скачать книгу бесплатно
– Надо ломать дверь, – решительно заявляю после пяти минут безуспешных попыток достучаться до стервы.
– Подождите, – бледнеет девушка. – Давайте попробуем ей позвонить.
– А смысл? Если она там без сознания, то и трубку не возьмет.
Антонина округляет глаза, будто и не думала о таком исходе, но телефон все-таки достает. Я же начинаю примеряться к двери, гадая, справлюсь ли я своими силами, или все-таки нужно будет вызывать спецов. Сейчас каждая минута на счету, а значит…
– Доброе утро, – бодрый голос Тони прерывает мои размышления. – А вы где? А… понятно. Ну, мы тоже тогда сейчас подъедем.
Даже несмотря на то, что ее голос звучит нормально, я все равно предполагаю худшее: ночью стерву забрала «скорая», и сейчас Антонина каким-то чудом дозвонилась в реанимацию. Ну какие еще могут быть варианты? Куда эта фифа могла ускакать ни свет ни заря?
– Катерина Михайловна перепутала время и уже уехала в прокатный сервис за машиной, – заявляет она.
– Перепутала время? – повторяю за ней эхом.
Девушка кивает и как ни в чем не бывало начинает спускаться по лестнице, а вот я мрачно хмурюсь.
– Что значит перепутала? Почему не пришла ко мне? Как она вообще узнала, куда ехать?
Вопросов, разумеется, больше, чем ответов, но факт в том, что предоставить их сможет только Катерина. Но вот захочет ли?
Бабы вообще сложные создания, но стерва, кажется, бьет все рекорды. Я бы еще понял логику, если бы она сразу на завод отчалила. Как раз успела бы затесаться с простыми работягами на проходной и с ходу влиться в рабочий коллектив, так сказать. Но какой смысл было тащиться за тачкой, если можно подождать, когда тебя отвезут?
Впрочем, очень скоро я убеждаюсь в том, что женщины – существа не только сложные, но и коварные.
Тихо радуюсь, что не успел вручить ей стакан с кофе утром. За каким хреном я вообще взял второй? В памяти тут же всплывает ее образ в одном полотенце, и ответ приходит сам собой. Вот поэтому, да.
Не то чтобы я был уверен, что, почуяв запах ароматной жидкости за сто рублей, она тут же призывно раздвинет ноги, но… а вдруг? Не букет же мне ей тащить, в самом деле!
Вчера, одиноко лежа в постели, я решил, что вполне не против совместить приятное с полезным. Это на своей работе я не трахаю секретуток, а здесь мы оба ненадолго. Так почему бы и не раскрасить серые заводские будни ярким сексом? Я даже мысленно «взял назад» свои же слова, пока любовался ее полуголым задом. Не думаю, что в постели она скучна. По крайней мере, со мной точно не будет. За прошедшую ночь я успел не только настроиться на секс, но и довольно красочно представить пошлые стоны, которые смогу из нее выбить. Да-да, не все мужики однобокие визуалы, есть среди нас и аудиалы… И неважно, что вдохновила меня на это именно картинка ее длиннющих ног в коротком полотенце. Я живой мужик, в конце концов. И она явно не просто так передо мной задом трясла. По крайней мере, еще вчера и сегодня утром я так думал. Сейчас, после ее выкрутасов с побегом, я уже не знаю, чего от нее ждать. Может, это был отвлекающий маневр? Какая-то уж очень хитрая тактика. Бабская. У мужиков все гораздо проще.
