Game Over

скачать книгу бесплатно

Game Over
Виктория Вайс

Устав от реальной жизни и не найдя в ней ничего кроме мерзости, герои книги ищут утешение в ином мире, в мире игр, а он не только изменяет их сознание, но и заставляет совершать поступки, которые невозможно совершить находясь по эту сторону иллюзорного экрана. Поэтому они живут двойной жизнью, регулярно отправляясь в мир грёз, где обретают то, что не смогли найти в реальном мире, называя это любовью.

Виктория Вайс

Game Over

Пролог

Говорят, что в последние мгновения перед глазами проносится вся жизнь. У Макса было почти три секунды, пока его тело, летящее к земле, не превратилось в кровавое месиво, соприкоснувшись с асфальтом. Перепуганным дворовым бабушкам было страшно и противно смотреть на то, что осталось от него, поэтому они, задравши головы, таращились вверх, на гардину в открытом окне на двенадцатом этаже, которую трепал из стороны в сторону безжалостный ветер.

Макс, вопреки утверждениям, не успел за отведённое смертью время перелистать страницы своей жизни, поскольку в его сознании отпечатались лишь глаза, которые злобно смотрели на него за секунду до того, как он провалился в пропасть. Этот взгляд заполнил собою иллюзорное пространство, вытеснив оттуда всё остальное, в том числе и воспоминания. И если бы работала давняя криминалистическая байка о сохранении на сетчатке глаза изображения последнего, кого видел умерший, то следователям, прибывшим на место происшествия, не составило бы труда узнать всю правду.

…Его глаза, смотрящие в безжизненную бордовую пустоту, помутнели, и в это мгновение едва уловимый разряд всё же пронзил бьющийся в конвульсиях разум… И этого оказалось достаточно, чтобы всё вспомнить…

Глава 1

– Черт, опять не успела! – Ирина в сердцах стукнула кулаком по столу, резко поднялась и наощупь стала пробираться к двери, за которой слышалась какая-то возня и сопение. Через секунду коридор осветился мерцающим пламенем вспыхнувшей спички, вырвав из темноты очертания бородатого мужика.

– Они снова свет вырубили, – залепетал он, пытаясь не обжечь пальцы догорающей спичкой.

– Сколько раз я говорила тебе, что платить надо вовремя, – гаркнула Ира и выхватила из его рук спичечный коробок. – Что мне теперь делать? Я не успела сохраниться!

– Ирочка, не злись, сейчас что-нибудь придумаем…

– Что ты можешь придумать, идиот! Я столько времени потратила… А ты мне спички тут суёшь.., – она сползла по стене вниз, обхватила руками голову и заплакала.

Неожиданно в дверь громко и настойчиво постучали. Бородач клацнул замком, и в тёмный коридор ворвался поток яркого света из коридора. В проёме стояла женщина в оранжевой жилетке, надетой поверх мохеровой кофты.

– Сергей Павлович?! – грозно обратилась она к хозяину квартиры, – За вами числится долг! Поскольку вы вовремя его не оплатили, мы получили указание отключить вашу квартиру от электросети. Распишитесь здесь.

Женщина протянула ему какую-то бумажку и ручку. Сергей покорно взял документ, приложил к стене и уже было собрался поставить подпись, как вдруг почувствовал сильный удар в бок. Рядом стояла Ирина. Она бросила на мужа испепеляющий взгляд и повернулась к женщине из «Горсвета». За долю секунды выражение ее лица превратилось из злобно-презрительного в слащаво-подхалимское. Ирина взяла женщину под руку и отвела в сторону:

– Простите, не знаю как вас зовут…

– Александра Викторовна, – ответила женщина, опасливо оглядываясь по сторонам. – Чего вам нужно от меня? Если деньги хотите дать, то я не возьму. Идите на почту и платите по квитанции. Потом придёте к нам, оформите заявку и в течение недели к вам приедет бригада для нового подключения.

– Что вы, Александра Викторовна. Какие деньги? – плаксиво забормотала Ирина, снимая с шеи золотую цепочку. – Это вам. Только умоляю, включите нам свет… Сейчас… Это очень важно… для меня… Мы завтра обязательно заплатим.

