скачать книгу бесплатно
Чудесный день
Макс Влади
Ток-шоу так стремительно ворвалось в нашу жизнь, что мы не заметили, как стали непосредственными участниками событий, а наши офисы превратились в студии, где разворачиваются настоящие реалити-шоу. Вы только представьте, к чему может привести вражда директоров двух компаний, где один руководит фирмой, опираясь на астрологические прогнозы, а другой – заставляет сотрудников соблюдать правила Фэн-шуй. И в этот кипящий бульон, приправленный тимбилдингом, добавляем историю бывшего депутата, с которой мы знакомимся в телевизионных ток-шоу и со страниц журналов. Начальники используют любые методы борьбы, принося в «жертву» не только своих сотрудников, но и жизнь всего офисного комплекса.
Макс Влади
Чудесный день
Краткая историческая справка
Ток-шоу так внезапно вломилось к нам в дом, что от подобного нахальства мы просто опешили, не оказав ни малейшего сопротивления. А ведь несколько десятилетий назад никто слыхом не слыхивал, что существует на свете такая передача.
Просто в один чудесный день мы включили телевизор да так и остались у голубого экрана.
Яркие огни студий, великолепные ведущие и невероятные по накалу страстей темы приковали нас к креслу. Что бы мы не включили: радио, телевизор или утюг везде нас встречает ток-шоу. С ток-шоу мы не расстаёмся ни утром, ни днём, ни ночью.
Действительно. Очень интересно узнать, кто кому приходится родственником, например, в селе Малые Тараканы, в котором безвременно почившая тётушка забыла оставить завещание на свою единственную корову. Теперь малотаракановцы в полном составе сидят на диванах и, вместо того, чтоб заниматься хозяйством, спорят о том, у кого право первой руки подоить бурёнку? А может бурёнка ваша сдохла давно? Кормить-то её некому – село пустое. Наследники дружно со всей страной изучают малотаракановское генеалогическое древо.
Ток-шоу захватило нашу жизнь решительно и бесповоротно, не оставляя возможности для отступления. Сейчас любой уважающий себя телеканал имеет своё ток-шоу и даже не одно. Социальные, политические, спортивные, о здоровье. В любое время берёшь пульт, нажимаешь на кнопку, и! – здравствуйте, дорогие телезрители, приветствуем вас в студии! Всё. Садимся, наливаем чай. Нас больше нет. Пока не узнаем подробности, как вылечить чуму двадцатого века в домашних условиях, обратно не ждите.
Можно даже не включать телевизор. Просто отправляемся на работу и становимся непосредственным участником грандиозных событий. Мы лучше любого телеканала умеем превращать свою жизнь в шоу. У вас разве не так? Если нет, то чем вы вообще занимаетесь на своей работе? Ну не работаете же в самом деле?
Настоящий руководитель должен организовать работу таким образом, чтобы работа сама «работалась» без его участия. Так, вроде, звучит народная мудрость? А если не может, значит, не настоящий руководитель и не способен подумать о главном.
Хотя, что может быть важнее на работе, чем сама работа, автор не знает? Так что давайте оставим «подумать о главном» на усмотрение народной мудрости.
Извините, немного отвлеклись от основной темы.
Вернёмся к настоящим руководителям или, если больше нравится, – топ-менеджерам.
Сначала настоящий владелец компании нанимает руководителя, затем руководитель выстраивает работу, перепоручая всё замам. Те, в свою очередь, делегируют полномочия начальникам отделов. Но начальники-то тоже не топором рубленные! Настоящие начальники знают не понаслышке, как надо всё организовать. Ну, и в самом низу руководящей цепочки у нас – обычный менеджер. Ему деваться некуда.
Пока руководящее звено размышляет о главном, менеджер, так сказать, осуществляет операционную деятельность. Он стоит стеной на переднем крае, неся все тяготы и лишения. Битва там идёт насмерть, потери огромные. Постоянно требуется пополнение.
