banner banner banner
Выжить и вернуться
Выжить и вернуться
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Выжить и вернуться

скачать книгу бесплатно


С другой стороны, если возьмет рукопись, а в том, что это была рукопись, она уже не сомневалась, если мерзкое существо собиралось помозолить глаза, чтобы попасть в поле зрения, ему придется сильно постараться. Она с прищуром пропустила парочку влюбленных и, уже не раздумывая, вынула из корзины пачку бумаги, с напечатанным на принтере текстом, пробежав глазами первый лист…

Любка… Любка…

Не про нее, конечно же, кто будет о ней писать? Не такая она важная персона. Но что-то знакомое почудилось ей, когда перевернула страницу…

Глава 3

В небе догорало вечернее солнце. Никто не знал, сколько еще раз поднимется оно над головой. Каждый день приносил плохие новости. Так умирала природа, нарушая все законы, словно убивала, вымещая боль за злое дело – и ни духи, ни люди не могли совладать с нею. Мир вдруг начал становился каким-то нематериальным – таял, обращаясь в дым. Или таяли люди, переходя в мир духов и переставая существовать…

Будто из вселенной вынули силу.

Один за другим стали происходить события, от которых каждого, кто о них слышал или стал очевидцем, пробирала дрожь. Сначала исчезли звезды. Небо по ночам пугало бездонным мраком Бездны. Потом, ни с того ни с сего, перестали рождаться дети. А еще спустя несколько лет, начал меркнуть свет. Свет еще был, но каждый чувствовал приближение ужаса, как будто на землю упала тень. А спустя какое-то время люди начали замечать, что не отбрасывают тень, и после становятся бесплотными – и, наконец, исчезали, не оставляя от себя ничего.

Словно их стирали из памяти…

Людей охватило отчаяние. Они жались поближе друг к другу, боясь заснуть и не найти того, кто спал рядом. Кровь стыла в жилах от одной мысли об этом. Уже давно никто не искал повод помахать кулаками, не прятал свои чувства, прощаясь перед тем, как погрузиться в сон. Спали по очереди, кто-то обязательно дежурил у изголовья.

Зато духи обретали плоть. Множество тварей, пугая друг друга, выползли на свет божий, чтобы узреть свое уродство. Их было много. Материализовавшиеся духи не шныряли в измерениях как обычно, собирая новости со всего света, и не руководили людьми. Они приходили, чтобы обнять перед тем, как человеку исчезнуть, будто хотели заступиться за него.

И никто не верил в спасение. Они сами избавились от младенца, отмеченного древом и змеей, самого сильного мага, который когда-либо существовал во вселенной, который мог бы поднять силы ада и рая, чтобы восстановить или то и другое, или равновесие.

Звери еще обходили стороной и тех и, теперь уже, других, не трогали, но, словно бы не замечая, перестали хорониться, обживая осиротевшие города и селения. И повсюду пробивалась трава, ломая твердые покрытия дорог. Обжитая и ухоженная природа дичала на глазах. И никому до этого не было дела. Тех, кто умел поднять материальный предмет, осталось так мало, что их хватало лишь на то, чтобы достать еду и накормить умирающих. Бессмертные духи помогали им, подкармливая материализовавшимися конечностями.

Обретая с людьми единение, они будто надеялись, что те запомнят их такими – добрыми и сочувствующими…

Глава 4

– Мертвая бы родилась… Пророчеству нельзя дать исполниться. Ни рукой, ни ногой никто не сможет пошевелить, если выйдет из нее сила.

– Мудрый, может, вы ошибаетесь?

