скачать книгу бесплатно
– Леночка, ну вы же дадите моему другу ее телефончик? – Макс обхаживал девушку весь вечер, надеясь видимо на продолжение знакомства.
– Возможно, – начала кокетничать Лена, глядя на красавца Никиту, – если он со мной потанцует.
– Хитрый ход, – пока Никита «ловил столбняк», Макс продолжал крутиться, как кот вокруг сметаны. – Но, как сказал Джон Локк: «Хитрость помогает лишь один раз, а потом всегда мешает», – решил он сразить эрудицией девушку.
Никита закатил глаза и, пока не хлынул поток цитат, попытался вмешаться, но девушка была непреклонна.
– Все равно не могу дать ее телефон кому попало, – набивала себе цену девушка.
– А это ни «кто попало», – настаивал Макс, – Никита мой друг, без пяти минут дипломированный юрист, к тому же сын проректора универа.
– Макс, прекращай, – Никита не любил бахвалиться своими родителями.
Отец – доктор юридических наук, проректор университета, и Никите непременно хотелось заслужить его уважение своими заслугами. Поэтому после школы выбор института не стоял. Николай Владимирович сразу предупредил сына, что хлопотать за него не будет, тем самым дав ему возможность проявить себя самому. Конечно, в приемной комиссии все знали, чей он сын, но, несмотря на это, отнеслись к нему, как к рядовому абитуриенту. За шесть лет обучения Никита ни разу не пользовался авторитетом отца и все свои проблемы решал сам.
– Ну раз так, другое дело, – заулыбалась девушка.
Лена продиктовала телефон подруги, уточнив при этом, что Настя учится на втором курсе мединститута и живет в общежитии.
– Леночка, вы просто прелесть, – взяв девушку за талию, Макс быстро перевел ее внимание на себя.
– А ты тоже сын проректора?
– Нет, но я отлично играю на гитаре.
– Очень интересно.
Оставив сладкую парочку наедине, Никита отправился домой, а на следующий день, прямо с утра набрал заветный номер.
– Слушаю, – мужской голос озадачил Никиту.
– Настю, будьте добры.
– Кто ее спрашивает?
– А ты что, ее секретарь?
– Я ее муж.
– Да ладно, – Никита решил, что это наверняка студенческая шутка, которые не редко случаются в общаге, – короче, Настю позови.
– Она в душе, – незнакомый мужской голос начал приобретать напряженный характер, – Ты кто такой, я тебя спрашиваю?
– Слышь, братишка, завязывай шутковать. Мне Настя нужна.
– Какой я тебе братишка? – заорал в трубку мужик. – Какого черта тебе надо от моей жены?
– Она моя жена, – рявкнул в ответ Никита, – будущая.
– Зая, что происходит? – Никита услышал в трубке женский голос, видимо Настин, но только определенно не той Насти, с которой познакомился вчера.
– Насть, я не понял, ты чего, бросаешь меня? – мужик явно недоумевал.
– Алле, это кто? – теперь уже девушка взяла трубку.
– Э… простите, я видимо ошибся.
– Идиот! Глаза протри, когда номер набираешь!
Неужели Лена обманула? И как ее теперь найти? Недолго думая, Никита набрал Макса.
– Да, – Макс не сразу ответил, да и голос говорил о бурно проведенной ночи.
Никита вкратце обрисовал ситуацию.
– Подожди, – в трубке послышалась какая-то возня, – Лен, просыпайся. Лен, телефон Насти нужен.
– Я же уже давала, – Никита услышал сонный голос девушки.
В этом весь Макс. Долгие ухаживания ему чужды.
– Ну, ошиблась, наверное, еще раз скажи.
Оказалось, что либо Лена переврала номер подруги, либо Никита неправильно записал.
Подъехав к общежитию, Никита увидел на крыльце Настю в скромном пальто с меховым воротником и в полусапожках на низком каблуке. Густой блестящий снег делал миниатюрную фигурку девушки похожей на снегурочку. Она была фантастически красива.
