скачать книгу бесплатно
Где время и пространство будет находиться с нами
Всю нашу бесконечную жизнь. Так мы вступим в Вечность!
После того, как мы продекламировали наши стихи, одновременно появились и Небесный Олень, и звезда Дзета созвездия Девы, зависшая между его рогами.
Звезда Дзета сказал нам:
– Прекрасные стихи! Я получила истинное удовольствие от общения с вами.
А Небесный Олень молвил:
– Перед вами открыты Горные Врата. Через них вы можете проникнуть в горний мир и общаться со всеми животными. Вы будете понимать их язык и подружитесь с ними. Добро пожаловать в наши горы!
– А сколько таких дверей? – спросил я его, не удержавшись.
И Небесный Олень ответил мне:
– Таких врат восемь. Если они перед вами откроются, вы попадёте в восемь миров. Обычно после Горных Врат ?? (каньмынь), где находятся небесные животные, открываются Громовые Врата ?? (чжэньмынь), где живут боги. И если вы научитесь понимать их язык, то сможете с ними общаться и узнавать о своём будущем. Затем могут открыться Ветреные Врата ?? (сюньмынь), ведущие в мир духов. Это – своего рода духовный мир, в который люди попадают ещё при жизни. За Огненными Вратами ?? (лимынь) находится звёздный мир со звёздами, с которыми вы уже общаетесь. Следующие идут Земные Врата ?? (куньмынь), в которые вы вошли после вашего рождения. Это и есть человеческий дольний мир. Существуют также и Озёрные Врата ?? (дуймэнь), где на удалённых островах живут Бессмертные. Ещё есть Небесные Врата ?? (цяньмынь), в которые люди переходят сразу же после своей смерти. И последние – это Водяные Врата ?? (каньмэнь) – врата зарождения любой жизни. Перед человеком могут открыться любые врата, если он пожелает попасть в другие миры. Но не стоит в этих мира пребывать долго, потому что можно там затеряться и уже не вернуться назад. Лучше всего для человека подходят Земные Врата, потому что за этими вратами находится его дом. Если даже он не попадёт на Небеса, он всё равно останется на Земле, войдя в подземный мир. Поэтому, люди, цените ваш Земной мир!
После этого напутствия мы поблагодарили Небесного Оленя и расстались с ним.
На этом первая ночь моих сновидений закончилась. Весь этот день я ждал следующей ночи, чтоб продолжить моё лунное путешествие, потому что то, что я увидел днём, проснувшись, потрясло меня до глубины души. Весь мир вокруг меня изменился с появление лучей солнечного света, потому что Небесный Олень открыл передо мной Горные Врата ?? (каньмынь), и я вошёл в мир зверей и животных.
День после Первой лунной ночи под созвездием Рог
Как только я открыл глаза, всё предстало передо мной в каком-то ином чудном свете, хотя ничего в мире и не изменилось, и всё вокруг меня оставалось по-прежнему, но всё же, что то произошло и со мной и с тем, что меня окружало. И началось это с того момента, как ко мне постучалась моя соседка Татьяна. Я открыл двери и ужаснулся, на пороге стояла человекообразная симпатичная обезьянка, которую в китайцы называют (??, цзююань). Она говорила голосом Татьяны:
– Так ты проспишь всё, лежебока, Тебе же нужно вставать и идти в университет.
Она разделась, юркнула ко мне в постель и обняла меня. И только после этого заметила весящие на стене три парсуны китайских литераторов. Указав взглядом на них, она спросила меня:
– Кто эти такие несимпатичные старички? И почему ты повесил их над своей кроватью?
Я сказал:
– Это самые великие мыслители древности. Когда-то они открыли заново для всех людей и для меня, в особенности, этот мир, указав на его второе дно, на то, что скрывается за его оболочкой, через которую проникает отблеск потустороннего мира. А также они рассказали, что иногда в наш мир проникают тени того скрытого мира, которые большинство обычных людей не желают замечать. Потусторонний мир раскрывается перед нами только ночью и, преимущественно, во снах, но можно с ним столкнуться и в дневное время, правда, это случается не часто. Вот об этих моментах и писали эти старички-писатели.
И я назвал их имена. Татьяна заметила:
– Кажется, я читала одного из них – Пу Сун-лина, который писал о лисах и призраках. О других писателях я ничего не слышала.
