скачать книгу бесплатно
– Чего?! Сама ты не дееспособная!
– Охренеть, – Хелена сидела на полу и наблюдала за мной расширенными от удивления глазами. – Ты трех рэйкинов положил, Уолтер! Трех! Даже я, со всеми своими умениями, едва бы вывезла такую задачу!
– Но… – внезапно я почувствовал печаль и недоумение. – Но они же люди. Почему?
– Мрази и бандиты были и будут во все времена, – пояснила Хелена, поднявшись с пола, и от души пнула труп бандита. – Людей не поменять. Они неисправные мудаки.
– А на чьей тогда ты стороне?
– На своей. Где мне выгоднее, там я и нахожусь.
– Эгоистично, но честно…. – кивнул я. – А выгоднее – это где?
– Это в Дзаре.
– Типо подземный город? Как в «Матрице»?
– Нет, – усмехнулась Хелена
– А какой?
– Увидишь. А пока…. Давай кое с чем разберемся.
– С чем?
Хелена взяла свою винтовку, а затем указала на пушку, висевшую у меня на шее. Я обхватил рукоять ладонью, разглядел пушку: чем-то напоминала винтовку Хелены. Более короткий и компактный ствол, заключенный в усиленный четырьмя продольными спицами каркас, ствольная коробка так же была поскромнее в размерах. Видел несколько головок и рычагов, с разнообразными изображениями под ними, но совершенно ничего не понял.
– Смотри, я сейчас покажу ровно то, что тебе нужно знать. Во-первых, твой ствол еще ни разу не использовался. Потому, первым делом, необходимо отрегулировать глубину плотности луча.
– Чего?
– Если ты не хочешь, чтобы твоя собственная пушка рванула у тебя в руках и сожгла тебя, то необходимо сделать следующее….
По инструкциям Хелены я перевел монитор настроек в режим видоискателя, на который теперь выводилось размытое изображение, принимаемое оптикой. Я навел пушку на окно, видя на экране его размытый силуэт.
– В фотографии есть понятие ГРИП, или глубина резкости изображаемого пространства. Проще говоря, это участок, в котором на снимке пространство получится резко, а все, что за его пределами, будет размыто. В Эркане же все немного иначе, и тут мы оперируем понятием глубины плотности луча, которую необходимо сделать максимальной, чтобы избежать неприятностей вроде рассеивания, которое может очень сильно снизить боевой потенциал твоего оружия. Если, настраивая ГРИП, мы выбираем резкий участок на снимке, то, настраивая ГПЛ мы, регулируем степень концентрации фотонов в луче. Чем гуще концентрация, тем больший поражающий эффект будет иметь луч.
– Зачем столько геморроя? Почему не воспользоваться земным оружием?
– Местных тварей уничтожает только густо сконцентрированный свет, выдаваемый фотонными пушками. Мы не знаем, из чего монстры сделаны, но тысячи рэйкинов заплатили за то, что пытались бороться с ними пулями. Только две вещи способны убить охотников. Первая – фотонное оружие, второе – ядерная боеголовка. Боеголовку с Земли урвать проблематично, а вот фотонных пушек валом. Бери любую хрень с камерой, даже смартфон, и в Эркане она превратится в пушку. Смартфон будет фотонным пистолетом. Теперь смотри….
Хелена взялась за фокусировочное кольцо на конце ствола своей винтовки, и покрутила его, призывая меня повторять за ней. Когда я стал крутить кольцо на своей пушке, то резкость изображения на экране стала меняться. Я пробовал разные положения кольца, крутил влево и вправо, делая так до тех пор, пока изображение окна на мониторе не стало максимально резким. Увидев это, Хелена удовлетворенно кивнула.
– Молодец, теперь, – она указала на головку регулятора режимов. – Прокрути головку, наведя стрелку на изображение с одним лучом.
– А почему не с несколькими? – спросил я, щелкнув головкой и переведя оружие в нужный режим.
– Эта головка регулирует длительность генерации матрицей пушки фотонного луча. При больших значениях объектив быстро изнашивается, их у нас с собой не очень много, – пояснила Хелена. – В Земном автомате меняется магазин, когда кончаются патроны, а в фотонных пушках меняются стволы при износе линз.