В глазах Ирины читалась вселенская грусть. Любовь Викторовна перевела взгляд на свою ладонь, где лежала цепочка, и заметила, как сверкнул маленький бриллиант, впаянный в кулон. Такого с ней ещё не было. Взятки давали, обзывали всякими словами, несколько раз пытались побить, даже собак натравливали, но чтобы вот так просто – золото с бриллиантом – это впервые. Да и женщина вроде хорошая. Александра Викторовна ещё немного подумала, посмотрела на заплаканную Ирину… и медленно сжала кулак.

– Не подведите меня, – сказала она, снимая пломбу и прикручивая провода обратно к счётчику. – Вы пообещали, что все оплатите.

– Обязательно оплатим, Александра Викторовна, – торопливо ответила Ирина. – Обязательно… оплатим.

В квартире снова стало светло. Ирина втолкнула Сергея внутрь и захлопнула входную дверь.

– Когда ты, наконец, уберёшь этот хлам, – зашипела она, споткнувшись о картонные коробки, стоящие вдоль стен. Сергей молча поправил коробку и побрёл на кухню ставить чай. Ирина подошла к своему столу и включила компьютер. В чёрном экране монитора мелькнуло её отражение: оплывшее лицо, мешки под глазами, засаленные волосы, небрежно затянутые в хвост. Она отвела взгляд в сторону и прислушалась к привычному шуму, исходившему из жерла её компьютера. Вроде, всё нормально. Ирина с трудом втиснула своё грузное тело в кресло, поправила полы замусоленного домашнего халата и надела наушники…

Сергей отковырнул кусок белёсой накипи из чайника, наполнил его водой из под крана, чиркнул спичкой и, убедившись, что огонь горит нормально, пошёл в ванную комнату. Здесь вместо защёлки уже давно использовалось полотенце, которое зажималась между дверью и луткой. Торчащий снаружи уголок полотенца – это и был знак «занято». Не бог весть какая преграда, но ни разу уединение не было нарушено ни одним из членов семьи. Сергей включил воду и, с трудом став на колени, вытащил из под ванны потёртый кожаный портфель, внутри которого лежали старые журналы «Плейбой», достал первый попавшийся и раскрыл его на развороте, где на на трёх страницах красовалась умопомрачительная девица с золотистыми кудряшками на лобке. Реакция не заставила себя долго ждать, хотя для возбуждения достаточно было и текущей из крана воды. Этот звук давно стал для Сергея условным сигналом. Даже когда он мыл посуду на кухне, член вставал. Такая вот сила многолетней тайной привычки мастурбировать под звуки текущей воды. Он кончал очень быстро, достаточно было нескольких движений рукой, и семя извергалось в жерло унитаза, журнал отправлялся в портфель, а портфель под ванну. Ему больше ничего и не нужно было. Какая ещё любовь?

Сегодня Сергей не обратил внимание, что полотенце, вставленное в дверь, легло как-то не так и сразу же упало на пол. Было не до этого, глянцевая девица пристально смотрела ему в глаза, и рука сама делала своё привычное дело. Ещё чуть-чуть, и приятная истома прокатилась бы по телу, но, вместо этого, он спиной почувствовал обжигающий взгляд. Сергей резко повернулся. В дверном проёме стояла Ира с полотенцем в руке.

– Почему ты не закрылся? – абсолютно равнодушно спросила она.

– Я закрывался, – потупив взгляд произнёс он, надув губы как провинившийся ребёнок.

– У тебя хороший вкус. Девочка что надо.

Сергей отшвырнул журнал в сторону, и тот шлёпнулся в ванну прямо под струю воды.

– Так и будешь светить голой жопой? Оденься. Или мне уйти, чтобы ты мог закончить начатое?

– Ира, прекрати, – пробурчал Сергей, натягивая спортивные штаны, – что тут такого, это все мужики делают.

– Ладно, не оправдывайся, мне всё равно, чем ты здесь занимаешься. Повторяю, дверь была не закрыта. И ещё, мне лестно, что ты осмелился причислить себя к мужчинам. Есть повод задуматься.

Чайник, стоящий на огне, уже почти выкипел, наполнив квартиру влажным паром.