– Абсолютно верно, – сказал я, – Пу Сун-лин открыл людям новое виденье этого мира. Кстати, кое-что он писал и о женщинах, говоря, что в любой женщине скрыты два образа: образ доброй феи и злой себялюбивой лисы.
– Неужели эти образы скрыты и во мне? – спросила она, смеясь.
– Никто из женщин не составляет исключения,– заметил я, – всё зависит от того, думает ли она только о себе, или заботится также о других людях.
– Но как же мне о себе не думать!? – воскликнула, улыбаясь, Татьяна. – Если о себе не заботиться, то никто из мужчин не обратит на женщину внимания. Мы этим и берём мужчину, влюбляя его в себя. Ведь ты же на меня обратил внимание, хотя мне дорого стоило, чтобы этого добиться. Наверное, ты всё же находишь меня хорошенькой. Не так ли?
В моих объятиях, она уже не выглядела человекообразной обезьянкой, но всё же, что-то от неё в Татьяне сохранилась.
Я поцеловал её в губы, и мы занялись любовью. После этого она убежала к себе, а я встал и начал приводить себя в порядок, чтобы отправиться в университет. Татьяна была студенткой в моём университете, но мы никогда туда не отправлялись вместе, так как мне приходилось держаться установленных в нашем учебном заведении правил, запрещающих преподавателям вступать в интимные отношения со своими студентками.
Быстро позавтракав, я оделся, как подобает учёному, и вышел из дома. И тут меня поразила неожиданно возникшая реальность: На улице не было людей. Она вся была заполнена животными и зверями. И все они говорили друг с другом или сами с собой. Мимо меня проходили козлы, свиньи, собаки, коровы, овцы и прочие домашние животные. Но среди них также попадались и звери: волки, медведи, кабаны, тигры и даже львы. Все они вели себя смирно и не нападали друг на друга. Я шёл к остановке трамвая возле церкви, где уже собрались разные животные, чтобы куда-то ехать. По-видимому, они, как и я, направлялись на работу или по делам службы.
После встречи с Татьяной, которая мне представились как человекообразная обезьянка, я уже ничему не удивлялся, так как помнил, что Небесный Олень открыл мне Горные Врата ?? (каньмынь), через которые я, вероятно, прошёл и увидел весь наш животно-звериный мир во всём своём обличии и естестве. Я даже не предполагал, что действительность может показаться такой необыкновенной.
«Боже! – воскликнул я про себя. – Какой чудный твой мир»!
И ещё я подумал: «Но почему все люди превратились в животных и зверей? Неужели это произошло со мной, когда я прошёл через эти Горные Врата»? Я вспомнил, что гексаграмма «сосредоточенность» ?? (сигэнь), состоящая из двух триграмм Горы ? гэнь, изображена как пара триграмм с одной сплошной чертой верху и двумя прерывающимися чертами внизу. Получалось, как будто одна Гора нагромождается на другую Гору. А это происходит от переосмысления нашей действительности, призывает нас к тишине, погружению в свой внутренний мир, сдержанности и размышлениям. Чем животные отличаются от людей? Да тем, что они мудрее человека, они молчат и не говорят, но мыслят и очень хорошо понимают, что происходит во внешней среде, поэтому, взаимодействуя с ней, её не разрушают. Животные и звери ищут одиночества, в то время как люди стремятся к скученности. Только в одиночестве можно придаться размышлениям, погружаясь в тишину, быть сдержанным и упорядочить свой внутренний мир. От удвоения Горы в гексаграмма ? (гэнь) происходит удвоение спокойствия и неподвижности, и от этого у людей открывается третий глаз между бровями – «глаз мудрости». Сама эта гексаграмма рекомендует людям уходить с базарной площади и создавать свой внутренний мир, способный к дальнейшему развитию. Когда очень много народа вокруг, то не всегда легко достичь медитативного состояния, к которому нас призывает Гора. Достичь душевного спокойствия очень трудно, и для этого требуются огромная настойчивость и самодисциплина. Истинная медитация требует как внутреннего, так и внешнего спокойствия, которое можно обрести только благодаря терпеливому успокоению наших тревог и внутреннего диалога с самим собой. Вероятно, поэтому, все люди, превратившиеся в зверей и животных, говорят сами с собой, не раскрывая рта. Это – их мысли вырываются наружу, которые я могу слышать, и, наверняка, их мысли намного мудрее, чем слова их озвученной речи, так как они, по мере увеличения их спокойствия, способны воспринимать мир более отчетливо и объективно. Их глаза уже не затуманены самообольщением и чрезмерно поверхностно-субъективным отношением к происходящему. Но вот «Книга перемен» (И цзин) не считает такое спокойствие конечной целью деятельности человека. Подобно всем состояниям жизни человека гексаграмма ?? (сигэнь), рассматривает это явление как одно из многих переходных состояний, через которое человек входит в состояние спокойствия и можем обрести мудрость и пищу для духа, А это – именно то, что требуются для благополучного и спокойного прохождения через все жизненные обстоятельства. Такой медитации в нашем суетном мирке можно предаваться только в церкви.
