телу Келси прошла волна непроизвольной дрожи.
– Извините, я не поняла, что вы… – По каким-то причинам ее мысли стали путаться. – Я имею в виду, что я шла… – Она проскользнула мимо него к двери. – Почему бы мне не принести мой ноутбук?
Алекс не ответил. Вот и хорошо! У нее появилась возможность сделать несколько глубоких вдохов, чтобы ее оставила непонятная взволнованность.
– Возьми себя в руки, – пробормотала она, открывая дверь. – Ты проведешь здесь все лето.
Вне сомнения, она не собиралась потратить ближайшие три месяца на то, чтобы смущаться в присутствии своего босса.
Когда она вернулась в дом через несколько минут, то услышала голос Алекса из кабинета:
– Не хватало еще орать что есть мочи! Мы говорим о нескольких дополнительных месяцах. Три месяца. Ты не можешь подождать еще девяносто дней?
Кто не мог подождать? Голос Алекса был как бритва. Он рассекал не только воздух, но и, казалось, мог рассечь живую плоть.
– Я предполагаю, что ты сейчас заявишь, будто я нарочно сломал себе руку, – говорил Алекс. – Для этого ты прислал мне няньку? Чтобы убедиться, что я не сброшусь с очередной горы?
Говоря о няньке, он имел в виду Келси. Это означает, что он разговаривает со Стюартом Лефковицем. Может быть, Алекс пытается от нее избавиться?
Быстро пройдя по коридору, она остановилась у приоткрытой двери и заглянула в кабинет. Алекс Маркофф стоял к ней спиной. Она видела, как напряжены его плечи под тканью рубашки. Когда он повернулся в профиль, она увидела, как сильно напряжено его лицо.
– А тебе не приходило в голову, – раздраженно орал он в трубку, – что я не могу ничего написать, если кто-то дышит мне в затылок двадцать четыре часа в сутки?
Скривив рот, Алекс слушал своего собеседника. Внезапно его взгляд стал изумленным.
– Что ты сказал? Да, я знаю, что означает «нарушение условий контракта». Ты не станешь…
Наступило молчание, а затем Алекс медленно вздохнул, чтобы успокоиться. Изумление в его взгляде уступило место ярости.
– Хорошо. Ты получишь эту чертову книгу!
Келси подпрыгнула на месте, когда он швырнул мобильный телефон на стол.
Нарушение условий контракта? Издательство угрожает Алексу судебным разбирательством? Неудивительно, что мистер Лефковиц так настаивал на том, чтобы Келси жила в доме Алекса. И неудивительно, что мистер Маркофф вне себя от возмущения. Он оказался прав: Келси прислали к нему в качестве няньки.
Она услышала, как Алекс разочарованно простонал, а потом послышались его шаги. Опасаясь быть обнаруженной, Келси машинально шагнула назад, судорожно придумывая оправдание тому, почему стоит у его двери и подслушивает. Секундой позже она услышала стук балконной двери и поняла, что ей ничего не угрожает.
Алекс вышел в сад. Заглянув в кабинет, она увидела в окно, как он шагает в сторону леса.
По-прежнему помня его сердитый разговор по телефону, Келси с облегчением вздохнула и только теперь поняла, что еле дышала с тех пор, как приехала к Алексу.
Итак, ей предстоит нелегкое лето.
В тот же вечер Келси распаковала свои вещи и расположилась в комнате, которой предстояло стать ее домом на три последующих месяца. Поскольку Алекс не сказал, какую именно спальню она должна занять, Келси поселилась в комнате, похожей на комнату для гостей. Как и гостиная, ее комната была выдержана в зеленовато-коричневых тонах, обставлена деревянной мебелью. Единственное, что отличало ее от гостиной, – чучело головы оленя на стене. Запах кедра доносился от стенного шкафа, изготовленного из грубо обработанного дерева.
Распаковывая вещи, Келси попыталась сосчитать, сколько раз в жизни совершала эту процедуру. Упаковывание и распаковывание вещей стало для нее рутинным занятием. Сначала, когда она жила в общежитии в комнате с несколькими девушками, ей приходилось складывать вещи в маленький комод с зеркалом, потом Келси поселилась в комнате, где имелся стенной шкаф. Весь процесс укладки вещей на свои места редко занимал более пятнадцати минут.