Глава 2

Второе солнце ещё не взошло, и в полумраке замёрзшего за ночь Леса, освещённого лишь холодными лучами висящего над самым горизонтом Белого Карлика, мелькнул силуэт какого-то существа. Все, кто сейчас, затаив дыхание, чтобы пар не шёл из ноздрей, прятались в расщелинах скал, знали, что в такое время из деревни мог выйти только Одноглазый из рода Дворфов, для него Лес был скорее другом, чем врагом, и он сам разорвал бы в клочья любого, кто возник бы на его пути. Свой наблюдательный пункт он обустроил на Торчащей скале, чтобы следить за Королевским замком, вернее за его хозяином, Синим Драконом, который правил в тех краях уже не один десяток лет, и которого все подданные почему-то боготворили. А вот Одноглазый ненавидел его даже больше, чем родного брата, который убил их сестру, чтобы не умереть от голода зимой. Он ел её по ночам, тайком от всех, отрезая по кусочку от заледеневшего тела, спрятанного в надёжном месте. И неизвестно, чего было больше в этой ненависти, злобы на то, что брат убийца или на то, что он сожрал сестру втихаря, не поделившись с ним, ведь в ту зиму Одноглазый выжил только благодаря неудержимому желанию выследить и убить Синего Дракона, настолько была сильна его ненависть, подкреплённая мешочком сверкающих камней, которые он получил от таинственного незнакомца, который ненавидел Дракона ещё больше, чем он.

Кто он такой? Откуда взялся и почему решил, что именно Однаглазый способен на это? Ведь никто не мог знать о его тайном желании истребить огнедышащую тварь. Никто и никогда не мог приблизиться к нему, а уж выведать мысли, об этом не могло быть и речи. Даже под пытками, даже в невменяемом состоянии, которое случается после употребления колдовского зелья, применяемого палачами для развязывания языка жертвы перед казнью, Одноглазый не выдал бы свою тайну. Но отказаться от камней он был не в силах. Камни позволяли быть не только тем, кто он есть, но и получать то, что получить обычному смертному невозможно. С их помощью можно было даже купить свободу или купить того, кто укажет место, где завтра может оказаться Дракон. Ну и, конечно же, яд. Его ведь нужно купить, а без яда эту злобную гадину не одолеть.

Глава 3

Сегодня было прохладно, поэтому Макс устроился в кладовке, расстелив на полу принесённую из дома старую куртку с меховой подстёжкой. Он положил перед собой телефон, чтобы видеть новые СМС с адресами доставки пиццы, и вытащил из сумки iPad. Макс мог забыть поесть, почистить зубы, даже одеться, но забыть планшет он не мог. В последние два года тот стал для него как новая часть тела, при отсечении которой он мог просто умереть. Но было и то, что считалось страшнее смерти – невозможность играть в «Фэнворд».

До того как раствориться в виртуальном мире, Макс работал поваром в этой пиццерии, которая была расположена на первом этаже его дома, умело замешивал тесто, мастерски его раскатывал и с филигранной точностью выкладывал аппетитные ингредиенты на круглой поверхности будущей пиццы, за что регулярно получал почётные грамоты от руководства, а иногда и небольшие премии, скопив которые он и приобрёл iPad. Перспективы были радужными, что нельзя сказать о его личной жизни. Её, по сути, у Макса никогда и не было.

Клеймо лузера он получил ещё в садике. Его не любили воспитательницы и сторонились дети, с ним не делились игрушками, его не приглашали на дни рождения, над ним смеялись и тыкали в него пальцами, а всё потому что маленький Максимка писался под себя во время тихого часа. И никто ничего с этим поделать не мог. Школа только усугубила неприятие, дети ведь злые и не прощают чью-то слабость. Так он и жил со своей проблемой, к которой уже привык, принюхался и смирился. И только мама пыталась бороться, моталась с ним по докторам, пичкала таблетками, сидела по ночам возле кровати, пытаясь поймать тот самый момент, но постоянно проигрывала эту битву с природой. Поэтому до окончания школы, под его кроватью стоял тазик, а в квартире витал устойчивый запах мочи, что в свою очередь лишало маму возможности привести в дом мужчину. Кто же согласится так жить? Вот и мучились они вдвоём. Можно было бы покупать памперсы, но маминой зарплаты больничной уборщицы с трудом хватало на то, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.

