скачать книгу бесплатно
– Садись, садись, могу кофей налить (она говорила «кофей» вместо «кофе») или чай. Пьешь кофей?
Я ничего не ответила, однако на диван села.
– Вот, нашла, – на журнальный столик перед диваном опустились повязки.
– Ничего не хочешь? – настойчиво спросила она.
Я легонько мотнула головой. Надеюсь, она заметила. Моя рука уже потянулась к повязкам, но учительница спросила:
– Все в порядке?
Рука остановилась. Я снова облокотилась на спинку дивана. Ну почему, почему я не ушла раньше? Теперь, скорей всего, придется ей рассказать, ведь она точно начнет яростно расспрашивать меня. Не люблю говорить о своих чувствах. К тому же она – взрослая, что она может понять?
– Я… нет, – боже, ответила, прям как Сайрам на лестнице. Нужно скорее валить отсюда, пока мне не стало еще хуже. Схватив повязки, я ринулась к двери, но учительница тоже встала из-за стола.
– Подожди, – остановила она. – Расскажи мне, что произошло.
Почему-то я замерла. Но желание уйти все еще было со мной.
– Вы знаете, что с Сайрамом? – спросила я, перебирая красные повязки в руках.
– Сайрам, хм… Ты его видела?
Я кивнула.
– Садись. Сегодня его не будет на занятиях, впрочем, как и вчера.
Она немного помолчала, выдерживая тактичную паузу. Может, не хочет мне говорить?
– Понимаешь, у Сайрама в семье тяжелое время. Но скоро он начнет учиться в привычном темпе. Я хочу, чтобы ты его подбодрила, когда он вернется. Ведь вы с ним часто болтаете о том о сем на переменах. Как классный руководитель я вижу, что вы состоите в дружеских отношениях. Могу предположить, что он уже не будет таким, как прежде.
От этих слов я напряглась и удивилась одновременно. Что она имеет в виду под фразой «не будет прежним»? У Сайрама произошло что-то грустное в семье? Его ненормальная мать опять что-то натворила? В этот момент хотелось заткнуть уши, но также хотелось дослушать до конца.
Учительница явно не желала продолжать этот разговор, но раз начала болтать свои сплетни, пусть заканчивает. Поэтому я спросила:
– Что значит «не будет таким, как прежде»?
Она долго тянула, но проболталась:
– Его бабушка… она скончалась пару дней назад. Мама Сайрама звонила мне кучу раз, писала записки и передавала их через сына. Бедный мальчик, потерять близкого человека в таком юном возрасте!
Она готова была заплакать в любой момент. Мое же лицо было каменным. Так вот, значит, что произошло. А я ничегошеньки не знала. Почему он не рассказал мне, своему другу, об этом… Вместе мы бы пережили эту новость куда спокойнее. Но как же его чувства?.. Я совсем о них не думаю. Кажется, я правильно поступила, что не побежала за ним тогда на лестнице. Ему, скорей всего, сейчас хочется побыть наедине с собой, своими мыслями.
– Это ужасно, – вымолвила я.
– Да, но ничего уже не поделаешь, – опустив голову, сказала учительница.
Теперь мне точно пора было уходить. Когда я приблизилась к двери, учительница меня окликнула:
– Леоне, глупо, наверное, было рассказывать тебе все это, но Сайрам ведь твой друг. Я хочу, чтобы ты помогла ему оправиться. И… если плохо себя чувствуешь, то я могу назначить дежурным кого-то другого. Ты только скажи.
– Нет. Все нормально. Если что, мне поможет Рэкки.
Я быстро выбежала из учительский, не оглядываясь.
* * *
Коридоры школы заполнились учениками, от прежней тишины и безлюдности ничего не осталось. С каждой минутой приходит все больше и больше людей.
Вот и лестница. Нашла ее. Пелена затмила глаза, вообще ничего не вижу. Топ.
Топ.
Топ.
Почему. Топ. Смерть повсюду. Топ. Рождение. Топ. Смерть. Топ. Рождение… Круговорот жизни. Топ. Одни умирают. Топ. Другие рождаются. Топ. Смерть. Топ. Рождение…
У меня день рождения… На некоторое время забыла, а теперь вдруг вспомнила. Видимо, так на меня повлияла новость о смерти близкого человека Сайрама. Почему одни люди в это время рождаются, а другие умирают? Несправедливая жизнь. Кто решает, кому жить, а кому умереть? Даже не могу представить, что ощущает Сайрам, как ему сейчас плохо. Переживать настоящую боль… Боль от невосполнимой утраты. Никто не хочет терять близкого и дорогого человека. Я тоже не хочу никого терять. Но, похоже, не нам это решать.
