скачать книгу бесплатно
Лениво придвигаю к себе лист бумаги и беру из тонкого высокого пенальчика ручку. Черкаю размашисто.
– Не пишет, – укоризненно смотрю на Алису. Та снова выбегает из кабинета и возвращается уже с толстым мужиком в помятом костюме и худенькой женщиной в джинсах и белой рубашке. Управляющий и финансовый директор.
Семен Петрович и Александра Евгеньевна. Обоих знаю. Работают с Пахомовым много лет и не раз бывали на всяких торжествах, устраиваемых Виктором Николаевичем. Значит, воровство исключено. Ну, не на сто процентов, конечно. Естественно, немного злоупотребляют властью и доверием. Но не гребут совковой лопатой.
– Антипова тоже зовите, – прошу я душевно Алису. И пересев поближе к топам, спрашиваю тихо. – Схему распределения денежных потоков кто мне расскажет?
– А? – удивленно смотрит на меня Александра. Переводит взгляд на управляющего и, получив от него короткий кивок, придвигает к себе лист чистой бумаги и чертит на нем кружочки, стрелочки. Открывает тайны святая святых Пахомовского бизнеса.
За такие знания в случае чего оторвут голову. Но если жениться на Тайке…
«Твою мать! – раздраженно обрываю себя. Сосредотачиваюсь на белом листочке, испещренном рисунками и надписями. И обведя несколько сомнительных моментов, прошу.
– Здесь, здесь и здесь. Договоры, документы и реестры учета.
Совещание уже подходит к концу, когда в кабинет вваливается Антипов.
– Ковалев завтракал с какой-то парой. Мужик в возрасте и молодая девушка. Похожи на отца и дочь.
– Сейчас не угадаешь, – усмехается Александра.
Но Антипов, не обращая на нее внимания, продолжает.
– Под видом уборки мы осмотрелись в обоих номерах. Обнаружили следы крови на одной из курток и грязную обувь.
– Полицию вызвали? – устало вздыхаю я.
– Нет, – хмыкает недовольно Антипов и тут же получает поддержку от Семы.
– Ну, какая полиция, Сева? Сами разберемся. Штраф впаяем этим ребяткам. Виктор Николаевич не любит, когда тут мальчики по вызову появляются. Потом хлопот не оберешься.
– Я объяснюсь с ним, – рыкаю глухо. Внимательно смотрю в холеное мясистое лицо Семена. Замечаю румянец на щечках и немного обалдевший взгляд.
«Что-то ты темнишь, парень», – думаю, внимательно глядя в глаза управляющего.
– Ладно, вызывай полицию, Пал Андреич, – не выдерживает он моего молчаливого давления. – И приставь к этим перцам хвост. Когда они от нас съезжают?
– Завтра утром, вроде. Но от этих уродов можно всего ожидать.
– Могут поехать в город и не вернуться? – спрашиваю с горькой усмешкой.
– Вполне, – кивает Семен. – Особенно если рыло в пуху. У нас такие случаи бывали.
– Ладно, работайте, – отпускаю я топов. И как только они скрываются за дверью, снова оказываюсь около раздвижных панелей.
«Чем там занимается Тайка?» – этот вопрос мучил меня все совещание. Сначала вроде слышались шаги, а потом все стихло. Читает что-нибудь в телефоне или переписывается? Удрала обходными путями или придумывает планы мести?
Тихонечко развожу в стороны дубовые панели с инкрустацией и замираю на месте. На диване, постелив простынку и накрывшись пледом, спит, свернувшись калачиком, Таисия Пахомова. Рядом на стуле аккуратно сложена одежда. Форменные штаны, курточка и майка с логотипом отеля.
Снова, как дурак, пялюсь на любимую женщину. Даже представить боюсь, какая она там, под пледом. Голая или в трусиках?
Перед глазами уже бегут картинки. И я с трудом отметаю их прочь. Стоит только дать слабину, и у меня сорвет крышу. Запру кабинет к едреной фене и как зайчик прискачу под теплый Таечкин бок.