Я посмотрел на голубые купола и золотые кресты церкви и подумал: «И всё же, в этом мироустройстве существует свой определённый порядок, как говорил Фома Аквинский, доказывая пять доказательств существования Бога. Прежде всего, должен быть какой-то Перводвигатель, чтобы запустить весь этот сложный механизм в действие, иначе как бы это всё пришло в движение?! И это есть первое доказательство существования Высших Сил. Вторым доказательством является то, что всё происходящее состоит из причинно-следственных связей, и должна быть первоначальная причина, из которой возникли все другие причины и следствия. Даже в моём случае, если бы я не повесил на стене парсуны китайских литераторов, не ввёл себя в состояние изменённого сознания и не встретил Небесного Оленя, то передо мной не открылись бы Горные Врата. И я не увидел бы мир в таком свете, в котором в данный момент он предстаёт передо мной. Это, как раз, и является третьим доказательством проявления божественных сил, когда случайные вещи требуют наличие абсолютно необходимой причины. Поэтому-то наш мир такой разнообразный, и все мы так не похожи друг на друга, потому что среди нас существует степени совершенства, а раз так, то должно существовать Абсолютное Совершенство, которым, вероятно, и является Бог. И, наконец, пятое доказательство существования Вседержителя – это то, что весь этот сложный механизм мироздания нуждается в постоянном руководстве и управлении, что может осуществляться только при наличии организующей движущий мир силы. И эта сила всё мешает и перемешивает вокруг себя. Она разбрасывает сети своих законов, в которые попадают все живые существа. Она ведёт отбор, отделяет хороших существ от плохих. Хорошим существам это сила создаёт условия для дальнейшего развития, а плохие существа уничтожает. Но также можно сказать, что эта сила устраивает для всех живущих на земле испытания, как бы проверяя у них способность выживания и приспособления к новым условиям. И, наконец, она определяет судьбу каждого субъекта в мире, продлевая его жизнь или укорачивая.
В это время и я заметил, как ко мне приблизился самый настоящий Водяной Дракон и сказал голосом моего соседа снизу:
– Приветствую вас! Едёте на лекцию? А у меня сегодня тоже семинар с моими студентами, поэтому я и вышел на два часа пораньше, чтобы подготовиться к нему. Вчера не хватило времени из-за вечеринки – мы отметили день рождения одного приятеля.
Мой сосед, как и я, преподавал в университете физику и математику, и мы иногда с ним встречались, предаваясь умозрительным дискуссиям на разные научные и философские темы. Я подумал: «Если он является драконом, то и я, вероятно, обладаю таким же обличием, так как, по-видимому, все учёные, принадлежащие к научному миру, становятся драконами. И ещё я подумал, что в Китае быть учёным намного труднее, чем сделаться им в нашей стране. Там главное отличие учёных от остальных людей заключалось в овладении письменностью, которая имеет, согласно «Словарю Канси», сорок шесть тысяч иероглифов, в то время как нашим людям, чтобы стать грамотными, нужно знать всего тридцать три знака. Но чтобы овладеть таким большим числом иероглифов, необходимо причитать множество литературы, что намного повышает уровень образованности восточного учёного в отличие от западного. Восточные учёные, прежде всего, являются мудрецами. Они как бы просачиваются в иной пласт ментальности, где каждая мелочь, каждая чёрточка скрывает в себе дополнительную возможность проникновения в вещь, благодаря уникальному рисунку каждого знака. Поэтом, по моему суждению, быть учёным, обладающим ещё и китайской грамотой, означало всегда восхождение на совершенно новый уровень развития, что позволяло более существенное проникновение в любую истину и тайну, которые скрывает окружающий мир. А я, как раз, принадлежу к этому разряду учёных, хотя не перед кем не афиширую своё превосходство над другими.
