Охота на ангела

скачать книгу бесплатно


Мужчина закончил ковыряться в стареньком мотоцикле с люлькой, помыв руки, направился в дом.

Он подошёл к кровати, где лежала незнакомка. Та, в свою очередь, водила глазами, рассматривая небольшую комнату, обставленную довольно скромно: кроме кровати, где она лежала, стоял круглый стол, два громоздких стула, маленькая этажерка с десятком книг. В углу, напротив, небольшой цветной телевизор. Скромненько, но достаточно чисто. На стенах однотонные обои, в бежевый тон. Пара репродукций на стене, делали комнату уютной. На стене напротив, портрет девушки, с грустными и безумно красивыми глазами, цвета ненастного неба. Её каштановые волосы тяжёлым каскадом раскинулись по плечам. Что-то было в этом портрете чарующее – завораживающее.

– Ну что, как ты себя чувствуешь? – спросил незнакомец, отсоединяя капельницу.

– Вы кто? – еле слышно спросила девушка, облизав пересохшие губы.

– Я, Иван! – тихо ответил тот, и, улыбнувшись, поднёс к её губам пиалу с водой. – Пей, милая. Только понемногу, – ласково добавил он.

– А кто я? – вдруг неожиданно спросила незнакомка.

– М-м-м… – на миг опешил мужчина. – Ну…, что ты очень красивая и молодая девушка – это точно! А вот кто – именно? Будем вспоминать потихоньку. У тебя серьёзная травма головы, и не удивительно, что ты не помнишь ничего! Ты только не расстраивайся. Здесь тебя никто не обидит, поверь.

– А что со мной произошло? Почему я вся в бинтах?

– А давай я тебе позже отвечу на этот вопрос, когда ты немного освоишься, а сейчас тебе надо немного поесть. Сейчас придёт Валентина Петровна и покормит тебя куриным бульоном. Так что сейчас не напрягайся, а набирайся сил. – Мужчина располагающе улыбнулся и вышел из комнаты.

Минут через пять, пришла женщина преклонного возраста, на вид ей было лет семьдесят; причём, старушка довольно шустро передвигалась по комнате, внушая определённое спокойствие и доверие. Женщина мило улыбнулась, поставив миску с бульоном на стол.

Почувствовав запах еды, девушка шумно сглотнула.

– Ну вот, моя хорошая, – заулюлюкал участливо старушка, – так-то лучше, а то негоже голодной лежать. А я тебе вечером кашки сварю. Ты овсянку то любишь?

– Да я и не знаю, может, и люблю.

– Так, ты чё, вообще ничего не помнишь?!

– Выходит, вообще, – вздохнула незнакомка, пытаясь не расплакаться.

– Ну, ну, ты так не расстраивайся, я тебе телевизор включу, может чего и напомнит тебе. Говорят, в Москве такое творится, может по новостям покажут.

– А что именно творится в Москве?

– Да не знаю я, какой-то переворот, – пожала женщина плечами, – танки по Москве разъезжают, а дом правительства вообще сожгли, столько народа погибло, говорят. – Старушка тяжело вздохнула и добавила: – Хорошо, что мы далече от Москвы.

– А насколько далече? – переспросила незнакомка, хотя бы определить местность, где она находится.

– Так это под Владимиром, Дубровский район, деревня Большие Осинки. Девушка наморщила лоб, но название «Большие Осинки», ей, ни о чём не говорило. Разочарование отразились на лице, и, зажмурившись, она тихо простонала в себя.

* * *

В этот день мужчина больше не заходил в комнату, и девушка не на шутку перепугалась. И когда вечером женщина принесла ужин, она несмело спросила:

– А где ваш, этот…, ну кто он вам?..

– Ваня, что ли, ты про него спрашиваешь, да?

Девушка кивнула, и поняла, насколько ей мешает корсет.

– Послушайте, у меня что, перелом шеи? Почему она у меня не двигается?

– Да нет, что ты?! Иван Захарович тебе швы наложил на шее и корсетом зафиксировал, – пояснила женщина. – Да ты не переживай, через недельку снимет швы и всё будет хорошо. Тебе повезло, что артерию не задело, видать в рубашке родилась.

– Так вы не ответили, где Ваня?

– Ну, тебе, он, скорее всего дядя Ваня, а лучше Иван Захарович, – подметила она, посмотрев на девушку исподлобья.

– Ну… дядя Ваня, – повторила незнакомка, пытаясь немного ослабить корсет.

– Так он обход делает на вверенной ему территории.

– Понятно, – вздохнула та, нахмурив брови.

Женщина как будто поняла, что ей ничего не понятно и решила пояснить:

– Он егерем служит, так что скоро вернётся. Уж давно как ушёл. А ты вот кашки поешь, – сказала она ласково, поставив тарелку на прикроватный столик. – Это Иван Захарович для тебя соорудил, смотри как удобно.