– Матрица генерирует свет? – я изогнул бровь. – А разве она не принимает его?
– Это на Земле она его принимает. В Эркане физика матрицы немного другая. В обычном фотоаппарате матрица принимает фотоны, прошедшие через объектив, фотоны попадают на светочувствительную поверхность, заставляя диоды матрицы генерировать электрические импульсы, из которых состоит изображение. Здесь же все иначе. Диоды принимают заряд от аккумулятора, а затем светогенерирующая поверхность матрицы создает луч, которым ты стреляешь. Все просто. Аккумулятор, кстати, термоядерный….
Хелена вытащила аккумулятор из пушки убитого бандита, а затем, под ее наблюдением, я произвел замену аккумулятора в своей пушке. На мониторе вспыхнула надпись: «Заряд полный. К стрельбе готово». Это казалось мне безумно интересным.
– Все. Нам пора.
– Стой, а дальше что? Тут еще куча настроек.
– Тебе о них знать не нужно, пока. Для начала хватит того, что я уже рассказала. Нам пора выдвигаться.
На моей винтовке был обычный коллиматорный прицел. Похожий на те, что были на земных автоматах. Я глянул в перекрестие, прицелился в окно, нажал на кнопку спуска затвора и долбанул фотонным лучом. От этого зрелища у меня мурашки по спине пробежались. Видеть, как стреляют – одно. Стрелять самому – совсем другое.
Небо было затянуто хмурыми тучами, сквозь которые с трудом пробивался свет полуденного Абраса. Мы с Хеленой осторожно перемещались по городу. Непривычно мне было лазить по улицам в постапокалиптическом виде. Всюду побитые взрывами дома с пустыми глазницами окон и обрушившимися стенами, за которыми вполне можно было прятаться, часто на пути попадались трупы и брошенные, изъеденные временем ржавые гравимобили, чем-то напоминавшие уничтоженный внедорожник Хелены. Точка эвакуации располагалась на большой парковке, со всех сторон прикрытой зданиями. Мне в голову пришла мысль, что позиция отнюдь не самая лучшая, ибо парковка находилась на вершине Т-образного перекрестка, а значит, к нам могли подлезть со всех сторон.
– Мы тут как на ладони, – выразил я свое беспокойство, нервно разглядывая пустые улицы. – Если мы наткнулись на бандитов, то в округе могут быть еще.
– В другом месте турболет не сядет, – пояснила Хелена, извлекая из специальной ниши в фотонной винтовке небольшое конусообразное устройство. – Там еще опаснее, чем здесь. Другие точки эвакуации слишком далеко.
Хелена поставила устройство на асфальт, проросший травой, нажала на кнопку и оно с писком заработало. Вершина конуса раскрылась, оттуда в небо ударил густой красный луч. Я глядел на него расширенными от удивления глазами. Мы ведь только что объявили всей округе, где находимся.
– Ты с ума сошла?
– Иначе мы не выберемся. Времени нет. Как только стемнеет – твари вылезут на поверхность. Мы не успеем убраться отсюда до наступления темноты. Поверь, мой вариант самый безопасный.
– Отлично, – я недовольно скривил губу. – В постапокалиптическом мире будущего нет нормальных устройств связи.
– Без крайней необходимости их не используют, чтобы не засветить Дзар. Потому приходится пользоваться маячками. И вообще хватит галдеть мне под руку, – Хелена недовольно на меня взглянула. – Я знаю, что делаю. Лучше смотри по сторонам.
Но к счастью, пока все было тихо. В ожидании транспорта мне даже стало немного скучно. Мы заняли укрытие за углом, я держал оружие на изготовке, но от чего-то был уверен, что его применять не придется.
– А библиотеки в этом вашем Дзаре есть? – спросил я с любопытством. – Лаборатории?
– Нет. Печатной продукции в Эркане нет вообще. Тут немного иначе знания получали в свое время. Насчет лабораторий я не в курсе. Спросишь на месте. Не болтай. Смотри по сторонам.
– Ладно, – вздохнул я.
