Пациент

Владимир Сединкин

Пациент

Стакан холодного морковного сока с мелкими капельками влаги опустился перед Скворцовой, и та, коротко кивнув официантке, зная свою привычку жестикулировать, отодвинула его чуть подальше от края стола.

– Такой материал пропадает! – эмоционировал по личному коммуникатору главный редактор журнала «Вестник Империи» Витовт Олегович. – Дюжина террористов из… (на пару секунд главный редактор замер вспоминая мудрёное название запрещённой в Империи организации) Новые и-илоты…

– НОВЫЕ ЗЕЛОТЫ, – поправила начальника Скворцова поймав кончиком пальца каплю стекавшую по стакану.

– Вот-вот, ты же в теме Дусечка! Эти мерзавцы бежали из-под стражи по дороге на Солженицын-3, перебили охрану, захватили оружие, корабль, и добрались аж до Новой Венеции! Там у них что-то пошло не по плану, местные открыли огонь, дюжина убитых, три десятка раненных… – Витовт Олегович по своему обыкновению сделал театральную паузу. – НО ОНИ ВЫРВАЛИСЬ!

Последние слова главный редактор резко выкрикнул из-за чего сидевшая за соседним столиком, и листавшая электронную газету старушка вздрогнула прижав ладошку к груди, а Тарковский – андроид-оператор Скворцовой подпрыгнул на стуле ударив коленкой в стол. Стакан с морковным соком взвился в воздух и слетел бы на пол если бы женщина ловко не подхватила его и не поставила не место.

– И где они сейчас? – безучастно спросила репортёр (ведь именно этих слов от неё и ожидали) закинув ногу на ногу и грозно взглянув на бедового андроида вечно что-то ронявшего и разбивавшего.

– Дусечка, никто не знает, – не менее театральным, громким шёпотом произнёс Витовт Олегович. – Уже два сектора космоса прочёсываются патрульными корветами. Даже специальный отряд Пограничной стражи подключили. Сокровище моё, вот бы где тебе сейчас быть! Такой материал бы получился! Блеск!

– Ничего. Маша справится, – безапелляционно заявила Скворцова мысли которой сейчас были заняты будущим репортажем о психиатрической клинике доктора Николая Янковского.

– Маша конечно справится, – разочаровано произнёс главный редактор, – но не так как ты, Дусечка… у тебя же опыт, связи среди военных. В конце концов ты сама офицер!

– Витовт Олегович, мы же договаривались, что после интервью с князем Долголевским я займусь материалом о докторе Янковском. Я своё обещание выполнила? Интервью взяла?

– Конечно-конечно, сокровище моё, – поторопился успокоить своего лучшего репортёра главный редактор. – Интервью выше всяких похвал! Читатель в восторге! Но ведь тут такой материал пропадает…

– Империя огромна, всегда есть сенсационный материал, – терпеливо словно школьнику объяснила руководителю женщина. – К тому же он не пропадает Маша всё сделает как надо. Она отличный журналист. А статью о Янковском я вынашиваю уже шесть лет. Шесть! Он работает с ветеранами получившими психические травмы во время боевых действий, делает большое дело. Вы же знаете, что он помог моему отцу.

Витовт Олегович услышав стальные нотки в голосе Скворцовой тут же перестал давить на женщину. Себе дороже. Не хватало ещё, чтобы лучшего репортёра у него из-под носа увели «Известия», «Рубикон» или «Императорский курьер». Давно уже мечтают.

– Всё-всё! – примирительно произнёс главный редактор. – Дусечка, делай свой репортаж! Я уверен он получится отличным. Обещаю тебе первую страницу. Когда прибудете на Лермонтов-4?

Последние слова были произнесены вкрадчиво, медоточиво.

– С минуты на минуту доберёмся до Брусилова, – разъяснила Скворцова разглядывая людей находящихся в ресторане пассажирского лайнера «Плисецкая». – Оттуда найму транспорт до Лермонтова-4. Это же заповедник, там большие космолёты не садятся.

