Редкая работа. стихи и песни

Редкая работа

стихи и песни

Виктор Кузьменко

© Виктор Кузьменко, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Поэт с гитарой

(Вместо предисловия)

Передо мной старая, пожелтевшая, местами потрепанная фотография начала восьмидесятых годов теперь уже прошлого века. На ней три молодых человека с гитарами – это мы: Николай Рамбургер, ныне проживающий в Германии, Виктор Кузьменко и я. На фотографии мы запечатлены во время нашего выступления в школе №21 г. Уфы – пели песни своего сочинения перед школьниками и учителями…

Вот и получается, что с Виктором Кузьменко мы дружны уже более четверти века.

Виктор появился в клубе авторской песни в середине восьмидесятых и сразу же, с момента своего появления, привлек внимание любителей авторской песни своим творчеством. Помнится, лауреатом Уфимского фестиваля авторской песни он стал на первом же из фестивалей, в котором принял участие. Его песенка о «беломоре горчинкою» обратила на себя внимание знатоков подобного рода песен, и как-то мгновенно ушла в народ – ее запели в электричках туристы, на дружеских вечеринках и друзья, и случайные знакомые. Виктора часто просили спеть эту полюбившуюся всем песенку, а Витя несколько смущенно улыбался и пел. Пел не только ее, пел и другие свои песни. И с годами их становилось всё больше и больше. А некоторые его песни буквально на глазах становились народными. Так, о горькой «Калине-ягоде» поют и молодые девчонки из далекого Орска, и угрюмые мужики на сплавах, и челябинский народный хор, – для них это народная песня и всё тут.

О том, что Виктор Кузьменко пишет не только песни, но и стихи, я, честно говоря, догадывался, но в ответ на просьбы показать их он по-прежнему смущенно улыбался и переводил разговор на другое. Так продолжалось довольно долго, пока, наконец, он не вручил мне свою рукопись. И как следствие – состоявшиеся публикации: сначала небольшая, а затем крупная поэтическая подборка в солидном «толстом» литературно-художественном журнале «Бельские просторы»…

Виктор Кузьменко – лирик. Читатель, держащий в руках этот сборник, заметит это сразу же. Жизненные реалии растворены в стихах, наполняя книгу самой сутью жизни автора, заставляя ему, автору, верить и проживать вместе с ним дни, наполненные мучительными размышлениями о смысле сущего и верой в доброту окружающего нас мира. «Под неслышную диктовку я пишу не о себе…» – говорит поэт, и мы верим ему, ведь только соизмеряя свою и чужие жизни, можно понять свое истинное назначение, найти точку опоры в душе, для того чтобы жить дальше, учить и учиться у людей. Задавая вопросы, на которые не существует ответов, поэт вновь и вновь обращает наше внимание на хрупкость и беззащитность окружающего мира. Он призывает задуматься вместе с ним о шаткости нашего бытия и, сея сомнение в душе читателя, вновь и вновь находит в окружающем те крупинки доброты, которые заставляют всех нас жить надеждой на благополучный исход, на победу добра и света. И в поисках этих крупиц он готов пройти неизмеримое количество жизненных коллизий, лишь бы только отыскать для людей то сокровенное, что скрывает в себе природа непростых человеческих отношений…

Сборник, который вы, читатель, держите в руках, конечно, далеко не всё написанное Виктором Кузьменко. За пределами этой небольшой книги осталась его драма в стихах «Любовь Искариота», написанная по мотивам повести Леонида Андреева, – произведение, несомненно, значительное и существующее как в рукописном виде, так и в виде уникального аудиоспектакля в исполнении самого автора. Надеюсь, Виктор Кузьменко в дальнейшем сумеет донести до читателя всё созданное им.

Пожелаем же поэту дальнейших творческих удач, находок и благополучной реализации задуманного!

