скачать книгу бесплатно
– Что вы мне вкололи? – собственный хриплый голос удивил меня. Я хотел пить, от сухости во рту язык стал словно толще и с трудом помещался во рту.
– Вам нужно лечь, – медсестра подошла и уложила меня. Странно, но у меня не было сил сопротивляться.
– У вас микроинсульт, большая редкость в вашем возрасте. Ваши родные уже едут сюда.
Мне хотелось зареветь. Я представил реакцию Ханны и дяди Джона.
– Зачем вы это сделали?! Моя тетя ждет ребенка.
– Понимаю, но так положено. О вашем состоянии тогда мы поговорим только с ее мужем. Вечером вам принесут ужин.
– Что?! Мне нужно домой!
– Вам необходимо обследоваться, вас пока нельзя выписать.
Я лежал на подушке и мысленно ругал себя за то, что поехал в турпоход, Шона за то, что полез финишировать, Милу, за то, что скорее всего выдумала свою травму и подставила Шона. Ругал школу за непродуманные соревнования, врачей за то, что не отпускают домой. Я боялся за Ханну и за Шона, не знал, надо ли бояться за себя.
Что я буду делать в больнице ночью? Притворяться, что сплю?
Через час ко мне пустили дядю Джона, он выглядел встревоженно, но постарался поддержать меня.
– Как Ханна? – спросил я.
– Ей сказали, что ты упал вместе с Шоном и для порядка нужно подержать тебя в больнице.
– А Шон?
– Ему сделали перевязку и отвезли домой. Небольшое ранение. Его родители не собираются заявлять на учителей, все-таки он тоже виноват в случившемся, но проверок школе не миновать. Безопасность не была организована.
– В меня вкололи что-то, и я не смог двигаться полчаса, наверное, – пожаловался я.
– Да, мне сказали, что была необычная реакция на лекарство, поэтому завтра тебя обследуют.
– Но Ханна хотела вести меня завтра к какому-то своему проверенному врачу! – я резко сел в кровати.
– Ник, я уже подписал согласие на обследование здесь, я не позволю Ханне сейчас этим заниматься, – твердо сказал дядя Джон.
Я кивнул и в отчаянии откинулся на подушку.
Через стеклянные двери палаты я увидел идущую к нам Ханну. Она несла в руках мой ноутбук и книги. Ее появление мгновенно ободрило меня.
– Привет, как ты? – она взяла мое лицо в руки, как будто я был маленьким, на деле я выглядел почти ее ровесником. Ханна всегда была невысокой и худенькой, сейчас она оставалась такой же, только с большим животом.
По сути, она была моей матерью, но я никогда не называл ее так, все-таки историю моего появления в семье она никогда не скрывала. О своей матери я старался не думать. Сам не знаю почему, я испытывал злость на нее за то, что родила меня с такой особенностью и оставила. Даже, если не по своей вине. Злился за то, что не дала сведений о нахождении отца, а он бы мог многое прояснить. На ее фоне Ханна казалась мне святой: она посвятила всю молодость моему воспитанию, учитывая мое бодрствование двадцать четыре часа в сутки, это оказалось задачей повышенной сложности. Только к концу моего школьного обучения она решилась на своего ребенка.
Дядя Джон часто ворчал на меня, но и ему я был благодарен, за то, что полюбил Ханну и женился на ней, несмотря на бонус в виде никогда не неспящего ребенка. Кстати, на дядю Джона я был даже немного похож: он тоже полноват и темноволос как я, поэтому все легко принимали его за моего отца, когда он привозил меня в школу по утрам.
Дядя Джон с Ханой заверили меня, что придут завтра утром, принесут все, что мне нужно. Посоветовали самому не начинать разговор о том, что я не сплю. Мы еще посидели полчаса, обсуждая школьный поход и случившееся. Потом Ханна рассказала, что купила для ребенка, и меня позвали на процедуры, поэтому они с дядей Джоном ушли домой.
– Пройдите на МРТ, – сказала мне медсестра.
Я подошел к нужному кабинету, врач позвала меня:
– Мужчина, входите!
Я не первый раз слышал такое обращение к себе от незнакомых людей с пятнадцати лет, но в каждый раз это резало уши. Меня положили на томограф, надели наушники и что-то на голову, вручили грушу в руку на случай паники.
