скачать книгу бесплатно
Соцветие миртериума
Мария Вилонова
История случайной встречи, которая оказалась способна изменить очень многое.
Мария Вилонова
Соцветие миртериума
Глава 1. Соцветие миртериума.
– Эльин, держись, безднов болван…
Я крепко сжимал руку брата и даже не вполне понимал, что меня больше пугает – ее совершенно сумасшедшая температура или абсолютная мягкость и безвольность. Мы вдвоем с серионцем вытащили брата из кареты с пару минут назад. Врач, молодой совсем мальчишка, только окончивший школу, судорожно пытался плести Нити, ругался себе под нос и – мне даже не требовалось видеть ткани мироздания, чтобы это понимать, – раз за разом расплетал узор и начинал его заново. Угробить собственными руками сына генерала Равела сразу после выпуска – перспектива та еще, понимаю. Только меня волновали не его карьера и спокойный сон – меня волновала жизнь брата. А основная проблема теперь была в том, что кроме этого неопытного юнца у нас с Эльином никого не осталось.
Как мы втроем уносили ноги от ренегатов, я не желал даже вспоминать. Не бой – безднова бойня, стоившая жизни без малого пяти десяткам моих солдат. Я злился на магов до безумия – серионцы же должны чуять чужое присутствие. Эльин, пока был в сознании, заверял, что они не всесильны, что не способны заметить людей на таком расстоянии, но мне было плевать глубочайше. Я магом не был ни капли, я рассчитывал на этих людей. А они нас погубили. И погибли сами, давая возможность отойти…
Наверное, будь брат в лучшем состоянии, я бы скорбел о них. Уверен, что скорбел бы. Где-то в глубине души я прекрасно понимал, что Эльин прав, что такое случалось и раньше, что их бездновы Нити не дают полной защиты ни от засад, ни от узоров ренегатов, ни от смерти. Я еще прощусь с ними, я еще отомщу за них, знаю, просто… Все мое существо сейчас было поглощено страхом от того, что к их именам прибавится еще и брат. В такие моменты я просто сумасшедше злился и ничего с собой поделать не мог.
Мы остались втроем. Я, Эльин и этот мальчишка-врач. Первая его операция после выпуска, мечтал служить в армии, о доблести и подвигах мечтал, все рассказывал в лагере байки о своих успехах в академии и школе. Болван. Жаль его, но, честное слово, – просто полный болван.
Брата зацепили в битве. Когда мы отошли достаточно, он смерил мальчишку насмешливым взглядом и почти вежливо попросил убрать от него руки. Подлатал себя сам как смог. И вроде даже помогло, на какое-то время. Только с каждым днем ему становилось все хуже. К своим мы вдвоем Эльина тащили, его лихорадило, он бредил и уже не мог идти сам. Нам досталась безднова карета и слабая надежда, что мы успеем добраться до Сериона, чтобы отдать братца нормальным врачам. Надежда, которая теперь, когда мы уже почти доехали, когда оставалось всего-то полдня пути, растаяла вовсе.
– Ты его лечишь или угробить пытаешься?
Я поднял глаза. Девушка, почти девочка, стояла у опушки леса и внимательно наблюдала за нами. Довольно рослая, но жутко худая, в поношенном костюме из плотной ткани, перемазанном землей и соком растений. В руках – корзина с травами и кореньями, светлые вьющиеся волосы слегка растрепаны, в них запутались мелкие веточки. Даже симпатичная на самом деле, на вид лет семнадцать, не больше.
– Исчезни, – прошипел я и перевел взгляд на брата.
Девушка, полностью проигнорировав приказ, подошла и присела на корточки напротив, рядом с совершенно сдавшимся серионцем.
– Тебе нужно, чтобы он помер или чтобы выжил? – уточнила она, не глядя на меня.
– Угадай, – сквозь зубы выдохнул я.
– Тогда вели своему недоучке убрать от него руки, – холодно предложила девчонка и принялась распутывать наскоро наложенные серионцем на вновь открывшиеся раны бинты.
