Змеиный крест

скачать книгу бесплатно


Хелки только пожала плечами:

– Да сколько захотят и сколько смогут. Только о возрасте никто обычно не спрашивает, и сам не говорит тоже. Я вот слышала, что одному из наставников почти четыре сотни лет.

Эта цифра глубоко поразила Алану, привыкшую к мысли, что существовать больше ста лет почти никому не удается.

– Разве такое возможно? – спросила она недоверчиво. – У вас возраст не афишируют, так может, он не так велик?

–Или еще больше может оказаться, все возможно, – возразила Хелки. – И ты разве не знаешь об императоре? Он даже не шепчущий, а ему триста пятьдесят почти. Все стараниями целителей, они поддерживают в нем жизнь, что могут делать еще долгие и долгие годы.

– Одно дело он, – попыталась сохранить остатки своей веры Алана. – Одна моя знакомая торговка говорила, что он совсем уже одряхлел и выжил из ума. И что при нем шепчут почти постоянно. Но как может кто-то, кого не заговаривают ежесекундно, так долго жить?

– Я, кстати, не думаю, что постоянно, – задумчиво ответила Хелки. – Замедлять старение и умирание сложно, но вполне можно… А вот насчет второго – мы просто не стареем, магия в нас сама поддерживает наши силы. У нас и совершеннолетие наступает поздно, лет в сто, не раньше. Для наставников мы именно поэтому дети. Они иногда и называют нас детьми.

Алана почувствовала укол зависти и постаралась, чтобы ее голос звучал непринужденно:

– Ты меня пугаешь. И сколько же тебе лет? Сто? Пятьсот?

– Мне сорок два, – пожала плечами Хелки.

Алана удивленно присвистнула. Хелки выглядела максимум на двадцать.

– Вот это да… – прошептала она.

– Ой, ты извини, – вдруг поняла Хелки свою ошибку. – Прости, пожалуйста. Я так привыкла все с тобой обсуждать, вот и несу все подряд, язык у меня как помело. Ты не обижайся, что я как будто хвастаюсь.

Алана через силу улыбнулась:

– И вы что же, живете, пока вас не убьют?

– Ну… – Хелки как-то осеклась. – Не думаю, что такая уж разница между нами. Разве времени может быть достаточно?

– Наверно, – подхватила ее волну Алана. – Но мне нужно куда серьезнее выбирать, чем я хочу занять оставшиеся, может, лет шестьдесят.

– А сколько тебе лет? – спросила Хелки, хлопая глазами.

– Мне двадцать девять, скоро тридцать.

– Я бы не сказала… – Хелки взяла Алану за плечи и внимательно вгляделась в ее лицо. – Я бы вообще не смогла назвать твой возраст. Правда. Но знаешь что… Я обещаю тебе, что когда стану целителем, то продлю тебе жизнь минимум до ста лет!

– Ого, – Алана улыбнулась. – Согласна! Только тогда мне придется решать, что же делать в эти сто лет…

– А ты бери пример с меня, начинай с простого! – развела руки Хелки. – Я вот когда отучусь и заплачу за обучение, собираюсь для начала посетить все девять земель и познакомиться со всеми герцогами до одного! А потом…

ЮОРИЯ

В этот раз Даор Карион не зашел в кабинет, где было приготовлено для него вино, не сел в мягкое кресло напротив жарко затопленного камина. Юория пыталась пригласить его, но он остался стоять там же, куда прибыл – у портальной стены имения, прямо рядом с голой без ковра деревянной лестницей, почти на проходе. Юория чувствовала себя неуютно в этом пустом развороченном холле, продуваемом ветром из разбитых и так и не починенных ею окон. Двери в оба крыла были приоткрыты, проносился сквозняк. Юория завороженно смотрела, как тяжелые волосы герцога, не собранные, как и обычно, волнами подрагивают на воздухе.

– Может быть, мы все-таки пройдем наверх? – склонилась Юория в поклоне, задев юбкой приоткрытую дверь. – Там накрыли…

– Судя по тому, что я узнал, ты успеешь сказать все, что хотела, так быстро, что я не успею сесть. – Его голосом можно было резать сталь.

В дверь заглянула какая-то женщина из деревенских и, ойкнув, исчезла. Юория вспомнила, что послала за грушами, и зарделась, ощущая происходившее собственным позором. Даор стоял прямо, не двигаясь, и по его лицу сложно было что-нибудь прочитать.

