скачать книгу бесплатно
Ракушкино детство. Невыдуманные истории. Часть 2
Лилия Волкова
Детство автора пришлось на 70-е годы прошлого столетия. Все рассказы – это невыдуманные реальные события, которые происходили в жизни главной героини – шестилетней девочки Маши. В предыдущей первой части «Ракушкино детство» описывается дошкольный период жизни Маши. Во второй части рассказов – девочка пошла в школу. В школе с Машей происходило много разных историй. Жизнь нынешних детей сильно отличается от жизни детей того времени. В те времена не было ни телефонов, ни компьютеров. Чёрно-белые телевизоры-то были не у всех. Всё свободное время дети проводили на улице. Но была искренняя дружба. Человечность. И жизнь. Простая. Без понтов.
Лилия Волкова
Ракушкино детство. Невыдуманные истории. Часть 2
От автора
Здравствуйте, ребята!
Тех, кто не читал первую часть, я хочу познакомить с Ракушкой.
Девочку звали Маша. Она жила с мамой. Отца Маша не помнила. Так сложилось, что родители расстались, когда она была совсем маленькая. Двор, в котором жила девочка, был небольшим, но общим на три дома. В одном доме жили они с мамой. Но они не были хозяевами этого дома. Хозяйкой была Бэлла Леонтьевна. Ей было уже 90 лет. Но она выглядела моложе, потому что была высокая и худая. Ракушка звала её Баб-Бэл. В доме было три комнаты. Две комнаты занимала Баб-Бэл, а в третьей – самой маленькой жили Ракушка с мамой. Их подселили в тот дом на время, а прожили они там целых десять лет.
Раньше так делали: у кого не было жилья, селили к тем, у кого была лишняя жилплощадь.
Кто-то рассказал, что когда-то Баб-Бэл приехала в Россию к родственникам из Польши. Она не русская – полька. Но уехать обратно домой не смогла. Такие вот были времена.
Маша никогда не была на море. Она видела море и ракушки только на картинках. Однажды знакомые привезли ей из поездки на море целый кулёк ракушек. Они были очень красивые. Особенно Маше понравились перламутровые – на солнце они переливались всеми цветами радуги. И она всегда носила несколько штук с собой в кармане.
Даже одежду для дочки мама покупала обязательно с карманами. Держа руку в кармане, Маша с удовольствием перебирала пальчиками ракушки. В трудную минуту ракушки очень помогали ей. Маша была очень стеснительная, иногда сильно волновалась. И ракушки её успокаивали, придавая робкой девочке уверенность и какую-то силу. А если друзья ехали отдыхать на море, то всегда привозили девочке новые ракушки. Таким образом, и пополнялась Машина коллекция.
Все друзья так и звали её – Ракушка. С девочкой происходило много разных историй. Осенью Ракушка пошла в первый класс.
Наказание
В школу Ракушка пошла с шести лет.
В классе она была младше всех, потому что раньше в школу брали детей только с семи, а некоторых – и с восьми лет. Маша была высокая ростом, и многое умела: хорошо читала, считала и писала печатными буквами.
Директор, окинув Ракушку взглядом, так и сказал маме: – Ростом потянет. Берём!
С первого по третий класс у них была учительница Мария Ивановна. Все ребята звали её просто Марь-Ванна.
Марь-Ванна была женщина в возрасте. Седые волнистые волосы до плеч она всегда аккуратно укладывала и закалывала за ушами заколками-невидимками. Марь-Ванна была добрая, но очень строгая. Её тёмно-серый костюм и очки в толстой чёрной оправе только подчёркивали эту строгость.
Училась Ракушка хорошо. Только на перемене часто бегала с мальчишками. При этом громко визжала от восторга. Мальчишек Марь-Ванна не ругала, а в Машином дневнике часто писала красной ручкой: «Безобразно вела себя на перемене».
Эх, можно вспомнить и такое, за что Ракушке часто попадало от мамы.
Школа была старая. На первом этаже прямо у раздевалки начиналась широкая лестница. По ней поднимались до четвёртого этажа. На верхних этажах учились старшеклассники. И ученикам младших классов, которые учились на втором этаже, категорически запрещалось подниматься на третий и четвёртый этажи. За это наказывали: ставили в угол, даже родителей вызывали.