В аппарате от громких звуков мне было не по себе, я попытался представить что-то, чтобы отвлечься. В голову почему-то приходила картина, будто я лежу на холодном белом снегу, а на лбу у меня горячая сковородка с дымящейся лепешкой. Похоже, сказывалось, что несколько часов я ничего не ел и не пил, если не считать капельницу с глюкозой.
После процедуры врач выключила аппарат и сказала мне:
– Молодой человек, вставайте, одевайтесь, результаты у вашего доктора.
«Молодой человек». Значит увидела возраст в моей карточке с данными.
Дальше я сдал кровь, мне померили температуру и давление. На процедурах я окончательно вымотался и изголодался, поэтому ужину был рад как никогда. Хотя с моими поварскими способностями, ситуация была такая же, если бы Рембрандт наслаждался картинами первокурсника художественной академии. Еда быстро исчезла с тарелки. Голова побаливала. Но я встал и начал ходить по палате. Ныла рука от уколов и капельниц.
Впервые за долгие годы я остаюсь на ночь в людном месте. Походив по палате, я почувствовал слабость и решил прилечь. Подумал о том, что лучше притвориться спящим, чтобы мне не вкололи какого-нибудь снотворного. Неизвестно, как я это переживу.
Признаться, снотворное я пробовал – взял у Шона, когда мы в детстве ходили друг к другу в гости, – выпил его больше, чем положено, но, увы, не уснул. Помню, я даже заревел от обиды, ситуация усугубилась почти сильнейшим расстройством желудка. К моему удивлению, Ханна не ругала меня за тот случай, сказав, что сама всегда хотела попробовать исправить мою особенность снотворным, но не решалась.
Ко мне зашла медсестра.
– Добрый вечер. Как ваше самочувствие? Доктор посмотрел ваши результаты обследования, у него возникли вопросы. У вас индивидуальный случай. Завтра к вам приедет специалист из центра изучения патологий мозга, и они совместно примут решение о тактике вашего лечения.
Звучало это не очень оптимистично, но я постарался улыбнуться и кивнул. Вид у медсестры был не лучше моего, похоже была тяжелая смена.
Ночью я провалялся с ноутбуком. В соседние палаты постоянно кого-то привозили. Я удивился, как при таком шуме спят остальные пациенты, дома Ханна всегда просила меня вести себя тихо, пока они спят. Мне показалось, что ночь прошла гораздо быстрее, чем дома.
Глава 5
Утром ко мне зашла медсестра, снова померила давление и температуру. Позже меня вызвали в кабинет врача.
– После завтрака вас выписывают в другой медицинский центр, – пояснила мне врач, – Он специализируется на изучении мозга, там подготовлено специальное оборудование, которое повысит точность результатов. Пока обнаружена патологическая активность некоторых долей мозга, которая может угрожать вашей жизни без должного лечения.
Мне казалось, я где-то слышал это. Потом вспомнил ночной разговор с Ханой на кухне.
– Медсестра заметила, что вы едва ли спали ночью, – продолжила врач, – Скажите, как вы спите обычно дома?
– Хорошо, – я вспомнил договоренность с Ханной и дядей Джоном, да и не был готов ответить правду. Я ни разу в жизни ее не сообщал и не знал, как это будет звучать, как отреагирует человек.
– Только что я разговаривала с вашими тетей и дядей, они отвечают так же, но, если верить результатам исследования, вы просто не можете спать.
Я почему-то пожал плечами и стал нервничать. Раз Ханна и дядя Джон так ответили, они не доверяют этим врачам, и Ханна по-прежнему хочет отвезти меня к своему знакомому доктору. Значит я ответил правильно.
– Почему они согласились на перевод меня в другой центр? Я могу увидеть своих родных? – перевел я разговор на волнующую меня тему.
– Нет, посещения к вам сейчас ограничены до стабилизации вашего состояния. Ваши вещи сейчас собрали и отнесли в машину. Спускайтесь вслед за медсестрой в гардероб, там вы сможете переодеться. Вас уже ожидает ваш новый доктор, он отвезет вас в клинику.
