скачать книгу бесплатно
Не вяньте, розы белые
Не вяньте, розы белые,
Не плачьте у окна.
Ну, что же тут поделаешь,
Коль в эту ночь одна?
И что-то пригорюнится,
И на душе метёт.
В ночь вряд ли эту сунется,
Скорее – пропадет.
«Не плачьте, розы чайные», —
Я вам шепчу едва.
Его слова прощальные
Всего-то лишь слова.
Не восприми за предательство равнодушие
Не восприми за предательство равнодушие,
Будь гордою, голову прямо держи.
Пустых и холодных советов не слушая,
Стань чуткою к нотам несчастной души.
Она в твоей помощи очень нуждается.
Едино ей всё: ни друзей, ни врагов.
К несчастью, не любится, не мечтается,
Печален исход, но, увы, таков.
Прислушайся к шёпоту еле слышному,
Тогда ты услышишь одно: она,
С мольбой роковой обращаясь к Всевышнему,
Стоит у окна, словно мел, бледна.
Мне кажется, что она часто очень
(В ночи глубокой, при свете ль дня)
Задумчиво как-то глядит на меня,
Как будто сказать что-то очень хочет.
Я взгляда её как огня боюсь,
Боюсь как кошмара ночного, что ли.
Скрывать не скроешь. Я сознаюсь,
Что дико пугаюсь вселенской боли.
– Прости, – ей шепчу я почти в отчаянии
(В слезах перед ней начинаю каяться)
И вижу большие глаза, печальные,
Которым – о, нет! – не дано состариться.
Так и должно было, в общем, случиться
Так и должно было, в общем, случиться,
Так и должно было, в принципе, быть:
Нужно мгновение, чтобы влюбиться,
Но вечность целая, чтоб полюбить.
Здесь не виновен никто. Виноватыми
Делают люди лишь сами себя.
Мы загоняемся суммами, датами,
Годы же мимо в то время летят.
Жаль, что с тобой не имели мы времени.
Пусть хоть не вечность – январская ночь.
Что же, бывает. Останемся с теми мы,
Кто не прогонит нас в сумерки прочь.
Трагедия юности такова
Трагедия юности такова:
Смущению нет оправданий.
И в нужный момент пропадают слова
Напротив твоих ожиданий.
Ты веришь всем сердцем, что выстоишь, но
В миг самый критический плачешь:
«Что сделать смогу? Всё давно решено» —
И щёки горящие прячешь.
Чужие, чужие, а вот же и он
Идёт быстрым шагом к подъезду,
И ты в диком страхе бросаешься вон,
Хотя очень рада приезду.
И книжку прижав в страхе диком к груди,
Ты стенку слегка подпираешь,
И мысль: «Ну, чего ты стоишь? Подойди!» —
А как подойти, ты не знаешь.
Но смелость былая исчезла вдруг,
Решимость распалась на части.
И вот он выходит. Твой сердца стук,
Нелепое, тихое «Здрасьте».
Минута молчанья. И взгляд в глаза:
Как вынести этот взгляд?
Как можно хоть слово ему сказать?
Спросить: ну, а он-то рад?
И кажется, вынести не дано,
Коришь без конца себя:
«Ах, как я хотела бы лишь одно —
Увидеть опять тебя».
И как передать этот вечный ад,
Что в сердце живёт твоём?
Ты помнишь, конечно, знакомый взгляд
И день, где молчат вдвоём.
Я хотела спросить совета
Я хотела спросить совета,
Но к кому я могла пойти?
Я искала с сомнением где-то
Тех, с кем, может быть, по пути,
Чтоб меня упрекнуть в горячке
Не посмел бы последний плут,
Дескать, просишь опять подачки;
В нашем веке их не дают.
Чтоб меня осудить и проклясть
Не могли б за наивность – нет! —
Я решила, что с вами в пропасть
Я пойду за один совет.
Чтоб не тратить чужое время,
Не препятствовать на пути,
Я иду по дороге с теми,
Кто обязан вперёд идти.
Не глядите с таким укором,
Я тревожить не стану вас,
Я не стану ночным дозором
И листом, что танцует вальс.
Я оставлю. А впрочем, будьте,
Будьте счастливы, милый друг.
И о просьбе моей забудьте,
Не тревожьте уставших рук.
Позови меня тихо, пожалуйста
Позови меня тихо, пожалуйста,
В этом мире дорожек нехоженых,
Чтобы мрак этой ночи безжалостной
Был не будущим страхом, а прожитым.
Позови меня тихо, но с верою,
Что имеет конец ожидание:
Мы с тобою, мой милый, не первые,
Кто так боязно ищет свидания.
Позови меня тихо. Я шёпот твой
Слышу в городе шумных огней;
И крепчайшая нить между нами с тобой
Нас мощнее, мудрее, сильней.
И одной только ей тайны ведомы все,
Что слагают закон бытия.
И для нас со страничек Вселенских газет
Будет свет бесконечно сиять.
Я сегодня была там. Я шла не спеша, незаметно
Я сегодня была там. Я шла не спеша, незаметно,
И машины бежали, стреляя прожаренный вечер.
Я не знала, конечно, чего мне хотелось конкретно,
Но, наверное, нашей последней, безрадостной встречи.
Впрочем, радость была бы. Но тайная-тайная, словно
Ночь на севере самом, где лёд никогда не растает,
Да и всё, что мы скажем, конечно же, будет условно.
И слова-то другие, и мысли по крышам летают.
Я пришла и стояла, прижавшись к массивному дому
И смотря на Неву, бесконечно игравшую с ветром.
Всё могло бы сложиться иначе, не так, по-другому,
Но с иными людьми в дальнем городе, за морем где-то.
Я письмо написала: оно в моём правом кармане
Вот как месяц лежит и проехало много со мною.
Написать написала; как отдать его? Честно, не знаю
И войну завяжу в этом дерзком вопросе с собою.
Лично – смелости нет. Ах, простите, я так виновата,
Что живу с этой трусостью. Право, меня так печалит.
Я боюсь повстречаться глазами и прячусь куда-то,
Мне б хотелось начать, не поверите, всё да сначала.
Только вы не пришли. Но придёте когда-нибудь, право?
Вас ничто здесь не держит, и, может, меня вы забыли.
Мне хотелось сказать вам о важном, о нужном, о главном:
О вещах неподкупных, что будут, сейчас есть и были.
В этом мире огромном увидимся вновь? Непонятно.
Мне б хотелось взглянуть вам в глаза и сказать: «До свидания».
Я могла бы уйти, но меня возвращает обратно
Страх не встретить вас больше на этом балу мироздания.