«Ну да, удобно», подумала она, пытаясь пристроиться к столику. Понимая умом, что – это всё трогательно. И если честно, забота этих людей, ей была непонятна, да и женщина была немногословна, и – это напрягало. Кто она? И что с ней? Вот что её волновало, больше всего.

Поужинав, девушку тут же стошнило, и вся каша оказалась в тазике, который подоспела подставить Валентина Петровна. Вымученная тошнотой, она всё же уснула, а когда проснулась, то на улице уже было достаточно темно. До слуха долетели голоса, один из которых принадлежал хозяину дома:

– Ну как она? – интересовался Иван, пытаясь говорить тихо, дабы не разбудить незнакомку. – Чего-нибудь спрашивала? Интересовалась?

– Да так, поманеньку всего, – отвечала Петровна, так же тихо. – Так она ж вообще не помнит ничего. Спрашивала чё за местность, далеко ли от Москвы?

– Я так и понял, что она москвичка. Здесь таких красавиц не сыскать, хоть на ней и живого места нет, но всё равно видно, что городская, ухоженная, шкурка холёная. А причёска, какая причудливая была. Точно – городская.

– Да ты не прав, это ж… от женщины зависит, я вот всю жизнь в деревне прожила, а за собой всегда ухаживала. А потом, она молоденькая совсем, от чего ей загрубеть-то?

– Ты?! – удивился мужчина и усмехнулся, – так ты ж всю жизнь на Коровиных батрачила.

– Не батрачила, а служила, – чуть обиженно, парировала женщина. – И не шкурка, Иван Захарович, а кожа. Она чай человек, а не зверёк какой…

– Ну, извини, Петровна, – пробасил мужчина, усаживаясь за стол, который был заранее накрыт, для позднего ужина.

– Ты бы зашел, что ли к ней. Она весь день за тебя спрашивала.

– Пусть спит, ни к чему эти нежности.

– Бука ты Иван Захарович! Так и будешь бобылём всю жизнь оставшуюся.

– Ты чё мелишь, Валентина?! Она же ребёнок совсем, ей от силы лет семнадцать.

– Так и что, семнадцать! Чего же тогда её у себя оставил? Ведь не сообщил властям о ней, – в голосе слышался подозрительный сарказм.

– Тише, тише, – шикнул Иван, – ты вот свои подозрения оставь при себе. Её убить хотели, сама ведь видела, какая она была, – эту девушку зверски убивали, голова вона как пробита, я уже не говорю о шеи. А ты не подумала, какие сейчас времена? Может – эта власть, и сотворили с ней такое. Я ж её почти из воды вытащил, лодка то худая была. Да сразу на дно и пошла. Так я чё подумал. Если узнают, что она жива, то постараются добить её в той самой больнице, куда я её и определил бы. Поняла женщина? Да мы ведь вместе это решение приняли.

– Да поняла я, поняла! – чуть сбавила Петровна обороты. – Ты Иван Захарович, не кипятись! И если бы я не знала, о твоей врачебной практике, я бы тебе запретила это сделать. Только вот в женских делах, ты совсем не разбираешься, а я тебе скажу, – старушка чуть замялась и тихо добавила: – девушка изнасилована была – это я сразу смекнула.

– Да знаю я, – засмущался Иван, – платье то всё порванное, не уж-то я совсем баран, не понимаю всей трагедии?.. Надо бы гинекологу её показать, а то мало ли какие последствия.

– Ну, да не мешало бы, – вздохнула старушка, и тут же, добавила: Я вот чё подумала. Я уже старая колоша, и мне всё тяжелее и тяжелее становится ухаживать за Никой. Так вот, девочке мать нужна, понятно? Я её утром привезу.

– Понятно, понятно, – задумчиво проговорил Иван.

– Что тебе понятно?!.. Я говорю, нас выписывают утром!

– Слушай, так может, я тебя в больницу подкину, – спохватился мужчина, – негоже её там до утра одну оставлять.

– Было бы не плохо, – согласилась Валентина Петровна, – только вот на мотоцикле не поеду, спина и так ноет, да и люлька – страх, какая неудобная.

– Так я тебя на машине подвезу. Я ж вчера забрал её из автосервиса.

– Хорошо, – озарилась Петровна, – а то действительно, ребёнок двенадцать часов на медперсонале, небось, даёт им там жару. Сейчас только к девушке загляну и поедем.

– Давай я тогда пойду машину выгоню, а ты недолго, времени нет.

Старушка проворно развернулась и вышла из кухни.

– Я ещё не сплю, проходите, – сказала девушка, пытаясь привстать. – Послушайте, Валентина Петровна, а можно уже убрать – эту браню на шее, у меня так чешется под корсетом.

– Ты дочка не торопись, завтра Иван Захарович сам осмотрит, и скажет, чё, да как?..

– Да я до утра не доживу, надо посмотреть, что – там.

– Хорошо, я поняла, только ты не трогай, пойду, позову его.

Валентина Петровна развернулась, и вдруг неожиданно столкнулась с Иваном в дверях.

– Ох! Ты господи! – вздрогнула она, – тьфу напугал… – оглашённый!