Паника меня охватила уже не на шутку. Мне хотелось броситься бежать, кричать, звать на помощь Ханну, требовать, чтобы мне отдали мои вещи и отпустили домой. Впоследствии я пожалел, что этого не сделал. Но тогда я лишь ватными ногами вышел вслед за медсестрой.
В гардеробной я нашел свою куртку и ботинки, которые с меня сняли вчера, когда привезли сюда. Вещи были грязные, в траве и земле, пахли костром. Почему Ханна не привезла мне чистые вещи, зная, что меня переводят? Наверное, забыла. Ее голова сейчас занята предстоящими родами. Я снова подумал о Шоне. Мне хотелось поговорить с ним, все ему рассказать или просто посидеть, как раньше, в столовой. Сегодня понедельник, что происходит в школе? Что говорят обо мне?
Меня проводили к мужчине, который ждал меня у выхода, – очень высокий с коротко стриженными волосами. Он был в длинном плаще соломенного цвета. Кожа лица была сплошь покрыта морщинами, на вид ему было лет пятьдесят. Мужчина взял мои документы у медсестры и сказал:
– Доброго дня, Ник, я доктор Колкин, твои вещи уже в моей машине, идем.
Я не двигался с места, поэтому он начал слегка подталкивать меня.
– Идем, там тебя ждут твои тетя и дядя.
Это подействовало, я забрался в его машину в надежде в скором времени увидеть Ханну и отправиться домой. Несмотря на то, что внешне я выглядел как мужчина, в душе был все еще несмышленый школьник.
Мы долго двигались по улицам города, вскоре я перестал узнавать окрестности, а потом мы и вовсе покинули пределы города. Мы ехали молча, врачу то и дело кто-то звонил. Он, в основном, только слушал, как будто звонивший докладывал ему что-то. Один только раз доктор спросил человека в трубке: «С ней все в порядке?».
Мы свернули на грунтовую дорогу по направлению к лесу, я вспомнил фильмы с подобными сценами и содрогнулся. К моему облегчению, в чаще деревьев показалось розовое каменное здание больничного типа.
– У нас тут свежий воздух, отличные условия для прогулок пациентов, – подбодрил меня доктор.
Мы вошли в здание, я начал озираться по сторонам в поисках своих родных. Доктор Колкин заметил мое беспокойство:
– Ник, по дороге мне позвонили и сообщили, что твои дядя и тетя, находятся в роддоме, они приедут к тебе, как только появится возможность, а сейчас тебе нужно пройти в свою палату, пообедать и разместиться.
Я шел и каждый мой шаг отдавался грохотом в моей голове, я почти не дышал, но четко помнил, как опустился на пол и остался сидеть не в силах пошевелиться, услышал, как доктор крикнул чье-то имя, снова ощутил жгучий укол в руку. Несколько рук подхватили меня и положили на передвижную больничную кровать.
Я услышал громкий голос доктора, он словно вселился в мою голову и стучал у меня прямо в висках: «Ты должен уснуть сейчас. Спи.»
Я хотел вскочить и заорать, чтобы он прекратил это, но мои руки и ноги не слушались, к тому же вроде были привязаны. Я подумал, что меня убивают и закрыл глаза.
Доктор тут же перестал говорить, похоже подумал, что я уснул, ко мне стали подключать какие-то датчики. Раздавался писк техники и щелканье компьютерной мышки, скрипел стул.
Я не открывал глаза, чтобы отдышаться, пока доктор не подошел ко мне:
«Просыпайся!».
Я послушно открыл глаза, хотя скажи мне это в другой обстановке, я не открыл бы их автоматически как другие люди, потому что никогда не спал. Я понял, что это гипноз, но он подействовал только на мои глаза, я не уснул и все прекрасно слышал.
– Ты снова внезапно потерял сознание, – спокойно сообщил мне доктор, – Но благодаря терапии, такие эпизоды будут повторяться все реже.
Я медленно встал, голова гудела. До злополучного похода я часто испытывал подобные отключки, но они проходили быстро и бесследно, с лекарственным вмешательством я чувствовал себя все хуже. На этот раз я заметил, что не чувствую левую руку.
Меня проводили в палату, моих вещей здесь не было. Стояла одинокая кровать, пустая тумбочка с открытой дверкой, стул и стол. На спинке стула висел безразмерный жеванный больничный халат.