Делаю шаг назад, собираясь выйти и заняться делами, когда свернувшаяся в кокон Тайка поворачивается на спину. Вытаскивает руку в белой мужской рубашке и, распахнув глаза, смотрит на меня негодующе.
– Ну, какого… Гаранин? – спрашивает, садясь на диване.
– Не знал, что ты спишь, – бубню, входя в комнату.
«Уходи! – кричит внутренний голос. – Сейчас же уходи, Сева!»
Но фиг какая сила может оторвать меня от Таисии. Если я засыпаю, думая о ней, и, проснувшись, каждое утро желаю хорошего дня. Если в постели с другой всегда представляю рядом только ее. Хочу забыть, сменяя партнерш одну за другой, а не получается…
Кто-нибудь пробовал вылечиться от огнестрела в сердце? Когда почти в упор и наповал. Как жить, когда рана кровоточит? Нет, сейчас уже легче. Я могу дышать и даже отвлекаться на работу. Те же бабы, как легкая анестезия, помогают забыться. Но утром снова настигает неугасающая боль. Сука-любовь! Да ни к одной женщине я не испытывал ничего подобного. Даже к жене! Полина, мать вашу… отдельная статья на суде Всевышнего. Моя вечная кара и мое же искупление грехов. Каким нужно быть ушлепком, чтобы увести жену у родного брата? Хотя… не застань он нас на горячем и не сорвись из Москвы, фиг бы встретил Лану. А я бы тогда не познакомился с Таечкой. Все взаимосвязано, едрена кочерыжка!
– Ты чего тут застыл, как статуя? – фыркает Таисия, делая ударение на втором слоге и убирая назад прядь рыжих волос. – Ищите злоумышленников, Всеволод Юрьевич! А я никуда не сбегу, даю слово.
– Ищем, Таечка, – киваю я и, заслышав вопли сирены, подхожу к окну. Наблюдаю, как к входу подъезжает машина, и из нее лениво выходят двое мужчин.
«Нужно придать им ускорение, – думаю, стремительно выходя из комнаты отдыха. Краем глаза замечаю белую мужскую рубашку на Тайке.
Вероятно, Бриони или Армани… Видать, у Пахомова тут в шкафу болталась на всякий случай. Ловлю себя на мысли, что отдал бы многое, только бы Тайка просыпалась в моей рубашке и в моей постели.
– Оденься, – бросаю, чуть повернувшись. – Менты приехали…
22
– Папе это не понравится, – замечает она нехотя. Пялится на меня во все глаза и фыркает, когда я ловлю ее взгляд.
– Ты – идиот, Гаранин…
– Твой папа сейчас по Антарктидам шарится, а мне главное – понять, что вокруг тебя творится, дорогая! И если твоего Андюшу и его банду закроют хотя бы на семьдесят два часа, мне достаточно.
– Ну что ты мелешь? – вскидывается Таисия. Подтягивает ноги к груди и, обхватив их, замечает тоскливо. – Вот откуда ты взялся на мою голову, а? Какая нелегкая носит тебя за мной по пятам?
Я люблю тебя! Жить без тебя не могу, маленькая стерва! Все нервы мне вытрепала. Из спокойного и хладнокровного чувака превратила меня в гадского невротика!
Молчу, сцепив зубы. Никаких признаний. Только в сказках принцессы и солдаты живут счастливо. А в реальной жизни им лучше держаться подальше друг от друга.
– Ты все проспала, – хмыкаю упрямо. – Одевайся, малыш, и добрый дядя Сева объяснит тебе очевидные вещи.
– Придурок! – кричит она, кидая в меня подушку. – Ненавижу тебя!
«Я тоже тебя люблю, – усмехаюсь горестно. – Но я не для тебя, Таечка! Интересно, – думаю, сумрачно глядя на Алису, входящую в кабинет. Оценивающе гляжу на папки у нее в руках и горестно размышляю, сколько мне над ними корпеть. Александра, конечно, грамотный специалист. Но такая ошибка в расчетах свидетельствует о неправильно поставленном учете. Нет, не хочу я тут все менять. Но зацепиться я могу только за просьбу Пахомова. Только благодаря ей удастся оставаться рядом с Таечкой. А значит, придется долго и тщательно разбираться с документами.
