скачать книгу бесплатно
Из памяти всплыло: «Лёня! АРМЕЙСКИЙ ДРУЖОК!»
«Как с Вами связаться?»-спросил голос: «Ваш телефон? Можно звонить до 23-х? Время московское».
Два раза уточнял цифры. Не спешил.
На прощание москвич попытался пошутить: «Передавайте привет Одессе – маме!».
Ощущение нереальности. Потянуло курить. Руки нервно мяли сигарету.
Он вышел на балкон.
Вспомнилось.
Москва. Олимпиада.
Маленькая воинская часть в р-не шоссе Энтузиастов, три роты всего.
Девяносто процентов солдат азиаты с аулов и гор.
РУССКОГОВОРЯЩИХ – единицы.
СЮРР!!! На человек триста – пять одесситов, пять киевлян, не больше десятка белорусов.
Дедовщина…командиры потакают чеченцам, те держат в страхе всех, как в зоне…сюрр…московский стройбат- что может быть страшнее. И среди этого-ОН…Лёня…Лёня Макаревич.
Он отличался от всех…сразу.
Его не трогали. Офицеры, сержанты, «деды» с крика переходили на спокойный тон, когда встречались с его взглядом.
Не высокого роста, кряжист, покатые плечи боксера. Фигура как у Высоцкого и лицо…лицо спокойное, с прищуром.
Взгляд серых глаз, полуулыбка и голос…голос человека, считающего правом говорить первым…
Он сдружились с ним. Почему для общения он выбрал его?.Разница в возрасте была небольшая, в его пользу, но всё остальное – разрыв.
Он был молчалив, немногословный. С ним тянуло на откровения. Он слушал, о себе говорил мало, но то, что было рассказано им не умещалось ни в какие рамки советской действительности.
Сын подпольного цеховика, крупного, дерзкого, раздавленного советской властью(отец умер от сердечного приступа в следственном изоляторе). Родившийся в достатке и в какой- то момент вдруг оставшийся без средств к существованию(власть подчистила все «кубышки» отца…даже с металлоискателем приезжали) он вынужден был, чтобы прокормить себя, мать и сестру бросить школу(курс девятого и десятого класса он проходил уже в вечерней школе при нашей части) пойти грузчиком на разгрузку вагонов.
После того, как эта история чуть позабылась, друзья отца пристроили его к самому крутому фарцовщику в Белоруссии, адъютантом знаменитого подпольного миллионера Зелинского, друга Крымова Андрея Валентиновича(фильм «Асса» кто-то уж помнит).
В армию Лёня пошел, чтобы уйти от следствия, потеряться.
И ещё…он умел драться. Если кто- то из «зверья» начинал задирать славян, он выходил и предлагал: «Не трогайте, лучше со мной…давай один на один со мной…ты мужик? Ну?». И выходил победителем.
Воспоминания эти прервал звонок, зуммер громче чем обычно, междугородний.
«ЗДРАВСТВУЙ! ВОЛОДЯ?..ТЫ УЗНАЕШЬ ГОЛОС?..ну привет! Как ты там, дружище? Ты знаешь, ты последний в моём списке, в старом блокноте, я хочу закрыть его…ты последний…у тебя там найдется сотка долларов на билет до Москвы? Бросай всё и приезжай. Я тебя встречу, попьем водочки…может я тебе немного и по жизни ПОМОГУ!»
– А кто ты там сейчас, Лёня?
– Да так, как у Маяковского…стих помнишь, про банки-заводы-пароходы?
– Помню, ну да…и много их?
– Много…да ты приезжай! Сам – то чем занимаешься? Цеховик? И сколько у тебя рабочих?
– Двенадцать!
– Много!
– А у тебя?
– Да не знаю…тысяч сорок-пятьдесят.
– Понятно, а когда ехать- то?
– Да хоть завтра, на самолет, сколько там полёта: часа два! Ну давай, не тяни. О,кей?
– О,кей.
Сборы заняли два дня. Пришлось ехать на «седьмой километр»(он ненавидел такие поездки). Покупать джинсы, обувь, пахнущую Турцией куртку, подарки(сало, коньяк, теплые, вязанные носочки).
С билетом проблем не было.
В небольшую сумку бережно были уложены фотографии его работ и журнал «Лучшие интерьеры в мире» со статьей об одесском ресторане(интерьеры делались у него и фамилия была в списке исполнителей).
Последние сутки он не спал совсем. Его пробивал мандраж, сказывалось перевозбуждение.
Он давно не летал самолётом, последний раз ещё при союзе.
Его поразила убогость аэропорта и презентабельный вид пассажиров, треск сотовых телефонов, парфюм, лакированные до зеркала туфли мужчин.
Полет действительно был два часа с «копейками».
Запомнилась красота прибрежной линии море на закате.
Посадка была уже в темноте.
Освещенный огнями огромный Внуково. Сотня самолетов, сотни людей. «Муравейник».
Проходя таможню он вздрогнул, по ретранслятору два раза объявили его фамилию и место на выходе, где ждут.
Он не узнал его только секунду.
Лёня явно пополнел, а в остальном – черты лица, улыбка, взгляд…узнал.
Они обнялись. Неловкой паузы не было.
