скачать книгу бесплатно
Ява
Владимир Войновский
Действие романа происходит на рубеже 90-го года прошлого столетия на Дальнем Востоке. Автор реалистично и подробно повествует о сложном периоде становления мужского характера – едва закончив техникум, главный герой отправляется на службу в армию. Читатель вместе с ним проходит эту школу жизни от первого дня до демобилизации: тут и знакомство военными нравами, и принятие присяги, и муштра, и боевые задания. Особое внимание уделено личным взаимоотношениям военнослужащих. Есть в романе и дружба, и предательство, и любовь, и шутки, и размышления героя, позволяющие сохранять человеческие качества даже в очень трудных ситуациях.Образ Валеры собирателен, но не лишен автобиографических деталей. Непримечательный на первый взгляд юноша крепок духом и телом, чуток душой, непоколебим в своих принципах. Он склонен к творчеству, верен Родине, жене, сослуживцам, любимому делу. Так воспитали его любящие родители. Такими, скорей всего, вырастут и его дети.
Владимир Войновский
Ява
Глава 1
Дорога?!
«Над горизонтом возвышалось огненное, кровавых оттенков солнце. Его чётко очерченные лучи поднимались высоко вверх, создавая купол, сквозь который просматривалось тёмно-синее небо, поражающее своей глубиной. Понять, был ли это рассвет или закат, было невозможно. Просто, куда Валерка ни поворачивался, везде было солнце и небо. Под его ногами не ощущалось никакой тверди, хотя что-то всё-таки удерживало тело, не давая ему пасть в бездну. Вот показалась дорога, уходящая прямо к солнцу. Юноша переместился в движущийся автомобиль. На первый взгляд, машина как машина, однако что-то в ней было необыкновенное. Вроде отечественная легковушка, но временами она превращалась в подобие военной машины с пулемётами и пушками. Её ускорение достигло максимума, который только может представить человеческий мозг. Взрыв. Пламя. Искры. Переливы всевозможных цветов. Очень сильный и яркий свет. Валеркино тело в невесомости. Всё погрузилось в темноту. Давящая темнота и угнетающая тишина. Парня охватил страх. Беспредельный страх перед неизвестностью. Рывок. Падение. Нет, взлёт. Или всё-таки падение? Вокруг с прозрачными границами присутствие чего-то лёгкого. Оно крутится вокруг, качает Валерку из стороны в сторону, переворачивает и разворачивает. Он видит себя со стороны и одновременно видит всё вокруг себя. Где-то вверху появляется быстро растущая точка света. С её приближением усиливается ощущение падения. Юное тело освобождается из окутавшего вакуума невесомости и врывается в круг яркого света… Тишина… Подсознание создаёт звуковые иллюзии ворвавшегося в тоннель скоростного поезда. С каждым мгновением увеличивается его скорость и усиливается звук, перерастающий в гортанный крик, исходящий из глубины тела: «А-а-а-а-а-а!!!»
На крик сына, испуганные родители вбежали в комнату Валерки. Немыслимо изогнувшаяся часть тела восемнадцатилетнего юноши сползла с низкой кровати и оказалась на полу, при этом голова нелепо повернулась набок, а руки плотно охватили её. Тело молодого человека было запутано в простыне и пододеяльнике. Застывшие в ужасе глаза смотрели на родителей. Волосы взъерошенные и мокрые от пота.
– Ты, чего? Что случилось? – мама подбежала к сыну.
– Сынок, ну скажи что-нибудь, – голос отца дрожал.
– Фу-у-у! – юноша переместился и сел на пол, поджав под себя ноги. – Приснится же такое. Бры-ры-ры. Всякая чушь. Думал, что умираю.
Ещё секунда и комнату заполнил гомерический смех. Валерка смеялся, но страх не сходил с его лица.
– Надо же такому присниться.
– А что приснилось?
Присевшим на кровать родителям и прибежавшей из своей комнаты сестрёнке Валерий вкратце рассказал свой сон.
– Чушь какая-то, – сказал отец. – И ничего смешного нет.
– Чушь не чушь, а она тоже к чему-то снится, – сказала мама.
– К до-о-ро-о-ге, – сладко потягиваясь и зевая, сказала четырнадцатилетняя Маринка.
– К какой ещё дороге? Скажешь тоже. Начитается всякой ерунды. Магия. Хиромантия. Лучше бы уроки учила. До конца учебного года месяц остался. Умничает тут – до-ро-о-о-о-га,– передразнил сестру Валера.
– Сказала, к дороге – значит, дорога. У-у-у, – показав брату язык, она демонстративно вышла из комнаты.
– Ну, всё, концерт окончен. Пошли, мать, на работу собираться, а то опоздаем. «Клоун», – отец обратился к сыну, – ты сегодня как работаешь?
– Как всегда.