Открываем поиск работы, и, вуаля! Требуется, требуется, требуется…
В Москве куда не плюнь, попадёшь в менеджера – настоящего или бывшего.
Должность давно переросла себя и превратилась в престижную профессию, а может, и образ мысли.
– Кем ты хочешь стать?
– Менеджером.
Точка. Занавес опускается.
Не правда ли, амбициозно? А какой стремительный карьерный рост! От менеджера до топ менеджера всего три буквы. Впечатляющий рывок. Одна ступенька, и ты уже солидный человек, можешь идти брать кредит и сидеть размышлять о главном.
Желание стать космонавтом давно покрылось пыльной конструкцией обязательных знаний. Это сколько надо учиться? Голова начинает болеть только от перечисления этих необходимых знаний. Если записать столбиком всё, что надо знать и уметь, то столбик превысит Останкинскую башню, а может, и не одну. А время? А риск? Нет, не там наверху, а здесь, внизу. Вдруг не возьмут в космонавты, а у тебя уже борода седая.
Сложное время требует сложных решений. Ускорение такое, что ждать нельзя, иначе безнадёжно отстанешь в гонке за место под солнцем.
Выбор очевиден – с профессией определились.
Теперь место. Где должен сидеть менеджер? Что Вы говорите? Не сидеть, а работать? Нет-нет, всё нормально, ваше негодование понятно. На работе работают, на стуле сидят. Но вот вопрос! Что делают в офисе? Не торопитесь с ответом, иногда под простыми вопросами скрывается нечто большее, чем простые ответы.
Но вернёмся к самому месту. Офис! Чувствуете, как звучит? Настоящая музыка успеха. Сколько раз вы повторяете это слово в течение дня?
Я сегодня в офисе. Надо заехать в офис. Позвоните, когда я буду в офисе. После упоминания одного только этого слова вы как-бы становитесь выше в глазах собеседника. Правда бывает и так: «Я с утра в офис потом на работу» или «Давай займемся делом, потом в офис заедем». Но это так, к слову, не обращайте внимание.
Улицы Москвы с утра заполняются бесконечными потоками людей и машин. Всё, что движется – движется в офис. Великое переселение менеджеров. С утра в офис, вечером – обратно.
Чувство долга и колоссальной ответственности перед страной целый день держит менеджеров и служащих за холодными окнами бездушных офисов. Частных и государственных, больших и маленьких, акционерных и не очень. Сотрудники старательно носят на подпись ответственные документы, слушают предложения снизу и указания сверху, совещаются по наболевшим вопросам, отклоняют, принимают, соглашаются и отчаянно спорят. Вся деятельность менеджера нацелена на результат. Результат, который в масштабах страны мы гордо называем – внутренний валовый продукт.
Если посмотреть на график ВВП, например, в пятилетнем или лучше в десятилетнем периоде, мы увидим плавный стабильный рост. Здесь понятно. А если расширить график до года или квартала? Посмотрите, как меняется картинка. Кривая графика стала нервная, угловатая. Рост, падение; падение, рост. А если взять отдельный месяц? Отдельный район? Нет, давайте возьмём сразу отдельный день в отдельном офисе. Статистика нам таких данных не предоставляет. Но к черту статистику, мы и без неё лучше всех знаем, как обстоят дела.
Но на всякий случай, давайте убедимся в этом ещё разок и заглянем в гости к нашим героям!
Часть первая.
Глава1 Утро Верочки
Верочка хотела стать знаменитой. Нет, не поп-звездой и не актрисой, вы чего там сразу представили? Как будто знаменитой можно стать только на экране. Верочка мечтала сделать деловую карьеру, забраться на самый верх и когда-нибудь собирать стадионы, рассказывая желторотым юнцам, как добиться успеха. Она так ярко видела себя на подиуме с гарнитурой в ухе, что мечта поглотила её полностью, мешала дышать и даже думать о чём-либо, кроме карьеры. Ради великой мечты Верочка принесла в жертву своё личное время и высшее образование. Амбиции не позволяли тратить драгоценные минуты на второстепенные вещи. Во-первых, многие успешные люди не учились в университетах, а во-вторых, для её профессии требовалось воображение, а не математика.
