скачать книгу бесплатно
– Дали ей имя.
– Всего лишь? Тогда… может, и мне…
– Ну, тут тоже не все так просто. С именем надо прижиться. Врасти, так сказать, корнями. Стать этим именем. Вот смотри, тебя как Яна учила? У всего есть имя, да?
– Да.
– Так вот, что тут имеется ввиду. Тебя можно назвать девочкой или мальчиком – и ты уже существуешь. Неполноценно, правда, но ты себя уже как-то ассоциируешь. Мы вот когда Инкогнито стали так называть, та стала более… человечной, что ли. Даже спину начала выпрямлять. Когда она постепенно стала краткой Ингой – так и вовсе цвет в лице приобрела. Имя – это самое великое заклинание во всей Вселенной.
– Заклинание? Хм, никогда бы не подумал, что…
– Это образно говоря. – Подхватил Игорь. – В этом есть своя «магия».
– Ага. Даже бытует легенда: Зная имя человека – его легче подчинить себе. Жестоко, но… что-то в этом есть правдивое. Так что и с этим лучше быть начеку.
Я невольно задумался: – Хорошо, но тогда… какое можно мне…
– Пригнитесь! – Крикнул он, и мы с Сашей немедленно повиновались. Так я впервые понял, что такое стресс. Сердце колотилось, а кожа мгновенно покрылась холодными испаринами, словно роса поутру. Неприятное чувство и физические ощущения такие же. Даже внутренние органы будто скрутило узлом.
Тишина нагнетала, лишь шевеление в кустах ставило нас троих в недоумении.
Наконец мимо нас просвистела стрела, но мы не стали ее мишенью. Она вонзилась в ближайшее дерево.
Не успел я моргнуть глазом, как Игорь буквально нырнул в предполагаемое укрытие зачинщика.
– А что он…
– Не беспокойся. – Сказала Саша, но у самой спокойствия на лице не было. – Он знает, что делает.
Хлест! Хлест! Доносились удары по металлу. Звуки не были громкими, но неприятный лязг отдавался даже по внутренностям. Вероятно, противник успел отбежать на некоторое расстояние. Это настораживало не только меня, но и девушку.
– Нехорошо… – прошептала она и встала в полный рост, не боясь нападок. Как только она выпрямилась в боевую стойку и вынула меч из ножен, кусты снова зашевелились. Как же тут густо росла трава, ни черта не видно и непонятно. Я сжался и сглатывал слюну. Минута изнурительного ожидания и как назло не знаю, что делать. Меня еще не учили этому…
– Это я. – Донесся оттуда голос Игоря, как ни в чем не бывало. Саша с облегчением выдохнула. А я так и оставался согнутым в три погибели. Не получалось откатиться до первоначального состояния, когда тебя ничего не тревожило. Я даже думать забыл, о чем мы говорили еще буквально пять минут назад.
Правда, теперь я чувствовал скованность и, наверное, стыд. Я встал и отряхнулся. Старался дышать бесшумно, чтобы никто не услышал насколько мне тревожно.
Сам воитель держал за шкирку какого-то мальчика. На вид ему было лет 14, не больше. Носил толстовку, но с головы до пят затянут в кожаные латы. Не самый смелый парень, а быть может, знал, с кем будет иметь дело. И без того потрепанные джинсы были извозюканы в пыли, а в глазах мельтешило нескрываемое беспокойство. Впрочем, телом он был смирен.
Я только сейчас понял всю комичность ситуации. Не знаю, кем были мои компаньоны, но их боевой хватке можно было только позавидовать. И погрустить…
Игорь держал мальчонку, словно кролика, пойманного на охоте. Да еще и тот не смел сопротивляться. Видимо, тактика такая. Знает, что будет только хуже.
– Это он в нас стрелял?
– Видимо он. Тут больше никого нет. По крайне мере, не нашел.
– Странно. Гимназисты нынче непродуманные пошли.
– Они расслабились от нашего бездействия. Ничего удивительно.
Пока они обменивались репликами, я смотрел то на него, то на нее. У обоих в лице усталость, а в голове – непротивление судьбе. Будто еще недавней тревоги и не было. Они что-то знали, но меня не посвятили в курс дела. Даже обижаться не хочется. Тут остается только ждать.
