Право на попытку

скачать книгу бесплатно


Здесь, в баре, многих кормят такими продуктами, которые проходят сквозь организм без каких-либо изменений. Что вошло, то и вышло. Причём на вкус одно от другого, скорее всего, не отличается. Не знаю, не пробовал, но предположить могу. А я люблю свой организм. Холю, лелею и балую. И кормлю хорошо. И рецепторы, которые во рту, тоже люблю. А они у меня даже более чуткие, чем растяжка от гранаты. Понимают, что в рот попало.

Хозяин заведения Феликс, который самолично орудует за стойкой, лишь изредка уступая своё место супруге по имени Большая Марта, знает меня давно. А потому всякой ерундой меня не кормит, только самым-самым. Вероятно, до сих пор помнит, как несколько лет назад я снимал его с дерева, на которое загнала Феликса псевдособака. А может, в благодарность за то, что я Большую Марту к Болотному Доктору отвёл, когда у неё чего-то по женской линии приключилось. Не знаю.

В общем, заказал я себе буханочку порезанного тонкими ломтиками ржаного хлебушка и яишенку из четырёх яичек с жареным лучком, болгарским перчиком, помидорками черри и сальцем – королевскую. С нормальным сальцем, а не с радиоактивного кабанчика срезанным. Спросите, как узнал? Ещё до того, как попробовал, по цене. Оно в четыре раза дороже. Поэтому его далеко не каждому подают. Только тем, кто позволить себе может, да ещё и доверия заслуживает. Я – заслуживаю. И позволить себе могу, уж извините, похвалюсь. А вкус? Только слепая собака спутает, где какое мясо, ёлки-иголки.

Но если про цену, то я не про последнюю ходку, хотя за «Мамины бусы» Скуперфильд нам нормально заплатил. Он хоть и жадный, однако тем, кто ему постоянно качественный хабар приносит, всегда нормально и платит. Ну а мне после «Стеклянного шара» и подавно. Здесь такие отношения «вась-вась» называются, как и на большой земле.

Вот. И ко всему этому я ещё чистенького заказал. Пятьсот, для разгона. Что такое чистенький? А это только тут и подают. На вкус вроде она. Но на самом деле он. Хоть и разведён до положенных сорока градусов.

Рецепт простой. Для того, чтобы стандартную ноль пять получить, надо в триста граммов воды всыпать половинку чайной ложки сахара и добавить туда же двести граммов медицинского спиртика. И хорошенько взболтать. Постоит полчасика, тогда можно и в морозилку. Именно в такой последовательности и никак иначе. Степень готовности можно до отправки в холод определить. Если по бутылке чем-нибудь металлическим постучать, то звук меняется. Пока не готово, он глухой. А потом звонкий становится. Не хрусталь, конечно, но всё же.

На чём я остановился? А, так вот. В морозилке он должен полежать до такой стадии, когда бутылка на миллиметр покроется инеем. Хотя инеем бутылка покрывается уже на воздухе, когда из морозилки достанешь, но главное, чтобы она там нужное время вылежала. После этого волшебный напиток при наливании в тару тянется, а при выливании из тары в рот, получается неземное удовольствие. Особенно, если сразу в пасть чего-нибудь остренького кинуть. А желательно ещё и горячего, и жирного. Плюс к этому, с такого напитка последствий наутро не бывает. Если не переборщить, конечно. Ну я вот лично без утренних последствий могу до литра такого нектара выкушать. Если под горячую закуску. Если больше, тогда да. Тогда последствия, безусловно, будут.

Кстати, не один плюс, а два. С обычной водки крышу рано или поздно сносит. Ну, кто петь начинает, кто в драку лезет, кто смеётся без удержу. А с этого – нет. Просто хорошо на душе становится. И радионуклиды из организма со свистом вылетают. Даже слышно, как быстро они летят.

Так вот. Устроился я в уголке. Нацедил первую. Аж рюмка запотела. Нацепил на вилочку шмат яичницы с куском сала, открыл рот и… за стол, не спрашивая разрешения, бухнулся Звонарь.

– Нет. Привет, Плюс. – Он нагнулся к моей тарелке и шумно втянул носом воздух. – Гуляешь?