Верочка хотела сплачивать коллектив в единое и нерушимое – тимбилдинг в простонародье по-новому, и коллективизация в официальной формулировке по-старому.
Сказать, что Верочка совсем не училась мы не в праве. Девушка регулярно посещала тренинги личностного роста, покупала билеты на выступления знаменитых коучей, проходила обучение у знаменитых в узких кругах гуру, читала специфическую литературу и взахлёб смотрела видео-семинары, развивающие воображение.
Мы не знаем, какая Верочка была раньше, но сейчас; уверенность в себе и правильно поставленный голос превратили Верочку в железную леди тимбилдинга, а развитое воображение легко заменило все тяготы образования.
Сегодня Верочка встала рано. Ночью совсем не спалось. До рассвета гул пьяных разговоров не давал уснуть. Местные алкоголики обсуждали последние политические инициативы и мировые новости: катастрофическое снижение цен на нефть, расширение НАТО на восток, нехватку санкционного Рокфора на полках магазинов и, что Алла в конце концов бросит Максима. А Верочка пила воду и думала о первом рабочем дне. В понедельник у Верочки начинался испытательный срок.
Промахнувшись мимо плюшевых тапок-собак, Верочка босиком по старому паркету проскрипела в ванную, забежав на кухню поставить чайник. Горячую воду отключили, но в такую жару в ней не было нужды, к тому же, в стояках труб холодная вода оставалась тёплой до тех пор, пока соседи не начинали просыпаться. Приняв душ, Верочка напялила длинную белую футболку с надписью «Королева бензоколонки» и посмотрела в зеркало. Сходство с героиней фильма оказалось прямое. Вся жидкость, которую Верочка выпила ночью, стекла на лицо. Под глазами вздулось, пухлые щёки увеличились в размерах, даже уши и те превратились в две пельмешки. Стало очевидно, лицу требовалось время, чтобы оно «отвиселось» и приняло привычную форму, безусловно в рамках разумной погрешности.
Но это ещё полбеды – лицо потом натянется, а вот сочный прыщ с белой головкой, чуть выше кончика носа торчал совершенно некстати. Верочка смотрела на своё отражение и пыталась сообразить: что делать? Пудрой не закроешь, давить страшно. Пластырь? Но это же кошмар! Как она будет выглядеть? И всё это в первый рабочий день. Встречают-то всегда по «одёжке». От бессилья девушка топнула ногой и села на край ванны. На ум ничего не приходило, а из кухни раздался свист кипящей воды, приглашающий на завтрак.
Черт с ним, пойду пока кофе налью.
В трёхкомнатной Верочкиной хрущёбе на последнем этаже стояла невыносимая духота. Зимой в холода квартирка выстывала, не помогал ни ковер на стене, ни поролон, забитый в щели старых деревянных окон, ни старенький масляный обогреватель. А летом становилось жарко. Свежий воздух с трудом продирался через рваную москитную сетку – позволял дышать, но не приносил облегчения. Полностью окна не открывали, иначе комары превращали ночь в танец-самопляс, со звонким похлопыванием ладони по «угадай в каком ухе у меня жужжит».
Окнами квартирка выходила на дорогой квартал «Дворянское гнездо». Вид чужого благополучия не давал жителям пятиэтажки забыть, что инопланетяне, живущие напротив, вероятно не имеют совести и своим забором отхапали незаконную территорию, которая ранее находилась в общем пользовании.
Мусолили больную тему давно, лет, наверное, двадцать. Когда «гнездо» только строилось, и на стенах хрущёвской оттепели стали появляться трещины, местный депутат Свинобоков попросил не волноваться, убрать транспаранты и разойтись. Обещал, что в течение года их переселят в такие же точно дома, здесь, неподалёку, а на месте их старенького квартала появится город-сад.