Я заметил:
– Раненько мы с вами сегодня выбрались из дома. Никого ещё нет из нашего дома на остановке.
– Да что вы такое говорите?! – рассмеялся Дракон. – Разве вы не видите шофёра – водителя такси, который так превосходно играет в шахматы, что я ещё ни разу не выиграл у него ни одной партии.
И он показал мне на Барсука, стоящего у столба с большой холщёвой сумкой.
Я тоже несколько раз играл во дворе с ним в шахматы, и каждый раз проигрывал.
– А та женщина-продавщица, которая живёт рядом вами? Вы что же, и её тоже не заметили. Говорят, что она отличная гадательница и предсказывает будущее. Её муж умер три года назад, а она так и не смогла его спасти. Её дочь учится в нашем университете, и, наверное, даже бывает на ваших лекциях.
И он показал на Лису, сидящую на скамейке остановки. Это была мать Татьяны, которую я хорошо знал и часто с ней разговаривал.
– А тот врач, что работает в городской клинике хирургом. Он как-то мне делал операцию. Прекрасный врач!
Он указал взглядом на Леопарда, стоящего у обочины дороги и увлечённо читающего утреннюю газету.
– А вот там говорит с кем-то мастер автосалона, правда он из другого подъезда нашего дома. Странно, что он ждёт трамвая. Обычно он ездит на своей машине. Говорят, что он хороший боксёр, и часто выступает на городских соревнованиях. Но я как-то к боксу равнодушен.
И я увидел Зайца в спортивном костюме, который о чём-то спорил с подвыпившим Гусем.
– Вы говорите, что никого нет из наших соседей, да здесь уже половина нашего дома собралась. А вон ещё идёт и полицейский из соседнего подъезда, который служит в городском управе министерства внутренних дел.
Тигр переходил улицу, направляясь к остановке.
«И почему я никого из них не узнаю, – промелькнуло в моей голове, – вот что значит, пройти через Горные Врата».
Подошёл трамвай, все засуетились, садясь в него. Пока мы с Драконом ехали в трамвае и разговаривали о делах в университете, то окружающие люди постепенно обретали свой человеческий облик и уже не казались мне животными, птицами и зверями. Возможно, это происходило от того, что я, во время разговора, всё больше погружался в атмосферу человеческого бытия, и очарование Горных Врат проходило.
Когда же мы прибыли в Университет, то я был разочарован, ожидая встретить там других драконов, но вместо них там встретил Оленя-Единорога, который, мне даже жестом не намекнул, что мы с ним уже встречались в моём сне. Кроме него там были Бык, Летучая мышь, Крыса, Ласточка, Кабан и Дикобраз. Все они вели на кафедре физмата разные предметы и не очень желали углубляться со мной в метафизические разговоры. Они предпочитали лить воду в своих речах по общепринятым лекалам материалистической точки зрения, и не отвлекались на всякие заумности.
Но вот среди студентов я нашёл своих единомышленников. После моей лекции я проводил с ними семинар, где присутствовали, кроме Татьяны с её убийственно железной логикой, и её друзья: Волк, Пёс, Фазан, Петух, Ворон, Черепаха и Гиббон.
Когда речь зашла о ряде логических проблем, связанных с интерпретацией используемых в физике математических формализмов, с выяснением смысла физических понятий, студент, похожий на Гиббона, заявил:
– В вашей лекции мы обнаруживаем, что классические понятия, которые до этого принимались без сомнения, не соответствуют новой ситуации, и это вызывает в наших умах потрясение, а в сердцах возникает критическое отношение ко всей нашей концептуальной структуре.
– Вот именно! – воскликнул я воодушевлённо. – Не так прост мир, как мы его представляли раньше. Возьмите, к примеру, Эйнштейна при его определении основных понятий специальной теории относительности, и сразу станет видно, что большинство понятий классической физики характеризуют свойства вещей так, что действительный смысл их лежит в совокупности экспериментальных операций, точнее, в совокупности операций измерения. Так само понятие «длинна» становится понятием относительным, так как её приходится устанавливать при осуществлении определённых физических операций. А что такое математический континуум, как не сугубо умственная формулировка. Можно сказать, что каждое множество операций эквивалентно понятию только множественности операций. В связи с этим, такие понятия классической физики, как «абсолютное время» или «абсолютная одновременность» лишены смысла. А это значит, что если в мире что-то происходит, то оно одновременно происходит и не происходит.