Лестница была деревянная, покрашенная коричневой краской. У неё были гладкие широкие перила. На них дети удобно съезжали с верхних этажей вниз. Но за это очень ругали.
Однажды на перемене ребята катались на перилах. Только со своего второго этажа до первого.
Да… Ракушке это очень нравилось.
Вот едет она с визгом, как всегда. И внизу соскакивает с перил прямо… перед носом Марь-Ванны. Ракушка растерялась. Ведь она видела, что Марь-Ванна осталась в классе.
– Простите, Марь-Ванн! – испуганно сказала Ракушка. Ребята сверху, увидев Марь-Ванну, сразу разбежались. И получилось, будто Ракушка каталась одна.
– Быстро в угол! – прошептала Марь-Ванна.
Она никогда не повышала голос. А когда сердилась, говорила вообще шёпотом. Все знали, что шёпот Марь-Ванны – это проявление высшей степени её недовольства происходящим. И если кто-то из ребят в чём-то провинился, Марь-Ванна всегда ставила в угол. Ракушка быстро устремилась наверх. Она забежала в класс, но в угол не встала. Перемена ещё не закончилась. Ещё она надеялась, что Марь-Ванна забудет. А может быть, и простит. Прозвенел звонок на урок. Ракушка села на своё место за парту. Марь-Ванна вошла в класс. Ракушка старалась не смотреть на неё. А когда украдкой взглянула, то встретилась взглядом с Марь-Ванной. Та в упор смотрела на Машу.
– Я что тебе сказала? – прошептала она, обращаясь к Ракушке.
Маше пришлось встать в угол возле доски. Ей было очень стыдно стоять в углу перед всем классом первый раз. Она думала, что все будут смеяться над ней. Но в этом углу успели постоять многие. Никто не смеялся. Ребята с сочувствием смотрели на Машу. Но ей от этого легче не было. Любимые ракушки она не всегда брала в школу, потому что теряла их. Но в тот момент в кармане в носовом платочке оказалась одна маленькая ракушка, которую она крепко сжала в кулаке. От волнения у Ракушки уголки губ сдвигались то в одну, то в другую сторону. А со стороны, наверно, казалось, что она улыбается.
Взглянув на неё, Марь-Ванна прошептала:
– Бессовестная, стоит в углу, да ещё и улыбается.
– Я не…, – начала говорить Маша.
Марь-Ванна перебила её: – Без звука. Ясно?
В тот момент Ракушке было не до смеха, она заволновалась ещё больше. И уголки губ еще сильнеё стали сдвигаться то в одну, то в другую сторону.
– Иди к доске. Посмотрим, как ты теперь улыбаться будешь, – окончательно рассердилась Марь -Ванна. Задание, которое она дала Ракушке, было сложным. Но Маша от страха сделала все правильно.
– Садись на место! – прошептала Марь-Ванна.
Ракушка облегчённо вздохнула. А после Марь-Ванна сказала Ракушкиной маме, что если бы Маша не справилась с заданием, то она отправила бы её домой на целый год, чтобы подросла и поумнела. Но после того случая Ракушка и так поумнела. Больше с мальчишками на переменах не бегала и на перилах не каталась. И если вдруг кто – то визжал на перемене, Марь-Ванна выходила из класса и искала глазами Ракушку. А девочка скромно стояла у окошка напротив класса и, поймав её взгляд, улыбалась.
Портфель
В детстве Ракушка всё время что-то теряла. А сколько ключей потеряла – не перечесть. Их она умудрялась терять даже повешенными на верёвочке на шее.
Однажды после школы Ракушка решила немного подъехать на автобусе. Обычно она ходила пешком. Школа была далеко – почти у реки. Две остановки нужно было проехать на автобусе. Потом ещё пару улиц пройти до дома. Как раз у школы и была конечная остановка автобуса.
