скачать книгу бесплатно
Озеро света
Энтони Гилмор
Джэк Вильямсон
Сивел Писли Райт
Мир невероятных и захватывающих приключений ждет героев и читателей данной книги.
Сивел Райт, Энтони Гилмор, Джэк Вильямсон
Озеро света
Четыре мили вглубь
Стальной монстр
Странное сферическое чудовище стояло в лунном свете в безмолвной пустыне Мохаве. В призрачно—сером свете песка, шалфея и деревьев Джошуа тускло мерцала его металлическая шкура – удивительное создание, которое можно найти в этом уединенном месте. Но в глазах трех человек, которые стояли немного поодаль и смотрели на это, были только гордость и предвкушение. Ибо они построили странную сферу и вскоре собирались доверить ей свои жизни.
– Профессор, – сказал один из них, молодой человек с веселым лицом и приятной улыбкой, – давайте спустимся сейчас же! Нет смысла ждать до завтра. Там, внизу, всегда темно, будь то день или ночь. Все готово.
Седовласый профессор Дэвид Гиннесс снисходительно улыбнулся говорившему, своему партнеру Филу Холмсу.
– Я сам отчасти горю желанием уехать, – признался он. Он повернулся к третьему человеку в маленькой группе, темноволосой девушке. – Что скажешь, Сью?
– О, давай, отец! – последовал быстрый ответ. – Мы все равно не смогли бы заснуть сегодня ночью. Как говорит Фил, все готово.
– Ну, я думаю, это решает дело, – сказал профессор Гиннесс нетерпеливому молодому человеку.
Лицо Фила Холмса засияло от предвкушения.
– Хорошо! – закричал он. – Хорошо! Я сбегаю за водой. Вряд ли там будет жарко, несмотря на вашу красноречивую логику, утверждающую обратное!
И с этими словами он схватил стоявший неподалеку большой кувшин, махнул рукой и сказал:
– Я сейчас вернусь!
И направился к источнику воды, расположенному почти в миле от их маленького лагеря. Тяжелая тишина пустынной ночи снова воцарилась после его ухода.
Когда его фигура слилась с тенями вдалеке, пожилой ученый громко прошептал своей дочери:
– Знаешь, приятно осознавать, что моя мечта вот-вот станет реальностью. Если бы не Фил.... Или нет – я действительно должен поблагодарить тебя, Сью. Ты тот человек, кто несет ответственность за его участие!
И он нежно улыбнулся стройной девушке, стоявшей рядом с ним.
– Фил присоединился к нам только из научного интереса и ради острых ощущений от погружения на четыре мили под землю, – сразу же возразила она, несмотря на румянец, который отец увидел на ее лице. Но он не настаивал. Он снова повернулся, как к магниту, к машине, которая была делом его рук.
Пятнадцатифутовый шар был землеройным – собственное изобретение Гиннеса. В нем он впервые использовал недавно разработанные атомные дезинтеграторы для буровых работ. Множество отверстий, равномерно расположенных по всей сфере, были выходами для растворяющего луча – большинство из них находились на дне. По бокам они чередовались с выходами мощных ракетных двигательных установок, которые позволили бы аппарату легко подняться из отверстия, которое он в настоящее время пробьет в земле. Небольшая, плотно прилегающая дверь вела во внутреннее помещение с двойными стенами, где, несмотря на пространство, занимаемое батареями и механизмами, а также закрытый гироскоп для удержания бурового станка на ровном киле, было достаточно места для нескольких человек.
Землеройный бур был спроектирован не столько для научных исследований, сколько с конкретной целью – добраться до богатых запасов радиевой руды, захороненных в четырех милях под лагерем в пустыне. Многие геологи и горные инженеры знали, что радий там есть, поскольку их приборы часто это подтверждали, но никто до тех пор не знал, как до него добраться. Дэвид Гиннесс сделал это первым. Сверло было сконструировано в его лаборатории в Сан-Франциско, затем демонтировано и отправлено в маленький пустынный городок Палмдейл, откуда Холмс привез детали в их изолированный лагерь на грузовике. Соблюдалась строгая секретность. Вместо того чтобы рисковать помощниками, они сделали всю работу сами.