Но долго скучать не пришлось. Послышался громкий рев мощных дизельных моторов. Я тут же напрягся, внимательно вглядевшись в конец улицы слева, увидев два несущихся по ней внедорожника. Внедорожники эти были совсем другие. Крупные, на более привычных моему взгляду резиновых колесах, кузова были усилены сделанными из подручных материалов защитными пластинами. Машины с ревом неслись в нашу сторону, выплевывая из труб струи густого серого дыма и подпрыгивая на неровностях дороги. По нам тут же стали долбить из установленных на внедорожниках станковых фотонных пушек. Я едва успел спрятаться, толстый фотонный луч прогудел прямо у меня перед лицом, раскалив воздух и оставив в нем горячий красный след.
Лупили по нам без перерыва. Мы даже отстреливаться толком не успевали. Хелена тут же шмыгнула в здание, заняла у окна удобную позицию, и при редких возможностях, высовывалась из укрытия, ведя ответную стрельбу. Но ни ей, ни мне, высунуться не давали. Как только она высовывала голову, в нее тут же прилетало несколько фотонных лучей, пролетавших у нее над головой и оставлявших в стене оплавленные дыры. Стена была лишь условной защитой. Хелене постоянно приходилось менять позиции, чтобы не умереть.
Я выглянул из-за угла, использовал оптическую систему костюма, разглядывая внедорожники в приближении. Судя по уголовным мордам и кожанкам с джинсами это были бандиты, причем из группировки тех, которых мы перебили при переходе в фотопростанство. Приехали мстить за дружков. Хелена сделала два точных выстрела, белые лучи прошили грудь и голову бандита на пассажирском месте. Бандиты сразу сосредоточили огонь на здании, в котором скрывалась Хелена, и я понимал, что ее надо прикрывать, иначе ее быстро прихлопнут.
Но мне было трудно собственноручно выстрелить в человека. Я взял водителя внедорожника в перекрестие прицела, но не мог надавить на кнопку спуска. В первом бою за меня все сделала боевая система, но теперь управление было в моих руках, что создало определенные психологические трудности. Бандиты бандитами, но ведь они тоже люди, тоже живые существа. Однако мнение мое в следующие секунды тут же изменилось.
Один внедорожник резко свернул на соседнюю улицу, скрывшись из вида, а второй с визгом затормозил перед зданием, где пряталась Хелена. Лучеметчик стал долбить по нему из станковой пушки и плотно прижал Хелену огнем. Я понимал, что если не вмешаюсь – ей конец. Бандиты высыпали из машины, рванув к ближайшему зданию и на ходу отстреливаясь. Бандит попал мне в плечо, я тут же почувствовал страшный жар и вскрикнул от боли, возненавидев врага всеми фибрами души. Легкое ранение, легкий ожог, однако бандит вполне мог убить меня.
Нет. Не люди. Люди не могут так безжалостно убивать тех, кто ни в чем перед ними не виноват. Моральные ограничители слетели разом. Я взял голову бандита в перекрестие прицела и срезал ему голову точным выстрелом. Он шлепнулся на землю. Второго мне подстрелить не удалось, лучи пролетали рядом с ним, но он успел запрыгнуть в здание, затем высунувшись из окна и загнав меня за угол ответным огнем. Я не тянул с ответом и проделал в его торсе три дыры. Он с воплем повалился замертво. Стрелок я был так себе, но автоматика костюма помогала мне более точно вести огонь, как и драться.
Затем я перевел огонь на внедорожник, насквозь прострелил торс лучеметчика, он повалился на край гнезда, мертвенно свесив руки. От нервного напряжения дрожали руки. Страшно было до чертиков, ведь в окрестностях катался еще один внедорожник. Ситуация усугубилась. К нам в тыл ехало еще два внедорожника, и, как только мы стали перестреливаться с ними, то из-за угла в дальнем конце улицы выкатился тот, что скрылся еще в самом начале. Мы попали в окружение. Было не высунуться. Здание, в котором пряталась Хелена, превратилось в оплавленное решето. Она была вынуждена покинуть его. Мы с ней рванули в ближайший переулок, выходящий на парковку, но там оказался тупик. Я с разгона плечом проломил толстую стену. По сторонам разлетелись кирпичи, в воздух поднялись облака пыли, из которых по мне тут же ударило парой фотонных лучей. В этот раз обожгло ногу и торс.
