скачать книгу бесплатно
– А кем? – вскидывается она. – Приживалкой? Тут я точно не хозяйка…
– Хочешь ею стать? – спрашиваю ехидно и внимательно смотрю за реакцией.
– Нет, спасибо.
Короткий взмах головы, и девицы утыкается носом в свою тарелку.
Время светской беседы истекло, пора переходить к активным действиям.
– Ты любишь собак? – спрашиваю у Лизаветы, гоняющей по тарелке профитроль в виде грибка.
– Да! – вскрикивает она радостно. – Очень! Только мама не разрешает заводить.
И тут же поникает под укоризненным взглядом матери.
– У нас тут есть несколько собак, – заговорщицки сообщаю ребенку. – Они живут в специальных вольерах.
– А зачем? – пытливо интересуется малышка. – Если они живут отдельно, то никто их не приласкает, не обнимет. И кто у них хозяин?
Смышленая девочка! Гораздо умнее своей мамаши. Чувствуется Шершневская порода.
– Мы можем сразу после обеда сходить к вольерам. Посмотришь на взрослых собак и щенков, – улыбаюсь я и, отхлебнув сока, наталкиваюсь на недовольный взгляд Кристины.
– Вы с нами? – спрашиваю насмешливо. – Или отдохнете в номере?
– Мы с Лизой вместе, – заявляет решительно. Упирается в меня негодующим взглядом.
Ну-ну, позыркай на меня, девочка!
– То есть вы идете в комплекте? – шепчу в маленькое розовое ушко, церемонно помогая Кристине выйти из-за стола. Чувствую тепло ее тела и борюсь с желанием запустить руку под белую майку, болтающуюся на худеньких плечиках.
Кристина дергается, как от удара.
– Да как вы смеете? – шипит змеей и, взяв дочку за руку, хочет увести в спальню.
– Мама, дядя обещал показать собак! – напоминает ребенок. И моя пленница кивает со вздохом.
Не хочет расстраивать ребенка.
По дороге к вольерам, идущей в тени сосен, я с улыбкой наблюдаю за Лизой, пританцовывающей чуть впереди. Ей нет дела до взрослых. И маленький человечек просто радуется жизни. Напевает какую-то дурацкую песенку.
– Наварила каши манной!.. Я буду до обеда в ней медленно тонуть!
– Зачем тебе ребенок, Крис? – поворачиваюсь к незадачливой мамаше. – У тебя все еще впереди. Оставь девочку семье. Ей тут лучше будет. А сама устраивай новую жизнь. Погуляй от души. Поезжай в путешествие. Найди горячего парня. А я тебе помогу. Денег дам на первое время.
– Вы с ума сошли, – трясет она головой. В глазах застывают слезы. – Лиза – моя дочь. Только моя! И ваше предложение – это просто дичь какая-то! Он рассказывал мне о вас… И считал редкой гнусью, идущей по головам… – остановившись посреди дороги, выкрикивает последние фразы.
– Кто? – словно получив удар под дых, хватаю девчонку за руку.
– Лизин отец, – отрезает Крис, вырываясь. На всех парах спешит к застывшей посреди аллеи дочери. Ребенок внимательно смотрит на нас, стараясь считать эмоции.
– Уже за поворотом вольеры, – машу рукой вперед. И когда мать с дочерью устремляются вперед, неторопливо бреду сзади.
Не догоняю. В прямом и переносном смысле.
Дорогой папа и с того света умудрился влепить мне леща. Обсуждал меня со своей телкой. Говорил гадости. А я всю жизнь лез из кожи вон, пытаясь заработать его уважение и доверие. Выходит, зря старался.
Кристина. Может, он нормальный человек?
Еле сдерживаюсь, чтобы не нагрубить. Саша предупреждал о старшеньком: опасная редкая сволочь.
