скачать книгу бесплатно
Девушка чуть склонила голову и видимо, приняв какое-то решение, тихо ответила.
– Я не могу всего тебе сказать. Более того, я не должна на эту тему говорить с кем бы то ни было, – и она, как нашкодившая школьница даже прикрыла рот своей ладошкой.
Заметив недоуменное выражение на лице парня, она снова тихо рассмеялась.
– Паш, твоё лицо словно раскрытая книга, читай, не ленись… Ой! – увидев, что краска снова густо залила лоб и щёки Стахова, она виновато прижала ладонь к своей груди, – ты только не обижайся, пожалуйста, я ведь это сказала в самом хорошем смысле слова. Я действительно, как и Зурия, связана обещанием и не могу говорить о миссии наших учёных на этот далёкий планетоид. Придёт время, и ты узнаешь всё.
И она, схватив Павла за руку, потянула его за собой.
– Обожаю эту мелодию, – прошептала она, приближая свои искрящиеся в полусумраке комнаты голубые глаза-озёра…
Прощаясь, все медленно шли к жилому модулю, где размещались девушки. Михайлов, провожая их у порога своего бокса, не преминул дружески злопыхнуть на дорожку.
– Пашка, будь другом, проводи их строго по алфавиту: сначала Бакиеву, а потом уж Натуш и смотри не перепутай, а то завтра на борт не возьму!
– Ты нас утомил, Петруха, – чуть ли не хором ответили со смехом все трое.
Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, но редкие курчавые облака ещё подсвечивались последними лучами и были похожи на подвешенные в небе причудливые китайские фонарики.
ГЛАВА 4.
Через подставных лиц Фьюго удалось наладить выпуск листового кентаврия, хотя это дорого ему стоило. Он вложил в дело все наличные сбережения, пришлось заложить и своё ранчо в Техасе, доставшееся от отца, взять под большие проценты приличную сумму в банке. А вот Сара, его сестра, вместе с Бобом, напротив, осторожничали и помогли ему несоизмеримо малой суммой. Правда, Бобу удалось решить вопрос сбыта готовых пластин. У Рибли были кое-какие связи с нужными людьми, занимающимися разработкой защитных аксессуаров для полиции и национальной гвардии. И ещё Боб организовал и удачно провёл испытание бронежилетов из этого суперметалла, и неожиданно на их небольшой заводик свалился огромный, щедро оплаченный заказ, благодаря которому удалось не только рассчитаться с долгами, но и получить первую ощутимую прибыль. После этого заказы посыпались на них, как из рога изобилия: строительные и шахтёрские каски, передвижные щиты, используемые во время разгона демонстраций, топливные баки для полицейской бронетехники…
Сам Фьюго старался нигде не светиться и посылал для инспектирования производства и снятия с него «сливок» своего зятя. Однажды, вернувшись из очередной поездки на завод, Боб со злостью швырнул на стол свою «экну», так в просторечии назывались рабочие электронные книжки.
– Помнится, мы с тобой совсем о другом говорили, когда начинали это предприятие, а заделались прилежными бизнесменами и заурядными металлургами. Вот здесь, – он ткнул своим толстым, как сарделька пальцем в книжку, – куча заказов на годы вперёд. Мы уже сейчас богаче, чем этот чёртов Крез, а наш с тобой протеже Олс Тамм, этот задрюченный директоришка, так вошёл во вкус, что уже не просит, а требует немедленного расширения производства. И на фиг это нам сдалось? Ведь мы потратим на расширение прорву денег, прежде чем получим барыш! – он тяжело плюхнулся в кожаное кресло, что стояло слева от стола, за которым сидел ухмыляющийся Фьюго и, не отрываясь, вылил в свою глотку полную банку пива, – а тут ещё один сюрприз: вчера к Олсу наведались фэбээровцы. Вынюхивали, есть ли лицензия на производство и всякое такое…
Последняя фраза напарника насторожила Джона. Этого ещё не хватало! Если ФБР возьмёт за жабры Тамма, тот быстро их сдаст. Нервно побарабанив тонкими узловатыми пальцами по столешнице, Фьюго медленно, с расстановкой произнёс:
– По правде говоря, я рассчитывал добавить в нашу общую копилку ещё сотню-другую миллиончиков, но раз эти ищейки сели нам на хвост, мы рискуем потерять всё…
– Значит, переходим на вариант «Б»?