Эта сволочь двумя пальцами ловко подцепила из моей тарелки кусок сала и, запрокинув голову, отправила его в рот. Это напоминало кормление птенца. Только птенец был не птенец, а взрослый пеликан. Следом туда же отправился сдвоенный кусок ржаного хлеба.

– Нет, нальёшь? – Громко чавкая, Звонарь мотнул головой в сторону моей заветной.

Я перевёл дух. Досчитал до десяти. Всё же стрелять в баре нельзя, а очень хотелось. Потом выдохнул, бахнул сто и закинул в рот яичницу с вилки. Молча, как вы понимаете. Всё же, когда я ем, я глух и нем – в детском садике ещё так учили. Прожевал. Повторил процедуру. И сразу ещё раз. Всё это время Звонарь всухомятку пытался прожевать хлеб.

– Слушай, Звонарь, ёлки-иголки, – я наклонился к сталкеру. Он невольно повторил мой жест и подался навстречу. – А не пошёл бы ты! – И в вольной форме, используя очень красивые речевые обороты, объяснил ему направление движения, глубину погружения и всё такое прочее. К счастью, Звонарь, всё ещё продолжал работать челюстями и не мог ничего сказать в ответ. Но когда я, закончив свою пламенную речь и бахнул ещё сто, его кадык судорожно дёрнулся, пропихивая в желудок содержимое пеликаньей пасти, после чего Звонарь сказал:

– Нет. Так нальёшь?

По ощущениям получалось, что когда я начал говорить, Звонарь куда-то вышел, а вернулся в аккурат к тому времени, когда я закончил.

В сердцах я махнул ещё одну, уже не закусывая, а то, что осталось в бутылке, двинул по столу в сторону Звонаря. Запотевшая бутылка, оттаяв, оставила на столе след, похожий на след гигантской улитки. Настроение было безвозвратно испорчено. Успокаивало только одно. Нектар, хранящийся в покрытой инеем бутылке, по мере уменьшения его количества, нагревался, тара теряла аппетитный вид, а напиток вкус. Так что ему досталось самое несъедобное.

Я встал и направился к стойке, намереваясь немного продолжить. Организм прямо чувствовал, что не вся радиоактивная гадость из него вышла и требовал продолжения медицинских процедур.

Не тут-то было. Какой-нибудь писатель, красиво приврав, написал бы, что когда я подошёл к стойке, Звонарь уже ждал меня там. Нет.

Но это ошибочно созданное природой тело, радиоактивное шило ему в гузло, всё же успело. И именно в самый неподходящий момент, когда я, подцепив на вилочку острый мексиканский маринованный перчик, примерился опрокинуть соточку всё того же волшебного напитка.

– Нет. Я ж к тебе не просто так. – Звонарь жарко зашептал, наклонившись к самому моему уху.

Врать не буду. Моя рука не замерла, а продолжила движение и нектар устремился по пищеводу, который уже предвкушал поступление туда же и перца. И всё поступило куда надо, вызвав какие надо ощущения.

Я тут, можно, про перец лирическое отступление сделаю. Ну его, этого Звонаря, про него я успею, а про перчик, это важно. Так вот. Я вообще не особо задумывался, откуда на территорию Зоны попадают всяческие деликатесы, вроде медицинского спирта или свежих куриных яиц. Меня они интересуют с точки зрения употребления, а не с точки зрения логистики. Но вот такой маленький, маринованный мексиканский перец я и за периметром днём с огнём не найду. Как говорил Карл наш, великий экономист, Маркс, а, может быть и Джон, как его там, Мейнард Кейнс, что ли: «спрос рождает предложение». А какой может быть спрос на острый перец, если ни один здравомыслящий и остро чувствующий человек не может за один раз съесть один стручок этого самого предложения? Во-от. А зато я это дело очень люблю и уважаю. Между прочим, три таких могу употребить. Ну, в смысле, рюмка – перчик, рюмка – перчик. И так три раза. После четвёртого в горле першит. А то, бывает, и икота нападает. Так вот. Я такие перчики специально раньше искал. Найти можно было крайне редко. Только в очень крупных супермаркетах. А вот здесь, не так далеко от центра Зоны, этот деликатес подавали в баре, как здрасьте. Не видел ни разу, чтобы кто-то их заказывал, но они были в меню! Вот так, а вы говорите, Звонарь.