Но именно эта особенность организма однажды спасла Максиму жизнь. Он уже полгода мучился в учебке, терпел издевательства и побои, но всё равно ночь за ночью заливал мочой протухший солдатский матрац. Все в казарме знали, что со дня на день уедут в Чечню, и понимали, что многие там и останутся, уж Макс точно. Он даже не сомневался, поскольку воякой был никудышным: в мишень не попадал, на кроссе задыхался, подтягиваться на перекладине не умел. В первом же бою пуля гарантировано попала бы либо ему в лоб, либо в спину.

Военврач долго вертел в руках медицинскую карточку, перелистывал, перечитывал её, о чём-то беседовал со старшиной и командиром роты, а потом взял и написал представление на комиссию, и через неделю Максима комиссовали, как непригодного для дальнейшего прохождения воинской службы. В эту же ночь его, конечно же, избили всей казармой, жестоко и цинично, но он, валяясь на залитом кровью полу, беззвучно выл не от боли, а от радости, и, что самое смешное, после возвращения домой организм решил, что ему всё это надоело, и мучения сами собой прекратились. Но не прекратились полюции, напоминающие каждую неделю, что пора бы уже прекратить мечтать и дрочить на свои мечты, а завести отношения с какой-нибудь легкодоступной девушкой. Макс был бы и рад, но вот только девушкам он был почему-то безразличен.

– Возьмите флаер, – услышал он как-то у себя за спиной девичий голос и машинально оглянулся.

Молоденькая девушка в смешной вязанной шапочке, переминаясь с ноги на ногу, держала в протянутой руке цветную рекламную листовку.

– Возьмите, пожалуйста, – повторила она, с надеждой глядя в глаза Максима.

– Спасибо, – сказал он, взяв флаер, на котором была изображена полуобнажённая девица на массажном столе и повертел его в руке. – Вы думаете мне это нужно?

– Уверена, – ответила девушка. – Я без пяти минут врач и в людях разбираюсь.

– Врач, а раздаёте листовки у метро…

– А что здесь такого? Чем больше раздам, тем больше заработаю, чем больше заработаю, тем лучше будет мне и тем, на кого я работаю.

Максим посмотрел на листовку.

– Думаете, им будет лучше, если я воспользуюсь предложенной услугой?

– Не знаю, как им, а вот вам точно будет лучше, чем было до этого, – с улыбкой произнесла девушка.

– Так заметно, что мне этого не хватает? – расстроился Макс.

– На лбу сантиметровыми буквами написано.

– Дайте ещё… На всякий случай.

Девушка улыбнулась, протянула ему флаер и отошла в сторону.

– Удачи вам, – услышал он откуда-то из толпы, вывалившей из метро, голос рекламной девушки.

Глава 4

В первую треть каждого триместра жители окрестных деревень обязаны были платить Королевскую дань. Жребий выпал так, что деревне дворфов предписывалось в день сбора выводить на площадь Идолов девственницу, которую лично забирал Синий Дракон. И не приведи Господи, если девица оказывалась бы испорченной, он возвращался и, извергая пламя, кружил над деревней до тех пор, пока не получал желаемого. В конце концов дворфам пришлось похищать юных самочек в других деревнях, поскольку в их селении остались только дряхлые старухи. Брали даже недавно родившихся малышек, у которых только начинал пробиваться подшерсток, их растили, как свиней, только для того, чтобы потом отдать на растерзание Дракону. Девочек не воспитывали, не учили, не разрешали даже думать о возможности найти пару и уже тем более стать объектом чьего-то вожделения. Единственное, что они должны были делать, и о чём заботься – хранить в неприкосновенности свои чресла. А сделать это было очень трудно, находясь в окружении изголодавшихся самцов, которых уже тошнило от ковыряния в истлевающей плоти своих старух.