Когда Витовт Олегович пожелав им с Тарковским удачи наконец-то отключился, Скворцова ещё некоторое время сидела молча наблюдая за людьми вокруг. Она обожала это делать. Получалось что-то вроде игры в «Угадай кто они». Вот, например, кто этот прихрамывающий старичок в сером френче с тростью с золотым набалдашником возле стойки бара? Разбитый болезнью потомственный дворянин чьи предки заслужили титул своими свершениями, рантье прожигавший свою жизнь и получивший травму в каких-нибудь гонках или заслуженный ветеран армии? Как следует рассмотреть пожилого человека репортёр не успела так как над головой раздалось мелодичное пиликанье и приятный женский голос объявил:

«ГОСПОДА! СООБЩАЕМ, ЧТО НАШ ПАССАЖИРСКИЙ ЛАЙНЕР ПРЕБЫВАЕТ НА БРУСИЛОВ. ВСЕМ СХОДЯЩИМ НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ ПРИГОТОВИТЬСЯ. СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!».

Торопыга Тарковский, надев кепку песочного цвета в стиле ретро на голову, вскочил со стула опять чуть не опрокинув стакан сока, к которому Скворцова так и не притронулась. Взглянув на оранжево-красную жидкость внутри стеклянного сосуда женщина сделала один большой глоток.

– Фу, какая гадость! Консервированный, – смешно скривившись произнесла репортёр поставив недопитый стакан морковного сока обратно на стол. – Спасать эту бурду дважды явно не следовало. Тарковский за мной!

Уже через пару мгновений, лавируя между столиками, официантами с подносами и посетителями ресторана, парочка поспешила в свою каюту за вещами.

* * *

Лермонтов-4 встретил репортёра и андроида-оператора мелким дождиком. Кажется, раньше такой называли грибным.

Когда высадивший Скворцову на посадочной площадке грузовичок взмыл снова в небо, заставив затрепетать на ветру полы и воротник жёлтого плаща с заклёпками, навстречу им с зонтом вышел сам доктор Янковский – высокий мужчина лет шестидесяти в белом халате с каре-зелёными глазами и широким лбом покрытым морщинками. На лице психиатра была открытая, добрая улыбка.

– Ведущий репортёр «Имперского вестника» у меня в гостях! Чрезвычайно польщён, Евдокия Юрьевна. Как долетели?

Попытавшийся втиснуться под зонт Тарковский, понял, что это бесполезно и грустно вздохнув потащил вещи по симпатичной дорожке из пенобетона ведущей к белому двухэтажному зданию психиатрической клиники.

Только сейчас репортёр огляделась вокруг и от увиденного у неё захватило дух. Небольшое, живописное озеро вдалеке, зелёная травка, а сама клиника утопала в красно-жёлто-оранжевом убранстве кленовых листьев. Деревья были повсюду. «Красота! А какой воздух чистый!» – подумала, Скворцова, но вслух это не произнесла, предпочитая ответить на вопрос доктора:

– Хорошо. А у вас смотрю своя собственная посадочная площадка?

– Да, – кивнул мужчина сворачивая зонт (дождь прекратился так же быстро как и начался). – Осталась от прежних хозяев. Здесь было одно из зданий Комитета госбезопасности. После того как границы Периферии сдвинулись Лермонтов-4 оказался в глубоком тылу…

– И превратился в заповедник, – закончила за него репортёр надевая на голову визор и включая запись. – Я изучила историю вашей клиники. Николай Семёнович, ничего если я буду снимать?

– Да, конечно, здесь снимать можно, – свёрнутый зонтик Янковский спрятал подмышку и по-мальчишески перепрыгнув через лужу подал руку Скворцовой. – Что касается здания, то в огромных сейфах для оружия мы храним лекарства, в тире сделали теплицу, а бомбоубежище оборудовало под спортзал.

