скачать книгу бесплатно
– Иди по коридору, – велел мне демон, и я перевела на него плавающий взгляд.
В голове билась единственная мысль, которую я и озвучила, с трудом поборов новый приступ тошноты:
– Это и было наказание?
– Да, – скривил губы демон в подобие ухмылки.
– Сволочи! – выплюнула я. – Вы же их убили! Всех! Растерзали, как дикие звери! Стадо зверей! – я снова задыхалась. Слезы текли из глаз безостановочным потоком, но я их не замечала. Меня трясло как при сильной лихорадке, а внутри бушевала лютая злость и жажда мщения.
– Это была игра, детка, – подошел ко мне демон и больно сжал рукой мое лицо, заставляя смотреть себе в глаза, в которых уже вовсю полыхало пламя. – Им повезло, в отличие от тебя. Для тебя же это только начало. А финал ожидает такой же. Но сначала я получу от тебя все! А теперь иди. И вымойся, от тебя воняет! – презрительно скривился он, выпуская мое лицо.
В комнате вспыхнуло пламя, и демон исчез в нем. Мне же открылся коридор, по которому я и добралась до своих покоев. На пороге силы меня оставили окончательно, и я упала в объятья той самой феи, что приставлена была ко мне в услужение. А потом меня накрыла спасительная тьма.
***
Я приходила в себя и снова проваливалась в вязкое горячее нечто, в котором тонула все глубже. Сил выбраться из этой трясины не хватало, как я ни старалась. Периодически я видела маму с папой, но далеко-далеко, так что разглядеть их получалось с трудом. Мама плакала и пыталась что-то сказать мне, но голос ее тонул все в той же липкой паутине. Папа – мой сильный и всегда такой уверенный в себе папа. От него я унаследовала цвет волос и глаз, вопреки закону доминирования фейских генов. В настоящей жизни он воплотился в мужском облике, человеческом, но в прошлой был феей, а потому по праву считается потомственным и тоже пятого уровня. Он пытался пробраться ко мне, но даже его силы не хватало, чтоб сократить расстояние между нами. А очень скоро оно принялось увеличиваться, и постепенно мама с папой превратились в две крошечные точки, а потом и те исчезли.
Я плакала временами и металась по кровати. Тогда кто-то сдерживал меня за плечи, говорил что-то ласковым голосом, успокаивал и уговаривал потерпеть. Но этот голос был не маминым. Это был чужой голос, который мне смутно казался знакомым.
Иногда мне становилось так холодно, когда кожи касалось что-то влажное, что замирало все внутри меня. Душа скручивалась в тугой узел, а дышать становилось невозможно. И тогда мне казалось, что умираю.
В какой-то момент я пришла в себя от того, что моего лба коснулось что-то холодное и мокрое. Надо мной склонилась фея, которую я сразу узнала. Она ласково улыбнулась мне и поправила ткань, что и охлаждала лоб.
– Что случилось? – спросила я хриплым не моим голосом.
– У вас была горячка. Но теперь дело пойдет на поправку, вы пришли в себя, – снова улыбнулась фея, и от улыбки лицо ее стало почти красивым, а на щеках проступили ямочки.
– Долго? – говорить было трудно, и в горле саднило.
– Три дня, госпожа. Вам было очень плохо.
Три дня! Столько я валяюсь в постели в беспамятстве?! Такого со мной еще ни разу не случалось. И тут я вспомнила все, что и способствовало горячке, вернее, предшествовало ей. Воспоминания заставили глухо застонать и прикрыть глаза.
– Вам плохо? – участливо спросила девушка.
Плохо ли мне? Не просто плохо, а ужасно! Даже на эту фею я не могла заставить себя посмотреть. Что если завтра, а то и сегодня, она окажется на месте тех несчастных, растерзанных заживо.
Слезы заструились из глаз, и захотелось разрыдаться в голос. Никогда! Никогда я не избавлюсь от этих воспоминаний! Кровавая расправа всегда будет стоять перед глазами, сколько бы еще не продлилась моя жизнь.
– Вы поправитесь, все будет хорошо, – приговаривала фея, обтирая меня влажной тряпкой. А мне слова ее доставляли еще большую боль, потому что эта глупышка и сама не знала, о чем говорит. Или она знает, просто уже свыклась с мыслью о собственной смерти?
Кое-как мне удалось остановить истерику и даже практически успокоиться. Я посмотрела на фею и не удержалась от вопроса, на который очень хотела получить честный ответ:
– Как тебя зовут?
– Мышь №119, – тихо ответила та, и отвела глаза в сторону.
– Я спрашиваю про имя…
– У меня нет имени.
– Но когда-то же оно у тебя было! – невольно повысила голос.