Слух разошёлся быстро, и квартирки сразу взлетели в цене. Те, кто были порасторопней, даже успели продать родное жилище. Остальные же собрали ценные вещи и уселись на авоськах в ожидании переезда. Годы шли, город-сад действительно появился, только его обнесли оградой, а старожилам строго запретили пересекать стальную границу. Свинобоков ушёл вверх по государственной лестнице, после чего даже стал выступать в различных ток-шоу, в основном, как эксперт по строительной части. Содержимое узелков разобрали и снова попрятали по шкафам, но на соседей затаили обиду, которая вылезала гнилостным червем в любых разговорах обитателей старых домов.
Родители Верочки копали грядки на даче, и девушка в одиночестве сидела у окна и дула на блюдце, в котором дымилось кофе. Конечно, моветон, но расстаться с вредной привычкой не получалось.
Кухонька была малюсенькой, а основой её служил старый гарнитур в «жуткую розочку», который лет тридцать назад стоял у каждой третьей советской семьи. Не вставая из-за стола, Верочка легко дотягивалась до любой полки или холодильника.
Глаза Верочка постоянно скашивала в центр, для удобства приподнимая голову. Выглядело так, словно дрессировщик положил собаке кусочек сахара на нос, а есть запретил. Собака смотрит на лакомство, слюни текут, но сделать ничего не может. Пальцы методично ощупывали пространство рядом с прыщом, дико хотелось нажать, и дело с концом. Чтобы как-то отвлечься, Верочка протянула руку к телевизору, включила его и убрала звук, боясь разбудить соседей.
На экране завершалось ток-шоу о здоровье «Их уже не спасти».
В центре ослепительной студии, напротив зрителей стоял как раз тот самый бывший местный депутат Свинобоков. Его штаны опустились до пят и внизу играли гармошкой. От коленок до груди Свинобокова закрывала метровая ширма на металлических стойках. Между штанами и нижним краем ширмы белели гладкие пухлые ноги.
Позади, правее бывшего депутата находился огромный плакат – мужское тело с содранной кожей в боковом и фронтальном разрезе. Отовсюду в центр изображения шли стрелочки с указанием органов. На другом плакате, слева от Свинобокова, в замедленном старте, начиная с доисторической обезьяны, поднимались наши плосколобые предки, представляя собой тысячелетнюю эволюцию человека согласно теории Дарвина. Все представители человечьей династии, кроме первого, держали в руках разнообразные орудия труда: палки, камни, дубинки и копья, один даже нёс факел. Над каждым из предков стояло имя Хомо и фамилия согласно периоду. Последнего представителя династии закрывал сам Свинобоков, являя собой венец развития человечества. Над ним также крупным шрифтом стояло имя Хомо. В левой руке Хомо Свинобоков держал баночку с жёлтой жидкостью, а в правой большой градусник. Зрителей в зале венец развития человечества оглядывал по-царски – сверху вниз.
Верочка затаила дыхание и на секунду забыла о своих неприятностях.
Ведущая в белом халате и медицинской косынке носилась между фронтальным разрезом и венцом творения. Она отчаянно жестикулировала, тыкала указкой в плакат и указывала ей на Свинобокова. Набегавшись, ведущая обратилась к залу, приложила обе руки к впалым щекам и сокрушённо покачала головой.
Рядом с ведущей спиной к экрану стоял мужчина также в белом халате. Все огни студии отражались в его лысом черепе. На спине горел красный крест и надпись «Доктор на час». Верочка не раз смотрела передачу и знала, что это приглашённый специалист. Он мял лицо правой рукой и пожимал плечами. Царила атмосфера напряженности и предельного внимания.