Романтическая любовь всегда казалась Никите приторно идеальной. Каждый хочет понравиться и угодить. Все как в глупых сериалах, которые любит мать. Сопли с сахаром. Но сейчас Никита думал по-другому. То, что он чувствовал к Насте, было непостижимо и удивительно.
Несколько месяцев пролетели, как сладкий сон. Гладко выбритый, в наглаженной рубашке, абсолютно счастливый Никита каждый день убегал из дома, бросив с интересом наблюдавшей за ним матери короткое:
– Муся, целую, пока.
Несмотря на каждодневные свидания с Настей, Никита не забывал и про учебу, которая всегда давалась ему легко и в школе, и в университете. Последний экзамен сдал успешно. Правда, престарелая историчка Дина Абрамовна долго терзала наводящими вопросами. Никита, начиная с ответа на поставленный вопрос, без зазрения совести плавно переходил на более известную ему тему.
– Вы, душа моя, как в том анекдоте про студента, который выучил про слонов, а вытянул билет про насекомых, рассказывал, что насекомые бывают разные, а некоторые из них живут на слонах. И продолжал вещать профессору про слонов. После чего, профессор спрашивал: «А суть?» На что студент, не моргнув и глазом, отвечал: «В песок!»
Никита закатился от смеха, а Дина Абрамовна промолвила:
– Если я улыбаюсь – это еще не значит, что у меня хорошее настроение. Хотите сказать, душа моя, что знаете ответы на все вопросы?
– Знаю, – не задумываясь, выпалил Никита.
– Тогда ответьте на последний, и да будет вам счастье.
Постукивая карандашом по столу, она с интересом наблюдала, как младший Доронин отвечал, совершенно довольный собой.
– Возьмите свою пятерку, душа моя, – Дина Абрамовна протянула ему зачетку, – и можете идти в театральный, делать искусство.
И сейчас он мчался к Насте на всех парах, окрыленный любовью и желанием обнять возлюбленную. На пешеходном переходе Никита увидел тучную женщину с полными авоськами, не торопясь переходящую проезжую часть. Скорость автомобиля была большая. Никита нажал на тормоза и, понимая, что не успеет затормозить, крутанул руль и вылетел на встречку. В следующую секунду он увидел перед собой «морду» Камаза…
Глава 3
После похорон Светка приходила к Дорониным каждый день. Заставала Машу в Никитиной комнате, сидевшую на его кровати, будто каменная статуя. Взгляд устремлен в никуда. Затем была истерика. И каждый день они вдвоем с Николаем буквально держали бьющуюся в конвульсиях Машу. Светка колола ей успокоительное и та, ослабев, засыпала.
– Пусть плачет и рыдает, – объясняла Николаю Светка, – Это нормально. Ненормально, когда она молча сходит с ума. Главное – пережить первый шок.
Так прошла неделя.
– Тихо. Спит, – прошептал Николай, открывая Светлане дверь.
– Ну как она?
– Как обычно. Зайдет в Никитину комнату и в слезы.
– Ты ее кормил?
– Ничего не хочет.
– Коль, ты хоть готовил что-нибудь?
– Яичницу.
– Эх, мужчины, – вздохнула Света, – я, когда болела, мой Олег тоже меня яичницей кормил. До сих пор тошнит от одного ее вида. Ты то, как сам?
– Я то что? На работу мне надо, да боюсь Машеньку одну оставить.
– А я на что?
– Коля, кто там? – на пороге спальни появилась Маша.
За несколько дней она вдруг как-то постарела, осунулась. И без того худенькая фигура женщины стала еще прозрачней.
В молодости Маша была знатной красавицей и к пятидесяти годам не утратила своей красоты и стройности. Ни единого седого волоса в черных вьющихся локонах, только редкие морщинки вокруг больших карих глаз.
Света подошла к подруге и, любя, пригладила на ее голове растрёпанные волосы.
– Ну, что, молодая, красивая, – подбодрила Светка, – проголодалась?