– Было… – прошептала бедняжка, и на глазах ее блеснули слезы. – Соня… Если узнают, что я назвала вам свое имя, меня накажут, а может и… – она судорожно вздохнула и замолчала.
– Не узнают, – успокоила я. – Можно я буду называть тебя Соней, когда никого нет?
Фея кивнула и невольно всхлипнула. Пара слезинок все же не удержалась и скатилась по ее щекам. Но она их быстренько вытерла и воровато оглянулась на дверь.
– А меня зовут Алиса, – вновь заговорила я. – И мне будет приятно, если ты станешь звать меня по имени. Мы ведь ровесницы. Сколько тебе лет?
– Восемнадцать, госпожа.
– А мне двадцать, – выдавила я из себя улыбку, хоть больше всего и хотелось плакать, уткнувшись в подушку. Но мне нужна была поддержка этой феи, а ей – моя. – И не зови меня госпожой, хорошо? Я такая же как и ты… мышь. Только номер у меня 313, – добавила со злостью, которую не получилось сдержать.
– Вы элитная мышь. Все, у кого номер выше трехсотого, элитные…
– Неужели! И?..
Спросить, чем же мы так сильно отличаемся от неэлитных, не успела. Дверь распахнулась, и в комнату вошел самый ненавистный мне демон, урод каких поискать, отброс общества, дегенерат… Богиня жизни! Да я же чуть не продолжила список вслух, вовремя заставив себя опомниться!
– Выйди! – зыркнул демон на вмиг вскочившую с кровати и вытянувшуюся по стойке смирно Соню.
На его приказ девушка отреагировала молниеносно – уже через секунду в комнате ее не было.
Демон приблизился к кровати и резко сдернул с меня одеяло. На мне была надета коротенькая сорочка, на этот раз не прозрачная и шелковая, а в мелкий цветочек и приятная телу. Откуда она только взялась в этом царстве разврата и жестокости? Наверное, благодарить нужно Соню.
А вот демону сорочка явно не понравилась, и какое-то время его брезгливый взгляд скользил по мне, заставляя хотеть съежиться, чего я конечно же делать не стала. Вместо этого отвернулась и рассматривала стену. Глядеть на этого лохматого урода с глазами потенциального убийцы и оскалом зверя, не было никакого желания. А вот увидеть, как он будет корчиться в предсмертных муках у моих ног, хотелось все сильнее.
– Я смотрю, чувствуешь ты себя уже хорошо, – раздался его низкий с хрипотцой голос, от которого по телу моему пробежала неконтролируемая дрожь. А может родилась она под его взглядом.
И тут он задрал мою сорочку, да так проворно, что я аж вскрикнула и уставилась на него во все глаза.
– Очнулась? – криво усмехнулся демон, и взгляд его заскользил уже по моему обнаженному телу.
Если бы ненависть могла убивать, то этот демон уже валялся бы мертвый. Никогда еще и никого я не ненавидела так сильно. Никогда еще желание убивать не преобладало во мне над всеми остальными. И рождал его этот демон, в чьих глазах сейчас похоть боролась с брезгливостью.
– Выбрей, – кивнул он на мой лобок.
Пришлось сжать губы посильнее, чтоб удержаться от грубости. Что-то мне подсказывало, что за нее он меня по головке не погладит.
– Хочу чтоб сегодня вечером он у тебя был гладкий как у младенца, – взгляд его проскользил вверх и остановился на моей груди. Проклятые соски – они тут же отреагировали, и как реакция на это, губы демона тронула мерзкая ухмылка. – Мне нравится, как ты смотришь на меня, детка, – встретилась я с ним взглядом. – Ненависть – сильное чувство, почти такое же как страсть. А страсть твою я уже тоже видел… Я пришлю тебе наряд на вечер, – добавил, находясь уже около двери.
***
Лайр опаздывал на семейный ужин. Пришлось воспользоваться крыльями, хоть он и не очень любил это делать. Да и на ужине присутствовать не желал особо, тем более, что на вечер у него было намечено кое-что гораздо интереснее. С участием его мышки.
Надо сказать, он испугался, когда она свалилась с горячкой. Слишком тонкая душевная организация? Не вынесла зрелища и заработала воспаление мозга? Ну знал бы он, что так будет, не стал бы всего этого ей показывать. Себя же наказал – на три дня лишил удовольствия, только и мог, что мечтать, когда снова сможет насладить ее, вдохнуть ее запаха, вкусить прелесть девичьей плоти.
Лайр чертыхнулся. Все эти мысли о мыши вновь возбудили его. Если и дальше так пойдет, то его член скоро дымиться начнет от неудовлетворения. И даже те кобылки, которых объезживал каждую ночь, не спасали. Он хотел эту мышь до одури, но отчего-то не желал брать силой, как привык это делать со всеми остальными.