– Ну, и что ты этим хотел добиться? – спросила она, подойдя к мальчишке. Тот только сейчас начал извиваться в руках оппонента постарше, но тщетно.
– Бесполезно. Их всех перед заданием поят «Вечным молчанием». Хорошо, когда у тебя в команде есть маг.
Та фыркнула: – Обойдемся. Но мы такими темпами никогда ничего не узнаем.
– Таков их план.
Саша, в знак согласия, кивнула.
– Начнем?
– Начнем.
Я только хотел спросить: «Что происходит?», как тут же все озарилось светом, который слепил глаза. Я не сразу смог раскрыть веки, прикрываясь тыльной стороной ладони. Долго привыкал к «белому полотну».
Не прошло и минуты, как я смог разглядеть какие-то непонятные символы. Он словно дирижировал в воздухе. Крутил картинку, увеличивал, потом наоборот – делал меньше.
– Ты в порядке? – спросила Саша, уже успев подтянуться ко мне. Тоже щурилась, но, видно в силу опыта, умела сдерживать мимику. Может, не такая уж она и вредная. Заботы в ней тоже хватает, просто, я поддался первому впечатлению?
– Да, но… что это все значит?
– Это то, ради чего мы сюда пришли. Чистим код, чтобы устранить частицы хаоса и избежать гнева Вселенной. Для этого мы, можно сказать, «открываем внутренности» и игрока, и места, и события. Смотрим, что пошло не так и где ошибка. Дело скучное, занимает много времени и требует кучу наработанных знаний, но необходимое. Иначе – кирдык всему миру. Законы Вселенной надо соблюдать.
Не скажу, что понял, но это звучало уже интереснее: – Я думал, нас просто отправили патрулировать эти заросли и собирать всякие ништяки.
– Так и есть. Просто с одним нюансом – видишь аномалию, сразу заботься о ней. Иначе частицы хаоса станут распространяться повсюду, а их последствия непредсказуемы. Понял?
– Ну, вроде…
– Ты, наверное, еще не смекаешь всей механики? Да, я тоже. Хотя, я кое-что умею, но… Я – всего лишь паладин с не самыми высокими статами. Игорь вроде худо-бедно понимает. Он – хороший ученик, но плохой учитель. Если тебя интересует все это, тебе придется подружиться с остальными.
Я призадумался, но сам наблюдал за этими манипуляциями. Он больше рассматривал все эти символы, чем что-либо делал с ними. Сам виновник лежал подле него, будто скованный.
– А почему он больше не шевелится?
– Игорь написал кое-что в коде. Типа заклинания, но не совсем. В общем, это позволяет игроку застыть на месте. Он всегда так делает. Думаю, это оправданно. Никогда не знаешь, что ожидать от человека.
Мне это не понравилось. Должно быть, это ужасно, когда тебя лишают выбора, даже если иначе никак. Спустя короткую паузу, я снова решился на вопрос: – И как часто вы их ловите?
– В последнее время их очень много. Вот вчера наши трех изловили. Позавчера пятерых. Они появились примерно месяц назад, когда шел дождь. У них есть какая-то цель, но мы ее, конечно же, не знаем.
– Получается, от вас тоже требуют ответы, которые вам не даны?
Она невесело улыбнулась: – От нас всегда их требуют. Такова бюрократия.
Сейчас я рассматривал эту девочку. Она была маленькая, щупленькая, но милой не назовешь. Ее броня была потертой, изношенной. Да и меч худоват, вот-вот в руках рассыплется.
Игорь был ее полной противоположностью. Он и высок и статен. Умудрялся выглядеть солидно даже в неказистом головном уборе. Заботился об оружии и держал его в идеальном состоянии.
Удивительно, что они смогли подружиться. Быть может, это не так сложно, как кажется?
***
С сегодняшнего дня я завел дневник для записей. Я выпросил ее у Яны, аргументировав своим восхищением от ее проделанной работы. Сопротивляться не стала. Решила, что это будет полезно для общего усвоения знаний.