– Нет. Я ж к тебе не просто так, – продолжил Звонарь после того, как перчик, проделав недлинный путь по пищеводу, упал в желудок, где кроме порции яичницы и граммов этак пятисот-шестисот ничего не было. – У меня предложение к тебе реальное есть. – Только я на мели совсем. Капни чутка. Колосники горят, а бабло немного закончилось.

Стрелять, напоминаю, здесь нельзя. Драться тоже. Не, ну раньше попадались отморозки, кто этого не понимал. Где они теперь? Кто знает. И я не знаю. И оказаться там, где они, не хочу.

– Слушай, Звонарь, – я взял его одной рукой за грудки, второй показывая Феликсу, что можно повторить. – Я устал. Я только что вернулся, ёлки-иголки. У меня настроение ниже канализации. Давай так. Я тебе сейчас налью. Я тебе по доброте душевной два раза налью. Только ты со своими делами иди…, ну, в общем, к кому-нибудь другому иди, а? – Я повернулся к стойке. – Вот этому два по сто обычной. И закуски какой-никакой. Пусть пожрёт и отвяжется. – Так нормально? – Я опять повернулся к Звонарю.

– Нет. У меня к тебе предложение реальное есть. – Похоже, Звонарь опять выходил, когда я ему выпить-закусить заказывал. Да твою ж мать, ёлки-иголки! Ну за что мне сегодня это наказание?!

У меня в памяти всплыл смайлик из сталкерского чата, где какое-то жёлтое круглорожее создание бьётся головой о стену. Я тоскливо оглянулся вокруг. Спасения не было.

– Ну, говори уж. Может, махнёшь сначала? – Я придвинул к нему рюмку.

– Нет. – По привычке сказал Звонарь, намахивая. – Выдохнул, вытер губы рукавом и продолжил. – Нет, давай за столик, в уголок. Разговор кон… конфи… конфе… в общем, чтобы не слышал никто. – С этими словами он сгрёб со стойки вторую рюмку, бутерброд, на котором кусочек колбасы по форме напоминал пиалу, дно которой прибили к хлебу гвоздём, и двинулся в угол, уверенный, что я пойду за ним.

Я вздохнул. Проследил за ним взглядом. Прислушался к ощущениям. Ощущения сказали, что мне пока надо тормознуть. С горя сунув в рот перчик, я икнул и двинулся следом. Всё же человек ради того, чтобы что-то сказать, чуть от рюмки не отказался. Надо уважить и выслушать.

Мальцев

В книгах обычно красиво пишут «Проснулся в холодном поту». Андрей испытал это выражение на себе. Температуры не было и быть не могло. Но сон стоял перед глазами. Которые Андрей даже открыть боялся.

Ночные бдения за компьютером дали о себе знать. Он скачал вчера новый МОД игры «S.T.A.L.K.E.R» и просидел за монитором добрую часть ночи. Неведомые разработчики постарались, и модификация захватывала. Намного интереснее, чем любая из всех трёх оригинальных частей. И локаций много, и монстров, и квестов. Он бродил по дебрям Зоны, выполнял задания, сражался с врагами и мутантами. Всё, как обычно. Но сон?

Андрей помотал головой. Да при чём тут игра? Он же совершенно чётко ощущал себя другим человеком. Со своим сознанием, памятью, рефлексами. Так. Стоп. Сталкер Плюс. А почему, собственно, Плюс? А, ну да. Во сне он помнил, как получил прозвище, и эти воспоминания остались. Но он же там стрелял по людям! Ну, Андрей умел стрелять и неплохо. Охотничий билет, спасибо отцу, получил ещё в четырнадцать лет. Тьфу ты! В голове путается явь и сон. Что ещё снилось?

В общем, он сталкер, как в игре. Ходит по Зоне отчуждения, ищет артефакты, зарабатывает деньги. В голове тут же услужливо появилась информация. Он знает, сколько у Плюса скоплено средств! А также знает, что до Зоны, за кордоном Плюса звали Андрей Мальцев.