Все семейство уже собралось за столом, в парадной зале. Во главе восседал отец. По правую руку от него старший брат Лайра – Оскар, по левую старшая из семи сестер – Клара. Все младшие отпрыски, в том числе и остальные пять братьев и шесть сестер Лайра, заняли свои места за общим столом. И лишь стул Лайра, напротив отца, пустовал.
– Опаздываешь, сын, – недовольно изрек Вир. – Знаешь же, как я не люблю этого.
– Прости, отец, так получилось, – отозвался Лайр без тени раскаяния в голосе.
Да и он, действительно, задержался ненамеренно. Дела бизнеса требовали его внимания, а ради этого он мог позволить себе опоздать на семейный ужин. В конце концов, это была отцовская блажь – собирать всех детей на своей половине раз в неделю. За годы это уже стало традицией, которую Лайр чтил, но не любил.
Демон занял свое место и кивнул дворецкому, чтоб наполнил его бокал вином. Тот проворно выполнил распоряжение, не пролив ни капли рубиновой жидкости.
– Выпьем, дети мои, за встречу, – поднял Вир свой бокал, – а потом вы мне расскажете, как живете, что нового.
Все подняли бокалы и выпили. Лайр лишь пригубил. Пока ему нужна была трезвая голова. Никак не получалось ни думать о предстоящем вечере, и хотелось поскорее смыться из отцовской половины. А уж как ему надоело отвечать на одни и те же вопросы!.. Но традиции, особенно семейные, нужно чтить. Это Лайр усвоил с детства.
Почти у всех, кроме самых младших, отпрысков Вира уже имелись собственные семьи, но никого из их членов отец у себя не привечал. Для общения с внуками у него был выделен еще один день на неделе, когда тех свозили к нему и оставляли на несколько часов. А супругов своих детей Лайр считал чужими в этом доме и запрещал тем переступать его порог. Правда так обстояли дела только на его половине родового замка. Вторую половину делили Лайр и Оскар с семьей. Там царили менее строгие нравы. Остальные дети Вира жили вне замка, в собственных домах.
У отца завязался разговор с Кларой и Оскаром, и Лайр позволил себе спокойно отведать всех тех изысканных блюд, от которых ломился стол. Вир был большой ценитель вкусной еды. У него в доме работал повар, которого он выписал из-за границы и щедро оплачивал его труд. Пожалуй, повар был единственным демоном, чьи недостатки отец молча сносил. За умею готовить тому прощалось практически все. Даже то, чего отец не прощал своим детям.
– Я слышал, твоя мышь приболела? – прозвучал вопрос в повисшей тишине. Лайр задумался и проследил момент, когда беседа отца с братом и сестрой подошла к концу.
– У Лайра есть собственная мышь? – воскликнула Лейла – самая младшая из сестер. – Ой, как интересно! А ты нам ее покажешь? И почему мы ничего об этом не знали?..
Загалдели все разом, и отец был вынужден призвать детей к порядку, едва не разбив вилкой бокал.
– Тихо! – грозно произнес он, обводя всех не менее суровым взглядом. – Мышь подарил Лайру я.
– А почему ему, а ни кому-нибудь из нас? – возмутился один из близнецов.
– Потому что я так решил, захотел! – повысил голос отец.
Ропот смолк, а Лайр внимательно посмотрел на отца. Он и сам до сих пор не понимал, чем вызван столь широкий жест. Собственная мышь – это большая редкость и довольно дорогостоящий подарок. Мог себе представить, чего это стоило отцу, чтоб замести все следы. Но сейчас он был даже благодарен Виру – его мышь действительно уникальная, хоть и слабовата на поверку оказалась. Но тут он сам дурак – не надо было ее так уж шокировать, забыл о тонкой душевной организации фей.
– Она поправилась уже, – ограничился Лайр ответом, намекая тоном, что разговор окончен.
Но отец не поддержал его.
– Сегодня у меня собираются друзья. Вас с Оскаром я тоже приглашаю. Не хочешь привести свою мышь? – в упор посмотрел на Лайра отец.
Вот уж поистине ненасытный демон! Лайр не переставал удивляться Виру. Сексуальная энергия того била ключом и нуждалась в регулярном удовлетворении. Так часто, как он, не один именитый демон больше не устраивал оргии. У отца же в замке они проходили не реже раза в неделю, а то и чаще. Столько фей, сколько загубил Вир, больше, наверное, ни на чьей совести не числилось. И подобную кровожадность Лайр тоже не понимал, как и не оправдывал. Сам он очень редко принимал в оргиях отца участие. Вот и сейчас отказался:
– У меня другие планы на вечер, извини, отец.
– Ну как знаешь, – пожал тот плечами, но от Лайра не укрылось недовольство, мелькнувшее в глазах Вира.