Ведущая и доктор встали перед камерой, заслонив Свинобокова от Верочки, и принялись что-то горячо обсуждать. Микрофон передавался из рук в руки с невероятной быстротой. Не оставалось сомнений – специалистам есть, что сказать. Видимо, не достигнув согласия, они обернулись к венцу творения. Выражение царского превосходства на его лице сменил первобытный ужас. Губы смыкались и размыкались, бывший депутат что-то спрашивал. Приглашённый Специалист в белом халате покачал головой, подошёл к нему с правой стороны и наклонился, скрывшись по пояс за ширмой. Свинобоков озабоченно моргал глазами, прижав банку с градусником к груди.
Как будто в руках кукловода Доктор на час выскакивал из-за ширмы, что-то говорил и опять скрывался за ней. Кукольный театр продолжался пару минут, после чего приглашённый специалист поднялся, отрицательно покачал глянцевой головой и похлопал Свинобокова по плечу. Он скинул белый халат и, защищаясь руками от кого-то невидимого, стал пятиться назад. Специалист мотал головой до тех пор, пока не пропал из кадра, а Свинобоков начал беззвучно орать, указывая градусником в зал. Камера сместилась на зрителей и выхватила женщину в одежде гейши. Ассистент подал микрофон, на экране загорелась надпись – Лидер движения «За права валютных дольщиков» Снежана Монеткина. Лидер движения не проявила никакого интереса к открытому рту бывшего депутата, скривила губы и показала рукой замысловатую фигуру.
Камера вернулась обратно к Свинобокову, который маленькими шажками бежал из-за ширмы в сторону зала. В центре его фигуры появились размытые квадратики. Опомнившись, бывший депутат развернулся и засеменил обратно за ширму, где передал ведущей свои символы царской власти. Он быстро нагнулся, и под ширмой возникли руки в дорогих часах, которые схватили штаны и потащили их на верх.
На ходу застёгивая ремень, бывший депутат опять устремился в зал, но подоспевшие помощники принялись его успокаивать. Свинобоков отчаянно сопротивлялся, и на него пришлось надеть смирительную рубашку. Затем, извивающиеся тело бывшего народного избранника вынесли из студии.
Камера снова выхватила ведущую, которая с улыбкой рекламировала какие-то пилюли. Верочка даже прибавила звук, но программа подошла к концу. На экране потемнели огни, в полумраке заиграла медленная музыка. Зрители начали выходить на середину студии, разбиваться по парам и танцевать. Снежана Монеткина танцевала одна. Пошли титры.
Верочка стряхнула с себя лечебное воздействие передачи, положила блюдце в мойку и выключила телевизор.
– Всё, хватит! Новая жизнь. Я самая лучшая! Я справлюсь, – отдала приказ себе Верочка, в точности как учили многочисленные коучи, которых она посещала. Девушка вернулась в ванную и решительным движением сдавила нос с двух сторон. Прыщ взорвался, как растение «недотрога». Помяв проблемное место ещё немного, Верочка смазала ранку перекисью водорода и залепила малюсеньким кусочком пластыря телесного цвета, а сверху наложила грим.
– Пора одеваться! – опять скомандовала она.
На двери висел розовый костюм, который девушка подготовила ещё с вечера. Не надо забывать, что Верочке предстояло трудиться на должности человека, который сплачивает коллектив, а внешний вид – визитная карточка работников данной отрасли. Так что прочь сомнения.
Верочка встала у зеркала и навела последние штрихи на первое впечатление. Девушка расчесала платиновые волосы, припудрила круглые щёки, а красной помадой увеличила и без того пухлые губы. Закончив косметические процедуры, она придирчиво осмотрела кончик носа. Вроде не видно. Довольная своим отражением Верочка привычным движением поправила вверх обширный бюст и вышла в рассветный сумрак ещё спящего города, распугав подвальных кошек своим ярким розовым светом.