– Именно. Полная ликвидация завода, проектной и сметной документации, вывоз в безопасное место всего запаса кентаврия. Короче, за два-три дня на месте завода должны остаться руины, на худой конец – голые стены и ни одной живой души на милю вокруг, включая Олса. Этот милый старикашка слишком много знает, Боб, – и Фьюго сделал многозначительную паузу.
– Считай, что он уже всё забыл и никогда, никому, ничего не расскажет.
– Ты меня правильно понял. Теперь о главном. Ты как-то вспоминал о том, что когда вы гонялись за пиратами в Индийском океане, вас прихватил сильнейший шторм и ваши «саламандры» несколько дней отстаивались у острова Кэш, что недалеко от Кергелена.
– Да, Джон, было такое дело. Шторм был наистрашнейший. Волны до небес, видимости никакой, ну мы и не стали рисковать. Сам Кэш, островок скалистый, всего мили две в длину. К нему не пристать – везде сплошные кручи. Сверху тоже не сахар – скалы острые, как наточенные зубы дракона. Но в его центральной части есть просторный уютненький грот. Да что там – целая пещера с приличной каменной площадкой, как раз под размеры нашей будущей «Фурии»…
– Нет, подлодка будет носить другое имя – «Пиранья»!
Боб разочарованно хмыкнул, – чем эта неказистая рыбка заслужила такую честь?
– Ты явно недооцениваешь характер этой рыбки. Я как-то наблюдал в нашем океанариуме, как их кормили. Туда на моих глазах бросили двухметровую тушу погибшего моржа, так вот не прошло и двадцати минут, как от неё остался только обглоданный скелет.
– Да мне, собственно, по барабану, как будет называться наше ньюпиратское судно – птичкой или рыбкой, главное – переплюнуть наших доблестных предков, что хозяйничали во всех морях и океанах и наводили ужас на всех смертных, ха-ха…
Рибли весело заржал, а Джон в который раз передёрнул плечами. Его коробило от армейской прямоты напарника.
– Лично я с уважением и почтением отношусь к славному прошлому англосаксов. Англичане в то далёкое время во многом именно благодаря пиратству стали самой могущественной морской державой. И родословная многих богатых, преуспевающих людей и семейств нашей родины тянется именно с тех самых времён. И я не вижу ничего зазорного в том, что наши прадеды сколотили бешеные капиталы, отправляя на дно всяких там испашек и лягушатников. И они достигли своего могущества, имея на вооружении допотопные парусные суда, абордажные кошки, шпаги и мушкеты. А теперь представь что будет, когда на охоту выйдет суперсудно – наша «Пиранья»!
Джон нервно захрустел костяшками пальцев.
– Но не будем отвлекаться. Итак, за тобой ликвидация производства «кентаврия».Оно уже сослужило нам службу и пора заметать следы. Я через неделю в Бостоне зафрахтую судно, после чего грузим на него всё закупленное оборудование, корпусные заготовки «кентаврия» и берём курс на зюйд-ост…
Небольшая трёхотсечная подлодка, плавно скользнув по слипу, мерно закачалась у стенки верфи, спрятанной от посторонних глаз гротом острова Кэш. Прожектора осветили серебристый веретенообразный корпус субмарины, отчего по всему гроту заметались мерцающие блики, создавая иллюзию хоровода огней и теней. Подлодка имела в центре корпуса небольшую рубку, едва возвышающуюся над надстройкой и выглядела довольно мирно. Но это было обманчивым впечатлением. В только что спущенном на воду хищном монстре скрывались самонаводящиеся миниаты, так на военном жаргоне англосаксов назывались ракеты несущие тактические ядерные заряды. В носовой части располагались четыре торпедных аппарата. Внутри рубки была смонтирована плазменная пушка. Кроме того, «Пиранья» была напичкана радарами, сетевыми глушилками, абордажными магнитными захватами, мощной силовой установкой, позволяющей даже в подводном положении развивать скорость, недоступную для надводных кораблей любых классов и типов. Да, к концу двадцать первого века у человечества, и прежде всего, у самой продвинутой нации – американцев, появилось много чего такого, что в корне их отличало от пиратов седых времён.