Ужин не затянулся, впрочем, как обычно. Педант-Вир отводил для него строго определенное время и ни минутой больше. Лайр попрощался с отцом и братьями с сестрами и отправился на свою половину. Ему еще предстояло выбрать наряд для мыши.
По телепатическому каналу он связался с секретарем.
«Пришли мне рекламные проспекты женской одежды самого лучшего секс шопа», – велел секретарю Лайр.
Уже через минуту воздух перед ним завибрировал, загудел, и появилась проекция каталога женской одежды. Листая его и рассматривая полуголых девиц, Лайр плотоядно улыбался, представляя в каждом наряде свою мышь. Наконец, он выбрал тот, что понравился ему больше всего и заказал быструю доставку. Ночка сегодня предстояла жаркая, и он планировал получить от нее удовольствие по полной.
Глава 4
– Что это? – я рассматривала разноцветную блестящую тряпочку с таким омерзением, словно огромного усатого таракана, которых терпеть не могла. – Только не говори, что платье.
– Господин прислал его для вас… тебя. Хочет, чтобы ты была в нем сегодня вечером, – смущенно проговорила Соня.
Мало того что эта тряпочка была совсем крохотная (она хоть причинные места-то прикроет?), так спереди и сзади была выполнена из крупной переливающейся всеми цветами радуги сетки. Она же ничего не скроет, а лишь подчеркнет мою наготу. Волосы на голове шевелились от ужаса, стоило мне представить эту тряпку на себе.
– Я это не надену! – схватила я платье и кинула на пол. Понимала, что капризничать должна уж точно не перед Соней, но ничего не могла с собой поделать.
– Господин сказал, что если не наденешь, пойдешь голая, – совсем тихо, почти шепотом сказала фея и посмотрела на меня такими печальными глазами, что аж сердце зашлось в груди.
– И он тебя накажет?
– Не он… отец его…
– А причем тут?.. Он что, живет с отцом?
– В замке живут еще его отец и старший брат, – быстро прошептала фея, словно ее могли услышать.
– А почему тебя должен наказывать его отец? – тоже перешла я на шепот.
– Он в куре всего, что тут происходит.
– Логово сумасшедших садистов, – пробормотала я, размышляя на тему, знает ли эта крошка, как на самом деле тут издеваются над феями? Или это я еще всего не знаю? – Ладно, давай одеваться, – из груди вырвался тяжкий вздох, и я подняла платье с пола. Если бы от того, надену я его или нет, зависела только моя судьба, даже кончиком крыльев не пошевелила бы.
– Благодарю, – схватила меня Соня за руку и быстро пожала. Как же она, бедняжка, боялась, что я не подчинюсь. Этот страх читался сейчас в ее глазах.
Через несколько минут я рассматривала собственное отражение в зеркале и понимала, что оно все больше ввергает меня в шок. Платье не прятало ничего! Соски торчали из ячеек сетки, восстав от одной только мысли, что в таком виде меня узрит проклятый демон. Выбритый лобок (мелькнула мысль не подчиняться хоть в этом, но я ее отмела из тех же соображений гуманности) таинственно проглядывал чуть в глуби. Плечи обнажены, не считая по три тоненьких бретельки на каждом. И переливалась я как дискотечный шар, аж саму слепило. Сейчас на меня из зеркала смотрел образец безвкусицы и разврата. И в таком виде я должна идти к этому извращенцу!
– Надо торопиться, – подала голос Соня.
– Да, пошли, – тряхнула я головой, не зная, к чему готовиться.
Фея привела меня в небольшую комнату, где кроме дивана, двух кресел и круглого островка с пилоном по центру ничего больше не было, не считая того, что и стены, и пол, и потолок в комнате были зеркальными, а диван с креслами – из белоснежной кожи.
– Удачи, – пожелала Соня и поспешила удалиться.
Я осталась в комнате одна, но длилось это недолго. Очень скоро вспыхнуло пламя, и из него вышел демон – мой личный мучитель. Я сразу же отвернулась – смотреть на него не собиралась. Правда в зеркальной комнате не так-то просто это было сделать. Демон был везде, я же вынуждена была рассматривать собственное развратное отражение.
Он приблизился ко мне и дернул за подбородок.
– Не смей закрывать глаза, – угрожающе предупредил. – Не зли меня. Где крылья? – взгляд его скользнул по моему телу и остановился на груди. Он обхватил меня руками и большими пальцами погладил сразу оба соска. – Выпусти, – велел хрипло.
Мое тело отреагировало на откровенное прикосновение тяжестью внизу живота. И я его за это ненавидела даже сильнее чем демона, что стоял так близко, от чьего дыхания шевелились волосы на макушке.