Николай Грахов,поэт, член Союза писателей РБ и России,лауреат премии им. Ф. Карима,лауреат Международной премии им. А. Н. Толстого

Стихи и песни

«Стихи – перелётные птицы…»

Стихи – перелётные птицы,Похоже, что дело к весне.На белых листах вереницы.Надолго ли в гости ко мне?Я как-то промаялся зиму,Укутавши душу теплей,Из дней, пролетающих мимо,Запомню лишь те, что милей.Заполню страницы пустыеВзволнованным гомоном стай.Простые, простые, простыеСлова: обо мне не мечтай.

«Наше время…»

Наше времяпомешалосьНа бедовых скоростях.Помешалось, разбежалосьИ свихнулось второпях.Ах, какая всё жежалость —счёт часов уже не в счёт.То, что в сердце умещалось,Тает, тает, пропадает,пропадает…Пропадёт?

«Голубоглазый мальчуган…»

Голубоглазый мальчуган,Знакома мне твоя печаль.Тебя зовет твой Зурбаган,А за окном метёт февраль.А за окном выходит срокИ гаснут звёзды в небесах,И тихоплачет ветерокВ когда-то алыхпарусах.

«Твердят, что время лечит, —…»

Твердят, что время лечит, —От этого не легче.Печаль дорогой млечнойУходит в бесконечность к тем,Кому уже не надоНи славы, ни награды.Кто, видя нас и слыша нас,Необратимо нем.А над землёю грозы,Дождей июльских грёзы,Прозрачные, как слёзыПо тем, кого уж рядом нет.Их лики – только блики,Но как они велики!И входит в насИх воссиянный свет.Твердят: рассудит время,Но ожиданья бремя —Что брошенное семя,Которое плода не даст.Всё в мире неизменно —Уйдём попеременно.Настанет год, настанет день,Настанет час.И там, изведав небыль,Душой врастая в небо,На мир взирая немо,Поймём, что нет времён и дат.Что рано или поздно,Мелькнув в сиянье звёздном,Когда-нибудь вернёмсямы назад.

«Далекие звёзды в манящем просторе…»

Далекие звёзды в манящем просторе,Искрящийся берег холодного моря.Давно это было. Во сне, наяву ли?Ах, годы —шальные, смертельные пули, —Вы бьёте навылет, не зная пощады,Опять возвращая нас в те снегопады,Где сопки в тумане озябшие дремлют,На Новую Землю, промёрзшую землю.Нельзя пережить всё, что было, сначала.Какая волна нас по свету качала!Мы были, кем были когда-то,А ныне —Иные привычки, заботы иные.Нас время учило, а мы не учились,Оно нас лечило, а мы не лечились.О чём мы грустили? О чём мы мечтали?А звёзды все там же и ближе не стали.И светят все так же, зовя в неизбежность,Да только уже не пугает безбрежность.Лишь ноет порой застарелая рана…На Маточкин Шар. Опускаясь туманом,Уставшие странствовать души мальчишекСюда возвращаются, чтобы услышать,Как бьётся о дамбу их юность волною.Пока я не с ними, не знать мне покоя.

«Тикают ходики в старой квартире…»

Тикают ходики в старой квартиреС видом на маленький двор,Время повисло на бронзовой гиреИ притаилось, как вор.Тюль. Занавеска местами заштопана,Настежь раскрыто окно…Память моя растреклятая, чтоб она —Вечно немое кино…Запах ватрушек, геранью разбавленный,Плачет сестра на руках,Матери голос тревожный и сдавленный —Взрослый, отчаянный страх.В кадре замедленном долго и плавноПадаеткапляс лица.Через секунду узнаю я главное —Нет у нас больше отца.С этого дня четверть века разменяна,Но просыпаюсь в поту.В скромненькой рамочке – фото ЕсенинаС трубкою чёрной во рту,Смотрит с улыбкою светлой из прошлого,Будто бы хочет сказать:Жизнь не подвластна закону киношному —Заново не переснять.