Нужно как-то выбираться из этого рая. Приду в комнату, первым делом позвоню Ярику. Пусть поможет незаметно уехать. Слишком душно здесь, на вилле «София»…
– Мамочка, – прерывает мои размышления Лиза. – Ты устала?
– Ни капельки, – улыбаюсь через силу. Хотя сейчас впору разреветься от отчаяния и бессилия. – Давай в лова! Чур я вожу! – предлагаю я малышке.
И когда она резво бежит вперед, топчусь на месте. Но краем глаза заметив приближающегося Шершнева, бегу догонять Лизу.
– А-а, – кричит она весело. – Ты меня не поймаешь!
– Догоню-догоню! – бегу следом.
Лиза оборачивается проверить, далеко ли я. На абсолютно гладкой и ровной дороге маленькая ножка попадает на круглый камень. Но ребенок все еще продолжает движение по инерции. Нога подворачивается, не чувствуя опоры. И Лиза падает на покрытую тырсой дорожку.
– Нужно смотреть под ноги, – выговариваю я, кидаясь к ней. Встаю рядом на колени. Целую лоб, прижимаю к себе вздрагивающее от рыданий родное тельце.
– Дай посмотрю, что там с ножкой? – прошу дочку и, рассматривая ссадину на коленке, кошусь на приближающегося Матвея.
– Что случилось? – рявкает он, присев на корточки. Его лицо оказывается рядом с моим. И от такой опасной близости перехватывает дыхание. Я даже родинку вижу на скуластом суровом лице. В глаза бросаются губы. В меру пухлые. Будто очерченные тонким пером.
О господи, о чем я думаю!
– Нужно вызвать врача! – строго заявляет Шершнев. – Может быть перелом или сотрясение…
– Если только у вас, – несмело роняю я. Этот тип выводит меня из себя. Ничего не могу с собой поделать! – Это просто ссадина, – замечаю сердито.
И достав из кармана бутылочку воды, припасенную с обеда, лью воду на ранку.
– Вы хоть соображаете, что делаете? – рявкает Шершнев. – Ребенку нужно оказать квалифицированную помощь. А вы…
– А у меня медицинское образование, – выдыхаю, осторожно ставя Лизу на ноги. – Где болит, солнышко? Можешь идти?
– Неоконченное, – с усмешкой бросает Матвей, будто я не в универе училась, а в школе для дефективных. – Девочке нужно в больницу. Сделать рентген.
– Мамочка, – еще пуще начинает реветь Лиза. – Я не хочу. Ножка почти не болит…
Смотрит жалостливо. И всхлипывает больше от безысходности, чем от боли.
– Нет, милая, никакой больницы, – заявляю решительно и, поднявшись на ноги, оглядываюсь по сторонам.
Чахлый кустик подорожника я замечаю чуть поодаль. Быстро кидаюсь к нему и, сорвав парочку годных листиков, бегу обратно.
– Что это? – в ужасе взирает на меня Матвей.
– А вы в детстве никогда не прикладывали подорожник к ранам? – спрашиваю насмешливо. Промываю листочки остатками воды и тот, что побольше, прилепляю к ссадине.
– Нет, бог отвел, – ошалело бормочет Шершнев и во все глаза смотрит на меня.
Будто сожрать готов, честное слово!
– Мне вас жаль, – бросаю ворчливо. Сколько раз в детстве мы так лечили раны. Лишь бы домой не заходить!
Достаю из кармана носовой платок и, обвязав его вокруг коленки, весело командую.
– Все, первая помощь оказана! Можем идти дальше.
– Вы уверены? – недоумевающе тянет Матвей. – Лиза, ты можешь идти? Не больно? Голова не кружится?
Боже, какой дурак! Ну конечно, больно, но моя дочка, хоть и цветочек аленький, однако не самое нежное растение.
– Очень больно, – печально вздыхает Лиза.
– Давай я тебя отнесу, – предлагает Шершнев и уже руки тянет к моей дочери.
Провокатор!