Молодая женщина рассматривала младенца с ужасом – и тихо плакала, боясь дотронуться до своей новорожденной дочери, со знаками в виде кобры на одной ножке и в виде дерева на другой. Девочка с голубыми глазами и пухом белых волос, розовенькая, с приплюснутым носиком, пускала пузыри и улыбалась, смешно морщась. На первый взгляд, на чудовище ребенок не походил. Но она сама была посвященной, знала о пророчестве не хуже старца, который пришел в палату. Она выросла в семье магов, самозащита таким детям прививалась с детства. Она бы и хотела полюбить девочку, но страх сковывал чувства. То же самое, если бы в пеленках ей принесли змею или кусок мяса. Самое страшное зло посредством магии умело и не такие обличья принимать. Нельзя взять в руки красивое растение или вещь, нельзя доверять вожделению и чувствам, нельзя приводить в дом людей, которые вдруг показались на лицо, нельзя заснуть в присутствии посторонних…

– Нет, Мари, нет… От обоих знаков уже веет силой. Не совсем понимаю, как она могла появиться на свет… Мы выяснили, твой муж был уже мертв, когда ты… – он запнулся, выдавливая из себя последние слова, – забеременела. Ты знаешь, многие космические твари предпочитают использовать суррогатную мать, внедряя эмбрион своего выродка. Но мы и подумать не могли, что они будут покушаться на планету, которая защищена нами.

Седовласый мужчина, отложив посох, указывающий на его сан, откинул капюшон плаща и присел рядом, проведя по знакам малышки рукой. И заприметил несколько озадаченного духа, который сделал то же самое. Чтобы взглянуть на чудо-ребенка, духи выстроились в очередь. И спорили между собой, выбрасывая мощные потоки мыслительной энергии так, что иногда казалось, что пространство вот-вот заговорит.

– Нет, только не это! – побледнела женщина, внезапно испугано взглянув на младенца. – Я не могла ошибиться… Это был он! – воскликнула она в отчаянии. – Вы хотите сказать, что ко мне приблизился зугрок?

– Да, скорее всего, но…

– Боже! – женщина побледнела и ослабла, содрогнувшись. – Почему же он меня не выпил?

– Они не ранят тех, кто будет вынашивать их семя. Твоего мужа похоронили на поле боя. Многие помнят тот день: наши войска впервые разбили наголо Братство Лютых и взяли в плен их предводителя и корабль. Мог ли твой муж прийти и спать с тобой, если был в это время за тысячи километров в одной из колоний? —седовласый старик покачал головой. – Верь мне, мы все очень обеспокоены. Той ночью к тебе вошел кто-то другой. Но не исключено, что это был твой мертвый муж… Пророчество об этом упоминает. «Ребенок родится от мертвого отца, – тихо произнес старец, словно бы читая. – И все силы ада и рая откроются ему и пропоют осанну…» Ты знаешь Мари, как это бывает, ты сама имеешь силу, превосходящую способности обычного мага.

– Нет, нет… За что? – женщина разрыдалась, закрывая лицо руками. Лицо ее исказила гримаса ужаса. – Он говорил мне, что там, где он был, идет бой, и думал только обо мне. И ему позволено было вернуться, чтобы положить семя дитя, который спасет мир… Я, правда, я словно пьяна была… Я не понимаю, как я согласилась… Но мне казалось… Ведь он тоже был магом!

– Я верю тебе, Мари… Вот именно, но не спасет, а убьет! – покачал головой мужчина. – Убьет, Мари. Разве что-то доброе могло выйти оттуда? – он неопределенно ткнул пальцем высоко в потолок, глядя при этом в пол. – Твой ребенок… он не человек, он что-то другое. В пророчестве сказано, что руки его исторгнут огонь, глаза пошлют тьму, одной ногой он встанет на ад, другая достанет рая. А еще сказано, что он сын Бога и Бездны… Ну вот, не сын, а дочь… – пробормотал старец. – Ты же не можешь сказать о себе, что ты или то, или другое? Я должен забрать это чудовище, Мари.

– Вы даже не представляете, что я чувствую! – в ужасе прошептала женщина, отшатнувшись от младенца. – Что вы намерены с девочкой сделать? Она так… так похожа на человеческое дитя!

– Об убийстве речь не идет, – устало проговорил мужчина. – Не умно убивать того, кто черпает силы выше силы духов. Он и оттуда достанет. Но оставить младенца здесь, – он поморщился, – чистое самоубийство. Меня послали известить тебя, что его переправят в немагический мир, таково решение Совета. Но прежде мы хотим выяснить, какая раса пренебрегла правилами, и как им удалось получить столь сильного мага.