«Девочка моя», – вздыхаю мысленно, когда она выходит из комнаты отдыха. Рабочие штаны и куртка. Раньше такие называли спецовкой. Темно-серая одежда оттеняет огненную шевелюру. Любая другая бы потерялась в этих заскорузлых шмотках. А Тайке все нипочем. Ее утонченной красоте ничего не может повредить.
– Ну что за прикид, детка? – усмехаюсь, оглядывая ее с головы до ног. Нет… не так… Пожираю глазами.
– Рабочая униформа, – пожимает плечами Таисия. – Ты сорвал меня с рабочего места, Гаранин. Уже забыл? Дедуля Альц посетил?
– Кто?
– Альцгеймер, Всеволод Юрьевич. В вашем преклонном возрасте всякое может случиться. У меня бабушка, ваша ровесница, тоже иногда жалуется на провалы в памяти…
– Поговори у меня, – рыкаю, прижав стервочку негодующим взглядом. – Скажи, что тебе необходимо для работы. Я распоряжусь.
– Я и сама могу, – фыркает она, одним словом давая понять, кто тут истинный хозяин. Или хозяйка! – Но мне проще сходить…
– Пойдем вместе, – решаю я, поднимаясь из-за стола. – Мне не мешает прогуляться.
– Я теперь под конвоем, – бурчит она. – Сева, тут пять минут пешком. Кругом охрана. Не ерунди. Что может случиться?
– Пока полиция не примет всех участников ночной тусовки, я от тебя ни на шаг не отойду.
– Вот ты любишь, Сева, шпионские страсти! – восклицает она и порывисто спешит к дверям, чуть не сбивая с ног Алису, снова вошедшую с папками.
– На стол положи и запри кабинет, – велю я, догоняя Тайку.
Алиса, застыв на месте, робко кивает. А Таисия, уже на лестнице, разворачивается ко мне и замечает раздраженно. – Ну, ты и хам, Сева! Папа с людьми так никогда не разговаривает.
– У нас разный менталитет, – фыркаю я, подходя и беря за руку неразумную девицу. – Поговорим, – рыкаю, выводя ее на широкую террасу.
– О чем? – вскидывается она и тут же оказывается в моих объятиях. Прижимаю Тайку к себе и не желаю ничего большего. Только чувствовать ее горячие дыхание, желательно лежа в кровати.
Как же меня пробирает, блин! Больно, мать вашу. Очень. Особенно, если я облажаюсь. Только представить… хоть на минуточку… и уже сковывает сердце от нестерпимой тоски и жалости к самому себе. Забыть ее? Ну как, если только обнимая ее, я ощущаю себя живым. Если эти короткие обнимашки буду потом вспоминать бессонными ночами.
Таисия привычно отталкивает меня и отходит к парапету. Кутается в тонкую курточку на пронизывающем ветру и, накинув на голову капюшон, горестно смотрит вдаль.
– Я не чего не понимаю, Сева, – вздыхает печально.
Притягиваю ее к себе, закрывая от ветра. Не вырывается. Не машет кулаками и коленками. А просто кладет мне голову на грудь и просит.
– Рассказывай.
Я млею от легкой хрипотцы в голосе, от прикосновения к моей груди маленькой лохматой головки, чуть доходящей до моего плеча. Я, старый циничный ублюдок, схожу с ума от нежной золотой птички. И сердце норовит выскочить из груди и, бухнувшись на мраморный пол, разбиться вдребезги.
– Андрей Ковалев – член банды. Сейчас Антипов и полиция выясняют, с кем он связан. Двух человек уже обнаружили. Против них есть улики…
– Никогда бы не подумала, – пожимает плечами Тайка. – Мне казалось, он должен был уехать домой. К жене и детям.