– Машенька, как ты себя чувствуешь? – засуетился вокруг жены Николай, – мне с кафедры звонили. Отпустишь меня? Надо съездить ненадолго.
Со дня похорон он перестал называть ее Муся. Язык не поворачивался. Это было прозвище только для них троих, а теперь их двое.
– Вот и езжай на свою кафедру, – разрешила Света, – а мы чайку попьём с тортиком, я тортик принесла. А хочешь, приготовлю чего-нибудь вкусненького?
– Что ты там приготовишь? – еле передвигаясь, Маша поплелась за подругой на кухню.
Убедившись, что жена в надежных руках, Николай быстро собрался и вышел за дверь квартиры.
– Хочешь, супчик сварю? – спросила Светка.
– Чесночный? – уставшим голосом проговорила Маша.
– Ты мне этот чесночный супчик будешь всю жизнь вспоминать? – засмеялась Света. – Надо же было на кавалера впечатление произвести.
– Как его звали? – прищурилась Маша, вспоминая имя Светкиного ухажера в студенческие годы.
– Романом его звали, – напомнила подруга, – молодая была, готовить не умела. Только супчик.
– Чесночный, – пошутила Маша.
– Ну, не нашлось у меня картошки, – смеялась Светка.
– И морковки с луком.
– Да, и морковки с луком тоже не было. Только мясо и чеснок.
– Ладно, ладно, зато сейчас ты у нас классный кулинар.
Маша присела за стол.
– Что празднуешь? – увидев на столе торт, спросила она.
– Ну, ты что, Машунь? Мне ли тебе рассказывать, как я любила Никиту? – обиделась Света.
***
Они знали друг друга сто лет. Их матери дружили с института, обе учились на врачей. В те годы особое внимание обращалось на медицину в республиках, куда направлялись выпускники медицинских институтов, за неимением своих врачей и медперсонала. Так и Люба, Машина мать, после окончания института попала в Кишинев. Там же встретила будущего мужа, вышла замуж и родила дочку Машеньку.
Связь с подругой на какое-то время была потеряна. Когда Маше исполнилось три года, молодая семья решила перебраться на родину Любы, в Красноярск. Отец сначала не возражал, но так и не найдя себе места в чужом городе, уехал обратно, надеясь, что жена с дочкой последует за ним. Люба была гордой женщиной, и не смогла простить мужу слабости. Да и возвращаться к ненавистной свекрови желания большого не было.
Тучная, черноволосая молдаванка, Мария Ивановна, в честь которой муж настоял назвать дочь, так и не приняла русскую невестку.
– Сережка мой, дурак, притащил в дом эту русачку, да еще и беременную, – жаловалась Мария Ивановна соседкам, – неизвестно, чей это ребенок. Девчонка-то на Сережку совсем не похожа.
– Да как же не похожа? – успокаивали ее соседки, – и черненькая, и глаза карие.
– Отравить меня хочет, – не унималась та, – она врачихой работает, знает, что подсыпать можно. На работу уходит, завтраки мне оставляет. Я ее ругаю, а она мне завтраки.
– Да чего ты взъелась то на нее?
– Бигуди мои ворует. Сегодня смотрю, а бигудей – то и нет. Точно она взяла, – продолжала она злиться, – Даю ей деньги на продукты, а она мне сдачу приносит, – искренне удивлялась свекровь, – Смотри-ка, честная какая, всю сдачу до копейки!
Жили они со свекровью в разных комнатах, на отдельное жилье денег не было, да и муж от матери съезжать наотрез отказывался, хотя и ругался с ней. Она на невестку, а он на мать. Ругались по-молдавски, так что жена мало что понимала.
Периодически Люба находила под ковриком у двери своей комнаты сухую траву и иголки. Не иначе, как свекровь подкладывала, чтобы извести невестку.
С годами она рассудила, что любовь, как приходит, так и уходит, без объяснений. Потом уже и не вспомнишь, что послужило причиной разрыва. Остаются лишь разочарование и неприятные воспоминания.