Спасение было в одном – в смерти ненавистного Дракона. Одноглазый принял решение убить его после того, как однажды, пробравшись сквозь заросли ядовитого плюща к Плачущей Башне, спрыгнул в окружавший её ров, который оказался почти наполовину заполненным истлевшими телами. Он стоял, провалившись по пояс в смрадное месиво, из его единственного глаза впервые в жизни текла солёная жидкость. Вот именно там он и поклялся уничтожить Дракона.

Приближался день, когда нужно было вновь выводить на площадь очередную жертву, поэтому Одноглазому не спалось, и он торопился поскорее взобраться на свой наблюдательный пункт на Торчащей скале, зарядить арбалет отравленной стрелой и ждать… Тот обязательно прилетит. Не было ещё случая, чтобы алчущий наслаждения и крови Дракон не прилетал за своей жертвой.

Глава 5

Уже две недели Костя был сам не свой. Почти не спал, ничего не ел, постоянно сидел, уткнувшись в экран компьютера, ни с кем ни о чём не разговаривал и лишь изредка куда-то ненадолго убегал.

– Куда ты опять? – крикнула ему в след Юна, но вместо ответа услышала только стук захлопнувшейся входной двери.

Она вытерла руки о фартук и выглянула из кухни. Действительно ушёл. Попыталась войти в его комнату, но дверь оказалась запертой. Это её не просто разозлило, а испугало. Она со всей силы ударила плечом в дверь, и хлипкая защёлка легко сломалась. Юна вошла внутрь. В комнате был страшный бардак: на полу валялись распечатанные на принтере карты с нанесёнными на них кружочками, крестиками и стрелочками, на столе, рядом с компьютером, на разложенной газете стояли стеклянные баночки с какими-то порошками, рядом лежало несколько десятком спичечных коробков, напильник, маленькая ножовка, нож и куски какого-то металла, то ли алюминия, то ли свинца.

Юля подняла с пола листок с фрагментом карты, присмотрелась, ну да, это был их район, их дом, вот строящаяся высотка, вот торговый центр, а это новая школа, которую должны открыть первого сентября. Именно возле школы было больше всего нанесённых фломастером обозначений.

– Что ты здесь делаешь? – услышала она за спиной голос Кости.

Юна спокойно положила листок на стол и оглянулась с намерением получить объяснения от мужа, но не смогла произнести ни слова, потому что перед ней стоял совершенно незнакомый ей человек. Толстые стёкла очков только усиливали ненависть в его глазах, а вздувшиеся на висках вены пульсировали так, что в любую секунду готовы были лопнуть.

– Что ты здесь делаешь? – не пошевелив губами, повторил он.

– Это ты расскажи мне, что здесь происходит? Что это? – она пнула ногой разбросанные на полу карты. – А это? – Юна схватила со стола банку с порошком.

– Поставь на место и выйди, – не повышая голос, произнёс Костя.

– Мало того, что ты бесконечно рубишься в свою поганую игру, так теперь ещё какую-то пакость затеял. Ты когда последний раз деньги домой приносил? Тебе, что наплевать на меня? Если так, давай разводиться. Надоело мне так жить. Я скоро на панель из-за тебя пойду. Я же ведь женщина. Я хочу, чтобы меня любили. А когда ты последний раз меня любил? Забыл? А я помню. Четырнадцать месяцев назад. Четырнадцать! Мне выть уже хочется…

Юна думала, что своей проникновенной тирадой приведёт мужа в чувства и заставит вернуться из мира иллюзий в реальный мир, где есть дом, семья, работа, нормальный секс, наконец… Но ничего не произошло. Костя взял у неё из рук баночку и поставил на прежнее место.

– Можешь разводиться, – холодно сказал он.

Не найдя, что ответить, Юна выбежала из комнаты. Костя, не торопясь, закрыл дверь и, увидев, что замок сломан, придвинул к ней тяжеленную тумбочку, которая доверху была заполнена книгами. Сегодня он планировал не только провести эксперимент, смешав все нужные составляющие, но и продвинуться в игре как можно ближе к цели, помешать ему могла только влетевшая в окно пуля, от соприкосновения с которой его голова разлетелась бы на мелкие кусочки.