«На лету снежинки тают…»

На лету снежинки тают…Сердцу грустно видеть это.Птицы к югу улетают,Унося с собою лето.Завтра, знаю, станет пустоНа душе и на планетеИ мечты о новом летеМною вновь овладевают.Соловьиные страданья,Плач цикады одинокой.Лето ласковою ланьюПролетит неподалёку.Лишь порыв хмельного ветраОбовьёт меня руками.Все проходит рядом, где-тоЗа невидимою гранью.Все спешит, все суетится,Я ж не в этом измеренье.Жду, когда засеребритсяСнега белого забвенье.Ну, а лето так недлинноИ мгновеньем пролетает.На лету снежинки тают,Птицы к югу улетают…

«Глаз твоих…»

Глаз твоихтуманности —Сны мои,мои мечты.Не хватаетмалости,чтобыСтала рядомты.Чтобы километрынасНе разделяли,Бешеные ветрынасНе разрывали,Чтобы утром радужнымЦеловатьресницымог.Вечеромот радости,Под собой не чуяног,Приходил натруженный,не чувствуя усталости,Чтобы взятьдо малостиГлаз твоихтуманности.

«Хорошо бы знать, что лучше…»

Хорошо бы знать, что лучшеИз того, что хорошо.Просто так, на всякий случай,Если, скажем, дождь пошёл.Хорошо ль? Судите сами,Если зонт всегда при вас.А могли бы быть… цунами!Представляете, цунами!Ну, чуть-чуть совсем цунами —Вас бы точно зонт не спас.Хорошо бы жить беспечно.Как душа ни хороша,Плоть – отнюдь она не вечна,Ей погибель без гроша.Ей всё время надо кушать —Так уж выдумал господь —Наша плоть спасает душу,Нашу пламенную душу,Нашу праведную душу,А душа изводит плоть.Хорошо бы быть умнее,Полагают простаки.Будь они слегка скромнее —Не плодились дураки,Наторевшие в науках,Лихо двигая прогресс.Простаки рожают в муках,Простаки сгорают в муках,Погибают в этих муках,А карман набьет балбес.Хорошо бы хоть во что-то,Но поверить, наконец.А поверив в это что-то,Оказаться «на коне».Чтоб душа пеклась о плоти,Чтоб на пользу ум пошёл,От цунами спас и зонтик,Да, простой, обычный зонтик!Вот бы было хорошо.

«Се ля ви, ах, мон шер, се ля ви…»

Се ля ви, ах, мон шер, се ля ви…Жизнь скучна без вина и любви,Без друзей, что приходят незванноВаш бесценный покой отравить,Оторвать от насущных забот,Съесть последний в дому антрекот,Утопая в дыму сигарет,Выпить винный запас тет-а-тет.И ревенон анон мутон…Какое дело им до ваших дел, пардон.Но бонжур, ах, мон шер, но бонжур…Не сердитесь на них чересчур.Никакой «тур де франс» не заменитВаш альянс и взаимный лямур.И, мон шер, не жалейте фужер,Ради ваших же добрых манер.Потому что такой кампанэМог завидовать даже Манэ.И ревенон анон мутон…Кому какое, что уж за полночь, пардон.А ля гер ком, мон шер, а ля гер…Друг ценней, чем старинный торшер.За мерси, что он скажет, прощаясь,Оплатите такси, например.Все шарман, ах, мон шер, все шарман:Ваш бульоном залитый диван,Шифоньер, что упал на трельяж,Но какой, черт возьми, антураж.Шерше ля фам, шерше ля фам…Ну, кто еще, скажите мне, поможет вам?Резюме:Се ля ви, ах, мон шер, се ля ви…Жизнь скучна без вина и любви,Но шерше тех ля фам непременно,А потом уже друга зови.