Я бы мог, конечно, ее остановить сейчас. Мог сделать так, чтобы она ушла, даже сбежала прочь, только вот вновь оставить брата наедине с помощью нашего вчерашнего школьника точно означало его угробить. Девчонке хоть выдержи хватает не морщиться и не бледнеть всякий раз, когда она видит кровь.
– Рэго, она же алхимик, – раздраженно заявил серионец.
– И о чем, по-твоему, это говорит? – уточнил я холодно.
– Скажи ему заткнуться, – с ледяным спокойствием велела девчонка.
– Рэго…
– Ты услышал, что от тебя требуется, – отрезал я.
Я внимательно наблюдал за травницей. Девушка срезала бинты, достала из старой, перештопанной сотни, кажется, раз кожаной сумки какие-то пузырьки и принялась обрабатывать раны. Эльин застонал, но, учитывая, что это был первый звук, помимо свистящего хрипа, который я слышал от брата за последние пару дней, я даже обрадовался. Немного.
– Ида!
Там, где с десяток минут назад стояла сама девушка, замер парнишка лет пятнадцати и почти с ужасом наблюдал за нами.
– Приведи отца. – Не оборачиваясь, велела девчонка. – Нужна помощь. Пусть захватит омессу, альтрас, настой миртериума и сухой ярвец.
– Это же маг!
Я посмотрел на мальчишку вновь. Он стоял и разглядывал моего брата почти с отвращением.
– Пошел, живо! – рявкнула девушка, все так же продолжая заниматься раной.
Я тяжело вздохнул. Просто прекрасно. У меня тут обиженный на весь мир юнец, которому не дали оттачивать свое мастерство на умирающем Эльине, девчонка с замашками отменного командира, которую я впервые встретил, и второй мальчишка, до жути, кажется, невзлюбивший магов. И от этих троих зависит теперь жизнь моего брата. Какое там прекрасно, это же просто превосходно, бездна меня забери.
Нет, я и раньше знал, что Дети Нитей относятся к алхимикам как к отребью. Эльин и сам раздраженно вздыхал всякий раз, когда слышал о травниках или видел их в отдаленье, если мы проезжали мимо их мелких поселений. Догадываюсь, что и алхимики от такого поведенья не испытывают искренней любви к магам и отвечают им ровно теми же чувствами. Но подобного единодушия в их отношениях я не ожидал совершенно. И не хотел его встретить вовсе, особенно здесь и сейчас.
– Что будет, – осторожно поинтересовался я, – если он не принесет все те вещи, которые ты назвала?
Девушка подняла на меня глаза, каре-зеленые, с едва различимыми искорками Нитей Разума вокруг зрачка и, слегка нахмурившись, спросила:
– Кто он тебе? Я чую, как ты за него переживаешь.
– Брат. Младший.
Она коротко, печально улыбнулась и вернулась к обработке раны. Вопрос травница предпочла проигнорировать, что, собственно, дало мне некоторое представление о возможном ответе.
Я продолжал ее внимательно разглядывать. Девушка сосредоточено работала: растирала в перепачканных кровью пальцах какие-то листочки, кидала их в свои пузырьки и даже, кажется, временами подплетала Нити. Ее спокойствие, молчаливая уверенность в действиях и отточенность движений успокаивали и завораживали меня. Да и, кажется, не только меня.
– Не так, – мальчишка-серионец, следящий за травницей, неожиданно подался вперед, – Ослабь чуть нижнюю Нить и перекинь большим пальцем в центр.
– Неужели? – холодно усмехнулась девушка. – И что это изменит?
– Так удобней. И узор будет проще доплести после в узкий. – Он потупился и, немного помолчав, добавил: – Попробуй. Пожалуйста.
Травница тяжело вздохнула, коротко тряхнула головой, смахивая непослушный завиток волос, и слегка прикусила губу. А после улыбнулась и уже вполне дружелюбно сказала:
– Ладно, умник, что-то ты понимаешь. Может, тогда поможешь?