После моего, если можно так сказать, крещения совместным походом на задание, прошло пару дней. За это время прошло много разного. Точнее, на меня был вылит целый ушат необходимой информации, которая должна пригодиться мне в игре. Правда, есть одна непосильная задача – запомнить все это.
Яна, лидер этой субкультуры, старается лояльно относиться ко мне, но я чувствую ее пассивное неодобрение. Честно говоря, не знаю, как к ней относиться. Она мне вроде бы и нравится, да и подходит под роль моего учителя. Мне приятно слушать ее объяснения, истории, возможные исходы от опрометчивых решений. В то же время я чувствую исходящее от нее напряжение.
Да, я доставал ее. Ну, не в прямом значении этого слова. Как надоедливый ребенок. Сам знаю, но ничего с собой поделать я не могу. После той стрелы, что пролетела буквально в нескольких сантиметрах от меня, я осознал, насколько я жалок и беспомощен. Я даже не знаю, что я умею.
Мне стало так тяжело на сердце, даже погода испортилась. Сейчас моросит неприятный холодный дождь. Я бы не придал этому значения, но Жабик, земноводный мальчик, помогавший в этот день прибирать библиотеку, остро отреагировал на эти капризы природы.
– О нет, ну только не снова!
Я тяжело выдохнул и пожал плечами. Да, мне говорили, что до недавнего времени несколько месяцев шел беспрерывный дождь, наполняя улицы грязью и сточными водами. Они назвали это время «Великой меланхолией». Все было окрашено в сине-зеленые оттенки. Многие впали в уныние. Ментальную спячку. Апатию. Однако я не придал этому большого значения. Да и не до этого мне было. И без того грусть не отпускала. Какое-то резкое бессилие, перед которым я не властен.
– Думаю, это скоро прекратится. – Я чувствовал, что должен как-то поддержать его, но кроме ободряющих слов, пусть и не искренних, ничего в голову не приходило. Моя ничтожность пробрала меня изнутри. Может, моя безымянность начинает давать о себе знать.
– Не, такими темпами – не скоро. – Он оскалил свои острые зубы. Должно быть… это была улыбка. – В феврале все также начиналось. День моросило, два, а потом будто на небесах кто-то кран забыл закрутить. Дежавю, можно сказать.
– А?
– «Когда-то виденное», говорю. История повторяется. Мне-то ладно, я и не в таких болотах жил, но… это давно в прошлом. Я уже и забыть успел, как существовал раньше. Тем более, когда тебя окружают люди, сплошь недовольные тем, что имеют, вольно-невольно сам перенимаешь такие настроения.
Даже как-то стыдно стало. Вот я сейчас записываю все накопленные знания в тетрадку о чудовищах, ветках умений, статах и прочих подводных камнях этого замысловатого мира. Знаю ли я что-нибудь о тех, с кем я стою рядом, пусть и вынужденно?
– А какую жизнь ты жил раньше?
– Ну, как какую… ты же видишь, я земноводного вида. – Да, это не для кого не секрет, но… в этой Вселенной, если я правильно понял, все эти виды, расы, классы – было лишь средством распределения. Эльфы, гномы, нежить и прочие, разумеется, имели некоторые отличия от «обычных людей», но это не видно при первом впечатлении. Да и при втором тоже. Оно скорее имело условный характер. Просто, чтобы знать – какой человек стоит рядом с тобой. Что предстоит от него ожидать и что обобщенно собой представляет. Как знаки зодиака. Вот и сам Жабик. Да, он вроде как произошел от каких-то амфибий, но ничем, кроме зеленоватого оттенка кожи и мутации пальцев, от меня не отличался. – Мои дальние родственники давно вышли из болот, чтобы начать учиться, когда образование стало доступно каждому. Хотя, время от времени, мы посещали родные края. В детстве я так и вовсе не хотел вылезать обратно. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что если бы мое желание сбылось, ничего кроме уныния меня не ждало бы. В болотах нет будущего, увы.
– Звучит грустно.
– Се ля ви, как говорится.
– Селя… что?
– Крылатое выражение такое. Устоявшееся, то бишь. Переводится от заморского: «Такова жизнь», если я правильно помню. Это я о том, что некоторые обстоятельства никак не зависят от нас.