Топ. Топ. Топ.
Есть рождение. И есть смерть. Жизнь – она… как стая птиц. Мимолетная и недосягаемая порой.
Что-то схватило меня за руку. Это была Рэкки. Как она нашла меня? Я моргнула, точно, Рэкки. Где я вообще?
– Леоне, блин, я уже третий раз пытаюсь докричаться до тебя, а ты все не слышишь.
– Да, прости.
– О, у тебя повязки, – заметила она, – надо раздать. Быстрее.
Она меня потащила куда-то вперед, но я и не сопротивлялась. Сил не было. Дайте мне просто подумать…
Мы шли по коридорам. Каждый раз, когда Рэкки встречала человека из нашего класса, она здоровалась. Некоторым (кому нужно) давала красные повязки. Я просто молча шла за ней все это время. Рассказать ей? Или не стоит нагружать? Рэкки такая восприимчивая, сердобольная и часто переживает по пустякам. Думаю, сама учительница не подозревала, что разболтает мне это, поэтому я обязана хранить данную тайну в секрете. Но Рэкки наша общая подруга, она точно никому не скажет.
Наконец она раздала все-все повязки и остановилась. Вместе с ней замерла и я.
– Совсем забыла сказать. Поздравляю с днем рождения!
– Да. Спасибо, – еле выдавила я из себя.
– У меня для тебя сюрприз. Глаза закрой.
– Рэкки, сейчас не время, – пытаясь рассказать ей про Сайрама, прервала я.
– Закрой свои глаза, – настаивала она.
Я повиновалась и закрыла их. Но мне было почти не интересно, что она мне покажет. Рэкки зашуршала одеждой, открыла рюкзак. Я снова мысленно пустилась в свои философские размышления, улетая куда-то далеко, но она воскликнула:
– Открывай!
Открыв глаза, я увидела перед собой Рэкки, что держит телефон в руках. Она хотела мне показать видео-голограмму.
– Смотри! Правда милые?
Видео началось с радостного крика Рэкки. Потом плавно ракурс перешел на корзинку с большой полосатой кошкой на дне. Послышались писки. Это был целый ворох котят. Совсем еще маленькие, слепые, они искали мамину титю. Один из котят (всего их было четверо) жадно присосался к своей маме. Они были такими крохотными и беззащитными. Просто прелесть. Остальные трое постоянно мяукали и тыкались мордочками не пойми куда.
– Хорошенькие, да? У моей тети на даче кошка недавно родила. Я знаю, что ты с давних пор хочешь котенка. Возьмешь? Леоне?
Совсем недавно родились. Они родились…
Жизнь. Новая жизнь.
Кто-то рождается, а кто-то умирает. Вечный круговорот. Но никто не хочет умирать, да? Что же такое жизнь? Как странно. Я смотрела на них не отрываясь.
– Я подарю тебе одного. Вот рыженький. Или, может, бежевый? Ты меня слышишь, а?
Она выключила видео и подошла как можно ближе ко мне. Рэкки смотрела мне прямо в лицо.
– Тебе не нравится? Хочешь, я другой подарок…
– Нет. Они прекрасные. Я с удовольствием возьму одного из них к себе и обязательно позабочусь о нем.
– Тогда в чем дело? – поинтересовалась она.
Я не сразу ответила.
– Они живые. Это новая жизнь. Разве не чудесно? – спросила я, странно улыбаясь.
– Ну, да…
– Рэкки, в чем смысл жизни? Может, его нет? Почему мы так мало живем, а потом умираем?
Она немного задумалась. Я не ожидала, что она всерьез ответит. Если бы она рассмеялась вместо ответа на мой вопрос, я бы ее поняла и ничего бы не сказала. Но Рэкки все же ответила мне.
– Ты меня спрашиваешь? Я как-то и не задумывалась никогда. С чего это ты так… Но я отвечу. Возможно, смысл в том, чтобы жить так, как хочешь именно ты. Радоваться простым мелочам, ведь из них и состоит твоя жизнь. Вот я – люблю свою жизнь, потому что никто мне не указ, и не хочу ничего менять в ней. Мне и так нравится быть… эм, ну это… собой. А тебе что, жизнь не нравится? – внезапно прервалась она.
