скачать книгу бесплатно
– В те времена многие ими были. Кажется, орден существует до сих пор, – ответил, пожав плечами.
– Кажется? Конечно он существует. Я член ордена… точнее был им, пока не стал задавать неудобные вопросы.
– Я знаю, что он существует. Просто он уже не так популярен, как раньше. Это в основном орден для религиозных людей, основные его члены это священники.
Фабиан Грубер засмеялся.
– Священники это лишь часть пирамиды. В орден иезуитов входят многие руководители стран, общественных объединений, владельцы и руководители крупного бизнеса.
– Хорошо. Я понял, что организация до сих пор востребована, – пожал я плечами.
– Кажется, вы не поняли. Орден иезуитов решает, куда двинется весь мир. У ордена есть полный доступ в библиотеку Ватикана.
– Я вас понял. Только один вопрос. Иезуиты это масоны?
– Нет, масоны ниже статусом, но оба ордена входят в орден иллюминатов.
– Ясно… – тут я уж точно понял, что он начитался Дэн Брауна.
– Что? – он, нахмурив брови, посмотрел на меня.
– Да ничего… Масоны – вольные каменщики. Иллюминаты – электрики. Иезуиты тогда кто?
– Вы не воспринимаете мои слова всерьез?
– Нет конечно, я воспринимаю ваши слова вполне серьезно! – хоть бы наши планы насчет Ватикана из-за моего длинного языка и из-за его слишком чувствительной натуры не разрушились.
– Извините! – Фабиан вдруг отмахивается и меняет настрой. – Я просто на взводе. Меня выгнали из ордена, а я им ничего даже сказать не мог, теперь, получается, на вас отрываюсь. Вы не при чем! Вы не обязаны знать об ордене, о его силе и власти. Большинство людей не знает.
Я выдохнул. Кажется, обстановка немного успокоилась.
Обновив чай гостям, я положил на тарелку печенье и конфеты, чувствуя напряжение. Лежащий на столе блокнот с моими записями и фотографиями разных картин вдруг привлек внимание Грубера. Он пересекаясь со мной взглядом, как бы спросив: «можно?». Я кивнул, разрешаю полистать мой блокнот.
– Как интересно… Габриель Эйб… – он вновь пересекся со мной взглядом. – Похоже, вы что-то подозреваете… – он смеется.
– Я? Просто работы поразили. Стеклянный посох, перчатки… да и лица у этих епископов как будто и не человеческие, а словно маски.
От моих слов Фабиан вскинул брови. Такое ощущение, что я попал в цель своими предположениями.
– Эти работы написаны задолго до официальной начальной даты ордена иезуитов. Но орден искусственно омоложен, так сказать. Так что на этих работах члены ордена, имеющие высший допуск к знаниям.
– А посох и перчатки это какие-то устройства?
– Я вам этого не говорил. Но давайте честно. Любое действие имеет под собой практическую цель. Думаете, в темные времена, когда люди умирали от чумы и голода, был смысл просто так делать такие побрякушки? Да и были ли у тех людей средних веков технологии? Во всяком случае у обычных людей. Не было. Но у ордена они были. И это не красивые побрякушки, это устройства… Посмотрите на эту работу, где папа Римский Сикст IV причащает слугу… видите, кровь на его губах, тогда пили настоящую кровь, в отличии от сегодняшних времен… Речь конечно о лоне обычной церкви, там пью вино и едят хлеб. А в верхах иезуитов кровь настоящая, как и плоть, до сих пор… Только так можно приблизиться к Богу.
Я сглотнул ком в горле. Каннибализм!
– Вы этого не понимаете?
– А как мне это понять. Я считаю, религия опиум для народа. Кажется, товарищ Ленин так говорил, когда хотел построить социализм.
– Он тоже был иезуитом.
– Да? Я думал, в России нет этого течения.
– Я же сказал, иезуиты во главе почти каждого государства в мире.
– Хорошо, я понял. Во главе каждого государства! А можно мы вернемся к карте Атаназуса Кирхера «Подземный мир»?
Грубер кивнул, позволяя мне продолжить.
– Вы сказали, что это настоящая карта подземного мира. Но она выглядит как что-то живое… как будто эти русла это вены, артерии, а вот эти сгустки, – я показываю пальцем на репродукцию, – это лимфатические узлы. Но что это посередине, я даже не представляю.
– Там источник… и да, земля живой организм. А мы бактерии на ней…
– Что за источник? – уточнил я по первому утверждению, хотя и второе требовало уточнения. Земля живой организм?!
– Источник жизни на земле. Источник силы. Свет.
– Хорошо, понятно, – на самом деле ничего непонятно! – А что значит земля живой организм?
– То и значит, мы на ней живем, а она сама по себе живая. Вы думаете, бактерии, живущие на вас, внутри вас, думают, что вы живы? Вы для них та же самая земля…
– Не думаю, что они вообще мыслить способны, – мне немного смешно от его реплик.
– Если вы не способны зафиксировать их разум, то это не означает, что разума нет. Мир фракталет. Он такой же в микромире, как и в макромире. Думаю, вы видели фото вселенной, которое очень похоже на нейроны человеческого мозга?
– Нет, не видел. Покажите.
Фабиан попросил обратно свой телефон, который был надежно спрятан в коробочку-чемодан. И показал странное фото. На одной половине квадрат с какими-то золотыми сгустками на темно-фиолетовом фоне. На второй половине тот же квадрат, но только, кажется, приближен один из сгустков.
– Определите, где нейроны человеческого мозга, а где фото вселенной…
– Я не знаю. Они одинаковые! – начинаю смеяться.
Глава 7
– Что, совсем никаких вариантов? – Грубер смотрит то на меня, то на Тревора, а тот, кажется, уже заскучал, слушая наш диалог.
– Никаких вариантов… хотя… справа это нейроны. А слева это вселенная. Верно?
– Нет, наоборот, – смеется Грубер.
– Ну они одинаковые, поэтому легко перепутать, – попытался я оправдаться.
Фабиан вновь спрятал телефон в чемоданчик и убрал его подальше.
– А теперь серьезно. Ватикан и все подчиненные ему государственные структуры скрывают истинное положение дел. Историю, мироустройство, политику, медицину. Все. Любая сфера окутана ложью.
– Это понятно, я по истории точно могу согласиться. Так как нахожу артефакты, которые совершенно не вяжутся с официальной историей. А большинство артефактов от людей даже не скрываются, но люди на них не обращают внимания. Взять хотя бы засыпанные города. Почти все первые этажи зданий, старше ста пятидесяти лет находятся под многометровым слоем глины. Это объясняется культурным слоем. Но в породе не повседневные вещи и перегной, в породе – глина. Причем толстым равномерным слоем, где-то чуть больше, где-то чуть меньше, поэтому он образовался за очень короткий период одномоментно, а не накапливался сотнями лет.