Я думал отступить на старые позиции, но бандиты заехали на парковку, став палить по переулку из всех стволов. Слышался гул фотонных пушек, воздух рассекали и раскаляли лучи, мы могли лишь огрызаться в ответ, не позволяя бандитам занять удобное место, с которого нас легко можно было расстрелять. Ситуация безвыходная. Смерть казалась мне неотвратимой. Спина покрылась холодным потом, я тяжело и нервозно дышал.
– Хана! – крикнул я.
– Не ссы, – оптимистично заявила Хелена, долбанув из-за угла очередью, снова спрятавшись. Шесть фотонных лучей прошили стену справа от Хелены, она резко отвернулась, спасая лицо от жара. – Прорвемся!
В небе послышался гул мощных реактивных двигателей. Из облаков над нами выплыл боевой турболет, оснащенный тяжелыми пусковыми установками. Турбины изрыгали струи реактивного пламени. Меня охватил такой сильный приступ радости, что я широко улыбнулся, не веря своему счастью. Бандиты сразу же замешкались, взревели моторы, враги поехали в разные стороны, как напуганные насекомые. Описав в воздухе широкую дугу, турболет долбанул по машинам из пусковых установок. С гулом полетели ракеты, расчерчивая воздух дымными полосами. Ракеты рванули прямо под брюхом у бандитского внедорожника. Машину подбросило как игрушечную, осколками кузов превратило в решето вместе с экипажем, бандиты умерли моментально.
Враги открыли ответный огонь из лучеметов, но пилот турболета ловко маневрировал, избегая попаданий и бил в ответ из бортовой фотонной пушки. Лучом вражескую машину рассекло напополам вместе с несколькими бандитами, а тех, которые выжили, мы с Хеленой быстро добили короткими очередями. Спустя несколько ракетных залпов и выстрелов бортовой пушки от бандитов не осталось и следа. На дороге стояли горящие обломки внедорожников с охваченными пламенем бандитскими трупами, на лицах которых застыло болезненно выражение. Знатная вышла заварушка. Мне трудно было поверить в мысль, что я еще дышал, меня всего трусило.
Полетав над округой, пилот убедился, что все чисто. Турболет плавно приземлился на парковку.
– Грузитесь! – сказал пилот через громкоговоритель в момент, когда дверь пассажирского отсека отъехала в сторону.
Реактивные двигатели ревели, разметая валявшийся на парковке мусор и пыль. Я никогда не был любителем полетов из-за тряски и непривычных ощущений в вестибулярном аппарате, но лететь в турболете было совсем не тем же самым, что в самолете. Хелена расположилась в кресле, а мне, из-за слишком большой массы, пришлось сидеть на полу. Турболет оторвался от земли и взлетел практически неощутимо, затем пилот щелкнул парой тумблеров, переводя двигатели в горизонтальный режим, мы полетели в облака. Турболет шел плавно и быстро, ревя реактивными двигателями и рассекая воздух.
– Где Дзар? – спросил я Хелену, перекрикивая движки.
– Увидишь, – отмахнулась она.
Я с нетерпением наблюдал в окно, гадая, как же выглядит Дзар и где он вообще находится. Мне представлялась подземная или наземная крепость: мощный массив зданий, окруженный могучими стенами, по которым бродят бдительные солдаты. Хотя, возможно, это обычный унылый городишко, спрятанный далеко в глуши и заставленный домиками, построенными из жести.
Мы пролетели сквозь облака и пошли над ними, медленно набирая высоту. Свет местной звезды был совсем другой, чужой и неизвестный, но все же, чем-то напоминающий наш: Абрас, скрывался за горизонтом слева и бросал на белоснежные небесные холмы закатную золотистую длань. Я с непониманием изогнул бровь, гадая, зачем пилоту понадобилось лететь над облаками. Может, он прятался от воздушных монстров? Или от наземного ПВО? Вполне возможно, что враждебные расчеты ПВО могли присутствовать на земле, раз на Эркане водились бандиты.