Студенты посмотрели на меня удивлённо.
– Из этого всего можно допустить, – продолжал говорить я, – что вместе с нашим миром, есть и параллельный мир, который живёт по своим законам, и где физические операции в нашем времени только относительно можно приписать тому или иному событию как предикат абсолютного времени.
– Но тогда, – заметил Волк, – можно прийти к выводу, что понятия могут быть определены только в рамках актуального эксперимента и теряют смысл тех областей действительности, с которыми мы ещё не имеем экспериментального контакта.
– Совершенно верно! – обрадованно воскликнул я. – Поэтому мы не можем высказывать каких-либо утверждений в отношении этих областей. И если мы такие утверждения всё-таки делаем, то должны их рассматривать в качестве условной экстраполяции, всю сомнительность которой следует отчётливо осознавать, и которая может быть оправдана лишь будущими экспериментами и личным опытом.
Сказав эти слова, я мысленно сделал ссылку на возможность невероятного, что и произошло со мной прошедшей ночью, когда мне удалось попасть в прошлое и встретиться одновременно с тремя поэтами, жившими в разное время.
Под влиянием своего энтузиазма я спросил своих студентов:
– А как вы полагаете? Согласно теории относительности считается, что два разных события обладают таким свойством в отношении времени их существования, что одно событие происходит либо раньше другого, либо позже, либо одновременно с другим. Казалось бы, что такое утверждение является простым описанием поведения вещей, данных в опыте. Однако сам опыт, на описание которого претендовало данное утверждение, был весьма ограничен. Когда же рамки опыта были раздвинуты, и когда в поле исследования попали тела, передвигающиеся с большими скоростями, была обнаружена несостоятельность понятия одновременности, использовавшегося классической физики. А сейчас представьте, что существует несколько сфер времени, где время течёт с разными скоростями, и эти сферы вдруг объединяются в единое целое. Тогда прошлое может стать будущим. А будущее – прошлым, и настоящее имеет право присутствовать и в будущем-прошлом и в прошлом-будущем. Поэтому, попадая в такое единое целое, мы способны переживать все те моменты, присущие разным эпохам, претендующим на одновременность.
–Это значит, что мы способны попасть и в будущее и в прошлое? – спросил меня Пёс.
– Именно так! – с уверенностью заявил я.
– Но как же тогда попасть в это единое целое? – с явным сомнением спросила меня Черепаха. – Ведь такое состояние единого целого похоже на состояние сна.
– Совершенно верно, – ответил я, – на начальном периоде это может быть состоянием управляемого сна. Ведь только наше сознание способно перемещаться из одной сферы в другую, настраиваясь на соответствующий частотный диапазон. Мы живём одновременно в разных мирах, имеющих свои разные частотные параметры. Засыпая в одном мире, мы просыпаемся в другом. При длительной тренировке можно настраивать своё сознание на перемещение во времени и пространстве таким способом, что в этих пространствах и временах мы сможем создавать своё телесное присутствие и заполнять их собой, переливая туда своё сознание. Такими путешествиями занимались древние индийские йоги и китайские даосы. Представьте, что вы попадаете в незнакомый мир, где всё вам неизвестно, но со временем вы ко всему привыкаете, и он становится вам знакомым. Более того, вы находите ряд схожестей с тем миром, из которого вы прибыли, и вы начинаете понимать, что мир целостен и одинаков.
– Но как же быть с тем миром, который вы оставили, – просил меня с опасением Петух,
– В тот мир, который вы оставили, вы всё равно рано или поздно вернётесь, – сказал я убеждённо, – более того, ваши знания о другом мире, обогатят тот мир, который вы покинули, именно на этой почве и происходит поступательный процесс прогресса и обновления. В мире ничто не пропадает даром, всё восстанавливается и возрождается. Человек узнаёт все свои будущие тайны из прошлого. В мире нет ничего нового, всё определено и предопределено, расставлено по местам и взвешено. Поэтому Истина всегда остаётся Истиной.