Серионец уселся рядом с ней с довольной улыбкой. Они заговорили, перекидывались временами какими-то фразами, смысл которых я не понимал и не желал о нем задумываться. Теперь, рядом с этой девушкой, и от нашего врача появился какой-то толк, что не могло не радовать. Эльин, кажется, задышал ровнее. Я отпустил руку брата, поднялся, размял ноющие мышцы и принялся бродить по опушке леса. За спиной я слышал голоса двух лекарей, спокойные, негромкие. Надежда, что все придет в норму, а Эльин выкарабкается, вновь забрезжила где-то в отдалении.
– Рэго…
Я обернулся. Серионец стоял, переминаясь с ноги на ногу и отчаянно избегал смотреть мне в глаза.
– Она права, – выдавил он словно нехотя. – Нельзя его сейчас тащить дальше. Если придут алхимики, лучше… – он на мгновение запнулся и с явным усилием заставил себя договорить: – Оставить его им хоть на несколько дней. Их бездновы зелья, они помогают, я вижу. А вот Нити… не уверен, что наши справятся так же хорошо.
– Что с моим братом? – почти спокойно спросил я.
– Заражение крови и… – Он поморщился. – Возможно, в рану попал какой-то паразит. Я его не вижу, хоть убей, но и не смогу, пока… не вылупятся остальные. И никто из наших не увидит. Эти люди, они живут на границах с Сууледом и знают симптомы. У них есть травы и что-то там еще, они умеют это лечить, а мы… – он зажмурился и с тяжелым выдохом закончил: – Мы нет.
– Может, только ты не умеешь? – холодно уточнил я.
Перспектива оставить брата с людьми, которые не выносят магов, меня нисколько не прельщала.
– Слушай, – он провел рукой по волосам и мрачно ухмыльнулся. – Признаю, я ко всему этому был не готов даже отдаленно. В жизни оно все как-то… хуже, чем в учебниках, знаешь ли. Страшнее и слишком многое от тебя зависит. Понимаю, я не справился. Только вот… Рэго, я в нашей библиотеке сотни часов провел. Даже в теории нет информации о том, как такое лечить. Тут не помогут Нити, а если и помогут, нужные узоры еще поискать придется. У Эльина нет на это времени. А я… Я хочу его спасти, понимаешь? Если для этого следует отдать его алхимикам, я готов просить тебя сделать так.
Не знаю, с какой бездны, но его слова успокоили меня и заставили мыслить трезво. Парень не виноват, что видел кровь только когда брился. Не виноват в том, что переоценил себя и представлял бой, как поют об этом в балладах музыканты. Сколько ему там, восемнадцать? На пять лет меня младше, на три года младше Эльина. Только мы с братцем смерть и битву впервые увидели слишком давно, еще курсантами, а у этого мальчишки не было ничего, кроме его детских фантазий о подвигах. В школе и на курсе академии о нем отзывались хорошо, хвалили. Уверен, парень станет достойным врачом, просто гражданским. На войне ему явно делать нечего, он и сам это прекрасно, кажется, понял.
– Езжай в Серион, – велел я. – Доложи в штаб и скажи, что я просил отправить сюда Иръята. А сам… береги себя. И чтобы я тебя даже близко к армии больше не видел.
Он печально усмехнулся, поклонился и побрел к карете. Я проводил его взглядом, четко понимая, что вот только что разрушил наивную детскую мечту. Но некоторым мечтам лучше не исполняться вовсе, особенно когда от тебя до ужаса многое зависит.
– Эй, – травница окликнула серионца, когда он уже отвязал коня и приготовился уезжать. – Спасибо за совет. Действительно, удобней.
Мальчишка улыбнулся уже веселее, кивнул и отправился в путь.
Я вновь вернулся к девушке, уселся напротив и внимательно оглядел в очередной раз. Вся перемазалась кровью: костюм, руки, даже на щеках, – и словно плевать на это хотела. Сколько ей, все-таки? Вряд ли больше семнадцати. Сумасшедшая выдержка, откуда в девчонке, всю свою короткую жизнь прокопавшейся с растениями, такое взялось?
