скачать книгу бесплатно
Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи
Анастасия Вихарева
Часть I. Брат, похоже, сошел с ума. Связавшись с мошенниками, спустил все, что оставил отец. Так Кирилл оказался в деревне. Но именно там, пройдя через испытания, он открывает дорогу в новый мир. Часть II. Что это – эксперимент? Почему их собрали и бросили здесь? Они ж такие разные! Как ужиться друг с другом, как понять, что эти зелененькие лепечут или рычат тупорылые звероящеры?
Часть первая
Глава 1
Кирилл на мгновение растерялся: пустыня? Набрал горсть обжигающего песка, пропустил сквозь пальцы. Заметив высокий бархан, взобрался на него. Ноги тонули и проваливались, песок набился в кроссовки, от земли поднимался жар, как от раскаленной печи. Ярко светило солнце, с моря дул легкий бриз, но не приносил облегчения – сразу захотелось пить.
Море было недалеко. Синее, как пролитые чернила. Но не это взволновало его: неподалеку он заметил город – невысокие каменные здания. И рощу: здесь пустыня оборвалась.
Он спустился в сторону города, наткнувшись на небольшую группу людей, которые восседали и возлежали на покрывалах. Странная одежда, такую давно никто не носил. Цветные хитоны и туники, переброшенные концами через плечо, подвязанные шаровары. Перед каждым лежал кирпич или гладко отшлифованная дощечка с нацарапанными буквами, по которым они водили иглами из металла и дерева.
И смеялись…
Кирилл знал наверняка, что речь их чужая, и даже не задумался, как он понимает, о чем они говорят.
– Ты думаешь, он стоит за спиной? – мужчина задумчиво прислушивался к себе, замерев с поднятым пальцем у лба.
– … – и никакого ответа Кирилл не услышал, но заметил, что игла, которую мужчина держал в правой руке, прошла по кругу, едва уловимо останавливаясь на некоторых буквах.
Кирилл не понимал, что делает человек, остановился, засмотревшись. Люди вокруг занимались тем же самым, разговаривая с невидимым собеседником. Кирилл никогда не видел такого скопления народа, которых всем скопом следовало бы отправить в психушку.
– Мальчик, ты с кем? Ты чей? – услышав он голос за спиной.
Кирилл вздрогнул и оглянулся. К нему шел юноша, лет восемнадцати, в синем хитоне, поддерживая полы и опираясь на посох. Глаза его были до того пронзительными и ясным, что казалось, будто он смотрит сквозь него. Черные волосы кудрями рассыпались по загорелым плечам, движения его крепкого тела были уверенные и мягкие.
Перед тем, как подойти к Кириллу, юноша остановился перед мужчиной, выслушав его. Долго смотрел, потом бросил одно лишь слово:
– Разверни, – и перешел к другому человеку.
Самоуверенность юноши, да еще за таким глупым занятием, в какой-то степени позабавила Кирилла. Но к своему удивлению, заметил, что взрослые ему внимали. Похоже, юноша был тут за главного.
– А ты почему не достаешь богоугодную жертву? – он словно бы вспомнил про него, обратившись с вопросом.
– Чего не достаю? – ошарашено переспросил Кирилл.
– Жертву…
Кирилл какое-то время смотрел то на юношу, то на людей.
– А-а… что они делают?
– Чистят информационное поле, чтобы услышать в голове голос Бога, – внимательно его рассматривая, ответил юноша. – Он говорит с нами. С каждым из нас. Но услышать его могут только те, кто возделывает свою землю. Здесь, – юноша приложил руку ко лбу.
– ??? – Кирилл изумленно уставился на юношу.
– Как же ты станешь магом, если не научишься управлять своим собственным пространством? – нахмурился молодой человек. – Без своей земли тебе не попасть в обитель Ра, твои демоны порубят тебя прежде. Ты даже не услышишь вопроса, зачем пришел. Все эти люди, – обвел он народ рукой, – учатся убивать демонов. Ра – Бог Солнце, он озаряет наш разум Светом, проливая на нас воды Священной Реки.
– Я? Магом? – Кирилл опешил, бросив взгляд в сторону людей, по которым было незаметно, что они воюют с демонами. Выглядели они счастливыми.
– Да, магом, – миролюбиво окинул его взглядом юноша. – Ты, наверное, новенький? Я тебя раньше не видел. И одет странно… – задумчиво пробормотал он. – Сандалии… песок набивается и застревает. А штаны? Заползет скорпион, будешь бить себя руками? И рубашка не пропускает воздуха и не защищает от солнца.
На пару мгновений молодой человек ушел в себя, будто тоже разговаривал с невидимым собеседником, повел бровями и, приоткрыв рот, издал едва слышное «О-о».