Репортёр, будто не заметив жест доктора прошлёпала в своих «Motrosoff» по воде. Эти армейские ботинки воды не боялись.

– Ничего если вы сразу проведёте для меня экскурсию по клинике, – заявила молодая женщина остановившись напротив главного входа всего с четырьмя ступеньками крыльца. – По крайней мере покажете мне помещения куда доступ разрешён. Из сделанных снимков я выберу лучшие, составлю подборку, которую покажу вам перед публикацией материала.

– Как пожелаете, – хитро улыбнулся Янковский шутливо поклонившись Скворцовой.

Внутри, в фойе, репортёра и андроида ожидало двое роботов-охранников с электрическими дубинками, и двухметровый вахтёр в будке с пуленепробиваемым стеклом открывающий массивную стальную решётку способную удержать не то что пациентов психиатрической клиники, но и семью тиранозавров.

– Решётка тоже от комитетчиков осталась? – спросила Скворцова снимая плащ.

– Угадали! – снова улыбнулся Янковский, разглядывая репортёра так будто увидел её впервые.

Спортивную фигуру тридцатилетней, невысокой, сероглазой женщины плотно облегал полуармейский комбинезон оранжевого цвета без нашивок, в свою очередь заправленный в военные ботинки. Была в Скворцовой какая-то дисциплинированность ошибочно принимаемая окружающими за строгость и стервозный нрав. На правом бедре репортёра в кобуре покоился тридцатизарядный пистолет «Спринтер» из чего Николай Семёнович сделал вывод, что женщина армейский ветеран.

– Евдокия Юрьевна, а вы оказывается пилот, – с некоторым удивлением сказал доктор, спрятав руки в карманы белого халата. – Вот только не пойму истребителя или шагохода.

– Хм, а почему не пехотинец и не танкист? – саркастически осведомилась гостья.

– Для пехотинца рост маловат, а в танкисты женщин не берут. В имперской армии строгие методы отбора, – подмигнул женщине доктор.

– Всё верно. Я пилот шагохода.

– Судя по тому, что вам разрешено носить табельное оружие – ветеран.

– Ветеран, но не полный, – еле заметно кивнула женщина строго следя затем чтобы Тарковский повешал её плащ на раскладные плечики всегда имевшиеся в их багаже.

– Почему же? Поняли, что армия не ваше призвание?

Ответа словами не последовало. Скворцова просто сняла с левой руки чёрную кожаную перчатку продемонстрировав собеседнику протез кисти красного цвета из карбонопластика.

– Понято. Понизили в категории, – догадался Янковский. – Ну что ж, начинаем нашу экскурсию прямо отсюда. Только одна просьба, Евдокия Юрьевна – сдайте пожалуйста оружие, у нас всё-таки режимное учреждение…

* * *

Спустя час Скворцова, Тарковский (всё это время ведущий съёмку посредством управления сразу парочкой видеодронов) и доктор, зашли в просторный светлый кабинет последнего и уселись пить молоко с настоящими ватрушками.

Да-да! Горка выпечки покоилась на огромной фарфоровой тарелке в центре стола. Ведущего репортёра «Имперского вестника» было трудно чем-либо удивить, но пышущим жаром и пахнущим сдобой ватрушкам это удалось.

Тесто таяло во рту и Скворцова поймала себя на мысли, что впервые в жизни пробует такую вкуснятину.

– Кушайте-кушайте, Евдокия Юрьевна. Не торопитесь. Наша Марья Сигизмундовна готовит просто великолепно. Знали бы вы сколько сил и нервов стоило мне уговорить её прилететь сюда, на Лермонтов-4. Молоко, между прочим нам возят с одной из лун. Там у них ферма с настоящими коровами.

– А зачем вы её уговаривали? – произнесла с полным ртом репортёр, толкнув ногой Тарковского крутившего в пальцах лепёшку с творогом. – С едой не балуются! Положи на место!

Брошенная андроиду женщиной фраза явно пришлась по душе доктору.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.