А. Смоляру

Для прощаний всегда уйма вечных причин,Всё дела да дела у серьёзных мужчин.Заметает пути серым крошевом лет,И надежда одна – на случайный просвет.Растерял календарь в суматохе листы…По заснеженным улочкам нашей мечтыБродит кто-то другой и всю ночь напролётНаши песни простые негромко поёт.У серьёзных мужчин вечно времени нет.Через тысячи рук долгожданный приветДолетит, гулким эхом пронзив пустоту,И растает гудком одиноким в порту.Под фонарным столбом хоть светло, но не день.Память как для кого – то ли блёклая тень,То ли росчерк, оставленный в небе звездой,То ли звонкий ручей с ключевою водой.Вот уже заблестел крыши крашеный скат,Знать, холодной зимы неминуем откат.В каплях солнечных брызг отражение дня.Вы хотя б иногда вспоминайте меня.

Д. Шульпову

Отдышись хотя б немного,У дороги нет конца.Смой попутчицу-тревогуС загорелого лица.Посидим у тихой речки,Вспомним что-нибудь о нас,Как на каменном крылечкеПосле долгих пыльных трасс.Мы давно уже не юны,Ну и ладно, не беда.Закопаем в рыжих дюнахНаши лишние года.Все вчерашние обидыБросим в гаснущий костёр,А вокруг такие виды —Нескончаемый простор.Выпьем тихо, не чеканясь,На помин ушедших лет.Как ты? Лично я не каюсь,Что другой дороги нет.Покидаем вещи в лодки,Там поймём, кто брав, кто прав.За удачный путь по «сотке».Всё, отчаливаем. Сплав!

«Не стоит в том винить лозу…»

Не стоит в том винить лозу,Что так податлива бывает.И ветер, что ее сгибает,Винить не стоит.И грозу, когда она холодным градом,Подмяв собою юный всход,Казалось бы, беду несёт,Не надо.Слышите, не надоВинить хоть в чём-то этот свет.Не потому, что он безвинен,А потому что, может, нет…Другого.

«Ничего не дать, ничего не взять…»

Ничего не дать, ничего не взять…По снегам пройти без следа нельзя.Слишком тонок наст,Слишком долог миг,И не удержать ни вздох, ни крик.Ничего не жаль. Боль уже не боль.Слишком хороша сыгранная роль.Смою с сердца грим,Выброшу парикИ не удержу ни вздох, ни крик.Друг уже не друг. Враг уже не враг.Слишком мрачен свет, слишком светел мрак.Нарисую самНа обоях бликИ не удержу ни вздох, ни крик.Вздох уже не вздох. Крик уже не крик.Песни все без слов,Пьесы без интриг.На снегах следы вытопит весна:Кто зачем прошёл – не надо знать.

«По зыбким, горячим песчаным барханам…»

По зыбким, горячим песчаным барханам,Под солнцем палящим худые бока,Идут, несмотря ни на что, караваныС нелёгкой поклажею издалека.Недосказанных слов тюки,Нерастраченных чувств мешки,Недоделанные дела,Неоплаченные долги.Невзращённые семена,Проржавевшие стремена,Ненатянутая струна,Безотказный стакан без дна —не легки!Погонщики мерно качаются, сидяНа высохших в дальней дороге горбах.Верблюды годами колодца не видят,Колючий песок на шершавых губах.Куда вы, в какие далёкие страныСквозь пыльные бури, без пищи и сна,Невольные пленники фата-морганы,Несёте свой груз от темна до темна?

«Прогуляемся по осени…»

Прогуляемся по осени,Возвращаться не спеша.Про запас бездонной просиньюНаглядимся, не дыша.Нашуршимся листопадами,Загадав желаний воз.За кленовыми оградамиНахохочемся до слёз.А когда пора прощанияПодкрадётся, как зима,Мы до нового свиданияРазбежимся по домам.И, зажав в перчатке кожанойБоль невысказанных слов —Осень, как она похожа наЗапоздалую любовь…Уносимые трамваямиПо далёким адресам,Примем всё непререкаемоИз отпущенного нам.