* * *
Жара в городе держалась вторую неделю. Даже утром градусники показывали больше тридцати. За короткую ночь Москва не успевала остыть. Синоптики новостных программ, устав от монотонных предсказаний, наперебой раздавали советы, как не сойти с ума и остаться в живых. Пить побольше, ходить поменьше, алкоголь не употреблять, без надобности на солнце не стоять.
Проходя мимо стальной ограды, символом разделяющей жизнь на инопланетную и земную, Верочка встретила сантехника Оберзяева, который числился в «Дворянском гнезде» и жил по соседству. Оберзяев был пьян и еле держался на ногах. Взявшись за стальные прутья обеими руками, сантехник стоял с закрытыми глазами и справлял нужду на забор.
– Что, Оберзяев, новую работу обмываешь? – съязвила Верочка, не останавливаясь.
Сантехник приоткрыл глаза.
– Да-а, – протянул он пьяным голосом, ничуть не смущаясь. – Теперь я старший сантехник. Карьерный рост едрён-батон. Правда, не рассчитали с пивом, – Оберзяев звонко отрыгнул. – Жара едрён-батон.
– Смотри, не затопи, а то и тебя на кого-нибудь поменяют, – съязвила Верочка ещё раз, заворачивая за угол.
Тема во дворе обсуждалась несколько дней. Оберзяев недавно занял место старшего в бригаде, которая трудилась в управляющей конторе «Дворянского гнезда». Коллектив бригады насчитывал всего два человека, но и здесь нашлось место для карьерного роста. Петрович, бывший бригадир, неделю возился в подвале, проверил и подготовил систему к отопительному сезону, пока подчиненный Оберзяев отсутствовал по причине жутких головных болей. Закончив работу, Петрович уехал навестить маму в Тверь. Оберзяев же ночью пробрался в подвал и немного ослабил вентили, что так заботливо установил бригадир. К утру подвал затопило. Усталый Ханырин – директор управляющей компании, уже с утра истерзанный жильцами «Дворянского гнезда», вызвал Оберзяева с больничного. Тот героически всё починил и доложил наверх, мол, Петрович давно замечен за употреблением на работе, да и невозможно с мутным глазом находиться на таком ответственном посту. Петровича никто слушать не стал, и с вещами попросили на выход.
– Нет, ну а как он хотел? – развел руками директор управляющей компании после того, как за бывшим бригадиром захлопнулась дверь.
Оберзяева же поблагодарили и назначили старшим.
Небольшой шажок человека, но какой привычный шаг для всего человечества.[1 - Аллюзия на слова астронавта Нила Армстронга.]
Верочка прошла мимо входа в метро. Времени оставалось достаточно, хотелось прогуляться и избавиться от волнения. К тому же, по совету синоптиков горожане много пили, активно потели и в вагонах метро пахло, как в борцовском зале во время тренировки. Но и идти оказалось непросто – улицы не остыли за ночь, от асфальта парило.
Не торопясь и покачивая бёдрами, Верочка шла, обдумывая грядущий день. Она оставляла позади себя лавочки с пустыми бутылками, помойные баки, дышавшие смрадом, мусоровозы, пыхтящие черным выхлопом. Верочка шла вперёд. Мимо людей, с которых жара сбросила припоздавшие остатки весенней скромности, мимо богатых витрин, мимо рекламных щитов, что предлагали все виды современного благополучия. Мимо старых пятиэтажек и дорогих новостроек, которые вместе толкались в тесных дворах. Мимо влюблённых парочек, что бежали с Воробьёвых гор взявшись за руки.
Настроение переливалось радостным звоном. Верочка шла, размышляя о будущей карьере, о деньгах, о мире у её ног. Верочка шагала навстречу мечте.
В эти утренние часы, когда солнце ещё скрывало свой горячий оскал в болотах Шатуры, а ночь, так и не познав полной власти, не оглядываясь, бежала к истокам Москвы-реки, Верочка шла по тротуарам, мокрым после поливальных машин, не замечая, как сначала серыми островками, а потом и солнечным светом в отражениях одиноких луж начинался чудесный июльский день.