Прошло пятнадцать минут, пока хрупкая фигура изобретателя бродила по внутренней части сферы, ярко освещенной съемным прожектором, осматривая все механизмы, готовясь к их пуску. Сью стояла у двери, наблюдая за ним, время от времени оборачиваясь, чтобы осмотреть пустыню в поисках возвращающегося Фила.
Именно тогда, поразительно внезапно, бархатную ночь прорезал слабый, отдаленный звук выстрела. И он доносился со стороны водоема.
Лицо Сью побелело, и она задрожала. Не говоря ни слова, ее отец вышел из бурильной машины и посмотрел на нее.
– Это был пистолет! – сказал он. – У Фила не было с собой ни одного, не так ли?
– Нет, – прошептала Сью. – И как, в радиусе нескольких миль отсюда нет никого!
Они посмотрели друг на друга с тревогой и удивлением. Затем с одного из изломанных участков кустарника, окружавших пространство, в котором стоял бурильщик, донесся насмешливый голос.
– Ах, ты ошибаешься, Сью, – подтвердил он. – Но это был пистолет.
Дэвид Гиннесс резко обернулся, как и его дочь. Говоривший стоял всего в десяти ярдах от них, четко вырисовываясь в ярком лунном свете – высокий, хорошо сложенный мужчина, стоявший совершенно непринужденно и с удовольствием разглядывающий их. Его улыбка не изменилась, когда старый Гиннесс крикнул:
– Куэйд! Джеймс Куэйд!
Мужчина кивнул и медленно двинулся вперед. Его можно было бы счесть красивым, если бы не его тонкие, насмешливые губы и смуглый цвет лица.
– Что ты здесь делаешь? – сердито потребовал Гиннесс. – И что ты имеешь – "это был пистолет?" У тебя есть…
– Полегче, полегче – по одному делу за раз, – сказал Куэйд, все еще улыбаясь. – Насчет пистолета… ну, ваш юный друг Холмс сказал, что он скоро вернется, но я… я боюсь, что его не будет.
С губ Сью Гиннесс сорвалось испуганное слово:
– Почему?
Куэйд сделал короткое движение левой рукой, как бы отмахиваясь от вопроса.
– Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном, – сказал он и снова посмотрел на профессора. – Например, радий и ваш сверлильный станок. Я слышал, вы все готовы спуститься вниз.
Дэвид Гиннесс ахнул.
– Как ты узнал? – начал он, но волна гнева душила его, и он сжал кулаки. Он шагнул вперед. Но что-то ожило в правой руке Джеймса Куэйда и угрожающе указало на него. Это была короткая черная форма автоматического пистолета.
– Отойди, старый дурак! – резко сказал Куэйд. – Я не хочу стрелять в тебя!
Гиннесс неохотно остановился.
– Что ты сделал с молодым Холмсом? – потребовал он.
– Не думай о нем сейчас, – сказал Куэйд, снова улыбаясь. – Возможно, я объясню позже. В данный момент есть кое-что гораздо более интересное, чем это. Возможно, вы будете удивлены, услышав это, но мы все собираемся немного прокатиться на этой вашей машине, профессор. Вниз. Около четырех миль. Мне придется попросить тебя сесть за руль. Ты ведь сделаешь это, не так ли, не поднимая шума?
Лицо Гиннеса яростно исказилось.
– Да ты с ума сошел, Куэйд! – пролепетал он. – Я, конечно, не сяду!
– Нет? – тихо спросил Куэйд. Пистолет, который он держал, повернулся, пока не оказался направлен прямо на девушку. – Я бы не хотел стрелять Сью, скажем, в руку…
Его палец ощутимо напрягся на спусковом крючке.