– Я всё слышал, иди, одевайся, а я посмотрю, что у неё там. Он прошёл вглубь комнаты и остановился у кровати. – Ну что, до утра не дотерпишь?

– Нет, не смогу, – ответила она жалобно, расстёгивая корсет.

– Ну-ка, привстань, – скомандовал он мягко.

Девушка привстала, пытаясь сесть, ойкнула от боли в ноге.

– Где болит? – встрепенулся Иван, тревожно заглядывая ей в глаза.

– Нога, – проскулила вновь незнакомка, – и вскинула на него смущённый взгляд.

– Да не смотри ты так на меня, я безобидный, – он чуть улыбнулся и погладил её по голове. – Сейчас посмотрим, – подмигнул он ободряюще, и расстегнул корсет. – Да всё у тебя здесь хорошо, рана чистая, дней через пять сниму швы. Давай я просто пластырь наложу, раз корсет тебе мешает.

– Ух, – вздохнула она с облегчением, – так-то лучше.

– Ну, вот и хорошо, – он помог ей лечь обратно. Поправив одеяло, Иван улыбнулся. Его обаятельная улыбка обескураживала. Что-то было в нём располагающее; чувство надёжности и безопасности, он точно вселял в эту девчонку с зелёными глазами.

– Спи красавица. Сон – это здоровье. Дай бог, скоро вспомнишь, кто – ты, и поедешь домой.

– Спокойной ночи, дядя Ваня.

– Да какой я тебя дядя Ваня?! – удивился он. – Я, конечно, старше тебя, но в отцы тебе вряд ли гожусь. Я так думаю, тебе лет семнадцать – восемнадцать.

– Может быть, – чуть смутилась она, поняв, что ничего не может сказать о своём возрасте. – А вам Иван Захарович, немного за тридцать? Да?

– Почти угадала, молодец! Совсем «немного», – улыбнулся он, – а точнее тридцать семь.

– Я бы вам не дала этих лет. Вы молодо выглядите, хорошо сохранились.

– Да ладно, тебе?! – вдруг зарделся Иван, как юноша. Конечно же, ему было лестно слышать от неё такие слова, однако прекрасно понимал, что девушка лукавит.

– А с чего вы взяли, что мне семнадцать? Я может тоже хорошо сохранилась?

– Может, может, – прошептал он и выключил свет. – Спи, ни о чём не думай, твоё – дело поправляться.

– Спасибо, Иван Захарович. – Девушка трогательно вздохнула и совсем тихо добавила: – Вы очень хороший и добрый.

Глава 6

А в это самое время, в деревне Дровасеки, огромный переполох: Сергея Исаева арестовали за убийство Татьяны Колесниковой. Мать Татьяны слегла с повторным инфарктом, и через сутки, умерла, не приходя в сознание. Из всей семьи остался дедушка Татьяны, (отец матери), который тоже особым здоровьем не отличался: ранее перенеся инсульт, мужчина никак не мог оправиться, и сейчас подумывал уехать в Москву к своей младшей сестре. Но не знал, насколько это уместно, так как не виделся с ней, как сам говорил: «почитай тринадцать годков». Родственниками они считались только по отцу, поэтому их встреча, как говорится: на воде вилами…

Большинство в деревне не верили, что Сергей Исаев мог пойти на убийство: ведь парень был достаточно хорошо воспитан, да и по сути своей – был добрый малый. Но те улики, что свидетельствовали об убийстве, были неопровержимы. Сам Исаев ничего не помнил, поэтому и не возражал. А главное; многие подтвердили, что застолье они покинули вместе. На бутылке от шампанского остались её отпечатки пальцев, да и на матах где обнаружили его спящим, нашли немало улик: кровь принадлежавшая Татьяне, фрагмент сломанного ногтя. На лице парня, где осталась царапина, также обнаружили частицы её эпителий. Исаев сам признался, что между ними произошла потасовка. Также были обнаружены следы её крови на лестничном пролёте второго этажа, на деревянных мостках у реки, нашли её окровавленный носовой платок. А когда через несколько дней достали затонувшую лодку, то сомнений не осталось, так как лодка принадлежала семье Исаевых. Единственное, что смущало всех, так – это то, что тело было не найдено. Водолазы отчитались и с сожалением пожали плечами, сетуя на подводное течение.

– «Где-нибудь всплывёт, не переживайте» – утешили они таким образом старика, чем усугубили, и без того, дышащее на ладан здоровье.

* * *

Девушка проснулась от детского плача и не сразу поняла что происходит?

– Её моё, что – это? – произнесла она вслух. Плач, не прекращался, а только усиливался.

– Тише, тише, моя хорошая, – улюлюкала Валентина Петровна, – там тётя спит, давай не будем её будить. Малышка на мгновение замолчала, внимая приятному голосу старушки, и заплакала с новым напором.

– Может она есть хочет? – спросил Иван и взял девочку на руки. – Ну, посмотри, что у меня есть, – он протянул ей сушку. Малышка снова замолчала, смакуя любимое лакомство.