Глава 2 Добро пожаловать
«Добро пожаловать в дурдом!!!» – встречала надпись на бетонном заборе. Красные буквы с кровавыми подтёками плясали на четырех ромбовидных секциях. Художник подошел к созданию бессмертных строк с азартом и вдохновением.
Первую букву создатель нанёс на забор широко, высоко и старательно. По мере написания вдохновение покидало руку творца или, скорее всего, количество алкоголя не вязалось с масштабом работы. Буквы потихоньку уменьшались и, ускоряясь, сползали вниз. Три восклицательных знака, параллельных земле, кроме как лёжа, написать художник уже не мог. Там же, под восклицательными знаками, валялась пустая бутылка водки. Рядом пестрели надписи менее талантливых мастеров заборного жанра, оставленные подручными средствами: кирпичом, мелом или углём. Призывали надписи не «в», а «на», и в абсолютно невежливой форме.
Человек в спецовке с разноцветными пятнами уже приступил к работе, и буквы одна за другой исчезали под слоями белой масляной краски.
За забором возвышалось трёхэтажное здание из белого кирпича, разделённое на две части стеклянной галереей. Яркий солнечный свет отражался от окон галереи. На голубом прозрачном небе не наблюдалось ни облачка.
Опять обещали жару.
Перед зданием шныряли менеджеры в костюмах всех оттенков серого. Постоянно въезжали автомобили и, несмотря на вместительное пространство, на парковке становилось тесно. Объезд вокруг здания и справа, и слева перекрывали полосатые строительные конусы.
Верочка стояла на проходной, а пожилой небритый охранник с биркой «ВАСИЛЬ. ЧОП «ЧЕСТЬ и ПЛАМЕНЬ» искал в записях совпадение с данными Верочкиного паспорта.
– Чёт я не найду!
– Повнимательней, пожалуйста, в пятницу я уже привозила свои вещи. Должны были оставить информацию, – холодно сказала Верочка.
– Чёт нет.
– Ну так ищите.
Мимо постоянно проходили люди, толкали Верочку в спину и говорили «Привет, Василь», прикладывая пропуск к валидатору.
Василь тем временем изучал ворох бумаг, а Верочка смотрела в окно.
Справа, недалеко от входа, большая группа в серых костюмах исследовала машину, облепив её как стайка обезьян в сафари зоопарке. Марку автомобиля узнать не представлялось возможным, а в очертаниях угадывался внедорожник. Все двери, капот и багажник были открыты. На каждом сиденье кто-нибудь сидел, несколько человек били ногами по колёсам, несколько заглядывало под капот, два человека качали машину, пара сидела в багажнике, двое на карачках смотрели под машину, четверо заглядывало в раскрытые двери, остальные ходили вокруг по часовой стрелке то приседая, то наклоняясь. Все серые костюмы сотрясали воздух своими мнениями. У одних на лице выражалось пренебрежение вперемешку с завистью, у других зависть вперемешку с безнадёжностью, у некоторых просто зависть ни с чем не смешанная. Вместе с группой в костюмах ходили голуби, что-то курлыкая на своём языке, и отрешенно клевали асфальт.
Около машины, выражая полное превосходство, стоял законный владелец. Волосы зачесаны назад, щёки и подбородок покрыты идеальной бородкой. Владелец пожёвывал сигарету, а обе руки прятал в карманах. Периодически он вытаскивал правую, когда кто-нибудь подходил выразить восхищение – руку крепко жали и энергично трясли. Затем он брал сигарету, сбрасывал пепел и прятал руку обратно в карман. Серый пиджак был расстёгнут, галстук ослаблен, на руке блестели часы размером с блюдце. Штаны трубочки доходили до щиколоток, носки ботинок красиво закруглялись к солнцу. Вид владельца говорил о достатке и благополучии.
– Вован, круто! Поздравляю.
– Тачка огонь!