Ракушка еле успела сесть в автобус, который уже отправлялся. Доехала до своей остановки, вышла и пошла по улице, размахивая пакетом с физкультурной формой. А другая рука у неё в кармане куртки – ракушки перебирает. Ну, как обычно. Вдруг она понимает, что чего-то не хватает. Портфель! Она забыла в автобусе портфель. В нём, кроме учебников и тетрадей, лежала сменная обувь и, самое главное – ключи! Идти домой не было смысла. Мама на работе. Хозяйка дома ещё с утра уехала куда-то на весь день. Об этом она ещё вечером предупредила их с мамой. Ракушка так радовалась, что будет дома одна, что даже на продлёнку не пошла. Для тех, кто не знает, продлёнка – это группа продлённого дня, куда ходили дети после школьных занятий. Там делали домашние задания, гуляли, а вечером шли домой.
Что делать? Маша пошла обратно к школе.
Автобусов на конечной остановке не было. Ракушка решила не идти на продлёнку, а дождаться тот автобус, на котором ехала. Она надеялась, что её портфель так и будет лежать под задним сидением. Но водителя она не запомнила и сам автобус. Ведь снаружи автобусы все были похожи – в основном белые, но или с красной, или с синей, или с голубой полосой.
Так что девочка встречала каждый автобус.
Когда автобус подъезжал, и все пассажиры выходили из него, Маша заходила в салон. Она залезала под каждое сидение – искала свой портфель. Но его не было. Уже стемнело, Ракушка замёрзла. Её приметил один водитель. И когда в очередной раз девочка зашла в автобус, он поинтересовался, что она ищет.
– Милочка, ты уже третий раз меня обыскиваешь, – сказал, улыбаясь, водитель.
В ответ Ракушка заплакала и рассказала про портфель.
Водитель успокоил её. Он убедительно сказал:
– Иди домой, дурёха, а завтра с мамой поедете в автопарк. Там должен быть твой портфель. У диспетчера. Обычно ему мы отдаём забытые вещи.
Ракушка пошла домой. В темноте она увидела знакомый силуэт: ей навстречу шла мама.
– Маша, что случилось? – взволнованно спросила она. Ракушка заплакала.
– Мам, ты только не ругайся, ладно? – попросила Ракушка, вытирая слёзы и собрав в кулак все ракушки в кармане.
– Ну, что ещё стряслось, горе ты моё? – спросила мама, обняв Машу.
Наверно, у Ракушки был такой жалкий вид, что мама прижала её к себе ещё крепче и добавила:
– За что ж тебя ругать, ты уже сама себя наказала. Посмотри на себя.
Девочка облегчённо вздохнула. Разжала кулак с ракушками. Утром Маша в
школу не пошла. Они поехали с мамой в автопарк.
Но диспетчер, выслушав их, грубо ответила:
– Нет у меня никакого портфеля!
Потом, зевнув, добавила:
– Никто не передавал.
Ракушка виновато смотрела на маму.
– Ну, что стоишь, Маш? Пойдём в магазин, покупать портфель, – взяв Ракушку за руку, сказала мама. Про сменную обувь и ключи Ракушка промолчала.
Цапля и жаба
Продлёнку, куда ходила после школьных уроков Ракушка, вели две учительницы. Им было лет по семьдесят. Одна была очень высокая ростом и худая. Звали её Елизавета Аркадьевна. Походка у неё была странная: она ходила медленно, вытягивая вперед то одну, то другую ногу. Как цапля. Мальчишки между собой так и звали её – «Цапля».
Другая, Нина Савельевна, наоборот, была невысокого роста и очень полная. С плохим зрением. Линзы в очках были такие толстые, что глаза Нины Савельевны казались просто огромными. Все ребята звали её «Жабой».
Однажды мальчишки стояли возле класса и обсуждали этих двух учительниц. При этом громко смеялись. И изображали, как ходит цапля. Они не заметили, как к ним подошли Елизавета Аркадьевна и Нина Савельевна – они всегда ходили вместе.
Ракушка с девочками была в классе. Уроки все уже были сделаны. Кое-кто из ребят ушёл домой. Оставалось немного времени до конца рабочего дня. На задней парте были выложены в рядок ракушки, и девочки с интересом рассматривали их. Дверь в класс была распахнута. Девчонки услышали голос Нины Савельевны:
– Быстро в класс!