Ко мне зашла медсестра и привезла на каталке обед. Крем-суп серо-фиолетового цвета и кусок белого хлеба. Я был голоден, но не мог притронуться к этой еде. В моем рюкзаке остались протеиновые батончики, но я понятия не имел, где он.
Я вышел в коридор. По сравнению с предыдущей больницей, здесь было тихо и пустынно. Подошел к окну – на нем решетка. Из окна была видна только желтеющая листва рядом растущего дерева. Я услышал шаги и увидел маленькую старушку, которая, с трудом передвигая ноги, заходила в соседнюю палату. На ее голове я заметил прибор похожий на наушники, несколько проводов тянулись к приемнику, прикрепленному к поясу ее больничного халата. Подобную картину раньше я мог видеть только в фантастических фильмах.
Я хотел поздороваться, но старушка прошла с абсолютно пустым невидящим взглядом. Меня почему-то передернуло. Я потер левую руку – к счастью, я снова ее чувствую. Зашел в свою палату и попробовал суп на кончике ложки. Вкус был капустный, отдавал зеленью и еще чем-то похожим на микстуру. Я съел пару ложек и посмотрел в окно. Шел снег. Я любовался на падающие снежинки, пока они не исчезли. И вспомнил, что сейчас сентябрь. Галлюцинации? Я откинул ложку. Лег на кровать и забился под одеяло. Мне было страшно и тошно. Я не мог сконцентрироваться ни на одной мысли.
Не знаю сколько прошло времени, когда я услышал шаги за дверью. Доктор вошел и сел на стул возле моей кровати.
– Я должен измерить некоторые параметры, попрошу вас сесть за стол.
Я нехотя встал, подумал, есть ли у меня выбор не подчиниться?
– Я не хочу проходить эти процедуры, до больничных вмешательств я чувствовал себя вполне нормально.
– Ваш дядя сообщил, что вы неоднократно теряли сознание за последний месяц.
– Да, но это проходило быстро и безболезненно.
– Болезнь прогрессирует, нечему удивляться, ваши опекуны подписали согласие на все процедуры, и мы должны их выполнить. Если вы, конечно, не хотите омрачить им жизнь своей гибелью. Ну же садитесь.
Он почти крикнул. Я нехотя сел
Вот если бы Ханна все это видела!
– Я полагаю вы замечали свое внешнее отличие от сверстников. Ваш организм стареет в полтора раз быстрее, чем у них, это необратимый процесс, но его можно замедлить…– доктор сделал длинную паузу, строго смотря на меня, – Стоит вам только начать спать.
Я молчал. У меня пересохло во рту. Этот разговор все-таки должен был с кем-то состояться.
– Сколько вы не спите? – Колкин открыл блокнот и приготовился писать.
– Всю жизнь, точнее с шести месяцев. – я сглотнул и посмотрел ему в лицо.
Доктор удовлетворенно кивнул, мне показалось он сдерживает торжествующую улыбку.
– Когда вы чувствуете сильную усталость, что вы обычно делаете? – он зачем-то измерил мою голову сантиметровой лентой.
– Просто лежу.
– Ваш организм довольно быстро и легко восстанавливается, он, по сути, уникален. Люди с такими свойствами могли бы не знать себе равных, если бы направляли свою деятельность в нужное русло. Реакции вашего мозга необходимо изучить, это может дать науке ценнейшие сведения.
– Мне сказали, что меня отправляют на лечение, а не на изучение.
– Это будет происходить параллельно. Если мы найдем способ заставить вас заснуть, вы перестанете так быстро стареть. Нам важно выяснить природу ваших обмороков и возможности вашего сознания.
– Мне же сказали, что у меня микроинсульт, – напомнил я.
– К счастью, этот диагноз не подтвердился, мы продолжаем искать причину вашего плохого самочувствия.
– Сколько я здесь пробуду? – я смотрел на свои руки.
– Вам нужно находиться под постоянным наблюдением, любые стрессы могут вызвать ухудшение состояния, пока речь идет о нескольких месяцах.
– Мне нужно заканчивать школу, выпускной класс… – бубнил я, уже теряя надежду.
– Я свяжусь с вашей школой, возможно, удастся организовать удаленное обучение, если вам так будет спокойнее.