Конечно, «Пиранья» не могла летать как, например, «Саламандра», зато у неё было одно неоспоримое преимущество – она могла погружаться на недосягаемую для её врагов глубину. Прочнейший корпус, выполненный из удивительного сплава, позволял без потерь уходить на безопасную глубину и от воздушного преследования, и от космической разведки, и от вражеских субмарин, и от такого архаизма, как глубинные бомбы…
На трапе, ведущем к рубке, возле которой стоял довольный, улыбающийся Фьюго, появился Боб Рибли. За ним, ссутулившись, плёлся Ральф Патрик, бывший когда-то профессиональным инженером-строителем субмарин.
– Джон, – Боб криво усмехнулся и ткнул оттопыренным большим пальцем себе за спину, – эта старая кочерыжка просит у тебя расчёт, а с ним и ещё двадцать три человека. Прямо-таки требуют, чтобы ты отдал ими заработанное и отправил на большую землю.
Джон спустился по шаткому трапу на край слипа.
– Ну что же, требование законное, – Фьюго незаметно подмигнул напарнику, – и я его, конечно, удовлетворю, но только после ходовых испытаний нашей рыбки, – и он кивнул в сторону судна.
– Господин Фьюго, – Ральф надсадно прокашлялся, – люди уже полгода не видят солнца, у многих рабочих кожа от этой чёртовой сырости покрылась незаживающими язвами. Правда, ничего… – он опять зашёлся в кашле, – ничего не могу сказать о питании, едим от пуза…
– Так какого хрена тебе и твоим заморышам ещё надо? – рявкнул было Рибли, но Фьюго, посмотрев на него с показным осуждением, широко повёл рукой в сторону подлодки.
– Ральф, ты же за свою жизнь построил не один десяток этих посудин и знаешь порядок – сначала ходовые испытания, сдача судна команде и только после этого расчёт, ведь мы так и договаривались!
Патрик, то ли из-за своей природной или старческой сгорбленности, то ли из-за безысходности, так и не подняв головы, обречённо махнул рукой и зашаркал обратно, к жилым помещениям верфи. Когда он удалился на достаточное расстояние, Фьюго повернул своё худощавое лицо к Рибли.
– Боб, у нас осталось ещё достаточное количество кентаврия, чтобы построить «Минипиранью». Это будет робот-автомат, наши глаза и уши, подчиняющийся дистанционному управлению. Без такой подстраховки, в мире, напичканном техникой, в том числе противолодочной, будет трудно проворачивать свои дела. Нам нужно продержаться ещё два-три месяца и рабочих следует как-то поддержать, умаслить. Конечно, если они начнут роптать, а то и бунтовать, то с ними придётся поступить так же, как с Олсом. Но это, в крайнем случае. Вот когда с этими или другими спецами построим миникопию «Пираньи»…. тогда их всех…
Фьюго провёл ребром ладони по шее.
– Да я этих доходяг хоть сейчас готов пустить на корм рыбам. Они действительно вконец выдохлись. Впрочем, есть вариант, – он показал рукой за спину Джона, – вон там, от разгрузочного терминала в конце слипа, вверх идёт шахта грузового лифта до наружной площадки, закамуфлированной муляжами камней…
– Тех, что слепили крикливые мадагаскарцы, царствие им небесное? – Джон картинно наложил на себя крест.
– Тех самых.
– Я так понимаю, что ты хочешь предложить пускать работяг на прогулку подышать свежим воздухом? Ах, сердобольный ты мой!
Рибли поморщился от слащавого тона Фьюго.
– Ты просто не представляешь себе, чего мне стоило собрать этих замухрышек чуть ли не со всего белого света, охмурить их, наобещав с три короба и доставить сюда!