– Нет, только мамочка! – капризно отталкивает его Лизавета. Обвивает мою шею ручонками. Кладет голову на плечо.
– Нужно вернуться домой и вызвать врача, – настаивает на своем Шершнев.
– Вы обещали нам собак, – напоминаю я, поднимаясь вместе с Лизой. Чувствую, как широкая ладонь ложится мне на талию.
В этом жесте нет ничего сексуального. Элементарная поддержка. Но кровь приливает к лицу, а низ живота на короткий миг сводит от желания.
– На ферме есть аптечка, – кивает Матвей.
– И ветеринар, – ни с того ни с сего ляпаю я.
Матвей мрачно косится на меня. Воспринимает мою шутку как недостаток воспитания. Молчит, а потом заявляет непререкаемым тоном.
– Сейчас вызову гольф-кар…
– Нам еще далеко идти?
– Нет, уже за поворотом – вольеры.
– Тогда лучше на гольф-каре вернуться домой, – огрызаюсь я.
И с ужасом замечаю, как ехидная усмешка расползается по лицу Шершнева.
– Я очень рад, Кристина, – замечает он, не скрывая сарказма.
– Чему? – тяну в недоумении.
– Домой, Кристина, – ухмыляется Матвей. – Мне приятно, что вы образумились и считаете виллу своим домом. Быстро сдались. Хвалю.
Отворачиваюсь негодующе. Нет смысла спорить с этим ужасным человеком. И заметив появившихся на холме собак, шепчу на ушко Лизе.
– Мы пришли, солнышко. Вон собачки нас встречают…
– Где? – оживляется Лизавета. – Мама, какие они красивые! – тянет восхищенно.
– Они не опасны? – поворачиваюсь к Матвею.
– Только для посторонних. Сейчас наши кинологи познакомят вас. Это необходимо, Кристина, чтобы собаки не причинили вред тебе и малышке. Но сначала посмотрим на щенков. У нас недавно появилось потомство у лабрадора.
– Вы еще и собак разводите? – бросаю ехидно и тут же прикусываю язык.
– Ничего я не развожу, – морщится раздраженно. – Тильда живет в доме и должна хоть один раз познать радость материнства. Вот и свели…
«Хватит с ним пререкаться, – предостерегает меня голос разума. – Все равно проиграешь. Держись подальше!»
– Смотри, мамочка! Собачки! – радостно восклицает Лиза и с придыханием повторяет. – Собачки, мои любимые!
Спустив дочку с рук, с улыбкой разглядываю забавных плюшевых щенков шоколадного цвета, копошащихся под ногами.
А рядом с лежанки за нами наблюдает потревоженная мамаша. Усталая и нервная.
Матвей подходит к ней.
– Тильда, – присев на корточки, ласково треплет ее за уши. – Девочка моя. Как ты тут?
С изумлением наблюдаю, как холеный рафинированный бизнесмен в порыве чувств целует собаку в нос. А она облизывает его лицо широким розовым языком.
«Значит, в нем осталось хоть что-то от нормального человека, – думаю я с надеждой. – Может, получится уговорить? Попросить отпустить нас. Он же нормальный человек. Должен понять!»
Глава 8. Матвей. Завещание, мать вашу!
На обратном пути Лизавета весело болтает ногами и тараторит о щенках. Даже забыла о больной коленке. Нужно все-таки показать девочку врачу.
От чего еще отмахнулась малохольная мамаша? Надо сделать УЗИ всех жизненно важных органов. А то с этой Кристиной можно всего ожидать.
Мне даже хочется ее встряхнуть. Заставить думать здраво. Но, видимо, не в коня корм. Странный безответственный человек.
Непроизвольно кошусь на малышку. Она точно Шершнева. Тут сомнений быть не может. Так же, как и отец, морщит нос, и разрез глаз его.
Трудно поверить в происходящее. Вот эта маленькая девочка – моя сестра? Серьезно?! Та же степень родства, как и с Анькой. Твою ж мать!