Андрей снова потряс головой. Схожу с ума? Явное раздвоение личности. Вроде и сон, но это не сон! Посмотрел на свои руки, покрутил их. Нет, ни шрамов, ни грязи, всё это было только во сне.

В душ. Нет. Сначала кофе. К чёрту растворимый, к чёрту кофе машину. Надо сварить в турке. Крепкий. Стоп. Плюс считает себя кофеманом. Нет, это он, Андрей считает себя кофеманом!

Андрей распахнул балконную дверь. Нужен свежий воздух. Да откуда в городе свежий воздух?! Вот в Зоне, да. Там очень часто идёт дождь, почти всегда. Он помнил это так, как будто просто жил там какое-то время или был в командировке, а сейчас вернулся в пыльный и грязный город.

Так. Надо успокоиться. Андрей сел на диван. Потом всё же сходил на кухню и сварил кофе. Глоток. Затяжка.

Я, Андрей Мальцев. Живу в Екатеринбурге. Журналист, работаю редактором на телевидении. И тут же всплывает: да, я был журналистом и работал редактором. Но потом перебрался в Зону отчуждения, и там меня стали называть Плюсом. Бред какой!

Андрей тоскливо посмотрел на часы. А на работу мне надо? Торопливо схватил телефон, привычно провёл пальцем по сенсорному дисплею, посмотрел на дату. Уф, не надо, он всё ещё в отпуске. И тут же прислушался, не сработает ли встроенный детектор аномалий?

Всё. Это сумасшествие.

Андрей вспомнил, как однажды ему приснился проект телевизионной игры. Он проснулся ночью, набросал главную идею, а утром развил её и оформил. Проект получился великолепным и рейтинговым. А сегодня что? Это идея книги? Нет, это всё же смахивает на сумасшествие. Как там в психиатрии называется раздвоение личности? Так вот, это оно и есть.

За руль сегодня ни-ни. Нужны, деньги, телефон и ключи от квартиры. Куда-нибудь в центр, к людям. Сесть в кафе, взять пива и попытаться понять, что происходит. Андрей потоптался перед входной дверью. Было чёткое ощущение, что он что-то забыл, что выходит на улицу голым. Ах, да! Оружие! Прошёл в комнату и снова сел. Какое, к чёрту, оружие?! Он Андрей Мальцев, поедет на трамвае №15 или 13 до площади 1905 года. Нет, лучше до гостиницы «Исеть», а дальше пешком. Какое оружие? Нет у него никакого оружия!

– Напьюсь сегодня, – тоскливо сказал Андрей вслух, – а спать вообще больше не лягу. – Встал и вышел за дверь.

Малыш

В первую очередь я планировал обсудить ситуацию с Шутником. Ох, и красивая оказалась девушка. Ярко рыжие волосы, выразительные глаза, и даже снаряжение не портило фигуру. Вернее, нет, не так. Фигуры, конечно же, не было видно в этой мешковатой одежде, но предположить, что там всё, как надо, не составляло труда. При такой-то внешности!

И вот, походу, ближе её у меня никого здесь не оказалось. Да и откуда бы? Только с Плюсом и успел познакомиться. У меня тут, собственно, вообще никого не было, а она производила впечатление человека более, чем адекватного. Да ещё и с учётом нашего довольно продолжительного общения в сети.

Ну, и поляну я ей обещал. Повод-то был. В общем, пошёл я в бар. Благо деньги ещё оставались. Вот только сомнения были определённые. Я сказал, что посидим с крепким, а приобретать тут что-либо я боялся – здоровье дороже. Воображения хватало представить, что в таких барах могут подавать.

Проморгавшись в клубах табачного дыма, я, чуть ли не на ощупь, добрался до стойки бара. Здесь протирал тряпичной салфеткой бармен. Выглядел он колоритно. Ковбойка, кожаная жилетка, на поясе револьверы. Ну прям герой вестерна.