– Я прошу прощения, я бы никогда не начала говорить…

Даор оборвал ее взмахом руки:

– К делу.

Повисла тишина. Юория решилась нарушить ее не сразу.

– Дядя, я прошу, дай мне еще времени, – попросила она, стараясь говорить уверенно. – Как только у нас будет свидетель рассказа этой Вилы, мы сможем дискредитировать всю семью красных. Разве не этого ты хотел?

– Голденеров не нужно было убивать, – холодно сказал герцог Даор, проводя рукой по оспине в двери, куда Вестер поместил слепок рода и откуда потом выжег его. – Ты ослушалась меня. Твой план глуп и плох. Но если ты не найдешь свидетеля, император обвинит в произошедшем нас. И тогда мне придется его убить, хотя это еще много лет не входит в мои планы.

– Я все сделаю, я клянусь, ее притащат ко мне, и я…

– Кроме того, Вила жена Ласа была моим человеком. И ее задание не исчерпывалось открыванием дверей. Она должна была отправиться в Приют Тайного знания.

Юория испуганно замолчала.

– П-поняла… Прости, я не знала, я…

– Ты разочаровала меня, Юория. Вместо тихой операции ты уничтожила один из безобидных именитых родов и повергла всю Зеленую землю, соседнюю с нами землю, в хаос. И при этом каждый знает, что ты, Юория Карион, сейчас живешь в имении зеленых герцогов.

– Они знают, что я просто наказала красных… – сорвавшимся голосом прошептала Юория. – Только дай мне время.

– Когда все закончится, ты отдашь мне браслет подчинения.

– Д-да.

– И в зависимости от развития событий или останешься здесь управлять фермерами, или вернешься в Скальный замок.

– Дядя, прошу…

Герцог встал и мановением руки открыл портал.

– У тебя двадцать шесть дней.

Миг – и Даор Карион исчез в открытом проеме. Юория опустилась на пол, обнимая себя руками, безуспешно пытаясь унять тяжелое дыхание и приглушить рев пламени в своей груди. Ее трясло. Она коснулась браслета нетвердой рукой, и Вестер появился. Юория жестом показала ему на пол, и, прикрыв глаза в болезненной фантазии, широко развела стройные ноги.

АЛАНА

День выдался душным. Алана скинула верхнее платье, вспотев, и теперь амулет, обычно надежно спрятанный под нижней рубахой, вывалился наружу и бил ее по груди в такт быстрым шагам.

Выл, как оказалось, высокий светловолосый парень лет двадцати двух. Он лежал, скорчившись, на земле, схватившись руками за живот, и жалобно, прерываясь на вздохи, на одной ноте издавал этот жуткий животный звук. Над ним стоял парень постарше, коренастый, темноволосый. Оба были послушниками.

– Да ничего я не сделал, – задыхаясь, проныл светловолосый. – Ты у нее спроси.

– Неужели?! – зло кинул темноволосый. – Посмотрим!

Похоже, драка, если она и была, уже закончилась. Темноволосый парень пнул лежащего пару раз в живот и снова что-то зашептал.

– Да ты совсем с ума сошел! Он меня убьет! – увидел Алану лежащий парень. – Я же сдался! Сдался!

Алана хотела налететь на темноволосого сзади, чтобы он от неожиданности повалился на землю и прекратил шептать, но вовремя остановилась. Однако и в стороне стоять и смотреть, как избивают уже сдавшегося и явно более слабого противника, она не собиралась. Лежащий на траве парень, кажется, плакал. Поэтому Алана прикинула расстановку сил и залепила темноволосому несильный, но вполне ощутимый подзатыльник. Тот перестал шептать и удивленно обернулся, а девушка грозно встала между дерущимися, уперев руки в бока.

– Ты что, кухарка? – он оглядел Алану с головы до ног, остановившись взглядом на не самом чистом после приготовления свекольного супа переднике, а потом – на выбившемся из-под рубахи амулете. – Совсем с ума сошла?

Алана не ответила. Она надеялась, что молчание сыграет в ее пользу, и парень сам додумает, почему она так нагло и уверенно себя ведет.