– Слушай, – Хелена вдруг обратилась ко мне, взгляд у нее был любопытный. – А зачем ты спрашивал о библиотеке? Зачем тебе вообще сдались эти знания?
– Я…. Это будет звучать банально, но мне хочется знать больше остальных, чтобы придумать нечто такое, что сможет помочь людям и обогатит меня. Хотя…. Есть еще одна причина.
– Ты для этого придумал экзоскелет? И какая?
– Да, – ответил я, готовясь отвечать на второй вопрос, но желания говорить об этом не было никакого – после того, как она меня отвергла, доверия к ней стало поменьше, потому я отрезал коротко, отведя взгляд: – Второе неважно.
– Он может разве что военным пригодиться, – пожала плечами Хелена, проигнорировав недоверие: судя по тому, как она скривила губы уголками вниз и приподняла брови, ей было совершенно все равно.
– Неправда. Его могут использовать грузчики или рабочие, которым необходимо постоянно иметь дело с тяжестями.
– Твоя правда, – согласилась Хелена, переведя взгляд в окно. – Смотри. Ты хотел видеть Дзар.
– Ну, да, – я живо перевел взгляд на окно, но не видел там ничего, кроме волнистых холмов облаков. – И где?
– Смотри.
И тут прямо в воздухе медленно поднялся невидимый и грузный блокировочный шлюз, открывая взгляду внутреннее пространство приемного дока, находившегося будто в параллельном измерении. Секундой позже по светоотражающей поверхности Дзара заходили волны, создававшие искажения, город демаскировался. Громадная летающая крепость, заключенная в толстую скорлупу непробиваемых стен, делающую ее похожей на огромных размеров летающий купол. У меня чуть челюсть от удивления не отвалилась. «Подумать только, воздушная крепость! Это же надо было до такого додуматься!» – восхитился я с детской искренностью. Присмотрелся получше: виднелись надстройки с устройствами геолокации и слежения, торчавшие из специальных ниш сотни танковых орудий, служившие городу огневой силой. Еще я заметил крупный крепостной шлюз, сконструированный так, будто был предназначен для использования в моменты пребывания крепости на земле.
Пилот плавно вошел в приемный док, посадив турболет на специальную посадочную площадку, которых я насчитал несколько десятков. На некоторых стояли турболеты, некоторые пустовали, но в целом я понял, что у крепости имелась внушительная военно-воздушная мощь (если судить по тому, как быстро турболет разделялся с тремя машинами бандитов).
На площадках суетился обслуживающий персонал, проверявший целостность двигателей и вооружения, при необходимости производивший ремонтные работы. Механики открывали капоты турболетов и, ругаясь отборным матом, производили в двигателях манипуляции с помощью специальных инструментов, валявшихся на столах поблизости или полу. На каждой посадочной площадке была своя маленькая экосистема, в которой турболеты окружали своеобразной любовью и заботой.
– Внимание, шлюз приемного дока закрывается, – сообщил механический женский голос по системе общего вещания.
Шлюз грузно опустился, под вой сирены встав на место и с грохотом щелкнув огромными замками. Одностороннее защитное поле, защищавшее проем шлюза, вдруг стало видимым и рассеялось. А, так вот почему в доках не было разгерметизации. Когда шлюз открывают, то включаются защитные экраны, не позволяющие воздуху выйти.
– Пойдем, – Хелена спрыгнула на посадочную площадку и поманила меня за собой.
Мы вышли из приемных доков на оживленные улицы города. Он освещался мощной системой искусственного освещения, установленной на крепостных стенах и дававшей отличный свет. Дома и здания были однообразными монолитными многоэтажными коробками из прочного металла, поставленные практически в упор друг к другу для максимальной плотности застройки. По улицам бродили вполне умиротворенные жители, продавцы в магазинах на первых этажах обслуживали покупателей, приобретавших всякую всячину. Воздух был пропитан разнообразными пищевыми ароматами, исходящими из столовых, которых здесь было валом. Одежды на всех были чистые и гражданские, только потрепанные, небрежно сделанные из дешевых материалов. Но это никого не смущало. Нередко мне доводилось даже видеть улыбки на лицах людей, радостно обсуждавших что-то друг с другом. В целом мне показалось, что народ Дзара доволен жизнью.