«Однопутка. Поезда…»

Однопутка. ПоездаТо туда, а то оттуда.Люди едут кто куда.На столах в купе посуда.Проводницы носят чай.Карты, книги, разговоры.Между «здравствуй» и «прощай» —Два шага по коридору.Люди едут кто за чем —Кто на юг, а кто на север,Кто на время, кто совсем.За окном полынь да клевер.Однопутка. Свет луны.Мерный стук колёс о стыкиСтих давно уж, но видныПромелькнувших судеб блики.Утекает дней вода…Я не еду никуда.

«В бессмысленных поисках смысла…»

В бессмысленных поисках смыслаПотрачены лучшие дни.Разменяны даты и в числа,В пустые, никчёмные числаДавно превратились они.Забыты любимые лица,Фамилии их, имена.Не встретиться и не проститься.Дай бог, если кто-то приснится,А так – тишина, тишина.И, как посреди снегопада,Дорога былая бела.И то, что грядёт, – не отрада.Ни денег, ни славы не надо,Любая любовь не мила.В стальные, тяжёлые латыЗакована нынче душа.И сквозь отрешённости вату,Пушистую, мягкую ватуНичто не пробьётся к ушам.Не тронет ни сладкое пенье,Ни горечь разлук и потерь.Смиренье, смиренье, смиренье.Прошу, ну хотя б на мгновеньеНе верь мне, не верь мне, не верь.

«Когда чего-то хочется —…»

Когда чего-то хочется —Наверняка не можется.Никто ни при чём и не виноват,Видно, так назначено неспроста,И, значит, намНа авось надеяться,Стало быть, есть резон.Когда чего-то можется —Наверняка не хочется.Из сотни причин хватит и одной.Выбирай, что глянется,Как-никак, останутсяДевяносто девять целых,Стало быть, про запас.Легко, без напряженияПлывётся по течению.Где, что, почему – нам до фонаря.Как гласит Писание:Знания страданияУмножают. Это верно,Стало быть, мы ни-ни!Ни в общем и ни в частностиПока что нету ясности.Быть или не быть – всяк решает сам.Потому, поэтомуВашими советами,Как бы так сказать помягче,Стало быть, мы того…А если вдруг захочетсяИ также вдруг заможется,Тут, как ни крути, нужно угадать,То ль хотеть, что можется,То ли мочь, что хочется.Это вам не фунт изюма,Стало быть, вот те на.Когда же приавосится —Не упустить, что проситсяСамо по себе в руки и в карман.Ох, уж тут захочется,Ох, уж тут заможетсяТак, что прямо нету мочи,Стало быть, потерпеть.

«Ой, да на лужке, лужке…»

Ой, да на лужке, лужкеБлиз дубравушкиМолодой косарьТраву кашивал.Траву кашивал,приговаривал:«Ты коси, коса,пока рань-роса,Пока солнышконевысокое,Пока солнышконе разъярится,Сила-силушкане растратится,Да головушкане умается».Ой, да на лужке, лужкеБлиз дубравушкиМолодой косарьТраву кашивал.Траву кашивал,косой помахивал,Остроту да прытьвсе прихваливал:«Ты, коса моя,коса острая,Коса прыткая,голосистая,Хорошо косишь —режешь ровноти.Хорошо поёшь —не сбиваешься».Ой, да на лужке, лужкеБлиз дубравушкиНе коса поёт —Плачет травушка.Плачет травушка,да зеленая:«Ты почто менямолоду сгубил?Молоду сгубилда невинную,На сыру землюбросил сохнути?Бросил сохнутиодинешёнькуНа лужке, лужкеБлиз дубравушки?»

Калина-ягода

Ветви развесилаКалина-ягода.Ох, как невеселоПеребирать года.Перебирать, рядить,Что не случилося.Была пора любить,Да не любилося.Пора любить прошла —Не попрощалася.Всю грудь печаль прожглаТа, что осталася.Осталась навсегдаВ ладошке горкоюКалина-ягода.Ну что ж ты… горькая?