– Из отрабатывающих что ли? – протянул парень. Теперь все его внимание принадлежало девушке, и хоть она и не чувствовала себя в абсолютной безопасности, особенно страшно ей не было: законами Приюта применять силу к слугам было запрещено, за это серьезно наказывали. Алана как-то спросила Хелки, дает ли это и ей иммунитет, и послушница смутилась: нет, ведь ей оставили возможность шептать, а правило распространяется только на простаков и тех, кто временно отстранен от силы вообще. Конечно, послушник мог устроить Алане ад и после, заговорив все, к чему ей приходилось прикасаться, так что его было лучше не злить, но и отступать уже было некуда. Алана вспомнила истории Хелки о многолетних физических отработках серьезных проступков, и решилась на обман.

– Вынуждена признать, для первой четверти неплохо.

О четвертях обучения, негласном разделении всего срока послушничества, тоже рассказывала Хелки.

– Ты ухитрилась попасть в отработку со второй? С третьей?

Алана едва заметно кивнула, когда он сказал «третьей» и ухмыльнулась как можно увереннее.

– Если делаешь что-нибудь действительно неправильное, – она продолжала мечтательно и зло улыбаться, – тебя могут и на третьей отстранить. Оставь парня в покое. Видишь, он же уже все понял.

– Как тебя зовут? – оскалился темноволосый, явно не зная, как поступать. Похоже, сейчас, когда раж спал, он стал довольно труслив и прятал страх за показной наглостью. Улан всегда так делал, когда его кто-нибудь пугал, Алана наизусть знала эти повадки. А вот вопрос был плохим.

– Какая разница. Еще познакомимся.

– Меня зовут Рест, – парень провел рукой по коротким волосам. – А ты заступилась не за того. Жеан того не стоит.

– Исчезни, Рест, – беззлобно, сжимаясь внутри в комок процедила Алана. С Уланом это срабатывало. Но Рест не собирался уходить так просто.

– А давай-ка я зайду попозже…

Тут он вытянулся как по струнке, глядя девушке за спину, вдоль стены, поклонился, и, ни слова не говоря, пошел прочь. Когда он отошел метра на три, Алана выдохнула, неуверенно обернулась и увидела высокую фигуру в черной одежде, как раз повернувшуюся к ней спиной. В длинных каштановых волосах мужчины светилась простая серебряная заколка.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – выругался ее новый знакомый, глядя в спину уходящему мужчине и спешно поднимаясь. – Видела его лицо? Тебе показалось, он зол? Как же я его не заметил?! Теперь наставник Келлан будет думать, что меня девка какая-то защищает, что я жалок! Как же так!

Алана только пожала плечами. Хорош наставник, не вмешивающийся в драку, где один его ученик безнаказанно избивает другого. Отец называл учителей, не вмешивающихся в неравные драки, никудышными. Этой мыслью Алана поделилась с Жеаном, чем обрушила на себя волну его негодования.

– Ты ничего не понимаешь! Рест меня достал, и это было моим просчетом, я не держал защиту, отвлекся. Теперь я опозорен, и вряд ли смогу реабилитироваться. Наставник не дал бы мне погибнуть. Скорее всего, он услышал мой крик и хотел посмотреть, смогу ли я побороть боль. Так я заработал бы несколько очков. У Келлана сложно заработать очки, знаешь ли, но справься я, сосредоточься, он бы меня отметил. Такой шанс! Как думаешь, Рест совсем ушел?

Парень оглядывал садик.

– Может, войдешь? – Алана отряхнула с короткого камзола парня сухую траву. – Вид у тебя такой, будто немного чая тебе не помешает.

Жеан, смешно озираясь, забежал в кухню и закрыл дверь, а потом с видимым облегчением устроился на табурете, подальше от окна. Казалось, парень сейчас расплачется. Он стянул перчатки, и Алана с ужасом разглядела волдыри на его темно-красных как сырая говядина руках, и ей самой захотелось плакать. Как же больно это должно было быть! Сказав ему немного подождать, девушка пошла к печи, чтобы набрать угля и намолоть его с травами. Жеан прислонился к стене и прикрыл глаза. Лоб его каплями покрывал пот, светлые волосы тоже были влажными, низкий хвост сбился набок.

– Вообще не сосредоточиться, понимаешь? – плачущим голосом пожаловался он, пока Алана намазывала на его руки лечебную смесь и закрывала ее чистыми льняными салфетками. – Я слышу только боль. Он заглянул в меня и увидел только это. Я жалок.