– Рэго Равел, – представился я, когда осознал, что мы так нормально и не познакомились. – Старший сын генерала Тэю.
– Ида, – она протянула мне ладошку, заметила кровь, смущенно улыбнулась и попыталась убрать руку. Я успел дотянуться и пожать ее прежде, чем девчонке это удалось.
– А фамилия? – относительно весело уточнил я.
Ида смерила меня насмешливым взглядом и сообщила:
– Наша деревня зовется Миртсин. Иного имени у меня нет.
– Соцветие миртериума, – я улыбнулся. – Красиво.
Она коротко усмехнулась и вернулась к работе. Я продолжал наблюдать за девчонкой: за спокойными, твердыми движениями и сосредоточенным, полным уверенности лицом.
– Ида, – позвал я, наконец, – почему ты помогаешь магу?
Девушка словно нехотя оторвалась от своего занятия, посмотрела на меня, слегка вздернув соболиную бровь, и спокойно отрезала:
– Я помогаю человеку, Рэго Равел.
Глава 2. Миртсин.
Мальчишка все-таки вернулся. Где-то спустя пару часов после отъезда серионца, но я даже не мог винить его за медлительность. Рядом с парнем, тяжело ступая и подволакивая правую ногу, шел пожилой алхимик. Высокий, весь словно высохший, с изрезанным морщинами лицом и коротко, неаккуратно обстриженными седыми волосами. Костюм из плотной, темно-синей ткани чище, чем у Иды или мальчишки. Хотя, учитывая его травму, вряд ли старик мог себе позволить много работать с растениями.
Не задавая вопросов и словно не заметив меня, алхимик немедленно присоединился к Иде около Эльина, открыл сумку и начал вытаскивать какие-то пузырьки с жидкостями и порошками. Я заметил, как тяжело далось ему опуститься на землю.
– Отец, прошу, осторожней, – выдохнула Ида, когда от неловкого движения старик поморщился от боли и явно с трудом сдержал короткий стон.
– Спасибо, что пришли, господин… – я запнулся на имени, но очень желал выказать уважение за то, что явно потребовало от него немало усилий.
– Алво, – старик поднял на меня глаза и тут же вернулся к своим зельям. – Мастер-алхимик Миртсина.
Я коротко кивнул, понимая, что этот человек совершенно не хочет отрываться от работы, и перевел взгляд на мальчишку. Парень стоял поодаль насупившийся и всем своим видом показывал, что ему до ужаса не нравится то, что происходит.
В сосредоточенном молчании двух алхимиков, к которому прибавлялось недовольное сопение обиженного юнца, мы провели следующие полчаса. Теперь Эльин точно дышал ровнее и в принципе выглядел так, словно просто спит. Я почти уже успокоился и поверил, что все будет хорошо. Если уж глава их поселения – мастер ведь об этом, правда? – принял решение помочь одному из Детей Нитей, любое недовольство остальных более не имело значения. Мне даже приятно было наблюдать за работой этих людей, за тем, с какой нежностью они касались своих растений и ингредиентов. Думаю, это возможно было бы даже назвать уважением, если травы и коренья вообще можно уважать.
– Нужна еще митта, – сообщил старик в какой-то момент.
Мальчишка не двинулся с места.
– Тэммо, – мрачно окликнула Ида.
Парень продолжал стоять как вкопанный и все внимание направил на кроны деревьев. Я молча поднялся и отправился сам – уж митту-то я знал прекрасно, тут не в чем было сомневаться. Кустик нашелся довольно быстро, и все то непродолжительное время, которое у меня заняла дорога, я слышал недовольные, негромкие голоса за спиной. Они, к слову, замолкли в тот же миг, как я показался на поляне вновь.
– С корнем-то зачем выдрал? – Насмешливо уточнила Ида, когда я протянул ей необходимое.
– Выкопал и выкопал, корень тоже пригодится, – безразлично сказал старик, забрал кустик и принялся обрывать листы.
Девчонка коротко усмехнулась и бросила на меня быстрый, очень веселый взгляд.
– Небережливый какой-то получается алхимик, – пробормотала она себе под нос, обращаясь то ли ко мне, то ли к своему отцу.