Боб угрюмо чертыхнулся и сердито засопел носом.
– Да ладно, не напрягайся ты так. Я не возражаю, если они наверху, на ветерке, но только ночью будут принимать воздушные ванны, считать звёзды и даже спать. Но, повторяю, только ночью, когда их никто не сможет засечь с воздуха. Днём же они должны только работать и работать, согласен?
– За это не волнуйся, я прослежу, да и своих оглоедов предупрежу, чтобы внимательнее за ними следили.
– Вот и договорились. И ещё, Боб. Через пару дней заканчивается зарядка аккумуляторных батарей и…
– …И наконец-то мы начнём надирать кое-кому задницу!
Их смех долго метался гулким эхом под сводами грота. А Ральф Патрик в это время прошёл через расступившуюся толпу рабочих и чуть ли не ткнулся носом в чьи-то ноги, почему-то болтающиеся в воздухе. Он впервые за этот день поднял голову, чуть согнув колени. На входном портале верфи, словно в назидание другим, висел ещё тёплый труп бедняги Нильсона. Он был хорошим сварщиком, у него были две замечательные дочурки, фотографии которых он без устали показывал всем, даже матросам из команды «Пираньи». Он мечтал заработать много денег и вернуться назад сказочно богатым, как обещал ему Боб Рибли…
ГЛАВА 5.
Оливер Гарднер, сухопарый, с густой сединой на висках, высокого роста человек, угрюмо дожидался своего компаньона, соучредителя корпорации «Новая Европа», Джекоба Рино. Тот только сегодня прибыл с Земли, где утрясал, как он выразился, свои семейные дела. Свет в офисе Гарднер решил не включать. Его и так хватало от верхних отражающих панелей. Все жилые и служебные модули каждой из станций колонистов на Европе, которая была третьим спутником Юпитера, имели помимо прочего ещё и естественное, отражённое с помощью верхних зеркал, освещение. Сами же модули находились под поверхностью планетоида на той глубине, где не было таких резких перепадов температуры, как на поверхности.
Гарднер был не на шутку взбешён, когда узнал, что Джекоб, даже не посоветовавшись, не предупредив его, приказал своим мордоворотам уничтожить корабль Восточно-Славянского Альянса, на котором к Ганимеду летела всего лишь смена рабочих и охраны. Как же он хитро его обвёл вокруг пальца. Уговорил смотаться с проверкой на Ио, сам в это же время упорхнул в метрополию. Вроде никто из них не при делах, но в итоге подставил Рино именно его, Гарднера! Оливер считал себя потомственным английским аристократом, и подобные методы ведения бизнеса полагал нонсенсом. Но чего возьмёшь с янки? Оливер, как истовый англичанин, никогда не называл американцев, американцами. Много им чести. Ведь канадцы, мексиканцы, бразильцы и их соседи тоже живут в Америке, но называют себя скромнее, не присваивая себе название целого континента. А янки возомнили себя бог знает кем. Как совали свой нос во все дырки, так и суют. И если бы умом, а не силой брали, так нет же, чуть что, сразу – бах! бах! И только потом начинают разбираться, кого же они ухлопали сгоряча на этот раз. И часто выяснялось, что ухлопывали не того и не там! Нет, янки были, есть и будут авантюристами по своей природе. Их не научили уму-разуму даже Грязные взрывы, почти полвека назад, прогремевшие в десятках их штатов, превратив обширные территории в радиоактивные клоаки.