– Приехали, – радостно оповещает меня Антонина. Сегодня она приехала без водителя, и я полдороги судорожно хватался за ручку над дверцей, когда она лихо входила в виражи. А когда зарулила в старенький гаражный кооператив, мне вообще захотелось выйти из машины и проделать оставшийся путь пешком. Скорей бы уже заполучить ключи от прокатной тачки и нормально передвигаться. Все-таки женщины за рулем – это опасное явление. Я до сих пор не отошел от вчерашней аварии! Сам момент я не видел, читал отчет в ноуте, но Ильдар сказал, что Катерина его подрезала, совершая опасный маневр. И я бы мог еще это понять, как-никак, она торопилась на встречу с моим отцом, но тогда какого хрена надо было заарканиться и вызывать гайцов? Извинилась бы, оформили быстро европротокол и разошлись по своим делам. Так нет же! Стерва, одним словом… Вчера я еще не знал, что нам предстоит вместе работать и она станет не просто неприятным эпизодом на дороге, а здоровой такой занозой в моей заднице.
И только сейчас я, кажется, начинаю полностью оценивать весь масштаб трагедии. Потому что мало того, что менеджер проката пытается вручить мне ключи от матиза, в который я, даже согнувшись втрое, не влезу. Так еще и Катерина в данный момент отчаянно флиртует с каким-то модником в джинсах-лосинах и пиджаке. Обычно мне абсолютно наплевать, во что одеты другие люди, но сейчас я испытываю практически физическую боль. Как можно надеть пиджак от Balenciaga с таким низом? Это прямое оскорбление не только именитых дизайнеров, но и меня лично.
Однако, судя по заразительному смеху стервы, ее совсем не смущает, что ее собеседник – жалкий пижон, напрочь лишенный вкуса. Но в данный момент меня злит даже не их дешевый флирт. А то, что ее зад, на который я всю ночь строил планы, сейчас сидит на черной вольво. А в руках у нее чертовы ключи!!
Она, блд, серьезно? Думает, я позволю ей забрать нормальную тачку, а сам полезу в эту пучеглазую тарантайку? Ох, стерва… какая же ты наивная. Пора тебе напомнить, кто здесь босс!
Мотаю головой, чтобы отогнать видение, в котором я перегибаю ее через капот матиза и трахаю так жестко, что гребаные реснички оставляют ссадины, будто от кожаного хлыста. Будь мы в этом гараже одни, я бы так и сделал. Но приходится мириться с присутствием окружающих, поэтому я бесцеремонно кашляю, вырывая Катерину из пижонского транса. Она вздрагивает, будто уже успела позабыть, что находится в общественном месте и, кроме них с модником, вокруг есть другие люди. Воровато оглядывается на зеленую тыкву, которая, увы, никогда не превратится в карету, и посылает мне слабую улыбку. Хрен тебе, стерва, не прокатит. Милыми улыбочками меня не проймешь, косяк свой отрабатывать будешь по полной. В коленно-локтевой.
– Увидимся, – бросает ей мужчина, скользнув по мне равнодушным взглядом.
– Я позвоню, – кричит вслед Стерва и даже машет ладошкой, когда слащавый садится в серебристый внедорожник и с ревом прорывается к воротам.
Я начинаю закатывать глаза, но они так и застывают где-то на середине, потому что стоит моднику выехать за пределы гаража, миловидная маска слетает с лица Катерины и с глухим грохотом падает к нашим ногам.
– Твою мать, Вяземский, ты знаешь, кто это?
– Человек, напрочь лишенный вкуса? – предполагаю я, изогнув брови.
– Это Владимир Филатов, – шипит она и, видимо не получив должную реакцию от меня, уточняет: – Один из продюсеров «Пусть болтают».
Я тихо матерюсь, но испуганное «ой, мамочки» Антонины перекрывает мою ругань. Вряд ли я вспомню, когда в последний раз смотрел зобми-ящик, но об этом шоу на первом, конечно, слышал. Громкие разоблачения и скандалы… Создатели шоу во главе со знаменитым ведущим любят покопаться в грязном белье на радость своей публике… И судя по тому, что этот продюсер сейчас приехал в Горячев, несложно догадаться, чье грязное белье их интересует на этот раз. Снова мысленно посылаю пламенный привет своему братцу и искренне надеюсь, что ему там сейчас нехило икается. Скандал вокруг этой ситуации на заводе набирает обороты, и было бы весьма некстати, если на выборах через несколько месяцев имя моего отца будет ассоциироваться у людей исключительно с экологической катастрофой, а не со всеми заслугами, что он сделал для народа.