– Но истина бывает разная, – возразил мне Фазан.
– И это – правда, – сказал я, – в каждой сфере есть своя правда, но есть и высшая Истина, которая вмещает в себя эти частичные правды, так как целое включает в себя всё частное.
– И эта Истина есть время? – сделал своё предположение Ворон.
– А вот с этим я не могу не согласиться, – молвил я, радуясь тому, что все мои студенты обладают проникновенным умом.
С ними мне было намного легче, чем с моими коллегами-преподавателями. Во время наших семинаров в таких дискуссиях мы понимали друг друга с полуслова. Я поймал себя на мысли, что, даже пройдя через Горные Врата и получив новый взгляд на вещи, я, общаясь с новыми формами, находил то же самое милое моему сердце содержание. Я узнавал в людях их иные стороны. И если вначале они мне казались чуждыми, то при глубоком исследовании я видел те же основы, на которых утверждалась ранее возникшая действительность. Люди преставали быть животными и зверьми и обретали свой истинный человеческий облик, наваждение как бы улетучивалось, и новый мир, а может быть, и я с ним, просто выходил из тех же врат, в которые входил ранее.
И ещё, говоря со своими учениками, я поймал себя на мысли, что о подобных вещах я не смог бы говорить в своих снах с моими друзьями-литераторами. Ибо все их речи проистекали из единых цельных основ, и не дробились на какие-то самостоятельные абстрактные вещи, которые постепенно загоняли само мышление в тупик и не раскрывали ничего кроме иллюзии некого абстрактного понимания чего-то несуществующего в природе. А это лишний раз доказывало изъяны нашего времени, когда само наше мышление съезжало с пути здравого смысла.
Я понял, что мои студенты допускали наличие потустороннего мира, и мне захотелось узнать, так же ли думают преподаватели. После семинара я вошёл в преподавательскую комнату нашей кафедры, где собрались уже все мои коллеги и как бы ненароком начал разговор по интересующей меня теме.
Я спросил, что они думают о потустороннем мире. Бык, услышав мой вопрос, рассмеялся и задал сам мне вопрос:
– А вы верите в наличие такого мира?
Я пожал плечами и сказал, что наверняка я этого не знаю, но допускаю мысль, что в нашем мире не всё так просто.
Летучая Мышь тут же поддержала меня, заявив, что она ходит в церковь, и начала это делать после смерти её мужа. Ей показалось, что её муж перешёл в другое качество и продолжает жить в другом пространстве. И так как она очень любила его, то иногда во время сна или в состоянии забытья продолжает всё ещё общаться с ним.
Она также сказала:
– Мы все в нашей жизни мечемся между эмпиризмом и рационализмом, но в первую очередь мы доверяем свои чувствам, иными словам нашему сердцу, а потом уже разуму.
На это ей Бык тут же возразил:
– Я могу допустить, что при эмпиризме, когда знания приобретаются опытом через чувственные ощущения, возникает некоторая картина мира, но она весьма поверхностна, так как это – первая стадии познания, А потому запускается наш рационализм, и опыт вытесняется более общим познанием, порождая понятия и теории. Нельзя познавать мир всегда через одни свои чувственные ощущения, потому что логически последовательно проведённая точка зрения эмпиризма неизбежно ведёт к феноменализму, а вместе с ним к субъективизму и даже к солипсизму. На мир нужно смотреть шире.
– Как сказать! – заметил Кабан. – В солипсизме, когда опираешься на признанное собственное индивидуалистическое сознание, как единственное и, несомненно, реальное, то понимаешь лучше окружающий мир, с которым мы взаимодействуем только через наши чувства. Может быть, такого реального мира, как все его считают, и не существует на самом деле. В одной очень умной книге «Природа физической теории» продвинутый автор говорит: «Очевидно, я никогда не смогу выскочить из самого себя; непосредственный опыт включает только вещи в моём сознании – разного рода чувственные впечатления и различные результаты работы моего мозга и ничего больше. В конечном итоге, наука является только моей частной наукой, искусство – моим личным искусством, а религия – моей личной религией! И если хорошо подумать, то это именно так и есть. Ведь о мире мы знаем только то, что даёт нам наш непосредственный опыт».