– Ну, тогда все вместе и пойдём. Приводи себя в порядок, и через десять минут к столу.
Родители ушли в свою комнату. Валера заправил постель, сбегал в ванную и, нажав клавишу кассетного магнитофона «Спутник», стал одеваться. Через минут десять, он вместе со всей семьей сидел за столом. На дворе одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год. До Камчатки ещё не докатилась волна карточной системы на продукты питания. Завтракали хлебом с маслом и кусочком копченой колбаски или с красной икрой. Запивали бутерброды чаем из пачки с индийским слоном, который запаривали в фарфоровом чайничке.
– Маринка, у тебя сколько сегодня уроков? – спросила Нина Николаевна.
– Пять и классный час.
– Часа в четыре заведи тесто. Я приду с работы, мы с тобой лепёшек или пирожков нажарим.
– Хорошо, мамуля. А на пирожки фарш есть или купить?
– Зайди в кулинарию, возьми на своё усмотрение. Пап, дай дочери денежку на фарш.
Мужчины ели молча.
Позавтракав, семья вышла из квартиры.
Глава 2
Семья
Яванские живут в живописном Елизовском районе Камчатского полуострова, рядом с областным центром и городом Елизово в посёлке Крутоберёгово. Им симпатичен районный центр. Городок как городок, коих несметное множество по всей России. Небольшой, но чистый и уютный. Весь в зелени летом и снегом укрытый зимой.
Супруги Яванские приехали на Дальний Восток в одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году из города Джанкой Крымской области после окончания Харьковского строительного института. Хотелось самоутвердиться, сделать хорошее денежное накопление и вернуться на Родину. Купить каменный дом с богатым садом. Обзавестись машиной, непременно купить новенькую «Волгу» или «Жигули».
Север просто приглашает, да не просто отпускает. Вот и Яванские, где, живя в бараках на побережье, где на съёмных квартирах в городах и пригородах, работали и прикипали к новой земле. С рождением Валерки в шестьдесят девятом году хотели всё бросить и вернуться домой, да только находилась масса причин, чтобы остаться: то Валера ещё маленький и плохо перенесёт переезд; то на работе у главы семейства очередное продвижение.
С годами окрепли. Старший Яванский – Владимир Леонтьевич, получил новое назначение инженером на крупном домостроительном комбинате, что в городе Петропавловске-Камчатском. Семья переехала к новому месту жительства. В семьдесят четвертом году родилась дочь Маришка и Яванским выделили четырёх комнатную квартиру, переделанную из секции малосемейного общежития в посёлке Крутоберёгово.
Всё как вчера, а прошло больше четырнадцати лет. Владимир Леонтьевич и Нина Николаевна продолжали работать в домостроительном комбинате. Он уже занимал должность заместителя директора. Она возглавляла плановый отдел.
Сын, в отличие от родителей, рос баловнем и лентяем. И как только на него ни пытался влиять отец, но все усилия были тщетны. Кое-как он окончил восьмой класс Пионерской средней школы и сдал на тройки экзамены. Валерка собирался поступать в Мореходное училище на рефрижераторного механика, но отец забрал документы и сам отнёс их в рыбопромышленный техникум. Почему выбор пал именно на специальность техника-технолога рыбной промышленности? Да просто ни на одну другую его аттестат не тянул, а отпускать сына в ПТУ Яванскому-отцу было унизительно. Ему всегда мечталось, что сын пойдёт дальше него и станет учёным мужем. Да к тому же в техникуме, в отличие от ПТУ, была военная кафедра. После окончания сын пройдёт только сорокасуточные сборы, а дальше институт вся жизнь впереди.
С первого семестра Валерка стал проявлять интерес и тягу к знаниям. Родители не могли нарадоваться и в то же время боялись хвастаться. Не навредить бы сыну. Четыре года пролетели как один день.
На торжественное вручение диплома и выпускной бал пришли всей семьёй. Каково же было удивление и радость Яванских, когда их Валерка получил диплом с отличием. Маринке ставили брата в пример. Она фыркала и дулась, хотя тоже была очень рада за брата.
Ещё учась в техникуме, Валера успешно окончил вечерние курсы водителей в ДОСААФе.
Вот так в свои восемнадцать лет он заимел две специальности.
По стране размашисто шагала «Перестройка». Почему-то в Советской Армии стало катастрофически не хватать солдат. С экрана телевизора и в печатных изданиях это объясняли демографическим фактором, возникшим в связи с низкой рождаемостью восемнадцать, двадцать лет назад. Валеркин техникум лишился военной кафедры. Накануне выпускных экзаменов, до самой первой повестки из городского военкомата с требованием явиться на призывной участок для прохождения медицинской комиссии никто в семье не верил, что Валерий пойдёт служить на два или три года. Что тут началось! Валерка теребил отца. Отец поднимал на ноги мало-мальски значимые связи, чтобы освободить сына от срочной службы.