Женщина тяжело вздохнула, и улыбнулась.

– Хорошо, – твердо проговорила она, испытывая невероятное облегчение. – Но кто его переправит? Границу можно пересечь только раз. Наверное, это должна сделать я. Однажды я подошла к границе очень близко. Моя репутация женщины опорочена, я больше не смогу иметь детей от мужчины. Я пожертвую собой и попытаюсь противостоять ему в том мире.

– Нет, Мари, – покачал головой мужчина, взглянув на нее с досадой. – Ты не можешь… Ты посвященная, это много значит и для нас, и для планеты. Никто не должен рассказать девочке, о том, где она родилась, а ты, как мать, можешь не устоять. Зло не ранит, пока не добьется своего. Пойдут те, в ком мы уверены.

– Вы не можете запретить мне, – твердо проговорила женщина. – Моя жизнь закончилась в тот день, когда я пала.

– Можем. И сделаем. Мы любим тебя. Ты должна верить. Зря ты думаешь, что хоть что-то выйдет из стен этой больницы. Мари, ты можешь взять сироту, и никто не вспомнит о том, что здесь произошло.

– Сироту? – прищурилась женщина, глаза ее взглянули на старца с тревогой и надеждой.

– Да, в ту ночь, когда ты родила, умерла женщина, родив прелестную девочку. Мы даже не уверены, не подменили ли их.

– Я должна посмотреть! Я почувствую! – торопливо и возбужденно проговорила Мари, отвернувшись от младенца. – Да! Да!

– Я понимаю твое желание, но… ты сама сказала, что к тебе вошел некто, кто принес семя, а ее муж обычный человек, даже не маг.

– Но если вы думаете, что она внедренный эмбрион, то в ту женщину внедрить его было намного проще, чем в меня, – требовательно заявила женщина. – Я хочу видеть ту девочку, принесите ее! Немедленно! – она на крик. – Принесите мне моего ребенка!

В палату через секунду внесли еще одного младенца в пеленах. Женщина судорожно развернула их, вглядываясь, вскрикнула от радости.

– Да, это мой ребенок, – заплакала женщина от умиления. – Это мой ребенок! Я его узнала! Я его чувствую!

– Это легко проверить… Дай мне руку, – приказал старец. Через минуту он стал обеспокоенным. – Нельзя сказать с уверенностью…

– Не смейте мне ничего говорить! – в гневе воскликнула женщина. – Я не могу вернуться в дом отца опозоренной! Семья мужа уже отвернулась от меня, когда узнала, что я зачала в ту проклятую ночь, когда его не могло быть дома! У меня лишь один выход, покинуть планету и искать убежище у чужих племен! Или прийти домой с ребенком, признав факт измены!

– Да, на нашей планете не приветствуется грехопадение, – посочувствовал седовласый мужчина убитой горем женщине. – Мы понимаем тебя. Мы разрешим сомнения, если они у кого-то возникнут. Но я должен придать тебе уверенности… Иначе наш разговор и все, что здесь произошло, выйдет наружу.

– Я понимаю, – согласно и с облегчением кивнула женщина.

– Хамен! – мужчина ткнул в женщину посохом.

Женщина повалилась на кровать со стеклянными глазами. Мужчина поправил ее, закрыв ей глаза, пару минут подержал ладонь надо лбом. Потом неторопливо достал ребенка из кроватки, завернул в теплое одеяльце, перевязав лентой, положил в кроватку другого ребенка – кликнул сестру.

– Вы знаете что делать, – обратился он к ней, прошептав что-то про себя, глядя прямо в слегка затуманенные зрачки.

– Да, Мудрый, – слегка поклонилась медсестра. И застыла с таким же стеклянным взглядом, как прежде был у женщины на кровати.

– Надеюсь, духи не оставят ее… И тебя… – пробормотал мужчина. Он взглянул в лицо младенца, смахнув слезу, которая выкатилась из уголка его глаза. – Прости нас, Господи!

Не говоря больше ни слова, вышел, покинув родильное отделение.

Глава 5

Погода стояла на удивление теплая, будто сдвинулись времена года. В прошлом году в это время уже выпал снег. А в этом…

Сильно пахло мелиницей, которая в одну ночь сбросила листья и выпустила новые, зацветая. И не только мелиница. Примерно то же самое происходило со всеми деревьями. Птицы не торопились улететь в теплые края, разбиваясь на пары. Реки текли полноводные и мутные, словно с них только что сошел лед. Из-под пожухлой и сгнившей травы пробивалась зелень. Аллеи пожелтели от медоносной живкои. Никто, даже духи не могли объяснить, как они проспали за одну ночь всю зиму. А то, что наступила весна, уже никто не сомневался. Но ведь такого не могло быть, многие даже не спали той ночью! И продолжала работать электростанция, никто не умер, никто не родился.

Кроме одного ребенка…

Он лежал рядом с женщиной, чистенький, будто его помыли. И никто не помнил, кто и как перевязал ему пуповину.

Мужчина приподнял уголок одеяльца, заглянув в лицо младенца. По времени ему в животе сидеть еще пять месяцев, но недоношенным не выглядит. Что же в нем не так?

Сначала подумали, что подбросили. Сверили генетический код. Ничего подобного, анализ указал на Мари и ее убитого в бою мужа. Магия лишь подтвердила вывод, сделанный практиками.

И духи… От них-то ничего не укроется.

Слова женщины, о том, что той ночью, когда она зачала младенца, вошел муж, духи подтверждали. Но опять же, ни один не смог объяснить, откуда, с какого места он поднялся из земли или спустился, и как, если в это же самое время его видели в другом месте, что опять же подтверждают духи?

Глаза младенца на какой-то миг стали осмысленными, будто из девочки посмотрел взрослый человек. Мужчина вздрогнул, едва не выронив сверток. Когда он пришел в себя, руки его дрожали, посох валялся на земле. Он тут же обратился к одному из духов, которые сопровождали его от самой больницы.

– Что это было? – прошептал он едва слышно, с отчаянием в голосе.

– Он убивает… взглядом, – в таком же недоумении ответил один из духов, освободившись от оцепенения. – Поле его было таким сильным, будто он достиг всех ступеней посвящения…

– Он сказал: засните… – растерянно пожаловался еще один дух, внезапно сообразив, что спал, как обычный смертный.

Потрясенные духи таращились на сверток в изумлении и благоговейном ужасе, не выдавив из себя ни одной мысли.

– Ну вот, объяснение нашлось! – образовал конечности и развел ими еще один дух, с сильно плотной и темной средой внутри себя, указывающей на его высокий сан. – Он захотел спать, приказал, и мы заснули… Заснуло время…

– А как же… – опешил старец, кивнув на яблоню, которая тоже готовилась к цветению.

– Оно заснуло для нас… И мы… – дух потоптался на месте, не решаясь прикоснуться к младенцу. – А природа помнит…

– Боже, он развивает силу не по дням, а по минутам, – с ужасом пробормотал старец, подхватывая посох. – Нам нужно поторопиться, или мы не сможем с ним совладать!

Телепортируясь огромными прыжками от одного селения к другому, он задержался только раз, когда заметил, что младенец зашевелился, пытаясь выставить наружу руку. Заметив высокое и необъятное в длину и в ширину здание из белого камня с куполами-обсерваториями и башнями, в которых варились зелья и благовония – научно-магический центр, старец успокоился, побрел устало. Остановился у ступеней, устало навалившись на перила. Силы его были уже не те, приближалась смерть. Он взглянул на младенца еще раз – наверное, он ему завидовал. Чтобы чего-то добиться, к этому шли всю жизнь. Когда-то и он пытался переделать мир под себя… Может быть, в этом была опасность? В том, что младенец легко поломает установленный миропорядок?

Зачем же его послали? Что не так?

Ализира сумела сохранить свои традиции и знания, одновременно поднимая техническую цивилизацию. Какое бы посвящение не имел маг, попасть на другую планету без последних разработок некоторых технократических цивилизаций он не мог. Кроме того, многие космические пираты рыскали в поисках, чем поживиться, имея на борту мощное оружие. От них тоже надо было защищаться. И люди… К чему лишать их той же медицины, от которой не всегда вред? Или образования и автоматизации труда? Но и магия занимала в жизни не последнее место. Духи помнили все, что делалось человеком за долгие века, помогали сохранить природу и ее богатства, выращивали небывалые и невиданные на других планетах урожаи, собирали в мирах полезные растения и животных, вызнавали новости и всегда заранее предупреждали об опасности. Магия привлекала их из таких далеких земель, что некоторые ни сказать, ни показать не могли. Тот, кто видел Ализиру, считал ее Раем. Боги благоволили и любили ализиранцев. Уже многие века не было среди них бесплодных и увечных, жизнь проживали долгую, о чем другие могли только мечтать, и не побирались, как некоторые.

Правда, в последнее время к ним все чаще подбрасывали сирот, но обузой их не считали, любили и обучали, как своих. И то хорошо, многие ализиранцы покидали планету, чтобы стать наставниками и советниками, забирая с собой всю семью.

И вдруг…

Об этом «вдруг» уже и забыли. Пророчество пришло из глубины веков. Духи передавали его из уст в уста, да еще наткнулись на него случайно в одной из книг пророчеств, о которых знали немногие. Двадцать пророчеств той книги сбылись, еще до рождения самых древних и старых магов. А последнее никто не воспринимал всерьез. Слишком размытое, написанное корявым почерком – писали его явно в сильном волнении, и обрывалось оно на полуслове, будто тот, кто писал, умирал в это время и пытался перед смертью о чем-то предупредить. Пророчество гласило, что перед самой гибелью мира родится младенец, зачатый от живого и мертвого, отмеченный знаком змеи и древа, как радость и боль, как смех и слезы, как сила и слабость, как искушение и надежда, как два Бога, которые поспорят между собой…

Могли ли Боги о чем-то спорить? И как человек мог быть рожденным от мертвого, да еще как Бог? И как он мог стоять и там, и там, или нести в себе огонь и смерть?

И все же он родился. И гибель мира стала неизбежной, как его рождение.

Не могут ли они ошибаться? А что, если он один сможет спасти их от грядущей гибели? Эта мысль не давала ему покоя – и не он один думал так же, но после того, что он увидел и испытал, сторонников у него поубавится. Доложит он, или не доложит, духи не станут молчать, слишком напуганы. А напугать их не так-то просто. Даже магу, посвященному во все тайны бытия. Все они – осколки одного целого, не имели ни смерти, ни жизни, уходили и приходили, как посланники и помощники. Или навевая непосвященным помрачнения рассудка, если человек был одержимый своим эго. Или становились кладезем мудрости, когда тот, кто обращался к ним за советом, умел терпеливо слушать. А поговорить духи любили, начиная издалека, незаметно, исподволь собирая воедино такие детали, до которых человек никогда не додумается. Или приносили пророчества, которые рано или поздно сбывались. Иные пророчества были кратковременными, для одного человека, иные на сотни лет и обычно касались целого рода или нескольких поколений, а иные…

Иные были даны, как приговор. И только тот, кто слушал пророчества, мог обратить их на благо или на беду. Все пророчества были лишь откликом на событие, которое неизбежно должно было произойти. И где-то там, среди коротенького послания, было прямое указание, как обойти ее.

Кто поверит, что ребенок, который на полгода усыпил все сущее, пришел в этот мир, чтобы спасти их? Какую еще беду можно себе представить?

Нет ничего удивительного в том, что ее решили отправить в другой мир. Спали не только они, спали и на других планетах. Но в душе Древослава царило смятение. Если было пророчество и знак свыше, как знать, что нет еще более страшной беды, чем этот ребенок? И как потом отмыться перед душой и перед Богами, если кровь младенца покроет руки? Сама кровь могла стать проклятием. Неужели же они, сильнейшие маги, расписались в бессилии перед младенцем?

Старец вздрогнул, когда кто-то положил руку на его плечо.

– Мы тебя ждали, – голос прозвучал ободряюще. – Духи нам поведали, что произошло. Я, право слово, даже не знаю, что сказать…

– Ничего не говори, – Древослав повернулся к старому другу. – Мы творим зло, которому не будет прощения. Я чувствую.

– Мы все чувствуем. Чувство вины! Ты знаешь это не хуже меня. Нам еще не приходилось судить младенца. Я бы с радостью повел своих ратоборцев снова в бой против Братства Лютого, чем искать погибели этому младенцу. Но мы должны. Здесь наши семьи, наши земли, наш дом. Избежать гибели мы можем только так.

– Хорошо бы, ну а если гибель придет не от него? – с сомнением повторил Древослав свою мысль вслух, обратив взор, наполненный мукой, на умудренного сединами Мировода. – И когда придет беда, его, наделенного силой, не будет рядом?

– Все может быть, – согласился Мировод, состроив младенцу козу, склонившись над ним. – Но кто, кроме него, мог бы нам погрозить? Он еще не родился, а уже показал свою силу. Ты представляешь, что будет, когда руки его исторгнут огонь?

– Но мы не умерли. Мы спали! Как мертвые… А если и огонь имеет двоякий смысл?

– Пойдем, – Мировод тихонько подтолкнул Древослава, подавая ему руку, чтобы он смог опереться. – Там ты можешь сказать то же самое. Если мы и примем решение, это будет не один человек, и не два. Наберись терпения.

Древослав поправил одеяльце, подобрал посох.

– Пойдем, – он тяжело вздохнул.

Нелегко давался Древославу путь от входных дверей до залы, где собрались самые мудрые и старые маги. Были среди них и представители от наук, которые верили, что магия лишь не до конца изученное явление и опирается на тот же закон, воздействуя на материю, пространство и время с другого угла зрения. И иногда им удавалось свои предположения доказать. Например, гипотезу, а теперь уже неоспоримый факт, о двоичности пространства. Или о существовании матричных носителей информации, через которые можно было легко манипулировать человечеством. Или о существовании двух источников, которые дали начало вселенной, образовав между собою поле, тем самым продвинув магию на такие высоты, о которых древние могли только мечтать.

И духи… От их присутствия в зале казалось тесно.

Когда он и Мировод вошли, голоса мгновенно утихли и все взоры обратились на них. Легким поклоном оба поприветствовали своих коллег, прошли к трибуне с приготовленным для ребенка ложем, положили младенца и развернули. Невинная девочка, сжав пальчики в кулачки, спала, посапывая. Как только руки ее освободились от пелен, как самый обыкновенный ребенок, она сунула большой палец в рот. Мировод поменял ей памперс, заметив, что он переполнен. И сразу потянулись желающие убедиться в отметинах.

– Нет! – радостно воскликнул один из магов. – Ну чем же она может нам навредить? Я полностью согласен с Древославом, мы должны принять ее.

– Погодите… – один из магов, который в это время стоял у возвышения, отшатнулся с отвисшей челюстью. За ним в изумлении застыли другие.

Девочка проснулась. И улыбалась, крепко вцепившись в конечность духа, который рискнул ее погладить. Тот взвыл, метнувшись от трибуны, взлетев высоко вверх.

Младенец не только увидел духа, но сумел нащупать, как материальный объект.

Возле ребенка сразу стало пусто. И холодно. Духи выпустили от страха столько холодной энергии, что она мгновенно остудила воздух до минусовой температуры. Из открытых ртов застывших и онемевших магов вышел пар – стало так тихо, словно уже наступил конец света.

Младенец зябко и недовольно поежился, покрываясь синими пупырышками. И раскрыл ладошки.

Зал вздрогнул еще раз…

Теперь стало горячо. Волны инфракрасного излучения, не имея источника, поджарили всех и сразу, подняв температуру воздуха до температуры хорошо прогретой сауны. Младенец поморщился и замер на мгновение, понизив ее ровно наполовину.