– Какой же из меня алхимик? – я принял решение не обижаться на эту издевку.
– Паршивый, – холодно сообщил мальчишка сквозь зубы. – Новой там больше не вырастет.
– Как бы кто еще больше не вырос. – С легким раздражением бросил я.
И тут же заметил, как нахмурился пожилой алхимик, а еще – страх в глазах Иды. Объяснять им, что это была шутка, оказалось бы сейчас глупостью. Мою злость на мальчишку они чуяли прекрасно сами, только вот не факт, что могли толком осознать, что причины ее – в его отношение к сестре и отцу, которые явно заслуживали побольше уважения, чем в том, что этот выскочка может меня действительно как-то задеть. Я тяжело вздохнул. Ну хоть этот дурень тоже испугался и явно принял решение держать язык за зубами, и на том спасибо.
– Вашего офицера лучше отнести к нам в Миртсин, – осторожно сообщил старик, когда они с Идой закончили спасать Эльина и перемотали его свежими бинтами. – Если господина это… не оскорбит.
– Мы с братом почтем за честь быть гостями в вашем доме, – заверил я, мысленно выругавшись на Детей Нитей самыми грязными словами, которые знал.
Серьезно, с чего столько презрения к этим людям, маги? Вы сами, с трудом, но признаете, что они умеют что-то получше вас. Они так же видят ткань мироздания, как и вы. Что они сделали, чтобы сейчас бояться невинной шутки или опасаться, что меня оскорбит их помощь? Эльин, безднов болван, только очнись, я тебе все выскажу, что о вас думаю, честное слово.
Пока же братец был в беспамятстве, требовалось придумать, как отнести его в поселение алхимиков. Общее напряжение, злость на Детей Нитей и собственное поражение, да и в общем все мое дурное настроение я направил теперь на необходимость соорудить Эльину носилки. Избрав для этого максимально, как мне показалось, логичный и легкий путь – просто выломал безднову дверь кареты и принялся ремнями крепить к ней пару тонких стволов деревьев, которые, видимо, не так давно поломало бурей. Старик, тяжело поднявшись, смотрел без каких-либо эмоций, но очень внимательно. На лице Иды же сейчас был такой ужас, что я старательно избегал взглянуть на нее.
– Тэммо, отвяжи лошадь, – велел я и добавил, чтобы просьба возымела действие: – Тебе оставлю потом.
Мальчишка недоверчиво меня разглядывал пару долгих секунд, затем неуверенно уточнил:
– Правда оставишь? Я не чую лжи…
– Господин Рэго, не надо… – начала Ида, недовольно зыркнув на мальчишку.
– Еще раз так меня назовешь, я и тебе лошадь привезу, – перебил я и смерил ее насмешливым взглядом.
Ида коротко, смущенно улыбнулась и отвела глаза. Парень тем временем аккуратно, почти крадучись, подошел к лошади и несмело коснулся гривы, словно хотел сначала погладить. На его лице сейчас я видел такой безграничный детский восторг, что захотелось зарычать. Дети Нитей, основа нашего общества, аристократы и элита, для которых бездновы лошади были сродни вещи, пусть и дорогой. И этот мальчишка, тоже маг, ничем от них неотличимый, который впервые в жизни к такому чуду близко подошел. Иногда законы нашего мира сводят меня с ума, честное слово.
Когда Эльин был перенесен на носилки, я потратил с десяток мучительно долгих минут, чтобы заставить Алво сесть на лошадь. Да, ехать без седла жутко неудобно, понимаю, но все равно стократ лучше, чем идти пешком, если каждый шаг причиняет боль. Алхимик оказался упрямым, как стадо туулов. Совершенно без капли эмоций, с каменным лицом, максимально вежливо он отказывался раз за разом, пока его собственные дети, даже Тэммо, практически не взмолились принять предложение. Старик сдался и с моей помощью оседлал коня. Я был почти уверен, что сделал он это нехотя и только ради того, чтобы мы наконец замолкли и не мешали ему думать.