В последнее время Костя выходил на улицу только для того, чтобы осмотреться на местности и проверить, соответствуют ли действительности расстояние от центрального входа школы до калитки на заднем дворе, и сколько времени уйдёт на то, чтобы преодолеть это расстояние размеренным шагом и бегом. Он уже точно знал, когда приедет кортеж, где будет стоять импровизированная сцена для почётных гостей, как разместятся ученики и их родители, и где будет находиться охрана, точно выверил точку, где должен находиться ОН.

Костя с детства отдавался всему, что ему нравилось, с маниакальной дотошностью, будь то космос, математика или секс. Всё должно было быть совершенным. И прежде, чем вступить в разговор о чём-то, он изучал тему до мельчайших деталей. В итоге его знания доводили собеседников до исступления, а немногочисленных партнёрш до бешенства, поэтому друзей у него не было, а первая из тех, кто смогла дотерпеть до логического конца изливаемый им поток информации, стала его женой. Правда у Юны тогда тоже был период не из лучших: и пила, и вены резала, всё искала себя и неожиданно наткнулась на Костю, бесхозного и неприкаянного, измученного компьютерным программированием и половым воздержанием.

Вроде всё было хорошо, не так как у всех, но грех было жаловаться. Но однажды друзья подарили на его день рождения диск с игрой «Фэнворд». Юна вбежала в комнату Кости в надежде отобрать этот диск, но было поздно, на экране компьютера красовалась заставка уже инсталлированной игры.

– Вот и всё, – обречённо выдохнула Юна, – это конец… Что же вы, сука, наделали…

– Извини, подруга, мы не подумали, – оправдывались потом гости.

Но что стоят эти оправдания, когда на кону стояла испорченная жизнь. Она знала, что Костю нельзя допускать к чему-то подобному, Юна даже лотерейные билеты запрещала ему покупать, понимая чем это может закончится. А тут такое… Друзья, конечно же, потом растворились, как будто их и не было. А вкусившего запретный плод ей отлучить от красочной забавы, сосущей не только жизненную энергию, но и деньги, так и не удалось. После каждой попытки становилось только хуже.

Глава 6

Повелитель Драго уже извёлся в ожидании завтрашнего дня, когда он, наконец, сможет насладиться очередной девственницей. Он мог бы на правах повелителя сделать это и раньше, но Великий Закон позволял совокупление с низшими только на восьмой день каждого триместра, и не важно, была это наложница или просто особь, принесённая кем-то в дар Королевскому Престолу. Поскольку о подарках Канцлер не сообщил, Драго готовился завтра на рассвете проделать уже привычный путь и забрать приготовленную дань в деревне похабных дворфов. Надоело ему воевать с этой чернью, но, опять же, Великий Закон не позволял изменить установленное место и время, да и не очень то он и стремился ломать сложившиеся за века традиции.

Драго вышел на террасу и прикоснулся к сияющей призрачным светом сфере, которая окутывала Королевский замок, превращая его в неприступную крепость. Рука, не почувствовав никакого сопротивления, погрузилась в голубоватый холодный туман, и за пределами сферы вместо неё появилась чешуйчатая лапа с огромными острыми когтями. Именно так работал портал преображения. Каждый, кто по праву крови имел возможность беспрепятственно проникать сквозь сияние, обретал во внешнем мире новую плоть, которую в день совершеннолетия выбирал на Совете Старейшин.

Драго всегда хотел быть непобедимым, поэтому давным-давно остановил свой выбор на Огнедышащем Синем Драконе. Когда после коронации он впервые ступил на край балкона Плачущей башни и сделал шаг в пустоту, то испытал чувство, сравнимое с эйфорией. На долю секунды его обдало холодом, он ощутил пустоту под ногами, но резкий рывок вверх прервал падение, и обжигающий поток горячего внешнего воздуха наполнил перепонки. Синий Дракон сделал круг над Королевским Дворцом, оглушив округу пугающим рёвом и, взмахнув гигантскими крыльями, направился в сторону Леса, в гуще которого скрывалось от посторонних глаз поселение дворфов.