– Нам конец, – озвучивает мои мысли Тоня.
– Отставить паниковать, – командует Катерина. – Филатов планирует сделать упор на местных экологов. У вас тут есть какая-то организация «Сердце планеты»…
– Да, – как болванчик кивает Тоня. – Они крышечки от пластиковых бутылок собирают, чтобы лавочки из пластика установить в парке. И мусор сортируют вроде. Мы им макулатуру сдаем.
– Отлично, – довольно кивает девушка. – В субботу у них какое-то благотворительное мероприятие. Насколько я поняла, они собирают деньги на то, чтобы облагородить сквер где-то на окраине…
– Да, это как раз рядом с заводом, – подхватывает Тоня. – Казенный сад. Раньше там было действительно красивое место, мне мама рассказывала. Но уже лет пятнадцать как все пришло в упадок, сейчас даже собачники обходят его стороной, потому что все в зарослях и мусоре… Я даже не знаю, что им такого нужно сделать на этом вечере, чтобы собрать нужную сумму.
– Думаю, недостающую сумму им добавит губернатор, – вздыхаю я. – Эта организация принадлежит его дочери – Алине Громовой.
– Хм… – задумчиво протягивает Катерина. – Этого мне Филатов не сказал. Сомневаюсь, что он сам не знал. Скорее всего, он собирается использовать этот факт против нас.
– Губернатор не дурак, – отмахиваюсь я. – Завод вносит ощутимый вклад в казну области. Он, конечно, может для галочки пожурить нас за утечку в каком-нибудь интервью, но существенного урона нам не причинит. Ему это невыгодно.
– Возможно, ты и прав. Но благотворительный вечер все же стоит посетить. Не зря же я столько платьев тащила, – пожимает она плечами.
– Как ты себе представляешь это мероприятие? – интересуюсь скептически. – Богатые дамы и господа в своих лучших нарядах в каком-нибудь пафосном ресторане? Это Горячев, детка… здесь нет пафосных ресторанов, впрочем, как и богатых господ. Мероприятие, скорее всего, будет в местной столовке, а гости в трениках.
– Тебе же лучше, – закатывает глаза стерва, – будешь выгоднее смотреться на их фоне, чтобы покорить дочку губернатора и убедить ее встать на нашу сторону.
Глава 7. Катерина
– Не хочешь ничего объяснить? – Воспользовавшись тем, что Антонина отвлеклась на менеджера, Вяземский надвигается на меня.
– Что именно ты не понял из моих слов? – Строю саму невинность и посылаю ему очередную смущенную улыбку, но на всякий случай начинаю пятиться.
– Речь не о словах, а о действиях. – Его глаза сейчас представляют собой два черных диска, транслирующих злость, превосходство и что-то еще… На несколько секунд я теряю бдительность, пытаясь разгадать это третье чувство, но, так и не решив, вижу я там похоть или просто ярость, упираюсь бедрами в капот вольво.
Понимаю, что отступать дальше некуда, но не желаю принимать роль загнанной в угол жертвы, поэтому гордо дергаю гривой и опускаю свой зад на капот. Надеюсь, шведы не поскупились на материал и корпус сделан из прочного металла, а не из дешевого пластика. Не хватало еще сломать последнюю приличную тачку во всем городе.
Демид, видимо, тоже всерьез озадачился судьбой машины, потому что опускает взгляд вниз и пристально следит за тем, не нанесла ли я урон корпусу.
Хотя нет, судя по сальному прищуру, волнует его далеко не судьба этой тарантайки.
– Так что ты там говорил о каких-то действиях? – предпринимаю жалкую попытку отвлечь его внимание от своих ног. Впрочем, я вполне могла бы пообещать ему сейчас миллион долларов – эффект был бы равнозначным.
Вяземский медленно ведет взглядом по моим оголившимся от безбожно задравшейся юбки бедрам и застывает на резинке чулок. Громко сглатывает. Прочищает горло. Бормочет что-то нечленораздельное, а затем поднимает свою лапищу и тянется ею к моей ноге.