Когда Оливеру исполнилось шестнадцать лет, его отец рассказывал, что во всём мире тогда наступил долгий, изнурительный экономический коллапс. К этому добавились социальные взрывы, торжествующие марши геев и лесбиянок, превративших жизнь нормальных семей в новые Содом и Гоморру. Америго, которые в середине двадцать первого века заменили на просторах мира резаную бумагу, называемую долларами, тоже постигла незавидная участь. Их мешками ссыпали на улицах, и бездомные жгли их на кострах, чтобы согреться. Во всех бедах, свалившихся на американцев, президент и Госдепартамент, как обычно обвинил китайцев, русских и исламистов-радикалов. Китай – за то, что он стал практически единственным крупным покупателем нефти и газа и сильнейшей экономикой мира. Россию – за то, что она, так и не став на колени, поднялась на такие технологические высоты, что теперь самой Америке приходилось их покупать, чтобы совсем не отстать от мирового прогресса. Ну, а арабов с их нефтью, газом и джихадистами американцы возненавидели за то, что они лишили их главного – спокойного созерцания на своём, защищённом океанами, «острове» агонии народов, отданных им на заклание…
Послышалось характерное шипение воздуха, перетекающего в системах переходного тамбура, и в помещение в котором сидел приунывший англичанин, буквально ворвался его припоздавший компаньон. Это был довольно крупный мужчина, до странности узкоплечий, но с мощным задом и заметным брюшком. Блёклые, неопределённого цвета волосы на голове начинали расти, казалось, от самых бровей, не обнаруживая при этом лба. Бегающие выпуклые глаза лишь чудом не выскакивали из глазниц, выказывая этим неестественное возбуждение их хозяина. Узкие губы гостя раскрылись для неминуемых объяснений.
– Оливер, дорогой, извини, но то, что свершилось, уже свершилось. Ты сам прекрасно знаешь, что рудники Каллисто и Европы едва покрывают наши расходы. А на Ио, вообще, из-за сумасшедших геомагнитных возмущений Юпитера содержание всей системы жизнеобеспечения обходится нам дороже того, что мы там добываем. Поэтому – Ганимед и только он даст нам постоянно возрастающую прибыль.
– Это не наша колония, Джекоб, там русские…
– А я и не говорю о том, чтобы отобрать Ганимед у ВСА силой. Но пусть поделятся с нами, чёрт возьми!
Рино уселся напротив Гарднера и, закинув ноги на стол чуть ли не перед его носом, пригубил коньяку из небольшой серебряной фляжки, инкрустированной золотым изображением Юпитера в окружении платиновых колец.
– В конце концов, ганимедовцам практически нечего противопоставить нашим пяти боевым кораблям и целой дюжине «саламандр». В их распоряжении только один линейный крейсер Голубого Патруля да три устаревших драккера, при том, по моим данным, один из них давно не в строю.
Аристократический подбородок Гарднера дёрнулся вверх.
– Восточному альянсу наверняка стало известно о гибели их транспортного корабля, который должен был доставить свежее пополнение…
– Ну, это ещё нужно доказать, что в гибели их корабля виновны мы. Сам знаешь, космос – это не место для прогулок, всякое может случиться: неосторожный маневр, взрыв, прямое попадание метеорита…
– Десять к одному, что их альянс уже отправил на Ганимед другую партию людей и вооружения. Ты и их собираешься уничтожить?
Джекоб неопределённо пожал плечами.
– Всё будет зависеть от конкретной ситуации. До прилёта их корабля или кораблей у нас ещё есть достаточно времени. Предлагаю опередить их прибытие и начать немедленные переговоры с Сержем Пожетковым, руководителем колонистов Ганимеда. Он хоть и черногорец, но наверно не хуже нас понимает, что лучше поделиться, чем потерять всё.
– Даже если ты уломаешь Пожеткова, это ещё не конец дела. Начальник службы безопасности лишь номинально подчинён Пожеткову и, насколько я его знаю, он будет категорически против сближения с нами.
– Ты про Алмата Мамедова? Не беспокойся об этом. Наша агентура давно его пасёт. И если он попытается нам помешать, поляки из числа наблюдателей ликвидируют его по первому моему знаку.
– Ты так доверяешь этим полякам? Они ведь тоже славяне.
– Признаюсь, я не так образован, как ты, Оливер. И всё же кое-что из нашей истории помню. Когда-то восточные славяне, жившие на территории современной Польши, благодаря походам наших славных истинных рыцарей-христиан, были обращены в католиков и осеменены и в буквальном и в переносном смысле голубой кровью западной цивилизации и с тех пор люто ненавидят всех, кто живёт восточнее их, считая их как и мы, варварами. Да, сейчас половина Польши под Халифатом, но я убеждён, что вражда между поляками и, скажем, русскими нисколько не утихла, потому что она заложена на генетическом уровне. Отсюда вывод: католики-поляки это наше тайное оружие в борьбе с православным миром.