Толпа, собравшаяся на площади Идолов, возбуждённо гудела, окружив жертвенный столб, на вершине которого неподвижно лежала юная дева. Это было их первое подношение Повелителю, так распорядился жребий, и им казалось, что так значительно лучше, чем отдавать еду или сверкающие камни, как делали их соседи, но время показало, что они заблуждались. Но это будет потом, а пока восторженный возглас пронёсся в толпе, когда огромная тень накрыла площадь, в то же мгновение раздался крик Проповедника, и все пали ниц, уткнув лохматые головы в пыль. Дракон завис над жертвенным столбом, и казалось, что его огромные лапы, обхватившие девушку, раздавят хрупкое тело. Хорошо, что Проповедник перед тем, как поднять на вершину жертвенного столба, напоил её зельем, та впала в транс и теперь ничего не ощущала, не могла шевельнуться, хотя всё видела. Только поле того, как рёв Синего Дракона стих, дворфы встали с колен.

– Это добром не кончится, – промычал себе под нос Одноглазый, словно предчувствую скорую беду.

Глава 7

Макс обрадовался, когда увидел в телефоне адрес новой доставки. Не нужно было не только никуда ехать, даже на улицу не нужно было выходить. Он получил на кухне чек с суммой заказа и две коробки с «Маргаритой». Металлическая дверь чёрного хода, ведущая прямо в подъезд, противно скрипнула, и с грохотом захлопнулась, оставив его в кромешной темноте. Какой-то идиот снова разбил лампочку. С трудом удержав одной рукой коробки, он достал из кармана телефон и посвятил экраном себе под ноги. Ещё шаг, и Макс свалился бы с лестницы. Нажав локтем кнопку лифта и дождавшись, пока раздвинулись створки, протиснулся внутрь зассаной кабинки. Семьдесят третья квартира была на одиннадцатом этаже. Он это знал точно, поскольку жил этажом выше, в семьдесят шестой. Кнопка восьмого этажа была выжжена, поэтому пришлось ехать на свой этаж, а потом спускаться вниз. Макс два-три раза в неделю бывал у них и за это постоянство любил этих заказчиков, особенно хозяйку. Она редко открывала, но когда попадалась, то всегда давала сверх суммы заказа несколько рублей, а вот её муж был жадный, говорил спасибо и захлопывал дверь перед самым носом.

– Заходите! Открыто! – донёсся из квартиры приглушённый женский голос после того, как он несколько раз нажал на кнопку звонка.

Макс немного постоял в прихожей и, не дождавшись пока кто-то выйдет, двинулся дальше, стараясь не зацепить коробки, сложенные вдоль стен.

– Ну, что вы там застряли? Идите сюда, – услышал он из дальней комнаты, – только осторожно, не споткнитесь.

Она сидела за обеденным столом, выглядывая из-за огромного монитора.

– Вы так часто бываете у нас, а я даже не знаю, как вас зовут, – произнесла она, поправив упавшую на глаза прядь жирных волос.

– Максим, – представился тот и положил на край стола коробки с пиццами, – с вас девятьсот рублей.

– Очень приятно. А меня зовут Ирина, – она, повернувшись, порылась в сумке, которая висела на спинке стула, потом нервно вытрусила всё её содержимое на стол и в куче бабского хлама нашла кошелёк, – ой, здесь только половина… Подождите минутку, Максим. Я сейчас.

Она с трудом встала и, шаркая тапочками, вышла из комнаты, оставив после себя устойчивый запах пота. Макс сопроводил её взглядом, отметив ну уж совсем неподобающий вид для женщины. Мало того что толстая, так ещё и неухоженная какая-то. Он осмотрелся. Здесь явно давно никто не убирал. Разложенный диван с неприбранным постельным бельём не первой свежести, грязный ковёр, пыльные полуприкрытые жалюзи и в центре всего этого бардака стол, на котором среди кучи ещё какого-то барахла красовался гигантский iMас. Он выглядел здесь совершенно чужеродно, словно забытый рассеянными инопланетянами, когда те убегали с этой странной планеты. Макс повертел головой и за стеклом на книжной полке увидел фотографии, выстроенные перед рядами книг, на одной из них была изображена симпатичная девушка с лучезарной улыбкой, очень похожая на Ирину, но только худенькая. И что самое странное, ему показалось, что он где-то её раньше видел.

– Нравится? – услышал он за спиной женский голос и дёрнулся, словно был застукан за чем-то непристойным.