Келси рано научилась тому, что следует путешествовать налегке и стараться не привязываться к определенному месту проживания, а все свои пожитки ухитряться помещать в два больших чемодана.
«Нынешним летом я таскаю с собой максимальное количество вещей», – отметила она. Но те два года, которые она провела в одном месте, снимая жилье, – самый долгий период постоянства в ее жизни. Именно тогда Келси и обзавелась кое-какими дополнительными вещами.
Разложив одежду в шкафу, она потянулась за сумкой, чтобы провести заключительную часть своего обычного ритуала. Пальцы Келси сразу же нащупали ее самую ценную вещицу. Керамическая кофейная кружка была прохладной на ощупь, несмотря на то что пролежала в сумке весь день. Трудно поверить, что когда-то давным-давно на кружке красовались яркие нарисованные цветы. Сейчас на ней виднелись только выцветшие пятна краски. На верхней части ручки была трещина. Улыбаясь, Келси покачала кружку в ладони. Она представила себе, как точно такие же кружки, с по-прежнему яркими цветами, стоят на столе, а женщина разливает в них кофе… Если Келси постарается, то сможет представить, как ее мать подносит кружку к губам. Однако чем больше проходило времени, тем труднее ей было вызывать в памяти образ матери.
Неожиданно она почувствовала себя бесконечно маленькой и одинокой, словно одно-единственное воспоминание вернуло ее в прошлое. На мгновение Келси перестала быть взрослой женщиной, управляющей собственной судьбой, а превратилась в маленькую девочку, держащую в руке последний талисман из прежней жизни. Жить с матерью Келси было нелегко, но, по крайней мере, она знала, что кому-то нужна. Во всяком случае, именно так она решила вспоминать прошлые годы.
Келси прислонилась к спинке кровати и прижала кружку к груди. Скоро ощущение брошенности и одиночества пройдет. Так бывало и прежде. Хотя на этот раз эти чувства оказались сильнее, чем обычно. И вряд ли стоит этому удивляться, учитывая нерадушный прием Алекса Маркоффа.
Она пожалела себя еще пять минут, а затем, взяв эмоции под контроль, подошла к окну. Из окна ее спальни открывался вид на лес, усиливая ощущение изолированности.
Вдруг справа хрустнула ветка. Келси перегнулась через подоконник, ожидая увидеть дикое животное. То, что она увидела, удивило ее сильнее, чем фигура оленя или хотя бы зайца. Это был силуэт человека.
Алекс Маркофф!
Он обходил лесные посадки по периметру, шагая по тропинке мимо деревьев. Его голова была опущена, он шел так осторожно, словно считал свои шаги. Келси наблюдала за ним, и к ее горлу подступал ком. Алекс выглядел таким одиноким… Он совсем не казался тем враждебным человеком, который встретил ее сегодня в своем доме. Этот человек сейчас напоминал ей призрак. «Призрак» – единственное слово, которое могло его описать.
Он подошел ближе, и Келси отступила назад, не желая попадаться ему на глаза. Как только она оказалась в тени, сразу заметила, что он остановился. Подняв голову, он взглянул на окно ее комнаты. Келси сдержала вздох. Даже находясь на втором этаже дома, она заметила необъяснимую эмоцию в его суровых темно-серых глазах. У нее снова сжалось сердце. Ей казалось, что он смотрит прямо на нее. Или, точнее, заглядывает в ее душу. «Что за глупость! Ведь он не может увидеть тебя на том месте, где ты стоишь».
В конце концов он пошел дальше. Келси тихо вышла из тени. Несколько мгновений спустя она услышала шаги на лестнице, после чего дверь его спальни закрылась со щелчком.
Его комната находилась рядом с ее спальней! Она поняла это только теперь. Через стену она услышала скрип стула и могла поклясться, что Алекс несколько раз протяжно и разочарованно вздохнул. Внезапно раздался звон стекла и шуршание бумаги, перемежающиеся стоном. Дверь открылась, и шаги Алекса – тяжелые и решительные – послышались в коридоре. Келси знала, что скоро со стуком захлопнется входная дверь.