Открываю рот, чтобы рассказать ему в подробностях, куда следует засунуть свою руку, и даже готовлюсь проводить до ближайшей розетки, но во рту настолько сухо, что с губ срывается лишь глухой рык. Меня будто кипятком обдает, а кожа моментально покрывается мурашками.
– Ты точно на завод собралась? – сипло уточняет он, проводя пальцами по тонкому черному поясу чулок.
– Надо было надеть рабочую робу? – отчаянно пытаюсь придать голосу твердости, но выходит все равно чересчур тихо и чувственно. Это слишком неожиданно и интимно. Я ожидала от него претензий и упреков в том, что сбежала в прокат раньше времени, но явно не такой неприкрытой похоти. Вчера он ограничился лишь взглядами, а сегодня уже не просто достиг пресловутой «третьей базы», он ее перепрыгнул и сейчас, кажется, готовится водрузить флаг с собственной самодовольной физиономией на поверженной территории.
– Разве что на голое тело, – хрипит он, продолжая лапать мою ногу и нахально скользить выше, будто вознамерился лично убедиться, откуда берет начало пояс.
Понимаю, что надо его оттолкнуть, но сейчас мне даже дышать нереально. Каждый вдох отдается болезненной тяжестью в груди, а внутренности наливаются свинцом.
Тут же корю себя за такую странную реакцию и, как итог, трачу последние ресурсы организма не на то, чтобы послать Нахала куда подальше, а на то, чтобы вспомнить, когда у меня в последний раз был секс. Уверена, все дело в долгом воздержании. А еще в том, что Ганс, мой скучный парень, никогда не смотрел на меня так.
Этот дотошный немец даже близость нашу планировал по расписанию, и поэтому в наших коротких и безэмоциональных отношениях никогда не было места спонтанности и сексу на капоте…
Последняя мысль меня настолько отрезвляет, что я моментально вонзаю ногти в бессовестную лапищу и, наступив ему на ногу, спрыгиваю с машины.
Господи, я что… реально только что подумала о сексе с ним? Даже не в машине, а на ней?! Только вчера смеялась над его похотливым взглядом и считала банальщиной такое развитие событий, а сейчас сама в красках представляю безудержное сношение на капоте?
– Держи свои шаловливые руки при себе, – шиплю я, одергивая юбку. Хочется верить, что отметины в виде полумесяцев на запястье хоть немного охладят его пыл, но этот кретин и не думает сдаваться.
Снова нахально проникает в мое личное пространство и, наклонившись к самому уху, шепчет:
– Только не говори, что тоже об этом не думала…
– О том, чтобы врезать тебе между ног? – уточняю. – Честно признаться, до сих пор не отказалась от этой идеи.
– Совсем не об этом, – усмехается он и накрывает мои пальцы своими. Я ахаю от такой наглости и, разумеется, собираюсь его оттолкнуть, но в этот момент он ловко тянет за брелок ключей в моих руках и выдергивает их, словно заправский фокусник. – О том, что эта тачка больше подходит мне.
На несколько секунд мир вокруг нас взрывается красным. Мне хочется крепко зажмуриться, чтобы унять пульсирующую боль в висках, но я не позволю Вяземскому насладиться такой реакцией. Не могу поверить, что он развел меня как школьницу! Очень развратную школьницу в чулках с поясом… И очень наивную. Которая подумала, что он всерьез пойдет на уступки из-за моих красивых глаз. И длинных ног. И чулочков, да…
Черта с два последнее слово будет за ним!
Посылаю ему улыбку, которая наверняка выходит кривой из-за того, что мои зубы все еще стиснуты от злости, и распахиваю пассажирскую дверь. Демонстративно плюхаюсь на сиденье, так же демонстративно перетягиваю ремень безопасности через себя и тяну фальшивым писклявым голосом:
– Садись, лесной олень, по моему хотению. Умчи меня, олень, в свою страну оленью…
– Что ты делаешь? – цедит он. Судя по его взгляду, он явно не оценил мои вокальные данные.