У Яванского-сына появилось жгучее желание учиться в институте. Он срочно сдал документы и готовился к вступительным экзаменам. Чтобы не сидеть у родителей на шее, устроился водителем в гараж районного управления кооперации. Возил хлеб на «Газ-53» в местные детские садики, школы, ПТУ и столовые. Гараж и хлебокомбинат находились в городе Елизово. А вот школы, садики и ПТУ были разбросаны на большом расстоянии друг от друга. Заработок небольшой, но хватало, по-крайней мере, на свои нужды. И в родительский карман не заглядывал.
Глава 3
Работа
– Ну вот, сестрёнка, и наш автобус идёт, – сказал Валера, когда до остановки оставалось метров сорок. Из-за поворота в горку поднимался «Икарус» сто второго маршрута.
– Побежали-и-и-и?
Маринка схватила брата за руку и, смеясь, побежала с ним к остановке. Несмотря на стоящих людей и, не обращая внимания на их возмущенные окрики, они первыми влетели в заполненный людьми салон «Икаруса» с «гармошкой».
– Здравствуйте! Извините! – брат и сестра остановились у заднего стекла. Маринка положила портфель на поручень.
– Ну, ты, и даёшь! Чуть людей не посшибали.
– Сам ты даёшь, – улыбаясь, отмахнулась Маришка, – Валер, а ты когда познакомишь родителей с Наташей?
– С какой Наташей?
– Да ладно тебе. Мамка знает, да молчит. Ждёт, наверное, когда ты сам ей скажешь.
– Откуда ей знать? А ты откуда знаешь? Стой. Раз ты знаешь, значит, мама от тебя и узнала. Эх, ты-ы-ы… Ещё сестрой называется, – Валера сделал вид, что обиделся, и отвернулся от сестры.
– Валер, ну не обижайся. Я ей правда ничего не говорила. Ну, только сказала, что ты дружишь с девочкой из своей группы. И на выпускном бале в техникуме показала её маме. Хотя ты и сам от неё не отходил ни на шаг.
– Вот где правда кроется. Ах ты, шпионка маленькая.
– Я уже не маленькая.
– Не спеши взрослеть. Приготовься, подъезжаем к твоей остановке.
Маринка поцеловала брата в щёку и стала продвигаться к выходу. Валера повернулся к заднему стеклу. Автобус остановился на остановке посёлка Пионерский, и девочка выскочила в открывшуюся дверь на улицу. Когда автобус поехал дальше, сестрёнка стояла на остановке, улыбалась и махала брату рукой. Рядом возникла фигура кучерявого мальчишки, который бережно взял из её руки портфель и посмотрел в сторону удаляющегося автобуса. Валера, махавший сестре, сложил ладонь в кулак и погрозил им.
«Вот маленький чертёнок. Над братом подзуживает, а сама…», – посмеялся про себя Валерий.
Автобус подкатил к автостанции Елизово. Валера вышел в общем людском потоке и, наслаждаясь утренней майской прохладой, быстрым и уверенным шагом пошёл в гараж. За месяц, ставший другом старенький, но ещё надежный «Газ-53», стоял на своём месте. Валера обошёл машину вокруг. Внимательно осмотрел оптику. Деловито открыл водительскую дверцу и дернул за рычажок с надписью «капот». Привычным движением вскочил на бампер, поднял крышку. Достал масляный щуп – норма. Осмотрел двигатель и навесное оборудование. Зачем-то подёргал бронепровода. Закрыл капот и сел за руль. Из-под резинки солнцезащитного ветряка на лобовом стекле достал вчерашний путевой лист и направился в диспетчерскую.
В небольшой комнатке была привычная картина. Табачный дым стоял коромыслом. Некурящего Валерку это всегда раздражало и заставляло поскорее выйти на свежий воздух. За диспетчерским столом сидела женщина лет двадцати восьми. Как казалось Валерию, с безобразно размалёванным лицом: нарочито ярко и жирно накрашенные губы; толстый слой чёрной туши на ресницах и зачем-то обведенные черной линией края век резко подчеркивали разрез глаз; на веки была нанесена сине-фиолетовая краска теней. На фоне припудренного вздернутого к верху носика резко выделялись нарумяненные щёки. Причёска всегда присутствовала одна, но цвет волос менялся, иной раз было трудно определить его цвет или оттенок. Наверное, кто-то из знакомых моряков дальнего плавания забрасывал её подарками. Одним словом, «кукла размалёванная» по имени Людмила. За многие годы работы в мужском коллективе, её внешний вид стал хорошо гармонировать с поведением. Бесшабашность, панибратство и способность курить папиросы вызывали некое уважение среди водителей. Хотя уважение, наверное, возникало у каждого после резкого отпора всяких попыток ухаживания или «грязных» предложений.