Что ж, ей действительно предстоит нелегкое лето. Может быть, ей следовало остаться в Нью-Йорке и продолжать вкалывать на трех работах?
Но тогда она будет дольше расплачиваться с долгами бабушки Роузи.
Протяжно выдохнув, Келси рухнула на кровать.
– Большое спасибо, бабушка, – пробормотала она. Похоже, Маркофф не единственный, у кого нет выбора.
Глава 2
Келси сделала большой глоток кофе и произнесла:
– Все, что я могу сейчас сказать, так это поблагодарить Бога за кофе. Особая благодарность – за итальянское жаркое. Клянусь, именно эта еда сможет меня сегодня спасти!
Ее молчаливым собеседником был толстый рыжий полосатый кот. Келси обнаружила пушистое существо, дремавшее на террасе, когда вышла туда рано утром, и с тех пор кот постоянно находился рядом с ней. Келси подозревала, что рыжее существо просто заблудилось. Хотя у Алекса, возможно, добрая душа, и он держит в доме кота.
Кроме того, она вчера вечером видела глаза Алекса, в которых отражались непонятные эмоции…
«Забудь об этом. Он не заслужил твоего сочувствия».
Особенно после того, как Алекс всю ночь не давал ей спать, постоянно вышагивая в соседней комнате и громко вздыхая.
– Я думала, что писатели создают шедевры сидя за столом, а не перемещаясь по комнате всю ночь напролет. – Она сделала еще один глоток кофе. Ей следует хорошенько подкрепиться кофеином, если она намерена весь сегодняшний день внимательно и аккуратно расшифровывать рукопись Алекса. – Я скажу тебе вот что, кот-толстячок: мне все равно, что он блестящий писатель. Он, безусловно, должен улучшать свои навыки общения с людьми. А он ведет себя так, словно я какая-то чума. На что ты готов поспорить, что он рассердится, узнав, что сегодня утром я налила себе кофе из его кофейника?
В ответ кот закрыл лапой глаза.
– Точно, – произнесла Келси. – Хотя, мне кажется, если ты готовишь кофе на рассвете, не следует удивляться, что кто-нибудь другой в доме нальет себе кофейку из твоего кофейника. Ведь я права?
– С кем вы разговариваете?
От испуга у Келси сердце едва не выскочило из груди. В углу террасы стоял очень мрачный и обеспокоенный Алекс Маркофф.
При виде его у нее сразу же засосало под ложечкой. Как ему удалось выглядеть таким привлекательным в столь ранний час? На нем была темно-синяя футболка и точно такого же оттенка трусы, край которых выглядывал из-под пояса его джинсов, облегающих его бедра. Его кожа блестела от пота, ворот рубашки потемнел. Темные завитки волос были влажными и в беспорядке прилипали к шее.
Хотя Келси и не следовало этого делать, она не могла не подумать о том, как Алекс выглядит, когда выходит из душа…
– Доброе утро, – сказала она, как только перевела дыхание.
Он смотрел на нее равнодушным взглядом:
– Вы не ответили на мой вопрос. С кем вы разговариваете?
– Я говорю… – она указала на солнечное место на террасе, которое в настоящее время оказалось пустым, – э-э-э… сама с собой.
– Вы всегда так делаете?
– Когда нет никого, с кем можно поговорить. Ведь говорят же, что ты сам – лучшая для себя компания.
– Я всегда в это верил.
Заправив за ухо прядь волос, Келси могла поклясться, что он внимательно рассматривает ее ушную раковину. На самом деле, неужели он думает, что она лжет?
– Похоже, я не единственный человек, который любит просыпаться рано утром. Я налила себе кофе, между прочим.
– Я слышал.
Интересно, что еще он слышал? Келси быстро подняла кружку, надеясь, что он не заметит, как у нее зарделись щеки.
– Вы давно проснулись? – спросила она, глядя на него поверх края кружки. – Я думала, что вы дольше проспите после такой тяжелой ночи.
– Почему вы думаете, что у меня была тяжелая ночь?
И зачем он придирается к каждому ее слову, а в его взгляде читается подтекст? Зачем буравит ее темно-серыми глазами?
– Я слышала, как вы ходили по комнате, – пояснила она, сопротивляясь желанию опустить голову, словно нервный подросток. – Кстати, это было трудно не услышать, на самом деле. Старый дом, тонкие стены. Вы громко вздыхали.
– О!
– Я так понимаю, прошлой ночью у вас не было писательского вдохновения?
– Почему вы хотите об этом узнать?
– Я не знаю… Может, чтобы завязать разговор? – Она пожала плечами. – Должна ли у меня быть причина?
– Всегда и у всего есть причина.
– Ну, в данном случае я намеревалась вести себя с вами дружелюбно. В конце концов, мы собираемся все лето работать вместе. Мы могли бы относиться друг к другу как цивилизованные люди, не так ли?
Он одарил ее долгим взглядом. Проводит «контрольное измерение» ее искренности? Ожидая его ответа, Келси решила воспользоваться паузой и пристально изучить его лицо, обращая внимание на детали, каких не замечала раньше.
Например, на загорелую кожу, на едва заметный шрам на переносице, на красивую форму губ…
И конечно, на непонятные эмоции во взгляде. В очередной раз она почувствовала, что за внешней суровостью Алекса кроются печаль и обида. Своего рода тоска, может быть? Или одиночество.
Что происходило в его жизни прежде? Келси действительно стоило разузнать о нем, прежде чем приниматься за эту работу.
Однако ее любопытство так и осталось неудовлетворенным, так как она услышала хруст гравия – звук шел с другой стороны дома. Как только Алекс услышал шум, выражение его лица изменилось. Снова. Он расправил плечи и тихо выругался.
– Что? – Келси никак не могла привыкнуть к резкой смене его настроения.
Естественно, Алекс не ответил. Как и вчера, он просто повернулся и пошел прочь, заставляя ее следовать за ним. Повернув за угол дома, она увидела высокого плотного мужчину, выходящего из зеленого пикапа, на котором была надпись «Кустовая фасоль, владелец Фарли Гранджерфилд». Мужчина посмотрел на Алекса, потом с интересом взглянул на Келси, но ничего не сказал. Неудивительно, учитывая отнюдь не приветливое выражение лица Алекса.
Дальнейшие события развивались в молчании. Мужчины подошли к кузову пикапа, и каждый из них взял по две холщовые сумки, нагруженные продуктами. Алекс нес обе сумки в здоровой руке. Незнакомец прошел мимо Келси и многозначительно посмотрел на нее:
– Последние две сумки сами себя не выгрузят.
Поняв намек, Келси подошла к пикапу и взяла самые легкие сумки с продуктами. Она принесла их в кухню, где обнаружила двоих мужчин, молчаливо распаковывающих продукты и раскладывающих их на кухонном столе. Когда Келси вошла и дверь позади нее захлопнулась, мужчины посмотрели на нее.
– Куда мне это положить? – спросила она.
– На стол, – ответил Алекс. Увидев, что она начала распаковывать сумки, прибавил: – Но это не обязательно.
– Я не против, – пожала она плечами. Что еще она должна делать – стоять и смотреть на мужчин? – Вы должны сказать мне, куда все следует положить. По крайней мере, в первый раз. Я довольно хорошо запоминаю с первого раза. Кроме того, таким образом мне удастся узнать, где хранить мои продукты.
Черт побери, она снова принялась лепетать! Это быстро превращается во вредную привычку. Но молчание еще хуже. В доме Алекса почти все время царит молчание. Келси была просто вынуждена что-то сказать, чтобы не прислушиваться к собственным мыслям. Хотя, увидев резкий взгляд Алекса, она пожалела о том, что не сумела промолчать.
– Если будете больше заказывать, придется больше платить, – тут же прокомментировал бакалейщик.
– Келси будет сама оплачивать свои покупки.
– Верно, – подтвердила она. В конце концов, у нее свои предпочтения в еде. Но почему бы не попросить привозить ей продукты вместе с продуктами Алекса? – Меня зовут Келси Альбертелли, кстати. Новая помощница мистера Маркоффа. Я здесь для того, чтобы помочь ему, пока его рука не выздоровеет. Вы Фарли?