– И всё же мне кажется, ты до конца не продумал последствий затеянной авантюры. Ведь если вскроется, что в гибели их корабля виновными окажемся мы, это будет означать возобновление военных действий между альянсами, а это в свою очередь поможет расширению нашего общего врага – Халифата. И потом, – Гарднер стряхнул с рукава рабочего комбинезона несуществующую соринку, – нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что в конфликт между нами может вступить, и заметь, скорее всего, не на нашей стороне, четвёртая мировая сила – Китай. Приотстав в космической гонке ему пришлось довольствоваться освоением самой переферии Солнечной системы. Теперь он силён и просто ищет повода, чтобы урвать себе хотя бы один из галилеевских спутников Юпитера. И твоя авантюра может выйти нам боком.
– Чёрт возьми, Оливер, я действительно выпустил из виду этих узкоглазых…
Рино вскочил со своего места и, эксцентрично размахивая руками, заметался по кабинету. Гарднер иронично посмотрел на компаньона.
– Мне кажется, лучший выход из этой ситуации – не тушить пожар керосином.
– Ты можешь обойтись без своих дурацких аллегорий?
– Разъясняю специально для тебя. Мы, а точнее, – ты должен сделать всё для того, чтобы восточный альянс не смог заподозрить нас в нападении на их корабль. И если ты втянул меня в эту авантюру, выкручивайся сам. Единственное, что я могу тебе посоветовать, подкинь куда надо идею о причастности к этому печальному инциденту Поднебесной. И ещё. Ты должен отступиться от мысли овладеть Ганимедом. Иначе нас ждут, и я в этом абсолютно уверен, опасные последствия, а мне не хотелось бы на старости лет заиметь геморрой на свою задницу.
Рино снова плюхнулся в своё кресло и сделал несколько больших глотков из фляжки. Глаза его при этом сузились. Губы растянулись в еле заметную чёрточку.
– Вот ты как заговорил! Чистеньким и пушистеньким хочешь остаться, благородным и честным до мозга костей? А я вот смотрю и вижу на твоём рентгеновском снимке маленькое такое пятнышко…
– Джекоб, побойся Бога. Я недавно проходил полное медицинское обследование и никаких патологий не…
– Оливер, я не о том пятнышке толкую, – Рино скривил губы в презрительной усмешке, – помнишь, год назад ты был по делам на восточном побережье Штатов, в Портленде?
На лице анличанина не дрогнул ни один мускул, лишь правое веко предательски задёргалось в неудержимом тике.
– Ты на что намекаешь? – ледяным тоном процедил Гарднер, наваливаясь всем телом на стол.
– Намекаю я на то, что ты хоть и не молодой, но всё же мужчина, а не гей, как я, – утробный визгливый смех Рино не предвещал ничего хорошего, – и вот, в один из прекрасных вечеров ты познакомился с одной очень утончённой аристократкой. Она, если мне не изменяет память, представилась тебе под именем Эсабель Мирлей, богатой вдовушкой…
Лицо Гарднера, побледневшее до воскового состояния, стало покрываться липкой испариной.
– Так это ты подложил под меня эту… эту… – он не смог сразу подобрать определение статусу той самой смазливой девицы, на которую он действительно клюнул, как сопливый мальчишка, и которая наградила его одной из самых страшных болезней двадцать первого века – мезосифом, этой почти неизлечимой формой геноизменённого сифилиса. Оливеру тогда пришлось надолго задержаться на Земле, мучительно и дорого лечиться в закрытой частной клинике. Заболевание, приобретённое им от этой лжеаристократки, было одним из тех, из-за которого медицинские международные правила запрещали покидать метрополию. Для Гарднера это было бы равносильно смерти. Весь смысл его жизни был здесь, на Ио, Европе, Каллисто. Пришлось, отбросив щепетильность, задорого и на всю оставшуюся жизнь упрятать эту стерву в глухую частную психушку. И вот теперь этот янки намекает…
– Да, Оливер, ты правильно подумал. Это я устроил тебе любвеобильное рандеву с когда-то элитной проституткой. И честно говоря, я рассчитывал, что ты, будучи неизлечимо больным, но оставаясь моим номинальным партнёром по бизнесу, останешься на альма-матер и не будешь путаться у меня под ногами. Но ты, – Джекоб впился буравчиками глаз в переносицу собеседника, – в нарушение медицинских правил вернулся сюда и пытаешься спутать мне карты.