– Ты сошел с ума! – взорвался Гиннесс. – Ты сумасшедший! Что за идея…
– В свое время я тебе расскажу. Но теперь я спрошу тебя еще раз, – настаивал Куэйд. – Ты войдешь в этот буровой аппарат, или я должен…
Он замолчал, выразительно пожав плечами.
Дэвид Гиннесс был бессилен. Он не имел ни малейшего представления, что может быть у Куэйда на уме; единственная мысль, пробившаяся сквозь его страх и гнев, заключалась в том, что этот человек сошел с ума, и ему лучше потакать. Он задрожал, и к горлу подступил комок при виде пистолета, направленного на его дочь. Он не смел шутить.
– Я сделаю это, – сказал он.
Джеймс Куэйд рассмеялся.
– Так-то лучше. Ты всегда был по существу разумным, хотя и несколько импульсивным для человека твоего возраста. Например, то, как опрометчиво ты разорвал наше партнерство.... Но хватит об этом. Я думаю, нам лучше немедленно уехать. В сферу, пожалуйста. Вы первая, мисс Гиннесс.
– Она обязательно должна поехать?
– Боюсь, что так. Я же не могу оставить ее здесь совсем без защиты, не так ли?
Голос Куэйда был мягким и учтивым, но в нем сквозил скрытый сарказм. Гиннесс поморщился от этого; все его тело дрожало от сдерживаемой ярости и негодования. Подойдя к двери землеройной машины, он обернулся и спросил:
– Как ты узнал о наших планах? Относительно радия? Бурильщика?
Куэйд рассказал ему.
– Ты забыл, – сказал он, – что обсуждала этот вопрос со мной перед тем, как мы расстались в прошлом году? Я просто наблюдал за лабораторией, и когда ты получил новую финансовую поддержку от молодого Холмса и приехал сюда. Я последовал за тобой. Просто, а?… Ладно, хватит об этом. Иди внутрь. Ты первая, Сью.
Дрожа, девушка повиновалась, и когда ее отец заколебался, Куэйд злобно ткнул его пистолетом в ребра и подтолкнул к двери.
– Внутрь! – прошипел он, и неохотно, с ненавистью в глазах, профессор вошел в отсек управления вслед за Сью. Куэйд в последний раз быстро огляделся и, держа пистолет наготове, прошел внутрь. Дверь захлопнулась: раздался щелчок, когда ее замок щелкнул. Сфера представляла собой запечатанный металлический шар.
Внутри Дэвид Гиннесс повиновался властному жесту пистолета и медленно потянул рычаг с блестящей ручкой назад, и тишина, воцарившаяся над Мохаве, была нарушена оглушительным ревом, ревом, от которого содрогнулась сама земля. Это был разрушающий взрыв, вырвавшийся со дна множеством веерообразных лучей. Крупный серый песок под машиной зашевелился и бешено полетел; сфера бешено завибрировала; а затем гром понизился до мощного гудения, и землеройная машина начала падать. Сначала она падала медленно, потом все быстрее. Блестящая вершина оказалась вровень с землей: исчезла; и через мгновение не осталось ничего, кроме зияющей дыры там, где незадолго до этого стоял круглый металлический монстр. В дыре было жарко и темно, и из нее доносился постепенно стихающий гром....
Долгое время никто в землеройной машине не разговаривал – даже не пытался, – потому что, хотя грохот дезинтеграторов был приглушен, внутри, до ровного гула, разговор был почти невозможен. Все трое столпились довольно тесно в сферическом внутреннем отсеке управления. Сью сидела на маленьком складном табурете рядом со склоненной, но отнюдь не подавленной фигурой профессора Дэвида Гиннесса, в то время как Куэйд сидел на проволочном ограждении гироскопа, который находился точно в центре пола.