На ней не было лица. Ракушка увидела, что глаза Нины Савельевны от возмущения, казалось, стали больше самих очков. Мальчишки, не торопясь, друг за дружкой молча стали заходить в класс и садиться на свои места за парты.
Елизавета Аркадьевна уже стояла у открытого окна. Нина Савельевна часто проветривала класс. Потому что было очень душно. От сквозняка, покрашенные в какой-то красноватый цвет, волосы Елизаветы Аркадьевны разлетались в разные стороны. Но она не поправляла их, как обычно. Она словно замерла: её взгляд был устремлён куда-то вдаль, а угловатые плечи были приподняты, и руки скрещены на груди. Это означало, что она очень сердита.
Увидев её в таком состоянии, Маша сразу сгребла все ракушки в кулак, и девочки тоже разошлись по своим местам.
Все ребята потихоньку заняли свои места за партами. В классе стало так тихо, что слышно было, как летает муха.
Обычно в классе всегда шумно: кто разговаривает, кто бегает друг за другом. И чтобы хоть на время усмирить расшалившихся ребят, Нина Савельевна предлагала всем послушать, не летает ли «самолётик» – та самая муха.
Все затихали на какое-то время. И слушали. Иногда летало несколько таких «самолётиков». Сейчас на муху никто не обратил внимание. Все сидели, виновато опустив головы.
Нина Савельевна села за свой стол у доски. Елизавета Аркадьевна так и стояла у окна, спиной к классу.
– Значит так! – сказала Нина Савельевна. – С этой минуты у нас не класс, а болото. А вы все – лягушки. Понятно? Ква-ква!
Нина Савельевна так заквакала, что было очень смешно, но никто не смеялся.
– Я спрашиваю: понятно? Ква-ква! – повторила она.
В классе по-прежнему стояла тишина. Потом один мальчик жалобным голосом сказал:
– Нина Савельевна, простите нас, пожалуйста. Мы больше так не будем…
За ним начали галдеть остальные:
– Мы больше не будем… Простите нас…
Нина Савельевна сидела и смотрела куда-то в сторону поверх очков.
– У «цапли» тоже просите прощения, – немного помолчав, сказала Нина Савельевна.
– Елизавета Аркадьевна, простите нас, пожалуйста, – хором, и так слаженно, как будто репетировали, сказали ребята.
Елизавета Аркадьевна отошла от окна. Её плечи были опущены. Заправив за уши растрепавшиеся волосы, она подошла к Нине Савельевне и, глядя куда – то в пол, тихо сказала, как будто самой себе:
– У меня очень болят ноги, а у Нины Савельевны – больное сердце. Учителей в школе не хватает, и директор лично попросил нас поработать с вами.
Повернув голову к окну, помолчав немного, добавила:
– Надо иметь элементарное уважение к людям, которые несмотря ни на что, сейчас с вами.
Как мне стыдно за вас!
Сказав это, она быстро вышла из класса.
После того случая больше никто не смеялся над этими учительницами. И про прозвища забыли. К тому же, смеяться над старым и больным человеком, просто глупо. А тут – учителя!
Честно, Ракушке было очень стыдно. За ребят.
Нужный подарок
Была суббота.
«Как хорошо, сегодня не надо идти в школу», – подумала Ракушка, едва проснувшись. Из коридора доносилась приятная музыка. Мама, уходя на работу, всегда выключала радио, чтобы Маша подольше поспала в выходной день. Ведь в школу она вставала рано. И поэтому к концу недели ходила, как сонная муха. А ещё по вечерам Ракушка всегда долго читала. Книжки были разные – их мама приносила с работы из библиотеки. И, засыпая с книжкой в руках, Ракушка забывала выключать настольную электрическую лампу. Стол был низкий и стоял близко к кровати. Маша могла во сне задеть лампу рукой и опрокинуть её.
– Разве так можно? Спалишь весь дом, и сама можешь угореть! Что я буду без тебя делать? – ругала её мама.