Нечто, вроде меня, было для местных в диковинку. Когда мы с Хеленой брели через толпу, направляясь к ее дому, перед нами все расступались, с удивлением глядя на меня. Впрочем, я бы тоже удивился, если бы на Земле увидел бредущего по улицам боевого робота.
– А это что за фигня? – послышалось из толпы.
– Не знаю даже. Никогда такого не видел. Смотри, какой здоровый.
От такого количества внимания я стал чувствовать себя неловко, старался не смотреть ни на кого, чтобы не смущать. Жалко, что никто не хотел сделать для меня того же. Спустя несколько кварталов пути я увидел длинную очередь, состоявшую преимущественно из мужчин и направленную к приемному окну в здании, на котором было белой краской по трафарету написано «Вербовочный пункт». В глаза бросился низкорослый крепкий парнишка, с черными, коротко постриженными волосами и дерзким взглядом. Он был как минимум на голову ниже мужчин в очереди, но это не помешало ему проявить изрядную долю отваги и бесцеремонно влезть вперед всех.
– Эй, да ты охренел, малорослик! – послышалось возмущение.
– Очередь тут для кого?!
– А ну катись отсюда, Себастьян! Ты уже всех достал!
Я остановился, с любопытством наблюдая за развернувшимся действом. Парня пытались оттянуть прочь, но он крепко вцепился в подоконник, отбрыкиваясь и не позволяя двинуть себя с места, одного оттолкнул спиной, сбросил руку второго с плеча. Себастьян этот чуть ли не голову в окно приемного пункта засовывал, нагло глядя на вербовщика и требуя:
– Возьмите меня в двадцать пятую бронетанковую! Я все умею! Обещаю, что не подведу вас!
– Господи, – вербовщик с раздражением закатил глаза. – Пацан, как же ты меня достал! Ну сколько раз тебе повторять, что не подходишь ты! Ну не вывезешь ты службу в бронетанковой! Парни, – вербовщик обратился к мужчинам в очереди, – уберите его нафиг!
– Нет! – возмутился Себастьян, когда его схватили под руки и стали утягивать прочь. Он брыкался и сопротивлялся. – Вы охренели! Не имеете права!
Двое мужчин кинули Себастьяна прямо к нам под ноги (цепочка на шее парня порвалась, зацепившись за руку одного из «конвоиров», рядом с ним звякнули блеснувшие в свете военные жетоны, упавшие на землю), с раздражением на него посмотрели, один из них пригрозил пальцем и проговорил сердито:
– Еще раз, пацан, без очереди вломишься, я тебя жалеть не стану, и зубы выломаю. Сколько можно с тобой по-человечески? Ты уже двадцать пятый раз пытаешься влезть!
– Да пошел ты! Это вам все ворота открыты!
– Что ты сказал? – мужчина закатил рукав и злобно оскалил зубы, шагнул к мальчишке.
– Не лезь…. Те, – попросил я почти вежливо, преградив мужчине путь. Он оглядел меня сверху донизу, хотел что-то возразить, но вид окровавленной руки бронекостюма и поврежденной брони поубавил в нем спеси. – Его и так выкинули. Он все понял.
Товарищ мужчины напрягся, испугавшись и взяв друга за плечо, стал уводить его прочь. Мужчина раздраженно смотрел на меня, но говорить ничего не стал, молча вернувшись в очередь вместе с другом. По мне было видно, что я побывал на поверхности, а гражданские в Дзаре, судя по всему, питали к фронтовикам то ли страх, то ли уважение.
А может, всё вместе.
Я поднял с земли жетоны, взглянув на них, разглядев рисунок танка под которым было написано: «Двадцать пятая бронетанковая».
– Держи, – я протянул жетон Себастьяну. – Ты уронил.
– Спасибо, – поблагодарил Себастьян с легким раздражением. Не хотел он нас обидеть, но настроение ему явно подпортили. – Спасибо, правда.