А он образованный парень, хоть и говорит с акцентом, да и явно фанат всяких дырявых вещей, больше похожие на мусор.
– Ты можешь вытянуть родственников из болота, разве нет?
– Нет. Не могу.
– Почему?
– Некоторые люди не хотят быть спасенными.
Я так удивился. Как это: «Погибать и не желать спасения?» Мне казалось, что во Вселенной некоторые инстинкты работают совсем не так.
Я хотел задать резонный вопрос, но не решился. Боюсь, почему-то. Даже дрожь по спине прошла. Я будто несознательно знал, что так бывает, но не хотел вслух проговаривать эти домыслы из своей головы. Да, чтение мыслей – неосуществимая мечта, как ни старайся.
– Слушай, а все-таки, кто мы такие?
Жабик замешкался. Всегда, когда я задавал этот вопрос напрямую кому-либо, сами словно были под действием «Вечного молчания». То ли правило у них было такое, то ли за этим стоит что-то большее. Ясно одно: на эту тему разговаривать было не принято.
Я попытался снова: – Ну, то есть… вы вот говорите, что у всего есть имя, так ведь? Получается, вы же как-то себя называете, иначе не существуете.
– А ты подхватываешь налету. – Ответил он, прикусив нижнюю губу от досады. Тут же приблизился и начал вполголоса: – Понимаешь, есть такое соглашение: Мы себя не выдаем. Понимаешь? – Я кивнул, чтобы избежать неловкой паузы. – Есть тут, в стенах школы, две группы. Одни называют себя советчиками. Вторая – это блюстители. Одни запутывают, другие распутывают. Вот такая вот игра.
До меня дошло некое озарение. Не то чтобы это давало ответы, но в этом был хоть какой-то смысл. Даже печаль начала исходить на нет. Да, это оставалось некой загадкой механики, уловить которую было непросто, но главная задача начала проясняться.
– А эти самые «блюстители» уничтожают частицы хаоса?
– Разумеется. Это основа основ.
Так вот кто я и кто они…
– А те, другие, их порождают? – Жабик в ответ тоже кивнул. – Какое-то вечное противостояние света и тьмы получается.
– Хм, и да и нет. Тут нет чистого цвета. И у тех и у других – сплошные полутона.
– Но как же так? Разве в древних легендах не говорится о…
– Эскапизм и идеализм непомутненного разумом рассудка. Такого не бывает. Легенда всегда остается сказкой. Она никогда не бывает былью. Ну, разве что частично может оказаться правдой. Полуправдой, точнее. Ожидания не всегда сходятся с реальностью. Почти никогда.
– То есть, ни те, ни другие – не хорошие, не злые?
– У них просто нет такой установки. Есть роль и она выполняется, во имя Всевышней и ее воли.
Он и сам был печален. Тяжело вздыхал, смотрел на капли дождя в окне. Разрушать мои убеждения ему явно не доставляло удовольствия. Будто хотел сам принять хоть какую-то сторону, но наличие негативного опыта не позволяло этому свершиться. Да и существует ли этот самый чистый тон, черный или белый?
Себя, как личность, он вечно нарекал неким «анархистом-нонкомформистом». Вечно всем перечил. Самоутверждался путем стремления «не быть как все». Наверное, это было его исцелением от ненавистных устоев, которые ему навязывали ранее. Говорят, если один раз забрался на болота, ты больше из них не вылезешь. Жабику и его семье это удалось и теперь он интегрирован в общество, да так, что от человека не отличишь. Так у меня возник вопрос: «Существует ли предназначение?»
Почему? Не знаю. Надеюсь, это отголоски моей былой жизни. Глядишь, хоть что-то вспомню.
Меня нашли в яме, в сырой от дождя земле. Как долго я там был? Не помню. Как оказался там? И что же все-таки случилось?
Я отвлекся на ту самую полку, которая целиком и полностью принадлежала нашему лидеру. Никому не было разрешено даже протирать ее от пыли, а уж тем более брать содержимое. Я не задавался соответствующими вопросами. Их и без того было много, а прихоть начальства не вызывала скепсиса. Так надо, вот и дело с концом.
В библиотеку начали проступать лучи солнца. Дело как раз близилось к закату.
– Надо же, распогодилось.