– Жду, пока холоп сядет, наконец, в повозку и доставит барыню на завод, – невинно хлопаю ресницами.
С удовлетворением отмечаю, как дергается его кадык, но Вяземский, как и я, очень быстро овладевает эмоциями.
– Домчу с ветерком, барыня, – ехидно усмехается он. – Не извольте переживать.
И вот тут мне становится по-настоящему страшно…
К тому времени, как на горизонте появляется унылая вывеска «Концерн Септол», я не только ностальгирую по матизу, но и цветом лица похожу на него. Этот Шумахер недоделанный решил побить рекорды своего горе-водителя и закончить то, что тот начал, а именно добить меня окончательно. Мало того, что он пронесся по всем «кратерам» на дороге на космической скорости, так еще и тормозил несколько раз так, что я едва не оставила слепок своего макияжа на торпеде перед собой. А если добавить к этому свист поистине штормового ветра за окном, то неудивительно, что я успела почувствовать себя героиней какого-нибудь фильма с погоней и перестрелкой.
На трясущихся ногах я буквально выпадаю из машины и оглядываю окрестности. Это даже хорошо, что между нами сразу не заладилось. Гнев и злость всегда были самым лучшим топливом для меня. Возможно, в любой другой ситуации, увидев это мрачное здание, я бы попятилась назад, но сейчас я воспринимаю его вызов и принимаю его. Я не только восстановлю репутацию завода, но и утру нос Вяземскому.
Сама же еще вчера думала, что сексуальное напряжение между нами только усугубит ситуацию, так что лучше уж вернуться к неприкрытой вражде.
– Что такое? – театрально удивляется он, вглядываясь в мое лицо. – Тебе не понравилась поездка?
– Напротив, все было замечательно, – в тон ему отвечаю. – Быть извозчиком – твое призвание. Не думал связать жизнь с этой профессией?
– Будем считать, что именно благодаря этому призванию мне удалось создать самую крупную в стране компанию по перевозке нефти.
Улыбка на его лице в этот момент настолько широка, что я втайне надеюсь, что у него сведет мышцы и он продолжит ослеплять всех белоснежными зубами по поводу и без. Кажется, его, по примеру Ахиллеса, в детстве искупали в реке с фтором – как еще объяснить такую белизну? Лучше бы в озеро рядом с заводом бросили – может, хоть химические отходы сделали бы из него нормального человека. В крайнем случае сгодился бы как уличный фонарь. Какая-никакая, а польза окружающим.
Уверена, мы могли бы обмениваться любезностями у проходной еще час, если бы не Антонина, наконец догнавшая нас на своем авто.
– Извините, – виновато улыбается девушка. – Я не могла ехать так быстро.
Демид открывает рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю его, успокаивая ее. Мне нужно заручиться ее поддержкой. Надеяться на помощь Вяземского в незнакомом городе не стоит. Что-то мне подсказывает, что если я попрошу его подсказать мне, как добраться до ближайшего магазина, он без зазрения совести отправит меня по направлению к кладбищу, так что Антонина – лучший вариант.
Подхватываю ее под локоть и, полностью игнорируя Демида, тащу в сторону крыльца.
Мы успеваем преодолеть три ступеньки, когда сверху слышится какой-то громкий шорох и под тонкий визг Тони крепкие руки тянут нас в сторону. Я ударяюсь спиной в грудь Демида и, кажется, наступаю ему на ногу. Снова.
– Что это было? – спрашиваю, осторожно поднимая глаза вверх. Спиной ощущаю, как вздымается его грудная клетка, и против воли втягиваю аромат его парфюма.
В машине все запахи перебивал ванильный ароматизатор, но сейчас я явственно ощущаю древесно-пряные нотки и цитрус. Этот запах настолько ему идёт, что я втайне закатываю глаза, представляя, как он провёл пару часов в кресле какого-нибудь элитного магазина, гоняя местных ассистенток в поисках идеального аромата.