Облокотившись на стойку, я осмотрел зал, насколько это было возможно, и, к удивлению, обнаружил в углу своего давешнего знакомого – Плюса. Он сидел в углу и с хмурым видом выслушивал что-то горячо говорившего ему сталкера. На ловца и зверь бежит!

– Плюс! – я направился к столику. – Буквально один вопрос. Не помешаю? – Показалось, что он мне обрадовался:

– О, Малыш! И снова здорова!

– Нет. Нифига себе, малыш, – пробурчал его собеседник.

Даже за столом было видно, что он тощий и высокий. Пожалуй, с меня ростом. Именно из-за этого, да ещё из-за короткой стрижки выглядел он худым до невозможности.

Не обращая внимания на бурчащую жердь, я спросил у Плюса:

– Дельце смешное, на самом деле. Я тут не был ни разу, а мне позарез нужно неплохой закуски, ну, и к ней чего ещё. Боюсь на палёнку нарваться. Ты ж говорил намедни, что можешь меня тут угостить, значит, наверняка можешь и с барменом договориться, чтобы не подсунул чего несъедобного.

– А, – Плюс поднялся из-за стола, его качнуло, но ухватившись за стол, он удержался на ногах. – Это ты по адресу обратился. Это мы мигом, никаких проблем, пойдём. – И с криком: «Феликс!» направился к барной стойке.

Шутник

Ну вот кто-нибудь пытался сконструировать обеденный стол из разнокалиберных обломков кирпича? Нет? Не пробуйте. На неуклюжем сооружении, которое выходило из-под моих рук, стол было не организовать. Проще уж по старинке, газетку прямо на пол подстелить. Это как из дерьма конфету сделать. В общем, как в анекдоте. Лепит мальчишка что-то из песка и дерьма. Подходит полицейский. «Что лепишь»? «Полицейского». «А почему из песка и дерьма? Сделай просто из песка». «Пробовал. Пожарный получатся».

Так и у меня.

Каменщик из меня тот ещё. Собрать пазлы худо-бедно получалось, а вот придать устойчивости неуклюжей пирамиде грязно-рыжего цвета не выходило никак. Дважды она полностью рушилась, и мне приходилось всё начинать сначала. Но уже было очевидно, что накрыть стол на этом никак не получится.

Зато отчего-то вспомнилось неведомо как запавшее мне в голову детское стихотворение про печника. Возможно, потому, что основа моего сооружения напоминала печную трубу. Весь стих не помню, а всплыли вот такие строки:

«Тот вздохнул, пожал плечами, Лысый, ростом невелик.– Ленин, – просто отвечает.– Ленин! – Тут и сел старик». Меня бы тоже посадить за такое производство кирпичной мебели.

В общем, когда Малыш нарисовался с объёмистым рюкзаком, я тоскливо созерцала фундамент того, что могло бы быть столом.

Рюкзак опустился на пол.

– Ты стол что ли пытаешься соорудить? – Малыш улыбался.

– Ну да. Сам же сказал, поляна. Вот чёрт! – Я посмотрела на пальцы правой руки. – Посмотри! Ноготь вот сломала.

Малыш задумался.

– Беда твоя поправимая. Я же знаю, где стол взять. Прямо настоящий стол! Ты погоди минут десять, я сейчас принесу. – Он вытащил из рюкзака второй, тоже не очень маленький, поставил его около кирпичей и направился к выходу. Уже через плечо произнёс:

– Я коммуникатор, который ты мне достала, на денёк ещё оставлю попользоваться, хорошо? – И не дожидаясь ответа вышел.

Плюс

Балаболить Звонарь, конечно, любил, но вот во вранье замечен не был. Здесь же все, как под колпаком. Если человек врун, то с ним будет как в притче про мальчика и волков. Так что в Зоне людей обманывать – себе дороже. В общем, поведал мне Звонарь, историю, как во время одной из ходок, случайно на труп «монолитовца» наткнулся. Ну, про «монолитовцев», надеюсь, рассказывать не надо? Группировка фанатиков, что мифический «Монолит» охраняет? Нет? Ну вот и ладненько. Так вот. Помародёрничал он слегка, и в ПДА у трупачка нашёл любопытную метку. Обозначено место было, как «поле артефактов», с пометкой «важно».