– Всем доброе утро, – поприветствовал присутствующих Валера.
– О, молодой интеллигент явился, – съязвила Людмила.
– Не, он у нас студент, как в «Операции «Ы». Ха-ха-ха! – сострил кто-то из водителей.
– Людмила, выдайте мне, пожалуйста, путевой лист, – попросил Валерий.
– А ты говоришь, студент. Интеллигент! – обратилась Людмила к водителю и повернулась к Валерке. – Слушай, ну, сколько тебя можно просить, будь проще.
– Не могу. Привычка. Меня так в семье и в техникуме воспитали.
– Плохо воспитали, привили вредную привычку. Людей пугаешь. Мысли всякие о себе нехорошие навеваешь.
– Да ну Вас, Людмила, – обиделся Валерий. – Дайте путёвку. Мне ехать пора.
– Отстаньте от парня. И не надо портить молодое поколение, – вступился за него пожилой водитель.
– Подумаешь, «цаца»! – и Людмила начала перебирать бумаги. Путевой лист, она протянула Валерке – Нате, пан Яванский. Будьте милостивы, примите, пожалуйста, пан Яванский.
К гомону от разговоров в комнате добавился дружный мужской смех и хихиканье Людмилы.
Валера, не обращая ни на кого внимания и приглушив чувство обиды, разместился на подоконнике в коридоре возле диспетчерской. Достал шариковую ручку и заполнил новый путевой лист, выписав из предыдущего показания спидометра и остатки горючего. Совершив привычную процедуру с математическими расчётами, он передал уже увлечённо болтающей с другим водителем Людмиле старую путёвку и вышел на улицу. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, провентилировал легкие от табачного дыма и подумал со злостью: «Вот дура. И чего цепляется? Соска размалёванная. Точно когда-нибудь на грубость нарвётся».
За идущим к машине Валеркой в окошко диспетчерской смотрела Людмила.
– Слушайте, мужики. Вот как из вас таких вежливых и обходительных интеллигентов в молодости получаются с возрастом похабники, бабники и ублюдки.
– Эй, Людмила, полегче на поворотах. Ты всех-то под одну гребёнку не ровняй.
– Я и не ровняю. Просто обидно.
– Чего тебе обидно?
– Было бы мне сейчас лет восемнадцать, я бы точно закадрила Валерку. Завидую его невесте. Кстати, а есть невеста у нашего интеллигента? – и она деланно рассмеялась.
Глава 4
ВВК
Машина двигалась по дороге обычным маршрутом. Из гаража через улицы Рябикова и Ленина, минуя два перекрёстка, регулируемые светофорами на улицу Завойко к хлебокомбинату. За рулем сидел далеко не матёрый водитель-профессионал, но и не мальчик-новичок. Отец учил Валерку управлять машиной лет с восьми. Вначале сажал сына себе на коленки, доверяя самостоятельно крутить рулём. Валерка умело направлял «Уазик» по колее просёлочной дороги. Иногда, таким образом, они выезжали на грунтовую дорогу и колесили часами. Годам к двенадцати отец доверял Валерке самостоятельное управление. Надо сказать, что к этому времени мальчишка подрос и мог давить на педаль акселератора и выжимать сцепление. Уже в четырнадцать сын часто сидел за рулём семейного «Жигулёнка» тринадцатой модели. Что касалось мелкого ремонта и технического обслуживания, то отец и сын делали их самостоятельно. Зачем тратиться на станциях технического обслуживания, если есть руки и голова. Вдвоём всегда веселей, а за работой можно и поговорить о чем-то личном, получить совет отца.
Валерка лихо зарулил во двор хлебокомбината и привычно подогнал «Газон» к «причалу» под загрузку. Когда он выскакивал из кабинки, уже слышался скрежет отворяющихся створок хлебного фургона и скрип колёс хлебных тележек.
– Утро доброе.
– Привет, Валерка. Как сам?
– Спасибо, хорошо.
Пока грузчики заполняли фургон ещё горячим и поэтому парящим хлебом, он забежал в конторку за отгрузочными накладными.
– Теть Дусь, здравствуйте.
– О, молодой и перспективный. Ну, заходи. Так. Маршрут прежний. Скоро будешь меньше ездить.
– Почему?
– Как почему? Ученики уйдут на каникулы, школьные столовые закроются.
– Конечно. Я как-то не подумал. Наверное, потому, что постоянно думаю о том, что могу в Советскую Армию загреметь «для прохождения службы».
– Ну, сынок это тоже дело. Надо же кому-то Родину защищать.
– Согласен, но большим желанием не горю.
– Два года быстро пролетят. Не успеешь соскучиться по родным, как уже дома будешь.
– Хорошо если два, а то можно и на все три во флот влететь. У меня же за плечами морской техникум.
– Так и то не плохо. Мир посмотришь.