– А ты кто? – нахмурился Кирилл.
– Жрец и хороший учитель, – юноша подбросил деревянный посох. – Смотри!
Посох упал на землю, обратившись в змею. Змея приподнялась, раскачиваясь из стороны в сторону, нацеливаясь на него. Но юноша улыбнулся, подставил ей руку. Змея заползла в ладонь, юноша встряхнул ее, и та обернулась посохом.
– А-а… – промычал Кирилл неопределенно. Перевел взгляд на толпу, испытывая необъяснимое чувство борьбы между тем что видел, и тем, во что верил.
Юноша слегка наклонил голову, поманив за собой приветливой улыбкой, неторопливо побрел между рядами, позволив пристроился сбоку.
– Учатся, – кивнул он.
– Чему? – Кирилл искренне удивился.
– Чувствовать боль, радость, слушать голоса во тьме, видеть и понимать Око Ра. Чтобы человек стал чистым, мертвые должны уйти. Все эти люди постигают Книгу Мертвых.
– ??? – снова не понял Кирилл.
Юноша постучал себя по лбу.
– Здесь. Ты должен вспомнить все, что с тобой было, найти всех, кто притаился во тьме.
– В какой тьме? – с неверием усмехнулся Кирилл.
– Вот, брат твой… Кажется, его Александр зовут? – юноша прищурился, изучая Кирилла. И снова показалось, что он заглянул в душу. От ясного и пронзительного взгляда по спине пробежал холодок.
– Да, но… – Кирилл растерялся.
Имя Александра юноша знать не мог.
Телепат?
– Люди заставили его уснуть, а пока спал, зарыли в темнице. Он с ними до сего дня, но не знает об этом. Мертвые тени блуждают рядом с ним, и он уже не помнит ни тебя, ни вашу маму. Мертвецы утащили его с собой во тьму, а душа горит в огне. Он жив, но мертв. И только тот, кто знает язык мертвых, может заставить мертвецов открыть свои лица.
– А как ты узнал имя Саши? – подозрительно спросил Кирилл.
На мгновение ему показалось, что юноша, испытующе вглядываясь в его лицо, чего-то испугался. Он помрачнел, прикусив губу, и словно бы закрылся от него посохом, крепко сжав его побелевшими пальцами.
– Мальчик, ты пришел из будущего… – юноша нахмурился еще больше. – Я… рад… Рад, что умру прежде, чем твое будущее наступит.
– Почему? – пожал плечами Кирилл.
– Рука твоя исторгает боль, которую только слепой не увидит, – юноша осуждающе покачал головой. – Старшие жрецы предупреждали меня, и Бог говорил то же самое, что однажды придут темные времена, когда демоны сойдут на землю и будут править людьми, но я не верил. Ты пугаешь меня, – признался он. – Я… я не готов… Как же я буду лечить людей, если боюсь болезни? – похоже, юноша снова обращался к невидимому собеседнику. И тут же поднял глаза на Кирилла: – Наверное, Ра вызвал тебя, чтобы показать мне мою самоуверенность. Услышав Бога, рано считать себя его Сыном.
– Бога? – Кирилл улыбнулся.
– А разве можно сомневаться, если ты здесь? Для него нет ничего невозможного, – юноша дотронулся до Кирилла рукой, точно сомневался, что видит живого человека. – Ты далеко… Ты очень далеко! Но я тебя вижу. И ты видишь меня.
Кирилл перехватил его руку, останавливая.
– У нас это по-другому называется… – он кивнул на людей. – Массовый психоз. У меня мама врач, я в этом разбираюсь. Да вас всех… прости за прямоту, в психушку надо отправить. Нет, я… но я не собираюсь…
– Твоя мама лечит тело, а мы – разум и душу, – усмехнулся юноша, внезапно улыбнувшись. – Бог – Всевидящее Око, и он говорит из пространства. Я не могу показать, Он открывается внутри человека. Но если пожелаешь – увидишь! И приходит Он с легионами охраняющих его духов, у которых железные клювы и медные крылья, и все они будут клевать и рвать тебя и кричать: «Уйди!» Но если победишь легионы, однажды он откроет Лицо. Смотри, сколько людей посвящают свои руки Господу. Разве ты видишь в их лицах хоть каплю сомнения? – жрец взмахнул рукой. – Они учат язык мертвых и учатся отвечать на вопросы. Пока так, с помощью кирпича и иглы, а когда легионы рассеются, будут слышать здесь, – он приложил ладонь ко лбу.
– Охренеть! – пробормотал Кирилл.
Юноша с любопытством придвинулся к Кириллу.
– Откуда ты? Из какой страны? Из какого времени? Ни в землях Египта, ни в землях, которые вокруг, нет ни одного человека, который бы сомневался в существовании Ра!
– Я из России… – начал Кирилл и замолчал, вспомнив, что во времена Ра такой страны не было.
– Россия? Никогда не слышал, – юноша задумчиво покачал головой.
– Есть такая! – упрямо пробормотал Кирилл. – На севере… там, где зимой идет снег.
– Да, я знаю. В далеких землях, за морем, где много рек и озер, живут люди, которые называют бога Родом. Я учусь с ними в Великом Храме Семиречья. Расскажи мне о будущем. О твоем будущем.
– Ну, мы в космос поднялись, а это уже о чем-то говорит, – Кирилл позволил себе погордится. – Вам, с вашими кирпичами, до нас далеко. Вы, вон, еще бумагу не изобрели.
– У нас есть бумага… У нас много что есть, – усмехнулся молодой жрец. – Мы продвинулись дальше. Мы знаем, на чем стоит космос, как стоит, и что бывает, если уподобиться демону, – юноша усмехнулся, повернувшись спиной, через полуприкрытые веки рассматривая горизонт. – А эти люди утратили знания во время катаклизма, которому сами были виной, и теперь мы возвращаем их. Но нельзя сразу дать то, к чему люди еще не готовы. Когда твой брат предаст тебя, ты поймешь, о чем я, – тихо сказал он.
– И ничего не предаст, – сердце Кирилла облилось кровью.
Вот она – тяжесть! Боль и обида поднялись из сердца и захлестнули, обжигая и сдавливая грудь. Слова жреца ранили глубоко, словно приблизив что-то неотвратимое и страшное, о чем он знал, но не мог вспомнить.
Кирилл сверлил жреца взглядом, а юноша оставался спокоен, задумчиво поглаживая посох, не отрывая взгляда от того, что он видел где-то там, за горизонтом.
– Я вижу! – чуть громче и настойчивей произнес жрец. – Не далее, чем неделю назад, твой брат обобрал вас до нитки и не оставил себе ничего.
– Нет! – Кирилл сделал шаг вперед, сжимая кулаки – и остановился. Юноша уже стоял к нему лицом, приготовившись отразить нападение, выставив между собой и им посох. Он крепко зажмурился, стараясь проснуться. Где-то там, во тьме, было что-то такое, о чем сказал юный жрец. – Нет! – повторил Кирилл уже не так уверенно и со страхом.
– Я могу смотреть в будущее, и так далеко в космос, куда вы никогда не сможете долететь. И ты… – жрец расслабился, убирая посох с дороги. – Ты тоже мог бы. И ты увидишь.
Жрец что-то говорил еще, но голос стал звучать глухо, проходя волной через все тело – и почему-то перестал принадлежать юноше, проскрипев старушечьим голосом где-то совсем рядом, над ухом:
– КНИГУ-ТО, КНИГУ БЕРЕГИ!!! ТАМ СЛОВА, В КОТОРЫХ ИСТИНА!
– Какую книгу? – с запоздалым любопытством вслух подумал Кирилл. Мир жреца тонул во мгле.
– КНИГУ МЕРТВЫХ! – проскрипело над ухом.
Было холодно. Под ногами, засасывая и налипая на ступни, хлюпала жидкая глина, скользкая, как мыло. Небо покрывали свинцовые тучи. Мелко моросил дождь с крупинками снега. Поздняя осень с ранней зимой. Еще не все деревья сбросили красные и желтые листья. Или это был тот самый первый снег, после которого зимы оставалось ждать еще месяц. Промозглая слякоть поднималась колючим белым туманом, заполняя низины небольшой извилистой реки, вдоль которой вилась натоптанная и изрезанная ободами колес дорога, срезая по пойменным лугам.
Кирилл с трудом передвигал ноги, спина горела от ударов, губа распухла, глаза заплыли, перебитое колено почти не разгибалось.
Рядом, нестрогой колонной по трое, шли такие же связанные по рукам люди в рваных одеждах, едва прикрывающих изможденные тела. Многие, как и он, шли босиком, изранив ноги в кровь. Много, очень много людей, измученные дорогой, и кто-то тащил его вперед, поддерживая сбоку и сзади. Старики, женщины, совсем дети, крепкие мужчины и молодые парни. Колонна растянулась на пару сотен метров. С обеих сторон их сопровождали хорошо одетые вооруженные люди с мечами и на конях, без устали работая плетками, подгоняя людей картавыми криками и бранью.
– Немцы что ли? – ни к кому не обращаясь, в ужасе сжался Кирилл.
Интуитивно он почувствовал, что сбылось то, о чем предупреждал юноша.
Или ему показалось… Юноша и жаркое солнце уплывали из памяти, как сон.
– Да нет, – услышал он рядом, – Золотая Орда… Здорово тебя приложили! Думали, не оклемаешься. Давай-ка теперь сам, – отпустил его мужчина, что шел рядом и тащил под руки.
– Как зовут-то тебя? А то не имени, ни отчества… Наш, не наш?
– Кирилл, – машинально ответил Кирилл, обдумывая услышанное. И вдруг брови его поползли вверх. – Какая Орда?
– М-да… совсем память парню отшибло, – проговорили справа, хохотнув. – Орден такой, христианский… Тут не только германцы и скандинавы, сброд со всего света, и все без роду-племени. Замерз, поди? – заботливо поинтересовались у него сзади. Обернуться не получилось, веревка стягивала шею и руки. – Что ж ты на самой дороге-то упал? Кто в наше время по дороге ходит? Мог бы в лесочке. Авось, прошли бы мимо, а теперь, вот, с нами.
Кирилл кивнул, обнаружив, что привычной одежды у него нет, на нем висели какие-то лохмотья с чужого плеча, едва прикрывая голое тело, и наброшенная сверху шерстяная шаль, подвязанная крестом.
– Позади согреются, передадут одежу, потерпи… Странная у тебя была одежка, странник что ли? А по лицу – наш… И говоришь по-нашему… А руки-то, руки белы… Из княжеских будешь?
Кирилл отрицательно замотал головой.
– Тады разбойник… Нынче все разбойники… – усмехнулся старческий голос со спины. – Басурманина обидел?
– Да не обижал я! – взвыл Кирилл.
Терпеть боль не было никаких сил. Из носа все еще шла кровь, крупными каплями падая на веревку. Он умнел на глазах: нет, это не сон… во сне такой боли не испытывают. Он едва не вскрикнул, когда-то кто-то споткнулся и ткнулся в горящую от боли спину. Извернулся, глянув через плечо, заметив парня лет двадцати пяти, с длинными спутанными волосами, с опухшим разбитым лицом и следами плетей по всему телу.
Кирилл не сразу заметил, что у парня вырезан язык. Догадался, когда тот ответил на взгляд, что-то промычав, подбадривая.
Вид чужой беды напугал Кирилла еще больше.
С другой стороны, чуть отставая и прикрывая собой, как скала, выступал мрачный, богатырского вида мужчина, с застарелыми шрамами по всему телу. Тот самый, который тащил его. Был он высок и широк в плечах – и странный не сломленный взгляд, который смотрел сурово, с тихой болью, будто все шли в плен, а он провожал. На просвистевшую в воздухе плетку богатырь в легкой рубахе, свисающей с него лоскутами, глянул хмуро. Нагнул голову, чтобы налившейся кровью взгляд с застывшей ненавистью был не так заметен.
– Ты держись, молодой еще, может, выживешь и вернешься, – посоветовал он глухим голосом, когда охрана проследовала дальше. – Здесь дорогу охраняют. Недалеко вражеская застава. Сбежишь, переловят или волков спустят, а к лесу выйдем, там сторожить несподручно. Если пойдешь против течения, к своим выйдешь. А рыбы в реке навалом, не пропадешь. Как раз до зимы успеешь.
– Токмо надо понять, кто свой, а кто чужой. Среди наших тоже есть псы поганые. Уводят и продают, как скотину, – бросили впереди обижено, кивнув на скачущий навстречу отряд. – Сжигают книги, убивают волхвов, разоряют селения. Всех убивают, кто в спасителя их не верит.
– А как верить, он же помер тысячу лет назад… Сами же и убили! – усмехнулся еще один, позади. Оглянуться Кирилл не посмел, двое охранников были почти рядом, направляя коней по пожухлой траве обочины.
– Не оне… Объявлен разбойником за кровь невинную. Чертом себя за спину садил и объявлял духом святым, – прозвучал за спиной молодой голос, не прошедший ломку. – Мол, я один свят, а все другие бесы. И се, как узрите меня на небесах ваших, пути ко мне направляйте, я есть стезя пространная и тернистая, кровь и плоть… И на детей позарился.
Охранники пустили лошадей в галоп. Кирилл повертел руками, ослабив веревку. Вытащил ладонь, развязал узел на шее. Но снимать веревку совсем не стал – могли заметить.
Наконец, он мог повернуть голову.
Прямо позади него шел почти старик. Глубокие морщины, седая борода. Острый с горбинкой нос, впалые щеки. Заостренное лицо продолговато, с высоким открытым лбом. Седые длинные волосы, перехвачены шерстяной перевязью на лбу, спутано падая на плечи. Широкие льняные штаны и порванная рубаха до колена, подвязанная вязанным пояском с кисточками.