Глубиномер показывал двести футов. Три человека уже онемели от вибрации; они почти не чувствовали никаких ощущений, кроме одного – большого веса, давящего внутрь. В отсеке было довольно прохладно, и воздух хорошо поддерживался благодаря автоматическим воздушным выпрямителям и изоляции, которые не пропускали тепло, возникающее при их прохождении.
Куэйд внимательно наблюдал за манипуляциями Гиннесса с элементами управления, когда его осенила мысль. Он сразу же встал и крикнул на ухо пожилому изобретателю:
– Попробуй ракеты! Я хочу быть уверен, что эта штука снова заработает!
Не говоря ни слова, Гиннесс отодвинул рычаг, управляющий дезинтеграторами, одновременно крутанув маленькое колесо на полную катушку. Глухой гул стих до шепота и сменился более резким грохотом, когда поток двигательных ракет под сферой был выпущен. Тонкая стрелка на приборе задрожала, заплясала на цифре двести, затем поползла обратно к сто девяносто… сто шестьдесят … час сорок.... Глаза Куэйда охватывали все.
– Превосходно, Гиннесс! – крикнул он. – Теперь – вниз еще раз!
Ракеты медленно остановились, снова загудели дезинтеграторы. Шар быстро зарывался в теплую землю, вгрызаясь все ниже и ниже. На скорости десять миль в час он прокладывал путь в глубины, доселе недостижимые для человека, сметая камни, гравий и песок – все, что стояло на его пути. Стрелка глубиномера поднялась до двух тысяч, затем неуклонно до трех и четырех. Так продолжалось почти полчаса.
По истечении этого времени, на глубине почти четырех миль, Куэйд с трудом поднялся на ноги и еще раз прокричал в ухо профессору.
– Сейчас мы должны быть близко к этому радию, – сказал он. – Я думаю…
Но его слова оборвались на полуслове. Пол сферы внезапно ушел у них из-под ног, и они почувствовали, что их бросает в дикое падение. Гул дезинтеграторов, до сих пор приглушенный землей, в которую они вгрызались, превратился в глухой крик. Прежде чем профессор понял, что происходит, раздался оглушительный грохот, визг истерзанного металла – и бурильщик покачнулся и замер....
Казалось, весь мир наполнился громом, когда Дэвид Гиннесс пришел в сознание. Он открыл глаза и уставился в темноту, к которой ему потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Когда он это сделал, то смутно разглядел, что лежит на полу огромной темной пещеры. Он смутно видел ее зубчатую крышу, примерно в пятидесяти футах над головой. В ноздри ударил сильный запах влажной земли; голова раскалывалась от постоянного гула в барабанных перепонках. Внезапно он вспомнил, что произошло. Он слегка застонал и попытался сесть.
Но он не мог. Его руки и ноги были связаны. Кто-то вытащил его из аппарата и привязал к полу пещеры, в которую они нырнули.
Дэвид Гиннесс натянул веревку. Это было бесполезно, но при этом он повернул голову и увидел другую фигуру, точно так же связанную, лежащую рядом с ним. Он негромко вскрикнул от облегчения. Это была Сью. И она была в сознании, ее глаза смотрели на него.
Она заговорила с ним, но он не мог понять ее из-за гула в ушах, и когда он заговорил с ней, было то же самое. Внимание профессора привлек бурильный аппарат, теперь тускло освещенный переносным фонарем, который был прикреплен к двери. Он лежал правой стороной вверх и казался неповрежденным. Широкий луч фонаря падал далеко на одну из грубых стен пещеры. Он мог только разглядеть Джеймса Куэйда, стоящего там спиной к ним.
Он рубил стену киркой. Вскоре он бросил инструмент и принялся вырывать камень голыми руками. Оторвался большой кусок. Он прижал его к себе, повернулся и зашагал обратно к тем двоим на полу, и когда он приблизился, они ясно увидели блеск триумфа в его глазах.