«Широка река, да не глубока…»

Широка река, да не глубока,На крутом яру тишина в бору.Помяни меня на закате дняИ забудь навек поутру.Солона слеза помутит глаза,Да не навсегда, говорят, беда.Не бурлив поток, а к годку годокПодмывает берег вода.Отпоёт к утру соловей в бору,Отгудит молва, опадёт трава.И найдёт покой в стороне чужойБуйная моя голова.Сердце пересиль – брось кольцо в ковыль.Тонкой юбки край не подшить впотай.Собери венок, опусти в потокИ себя свободной считай.

«Эта осень, словно книга…»

Эта осень, словно книгаВ желто-красном переплёте,Птиц горластых вереницыСобирает в перелёты.Я листаю эту книгуЗа страницею страницу,И дождливыми ночами,Хоть убей, опять не спится.Это глупость, это нервы…Дня вчерашнего заботыПроступают от чего-тоНа лице холодным потом.Во дворе опавших листьевВетер карусель вращает.В дни, забытые как будто,Память снова возвращает.Нет, не ветер – это время,Отражаясь в стеклах буден,Рвет забвенья паутину,Ударяя в звонкий бубен.И не листья в небе кружат —Наших встреч случайных даты.В том, что дождь стучит по крышам,Мы с тобою виноваты.Что осталось в этой жизни —В небе узенькая просиньДа поблекшие страницы,Так похожие на осень.Запоздалых обещанийГоречь давит в горле комом.Дни, в которых мы когда-тоБыли, кажется, знакомы.

«К вечеру тени гуще и глуше…»

К вечеру тени гуще и глуше.Краски тускнеют, их трудно понять.Буду, зажмурясь, мелодии слушатьТе, что прибой напоёт мне опять.Где-то цикада подхватит чуть слышно,Грустную ноту вплетая в мотив.Даже дыхание кажется лишнимВ песне, что слушаем я и залив.Кто сочинил эти чудные звуки,Влажным дыханьем наполнив закат?Кто подарил эти сладкие муки?Я никогда не верну их назад.Я никогда не вернусь в этот вечер,К морю, поющему мне обо мне.Только душе, обретающей вечность,Будет что вспомнить одной в вышине.

«С утра и до утра холодные ветра осенние…»

С утра и до утра холодные ветра осенние.Я в листья облечён и так же обречён,И нет уже ни в чём спасения.Хочу ли, не хочу, но по ветру лечу в забвение.И, в сущности, пустяк, что вышло всё не такИ вечность чуть длинней мгновения.Ах, как заманчив путь пройти сквозь это «чуть»Над пропастью.Нарушив рубежи, ворваться в миражиИ написать: «Я жил», – прописью.Что свято, что грешно – не каждому дано выяснить.Как листьям на лету, познавшим высоту,Последнюю черту не вычислить.Желанья и мечты наивны и пусты, попросту.Как в облака ни рвись, тебя не примет высь,Когда растратил жизнь попусту.И всё же мы летим, хоть миг не обратим листьями.И под ноги ложась, затоптанные в грязь,Останемся навек чистыми.

«Просто вечер летний был…»

Просто вечер летний был,Просто месяц в небе плыл,Зацветала под окном морковь.Ты, как будто невзначай,Позвала меня на чай.Тут, откуда ни возьмись, любовь.Пар над чашкой невесом.Неужели всё не сон?Нет ни мыслей, ни желаний, ни слов.Взгляд скользит по потолкам,Подступает дрожь к рукам.Без тебя нам было проще, любовь.Бьются мошки о стекло,Остывает дня тепло.Как противно пахнет эта морковь!Ты вздыхаешь в тишине,Нам не быть наединеДо тех пор, покуда с нами любовь.Опрометчиво поройНазываем жизнь игрой,А поняв, что всё не так, хмурим бровь.Если вздор и ерундаНами правят иногда,Говорим: тому виной любовь.Так хорошо могло бы быть нам вдвоём.Гложет отчаянье: чай не при чём.Планы насмарку, жизнь наперекосяк —Ай лав ю, милый, вот так,Ай лав, май далин, – вот так.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.