– Нет, дело не во мне, просто…
– Эй, урок сейчас начнется. Давай сядем вместе у окна, там и расскажешь. Идем, – она потащила меня в класс русского языка.
Наверное, не стоит ей знать. Пока. Может, потом, если Сайрам захочет, то сам расскажет. И зачем я задала ей такие важные философские вопросы? Глупо себя выставила, а теперь Рэкки будет вместе со мной рассуждать, что же такое жизнь и смерть.
Мы вошли в класс, и как раз в это время загорелся свет. Пробираясь сквозь ряды парт, сели у окна. Учительница почти не обратила на нас, явившихся в последнюю секунду, должного внимания, да и парта была свободна, поэтому мы ее заняли.
– Вот мы и на месте, – шепнула Рэкки, – так, что ты хотела спросить?
Я смотрела некоторое время в окно, собираясь с мыслями. Вид был завораживающий. На улице светало. Солнце окрасило небо в голубой, красный, сиреневый, желтый и оранжевый цвета.
– Хотела только спросить тебя. Вот ты веришь в жизнь после смерти? (Не знаю, почему я спросила именно это, может, вся эта ситуация меня напугала и я просто боюсь смерти?)
– Ну, даже не знаю, как тебе ответить. Подожди немного, я подумаю.
Рэкки и вправду уселась поудобнее и начала думать. Я продолжала глядеть в окно. Солнце медленно вставало из-за горизонта. Еще чуть-чуть, и оно ослепит мои зеленые глаза.
– Знаешь, Леоне, Вселенная, в которой мы живем, образовалась примерно пятнадцать миллиардов лет назад. Но я все это время – от Большого взрыва и до моего рождения – не испытывала никаких ощущений и ни о чем не переживала. Время для меня началось только с момента моего рождения. А до рождения – все равно, будто ничего и не было. Вероятно, в некотором смысле, момент моего рождения совпал с моментом рождения Вселенной.
– Что-то я не совсем понимаю. О чем это ты, Рэкки?
– Ну, так же как и после смерти, может быть, эта Вселенная будет существовать еще десять миллиардов лет до «конца света». Но я все это не буду переживать, как не переживала эпоху динозавров. В каком-то смысле мой последний вдох совпадет со смертью Вселенной. Вот возникла Вселенная – и в следующий миг родилась я. Вот меня нет – и в следующий миг умрет Вселенная. А что же будет потом? А потом будет новое рождение! По Гераклиту «Смерть есть рождение». Рождаясь – умираем, но и умирая – рождаемся! Думаю, смерть – это лишь врата новой жизни. Исчезновения нет, небытия нет, а есть лишь «переход» от одного состояния бытия в другое, и этот «переход» неощутим. Я не боюсь смерти, потому что до моего рождения меня не было миллиарды и миллионы лет, и меня нисколько это не заботило.
– Вау, ты так глубоко мыслишь, – удивилась я.
– Да. Отец давал мне читать самые разные ученые книжки. Там и набралась опыта.
– Ты хочешь сказать: начиталась?
– М-м-м, нет.
– То есть ты веришь в реинкарнацию?
– Да, в каком-то смысле верю.
Молчание. Немного послушали, что говорит учительница. Она все твердила о деепричастных оборотах.
– Эй, псс, а с тобой точно все в порядке? – поинтересовалась Рэкки.
– Да. А что-то не так?
– Нет. Ты просто сегодня слишком задумчивая, что ли, а еще спрашиваешь про всякие «смыслы жизни» и «глубинные тайны» Странно все это. Да и Сайрама сегодня опять нет в школе. Это ты из-за него?
– Еще чего. Конечно, нет.
– А я думала, ты за него переживаешь.
– Вот еще, – и я посмотрела уже на яркое небо, на солнце, которое было выше, чем в прошлый раз, и отразилось в моих глазах. Солнце тоже каждый день будто рождается и умирает, заходя за горизонт и вставая оттуда вновь. Круговорот. В этом месяце оно высоко не встает. Поскорей бы весна…
* * *
Поздно Вечером Сайрам, Рэкки и я сидели у меня дома за кухонным столом, попивая холодный лимонад. Кроме того, на столе стоял большой торт с клубникой, только что выставленный из холодильника, и много других сладостей. В дверь позвонили.
– Это мама. Пойду открою. Не разнесите здесь все в мое отсутствие.
– А мы собирались?
Я оставила столовые приборы и пошла открывать. Шуршание возле входной двери, и вот через минуту послышался мамин возглас:
– Уже празднуете?