– Ты чудовище, Рино, ты самый ублюдочный янки из всех, кого я знал!
– Фу-у, как неприятно такое слышать из уст стопроцентного аристократа, в жилах которого течёт голубая кровь, – притворно возмутился Рино и тут же резко наклонился в сторону Оливера, – если ты хоть слово вякнешь наперекор мне, я на ближайшем же собрании акционеров нашей корпорации раздавлю тебя, как мокрицу. Не думаю, что нашим коллегам по бизнесу понравится иметь дело с нарушителем закона и к тому же потенциальным мезосифилитиком.
Гарднер почувствовал, что ему не хватает воздуха…
ГЛАВА 6.
Стахов, проводив девушек, на входе в космогородок неторопливо сунул карточку в идентификатор личности и, проходя мимо помещения дежурного офицера, мельком взглянул на экран визора. Показывали хронику событий в мире за прошедшие сутки.
– «…один из кораблей наблюдения Международных космических сил зафиксировал акт жестокого вандализма. Примерно в ста милях западнее острова Альдабра, находящегося у восточного побережья Африки, неизвестное подводное судно атаковало и потопило северо-германский пассажирский лайнер «Эльба», совершавший круиз вдоль восточного побережья этого материка. Предполагается, что это были неопираты Сомали, каким-то образом получившие в свои руки эту таинственную субмарину. До сих пор свои вылазки пираты совершали на надводных судах. Власти Мадагаскара направили в этот район два боевых корабля, но субмарина успела беспрепятственно скрыться в глубинах Индийского океана. Уфологи и другие околонаучные круги не исключают и такой версии этого жестокого инцидента: это был очередной всплеск агрессивных проявлений со стороны НЛО. Из более чем двух тысяч пассажиров и членов экипажа удалось спасти пока только двести пятьдесят шесть человек. Спасательная операция продолжается, но откровенно слабая местная служба спасения и наступившие сумерки снижают шансы спасти большую часть несчастных в водах, кишащих акулами…».
Михась Берест, дежуривший сегодня по городку, повернул голову в сторону вошедшего Павла, – слышь, Стахов, это что-то новенькое. Пираты совсем распоясались, уже и подлодками обзавелись!
– Михась, а может это подводный «летучий голландец» объявился? Насколько я знаю, пиратов давно уже придушили, и они не высовывались последние тридцать лет.
Впрочем, был же когда-то «Наутилус» и капитан Немо у Жюль Верна. И дрался этот легендарный капитан со всемирным злом в лице англичан. А у африканцев сегодня ничего, кроме злобы к разжиревшим на войне с Халифатом европейцам, не просматривается. Вот и скинулись с миру по нитке для постройки этого монстра. Бывает ведь, что человек просто по наитию, спонтанно, даже не вникая толком в суть дела, может попасть в самую точку, рассуждая, как сторонний наблюдатель о событиях, его, казалось бы, не касающихся. Если бы это было так…
Утром, в начале десятого, учёные и сменный персонал рудников начали грузиться в пассажирские челноки. Зурия и Лина, проходя мимо, приветливо помахали Стахову как старому знакомому и вошли в салон, дружески перебраниваясь и занимая свои места. Следом за ними четверо работников космодрома под присмотром круглолицего крепыша внесли в грузовую часть салона два ящика с оборудованием и надёжно их закрепили.
– Лейтенант Стахов! – негромко окликнул его человек, незаметно появившийся сзади.