Усмехаюсь криво, вспоминая штамп в паспорте незадачливого женишка. Или, вернее, провалившего задание агента.
– Он прописан в Иркутске, Тая.
– А говорил, местный житель, – вздыхает она и тут же кидается в бой. – У него и говор наш. Южный. Папа рассказывал, что очень долго отвыкал.
– А это хорошая улика, – киваю я. – Нужно навести справки. Может, этот урод – актер? И его наняли специально…
– Ну зачем, Сева? Зачем?
– Открыть двери и окна в твоем доме. Попросить тебя снять с объекта охрану…
– Ну, что можно искать у нас в Пилюгино? Все самое ценное хранится в Бордовом, – разводит руками она. – Дедушкин замок сам знаешь как охраняется…
Замок де Анвилей! Я чуть с ума не сошел, когда приехал туда впервые. Средневековое сооружение, оснащенное внутри по последнему слову техники. И сам Арман де Анвиль. Потомок королей, блин!
– Мало ли, – вздыхаю я, потершись носом о капюшон. – Есть миллионы вещей, которые невозможно перевезти через границу. И тогда дом в Пилюгино – отличное место.
– Сомневаюсь, – пожимает плечами Тайка и добавляет с грустью. – Может, стоит вернуться в Бордовый? Я соскучилась по маме и дедушке.
– Как скажешь, милая, – шепчу, закрывая ее от ветра полами собственной куртки. – Давай, я быстренько найду ошибку в расчетах, и поедем. Хотя твои родственники меня не любят. Только твоя крестная…
– Ну, кто ее назвал безумной Хуаной, Сева? Лиля тогда очень обиделась. Папа тоже.
– Ну, а кто она, Тая? – усмехаюсь глумливо. Вот не люблю я эту холодную и надменную рыбину, Тайкину крестную. – Зачем, выйдя замуж за твоего деда, она притянула в Бордо тело первого мужа? Она вообще в себе?
– Не тебе судить! – бьет меня по груди Тайка. – Арман после гибели моей родной мамы хотел меня отобрать у отца. Приехал такой деловой. И сразу влюбился в Лилю. А когда женился на ней, пресек все поводы для поездок в Россию. Заставил сменить гражданство. Для нее самой шоком было, когда папа доставил гроб с телом. Зато все, кто знал Иштвана, могут в любой момент зайти в усыпальницу. Это очень важно для Светы, Мишки, Лили и моего отца…
– Прости, не знал, – хмыкаю обреченно. И готов уже себе отвесить хорошего пенделя за свой дурной язык, острый как бритва. Может, поэтому меня с первого раза отвергла семья Таисии.
– А еще ты для нее старый, – подсказывает внутренний голос.
– Да пошел ты, – огрызаюсь хмуро.
И решив перевести разговор в шутку, замечаю весело.
– Арсений рассказывал, как после какого-то приема заночевал в склепе. А утром выяснилось, что у него отпечаталось имя Светкиного отца на спине…
– Это было ужасно, – с улыбкой вздыхает Таисия и хочет еще что-то добавить. Но я, накрыв ее губы своими, пресекаю глупую болтовню.
Где-то рядом открывается дверь, и кто-то смущенно кашляет.
Лиля Бессараб.
– Тая, Всеволод Юрьевич… – лепечт она, пытаясь избавиться от неловкости. – Вас дознаватели просят подойти.
– Сейчас придем, – киваю, улыбаясь. И как только растерянная Лиля выходит, снова целую Тайку. А она прижимается ко мне всем телом.
«Моя… только моя, – думаю, на один лишь миг отрешившись от всех траблов. – Никому не отдам тебя, Тая! И если для этого нужно заново подружиться с твоей крестной, мне не трудно, малыш!»
23
Вторгаюсь языком в Тайкин рот и уплываю прочь из реальности.
Моя девочка. Только моя.
Снова слышу, как открывается дверь на террасу, и, приподняв глаза, вижу перепуганную Лильку. Через силу отрываюсь от Тайкиных губ и напряженно спрашиваю ополоумевшую от страха девчонку.