– Но так можно договориться до того, – возразил ему Бык, – что этот мир родился вместе с вами, и вся Вселенная возникла вместе с вашим личным рождением, и то, что мы делаем сейчас, – и есть весь мир.
– А разве это не так? – с улыбкой спросил его Кабан.
– Если вы серьёзно стоите на таких позициях, то я вас сочувствую, – сказал Бык, – чтобы познать мир, нужно свои умственные способности настраивать на развитие таких познавательных качеств как анализ и синтез. Но, даже занимаясь анализом всей поступающей информации, никто никогда не может быть уверен в окончательности собственного анализа, и должен готов быть к дальнейшей ревизии по мере расширения опыта и по мере того, как он видит больше деталей и начинает понимать значимость тех деталей, которые раньше казались не имеющими значения.
– Но экстенсивный анализ может разрушиться сам себя, – возразила ему Крыса, – так как мы пришли бы к простому описанию отдельных событий, которые никогда не повторяются и не похожи друг на друга.
– В таком случае, – заметила Ласточка, – человечество владеет только двумя видами умственных операций. Это – вербальная операция во время владения своего речевого аппарата, что можно делать даже в уме, не открывая рта. И ещё есть рисовальная операция, когда используют карандаш и бумагу или компьютер, выражающейся в манипуляции с символами: буквами, цифрами, иероглифами, при задействии математики или логики
– Но этого вполне достаточно, чтобы познать мир и проникнуть в его тайны, – сказал Бык, – главное, что удалось человеку в познании, это -осмыслить познаваемый объект как «вещь саму в себе». И в этом осознании человек выступает в качестве объекта, реального тела, включённого в общую объективную взаимосвязь и взаимодействия с другими физическими телами.
– А с нефизическими телами? – спросил я его. – Ведь вы не отрицаете, что существует, помимо «толстого» физического мира, ещё и «тонкий» духовный мир, в который мы все переходим после нашей смерти?
– Это не доказано никакими физическими экспериментами, – возразил мне Бык.
– Но человек не должен полагаться всегда на физические эксперименты, – пришёл мне на выручку мой сосед снизу Гладкий Водяной Дракон, – иначе он не выйдет за границы физического мира.
– И как же он это сделает? – спросил его с сарказмом Бык.
– А ведь в развитом знании, – продолжал говорить Гладкий Дракон, – познающий субъект как бы раздваивается: он ставит себя в «третью позицию» по отношению к себе и объекту и объясняет ту или иную «субъективную точку зрения» определённой проекцией объекта на субъект. Причём, это объяснение даётся в терминах объективной системы отношений реальности как «вещи самой в себе». А это уже шаг в абстрактную сферу, за которой следует сфера духовная, в которой и скрывается потусторонний мир. Человек как бы выскакивает из себя самого и вторгается в оную сферу, и если он способен слышать неслышимое и видеть невидимое, то он способен проникнуть туда, куда не может попасть обыкновенный человек.
– Совершенно верно! – заметил Небесный Олень. – В этом мире не существует «невозможности», так как любой человек может выскочить за свои рамки в осознании того обстоятельства, что объективное знание необходимо предполагает высокий уровень самосознания человека. И это самосознание состоит в выходе его за свои собственные границы в изучении себя как бы со стороны в качестве объекта.
– Значит, – сказал Дикобраз, – нужно учитывать тенденцию развитого познания. А для этого необходимо искать такие переходы от одной системы познанных отношений реальности к другой системе. И даже можно попробовать её преобразования или адаптированы к своей системе. Это дало бы возможность сформулировать некоторые неизменные (инвариантные) отношения и как бы всеобщие для обеих систем, действующие во всех известных нам системах законы.
– Этого не получится! – категорично сказал Небесный Олень. – В разных системах бывают разные свои законы. Как вы можете законы физического дольнего мира транспортировать в горний тонкий духовный мир, который подчиняется только своим собственным законам?
Прока мы говорили, преподаватели, кроме Дракона и Небесного Оленя, как бы теряли свои звериные и животные обличия, обретая узнаваемый мной их человеческий облик. Из этого я понял, что Дракон и Небесный Олень стоят на более высокой ступени своего духовного развития, чем все остальные.
Вечером, когда я решил выйти во двор, то на лестнице столкнулся с матерью Татьяны, которая предстала передо мной в образе Лисы. Я поздоровался с ней, и она сказала мне с неким неудовольствием:
