скачать книгу бесплатно
– Красиво тут, Сережа, – восторженно воскликнула Александра, любуясь припорошенными снегом рябинами, иногда попадающимися вдоль дороги.
– Пост напишешь про Никифоровку? – улыбнулся муж, привлекая Александру к себе. Они шли по главной дорожке кладбища, оставив машину на входе около церкви.
– Посмотрим, – отмахнулась она, прекрасно зная, что ничего писать не будет.
– Напиши, – пробурчал муж, держа ее за руку и уверенно шагая по утоптанной дорожке. – Не все же о лимфодренаже писать.
– Ты меня читаешь? – удивилась она, а про себя подумала: «Ну как я могла упустить такой момент!»
– Конечно, – довольно фыркнул Кирсанов. – И я, и пацаны, – он кивнул в сторону плетущихся сзади телохранителей, а потом добавил со значением: – Гоголь тоже на тебя подписан, Санечка!
– Обалдеть, – фыркнула Санька. – А президент? Министр обороны?
– Не знаю, девочка, – Кирсанов на ходу чмокнул жену в губы. – Может, и они подписаны. Если скажут при случае, я тебе передам…
– Сережа-а, – протянула она, цепляясь за его рукав. – Ладно ты и ребята, но разве Николаю Васильевичу интересно про платья читать и про заказы на айхерб?
– Пиши про Никифоровку. Типа ездила и понравилось.
– А как же конспирация? – удивилась Санька. – Могут догадаться, что я твоя жена.
– Из поста никто не узнает, Сань, – поморщился Кирсанов.
– Один знает точно, – пробормотала она, с изумлением отмечая, что муж даже остановился и снова сгреб ее в охапку.
– Кто? Говори, – рыкнул, не сдерживаясь.
– Женя Маляев, Красный Перец. Он сегодня у нас Толяна искал.
– А ты откуда знаешь?
– Я знакома с ним, Сереж! В окно увидела. Когда кто-то на кухню заглянул, я отвернулась. Женька теперь в догадках теряется, я или нет на тетьВалиной кухне сидела. А если я пост о Никифоровке опубликую, то все сразу поймет.
– Умно, – кивнул Кирсанов и, поморщившись добавил: – Головы бы этим журналюгам поотрывал. Но нельзя, блин! А с Маляевым поговорить нужно. Подписку взять…
– Он не скажет, Сереж, – тихо, но твердо заметила Санька. – Красный Перец – мужик правильный. У него принципы. Правда, стихи пишет матерные…
– Зайду почитаю, – криво усмехнулся Кирсанов, – или ты мне на ночь глядя продекламируешь!
– Не надейся, – фыркнула она и тихонечко пихнула мужа локтем. И тотчас почувствовала, как ее предплечье оказалось в стальном зажиме. Кирсанов моментально подхватил на руки и, перекинув через плечо, понес куда-то в сторону от дороги. Александра успела заметить веселые ухмылки охраны, когда муж, сделав следующий шаг, ушел по пояс в сугроб. Санька почувствовала, как падает лицом в снег, слышала где-то знакомые голоса.
– Сначала Санечку, – откуда-то снизу прорычал муж, и сильные руки Крепса и Асисяя подхватили ее и поставили на ровную поверхность. Как черт из табакерки, следом выпрыгнул сам Кирсанов. Подскочил к жене, принялся ощупывать.
– Ты цела? – проревел в ухо. – Ничего не поломала?
– Да вроде бы, – пробормотала она, отряхивая снег.
– Дальше не пойдем, – решил Кирсанов. – Так можно на крест или ограду напороться. Хорошо хоть, легким испугом отделались, – недовольно пробурчал он и, взяв Саньку за руку, повел обратно. – Совсем чуть-чуть не дошли, – печально вздохнул он. – И как я про этот овражек забыл, – хмыкнул недовольно себе под нос.
– Может, как-нибудь обойдем? – нерешительно поинтересовалась Санька.
– Моя мать не обидится, – скривился Кирсанов. – А ты мне живая и здоровая нужна, Санечка, – улыбнулся он и пробубнил себе под нос: – Идиотская идея в такую пору по кладбищу шастать. Поехали в центр! Там наших встретим.
А подойдя к машине, отдал ключи Асисяю.
– Едем в парк, Слава, – обронил мимоходом и, усадив жену на заднее сиденье, сам плюхнулся рядом. Прижал к себе и прошептал на ухо.
– Испугался за тебя, Санечка. Никогда ни за кого не боялся, а тут перетряхнуло всего.
– Сережка, – пробормотала Санька и осторожно пробралась мужу под куртку и огладила по груди. Он достал шаловливую ручку и поцеловал ладошку и тыльную сторону.
– Господь уберег, – пробурчал чуть слышно.
Кирсанов оказался прав. Валентина с ребенком гуляли по аллейкам маленького скверика. Лешик завороженно разглядывал деревянные фигуры сказочных персонажей, вырезанные местным умельцем.
– Мама, смотри, смотри, вон Лиса с колобком, а там дальше журавль с тарелкой! Помнишь, мы читали?!
– Интересные фигуры, – восхитилась Санька. – Смотрятся как живые…
– Это Серегин родственник ваял, – неохотно пробурчала Валентина. – Младший брат отца.
– Родственник? – изумилась Александра, гадая, почему муж раньше не рассказал об удивительном скульпторе.
– Никто, – скривился Кирсанов. – Он никогда нас знать не желал, – хмыкнул Кирсанов. – Всегда стороной обходил. Жив еще, теть Валь, или помер?
– Жив. На том свете уже прогулы ставят, – фыркнула Валентина. – А что ему сделается? Поди, восемьдесят лет в этом году. Всю жизнь для себя живет, в нашем клубе художником проработал до самой старости. Ни детей, ни плетей. Хобби у него такое – из дерева вырезать, – хмыкнула она.
– Бог с ним, – отмахнулся Кирсанов, оглядываясь по сторонам. – А Лара где?
Глава 4
Вернувшись домой, Александра почувствовала сильную усталость. Голова раскалывалась на части, хотелось уткнуться носом в подушку и проспать до утра. Кирсанов на кухне ужинал и вместе с сестрой обсуждал какую-то тетю Таню, школьную подружку матери. Санька закрыла глаза, пытаясь вздремнуть, но сначала пришел под бок Лешик, а потом звякнуло сообщение инстаграм. Одно, а затем и второе. И если первым оказалось дурацкое послание от Красного Перца, то прочитав второе, Санька разозлилась не на шутку. Зойка-Зайка выложила Санькин пост о развивающих играх. Правда, переписала своими словами. Получилось топорно и глупо.
– Теперь эту тему педалировать нельзя, – пробурчала Александра себе под нос и, огладив сына по спинке, прочла еще раз Женькино сообщение.
– Солнц, – писал он. – Не знаю, каким ты боком к Кирсанову, но я тебя видел у него на кухне. Догадываюсь, почему ты внезапно решила поискать Толика Меньшикова… Но хочу предупредить по-братски, не лезь в эту историю. Если человек похищает неугодных, то должен понести наказание.
– Женя, – нетерпеливо напечатала Александра. – Кирсанов – мой муж, и я ему помогаю. Любые инсинуации неуместны. – Добавила недовольный смайл.
– Не знал, не знал, дорогая! – ухмыляющийся смайлик.
– Это между нами, Жень, – тут же предупредила Санька.
– Не беспокойся, я твой секрет не выдам, – куча смеющихся смайликов. – А ты не могла выбрать в мужья кого-нибудь из порядочных людей? Я, конечно, понимаю, что там роскошный генофонд, но вот что с интеллектом делать, а?
– Жень, не юродствуй, – написала Санька. – Сергей – умный и порядочный человек. Никого не крал и вообще против криминала.
– Ты так уверена, Сашенька? Ну-ну, – тут же пришел ответ от Женьки. А вторым сообщением шли стихи:
– Всем смертным трахаться охота,
Спустив штаны, задрав забрало.
Но вот не верится мне что-то
В любовь. Твою и генерала.
– Тоже мне Станиславский, блин, – раздраженно ответила Санька и поставила негодующий смайлик. – Оставь моего мужа в покое!
– Не-а, – напечатал Женька. – Он теперь мой герой. Я про него стихи пишу.
– Рифмуешь герой-геморрой? – не удержалась Санька и добавила серьезно: – Поищи своего Меньшикова где-нибудь еще, Жень. Проверьте друзей и любовниц, поговорите с коллегами из других издательств. Может, куда поехал по их заданию?
– Уже все проверили, Саш, – с печальным смайлом прислал сообщение Женька. – Нет Тольки нигде. Ни у друзей, ни у любовниц. Карточками не пользовался, и камеры наблюдения около метро показали, что он вышел на Савеловской и куда-то пропал.
– Электрички проверили? Там вокзал рядом, – быстро напечатала Санька.
– Не знаю, Саш, полиция занимается.
– Вот и хорошо, – написала Санька. – И ты делами займись. Оставь моего мужа в покое. Понял?
– Не-а, – прислал ухмылочку Красный Перец. – Я про него поэму сочинил. По мотивам Твардовского «Ленин и печник». Ух! Огонь! Сейчас в блоге выложу. Приходи читать.
– Обязательно, – ехидно заметила Санька и, отложив смартфон в сторону, попыталась уснуть. Но сон не шел. Дверь чуть слышно приоткрылась, и в комнату просочился Кирсанов. Нагнулся над женой, осторожно клюнул в висок.
– Я не сплю, – прошептала Санька, потянувшись к мужу. – Голова сильно болит…
– Сейчас, – пробубнил он и, взяв ее ладошку в свои лапищи, нажал ногтем на какую-то точку.
«Мастер акупунктуры, блин!» – мысленно ругнулась Санька. Но внезапно головная боль прошла.
– Поспи, – пробурчал Кирсанов, накрывая ее губы своими. – Поспи, девочка, – повторил, когда поцелуй закончился. – Я на базу смотаюсь и вернусь.
– А можно не ехать? – пробормотала она и саму себя мысленно обозвала дурочкой.
– Можно, – кивнул муж, – но надо!
Когда за Кирсановым захлопнулась дверь, Санька открыла инстаграм и принялась строчить пост о плагиате.
«Плагиум в римском праве означало преступную продажу в рабство свободного человека и каралось плетьми. Может, стоит вернуть эту практику и всыпать некоторым по первое число прилюдно?» – Прикрепила несколько картинок с надписями «плагиат стоп» и опубликовала пост. Потом под другим ником зашла к Красному Перцу и обалдела. Поэта-матерщинника несло по кочкам.
«Женя, блин!» – мысленно ругнулась Александра и по диагонали быстро прочла «поэму».
«Вот же идиот, – фыркнула она. – А если Кирсанов обидится?» – вздохнула про себя Санька и перечитала заново первые четверостишия:
У меня очко взыграло,
Перешел с ходьбы на бег.
Я гостил у генерала,
Взяв с собою двух коллег.
День был благостный, погожий,
На полях искрился снег.
Отымел он нас в прихожей,
Нехороший человек.
«О Господи, – мысленно ужаснулась Санька. – Красный Перец в своем репертуаре, а Сергей точно обидится, да еще ополчится на Женьку!»
Она прочитала комментарии и внезапно обратила внимание на реплику некой Александры Серегиной.
– Даже не мечтай, мальчик!
Естественно, коммент ничего из себя не представлял, но у Саньки екнуло внутри.
«Александра, да еще и Серегина», – мысленно хмыкнула она и полезла в профиль к подозрительной девице. А там сиськи в латексе, губы бантиком… все дела!
Санька внимательно глянула на список друзей и, чтобы не расхохотаться в голос и не разбудить сына, зажала себе рот рукой.
Подписчиков у Серегиной значилось четверо, что не новость для свежего аккаунта. Бывает! Но Санька сразу поняла, кто скрывается за незамысловатыми никами. Клоунесса – Слава Лунин, он же Асисяй, Блин Горелый – Крепс, Оля Егорова – скорее всего, Гоголь, и завершал хит-парад друзей, подтверждая Санькину версию, Миша Павлов, решивший обойтись без развеселого ника.
Она снова вернулась на страницу Красного Перца и в череде комментов быстро нашла Клоунессу и Блина. Те обзывали поэта бледным чмом и писали, что до генерала еще нужно дослужиться.
А Оля Егорова со знанием дела едко прошлась по стилистическим ошибкам.
«Тролли», – хмыкнула Александра и снова вчиталась в нетленку Красного Перца.
Без напряга и азарта
Обилетил, в дом впустив,
И довел нас до инфаркта,
Позабыв презерватив.
Подошел сперва с вопросом…
Мы такие – ну а че?
А потом бежали кроссом,
Хрен закинув на плечо.
«Придурки», – мысленно нахмурилась Санька и, сунув телефон под подушку, постаралась заснуть. И сразу провалилась в сон. Она снова и снова падала в сугроб головой, и Кирсанов спасал ее из ледяного плена. Доставал, ощупывал каждую косточку. В какой-то момент Александре даже почудилось, что Сергей не проверяет целостность костей, а ласково оглаживает Марту и Берту. Она открыла глаза и тут же сонно уставилась на мужа, лежавшего рядом.
– А Лешик? – пробубнила она, садясь на кровати.
– Алексей в койке спит, – доложил Кирсанов, потянул Саньку к себе. – Как голова, Санечка? Еще болит?
– Ага, – жалостливо промычала она, укладываясь к нему на плечо.
– Сейчас полечу, – радостно ухмыльнулся Кирсанов, стягивая с жены трусики и задирая майку.
Потом, когда любовный пыл сменился томной усталостью, Санька заворочалась в кольце Кирсановских рук и пробормотала:
– Я тебя вычислила, Александра Серегина!
– Пфф… Подумаешь, ребус! – фыркнул муж. – Я знал, что ты догадаешься!