– Знак свыше, – усмехается Вяземский. – Видишь, все вокруг говорит, что тебе здесь не место.
Армия мурашек, бегущая марш-бросок по моей коже, моментально рассеивается, а приятные нотки его парфюма растекаются горечью на языке. Вот же злыдень!
– Э-э-э-это новый баннер, – слегка заикаясь, поясняет Тоня. – Николай Олегович заказал его как раз перед отъездом, вчера вот повесили…
Несмотря на то, что сейчас мы видим лишь свисающий с навеса крыльца край зеленой «растяжки», я прекрасно знаю, что там написано. Как-никак, сама отправляла Коле макет с пафосными словами: «Септол. С заботой о городе и планете».
– Это нужно поправить, – вздыхаю я, – здание управления – это лицо завода. Только представьте, если сегодня опять нагрянут журналисты и увидят это…
– Да, конечно, Катерина Михайловна, – кивает девушка, и я замечаю, как снова напрягается Вяземский. Кажется, его не особо радует, что указания здесь раздаю я… Что ж, привыкай, дорогой. Ты мне не босс!
Глава 8. Демид
Бесит! Поднимаюсь по лестнице за девушками и понимаю, что в Катерине меня раздражает абсолютно все! Начиная от самого факта ее присутствия в этом городе и заканчивая тем, как черная деловая юбка обтягивает ее зад. А еще эти чулки! Возможно, я покажусь старомодным, но всегда считал этот предмет гардероба слишком вульгарным. Но стерве надо было выделиться даже в этом! Никакого пошлого кружева. Только темный полупрозрачный капрон и тонкие лямки пояса, соблазнительно ведущие вверх… Ничего удивительного, что я ни о чем, кроме этого самого «верха», думать не могу!
Да за одно это ее уже стоило бы уволить. Так бы и написал в трудовой: «Срывала рабочий процесс, вызывая перманентную эрекцию у босса». Жаль только, что нанял ее не я, а значит, и уволить, к сожалению, не могу. Да и как босса эта стерва меня, кажется, не воспринимает… Отходить бы ее ремнем для пущей доходчивости, да боюсь, что она расценит это как прелюдию. В принципе, как и я сам.
В приемной нас уже ждет толпа сотрудников, благо без транспарантов, лишь с сияющими заискивающими улыбками.
Ну хоть у них нет проблем с субординацией, сразу видят, кто здесь босс. Бухгалтерский отдел во главе с тучной Анной Викторовной так вообще каравай в руках держит. Судя по взгляду главбуха, приехали мы очень вовремя, еще чуть-чуть – и она бы вгрызлась в хлебобулочную плоть, не дожидаясь важных гостей.
Коллектив тут в основном женский, поэтому я даю себе пару минут насладиться их трепетом и восхищением. Искренне заверяю их, что судьба завода, а значит, и их собственная в надежных руках и что совсем скоро вся страна забудет об этом небольшом инциденте с утечкой.
Надо бы не забыть такую же речь перед рабочими попозже толкнуть. Там как раз Катерина и сгодится, поднимет, так сказать, боевой дух. Это у нее хорошо получается… поднимать, так сказать. И если бы только боевой дух…
Решив, что знакомство успешно состоялось, направляюсь в хозяйский кабинет. Не хватало еще, чтобы Стерва там успела разместить свой зад и мне бы пришлось делить с ней кресло, как и авто. Вот же удружил братишка! Оставил свою тачку на стоянке в аэропорту, чтобы такси в Горячев не брать на обратном пути, а мне теперь приходится сражаться за ключи с этой дикой кошкой. Хотя после сегодняшней поездочки с ветерком вряд ли она еще раз сядет со мной в одну машину.
– Охренеть. – В кабинет без стука входит Саша Марченко – друг и по совместительству заместитель моего брата. – Где Колян ее откопал? Ты видел эти ноги? Они ж, на хрен, бесконечные!