– Ты знаешь, что это такое? – закричал он. Гиннесс едва слышал его. – Богатство! Миллионы! Конечно, мы всегда знали, что радий здесь, но это доказательство. И теперь у нас есть способ вытащить его – благодаря твоему сверлу! Вся заслуга принадлежит тебе, профессор Гиннесс! Ты получишь славу, а у меня будут деньги.
Гиннесс снова яростно дернул за путы.
– Ты… ты… – выдохнул он. – Как ты смеешь связывать нас таким образом! Освободи нас немедленно! Что ты имеешь в виду под этим?
Куэйд неприятно улыбнулся.
– Ты очень глуп, Гиннесс. Разве ты до сих пор не догадался, что я собираюсь сделать? – Он сделал паузу, как будто ожидая ответа, и улыбка на его лице сменилась выражением дикой угрозы. Впервые его горькие чувства вышли на поверхность. – Ты забыл, как я был близок к тому, чтобы попасть в тюрьму из-за твоих обвинений год назад? – сказал он. – Ты забыл позор, который последовал за этим? Клеймо позора, которое заставило меня исчезнуть на несколько месяцев? Ты дурак, неужели ты думаешь, что я забыл? Или что я позволю тебе …
– Куэйд, – прервал его пожилой мужчина, – ты прекрасно знаешь, что ты был виновен. Я поймал тебя с поличным. Ты никого не обманул кроме присяжных, которые тебя отпустили. Так что побереги дыхание и, если у тебя есть здравый смысл, с которым ты родился, освободи мою дочь и меня. Да ты с ума сошел! – закричал он с нарастающим гневом. – Тебе это не сойдет с рук! Я отправлю тебя в тюрьму в течение сорока восьми часов, как только вернусь на поверхность!
Куэйд с усилием совладал со своими чувствами и принял свою елейную, саркастическую манеру.
– В том-то и дело, – сказал он, – как только ты вернешься! Какой же ты глупый! Кажется, ты не понимаешь, что не вернешься на поверхность. Ты и твоя дочь.
Сью ахнула, а глаза ее отца расширились. Наступила напряженная тишина.
– Ты не посмеешь! – воскликнул, наконец, изобретатель. – Ты не посмеешь!
– Она довольно большая, эта пещера, – продолжал Куэйд. – У тебя будет достаточно места. Возможно, я развяжу тебя, прежде чем поднимусь обратно, так что…
– Тебе это не сойдет с рук! – кричал старик. – Фил Холмс выследит вас – он сообщит в полицию – он спасет нас! А потом…
Куэйд учтиво улыбнулся.
– О, нет, он не будет так делать. Может быть, вы помните выстрел, прозвучавший у воды? Так вот, когда я и мой помощник Хуан услышали, как Холмс сказал, что идет за водой, я сказал Хуану следовать за ним к колодцу и связать его, чтобы он не вмешивался, пока я не вернусь. Но мистер Холмс, очевидно, импульсивен и, должно быть, причинил неприятности. Хуан тоже импульсивен; он мексиканец. И у него был пистолет. Боюсь, он был вынужден им воспользоваться.... Я совершенно уверен, что Фил Холмс, как вы говорите, не станет меня выслеживать.
Дэвид Гиннесс посмотрел на бледное лицо своей дочери и полные ужаса глаза и внезапно осекся. Смиренно, страстно он умолял Куэйда вернуть ее наверх.
– Да ведь она никогда ничего тебе не делала, Куэйд! – взмолился он. – Ты не можешь вот так отнять у нее жизнь! Пожалуйста! Оставь меня, если должен, но не ее! Ты не можешь…
Но вдруг старик заметил, что Куэйд его не слушает. Его голова была наклонена набок, как будто он пытался расслышать что-то еще. Гиннесс на мгновение замолчал из-за озадаченного выражения лица собеседника и его странного поведения.
– Ты слышишь это? – спросил, наконец, Куэйд и, не дожидаясь ответа, опустился на колени и приложил ухо к земле. Когда он поднялся, его лицо было свирепым, и он тихо выругался.
