Слепые зоны

Victor Digi Dust

Слепые зоны

За гранью единственной реальности

Эта история – не о борьбе.

Она – о возвращении.

О том, как мир, стиснутый в тиски единственной правды, вдруг вспомнил, что он жив.

О любви, которая не преодолевает границы – а стирает их, как утренний туман под лучами солнца.

И о двух людях, чьи сознания слились так глубоко, что стали тропой для пробуждения всего сущего.

Добро пожаловать в мир, где реальность не управляется – ею дышат.

Где прошлое не мертво, будущее не предопределено, а настоящее – живой костёр, в котором горят все возможности сразу.

«Мы не меняем реальность – мы позволяем ей быть такой, какая она есть. Текучей. Живой.»

(Digi Dust)

Глава 1

Холодный ветер гнал позёмку по пустынной улице, когда Игнат впервые почувствовал, что мир задержал дыхание.

Раньше, в тайге, его сознание свободно скользило между тропами возможного – как лось между соснами. Здесь же что-то давило на грудь, будто сама реальность была пригвождена к земле.

Он остановился под тусклым фонарём. Над ним – чёрный глаз камеры. Таких глаз тысячи. Они не смотрят. Они пригвождают. Каждый взгляд – гвоздь в плоти мира.

– Попробуй ещё раз, – прошептал он себе.

Он пожелал, чтобы фонарь напротив вспыхнул. Ничего. Только пустота в груди – как будто сама возможность исчезла.

– Не получается, да?

Женский голос за спиной. Он обернулся.

Молодая женщина в потёртой кожаной куртке стояла у стены. Её короткие волосы отливали синевой, глаза – прозрачные, как лёд на весенней реке. В её лице читалась не красота, а знакомство с тайной.

– Я Вера. И я знаю, почему у тебя не выходит.

Она кивнула на камеру.

– Они не наблюдают. Они фиксируют. А где фиксация – там нет жизни.

Игнат почувствовал, как сердце пропустило удар. Он списал это на усталость.

– Есть другие. Такие же, как ты. Мы находим слепые зоны – места, куда не дотягивается их взгляд.

Она протянула ему сложенный лист.

– Завтра в полночь. Парк «Тихий». Иди только по этому маршруту.

Она исчезла в переулке, будто растворилась в тени.

Дома Игнат развернул карту. Линия петляла по дворам, заброшенным промзонам, избегая улиц с глазами. Там, где путь пересекал оживлённые места, стояли пометки:

«Пройти за мусоровозом».

«Идти под зонтом».

«Держаться в тени грузовика».

На следующую ночь в парке его ждали.

В лунном свете Вера казалась вырезанной из бересты – тонкой, древней, настоящей. На рукаве куртки – вышивка: символы, похожие на те, что он видел на тотемных столбах в тайге.

Сам Игнат, высокий и жилистый, с растрёпанными волосами и взглядом, привыкшим к горизонту, чувствовал себя здесь чужим – слишком явно читалась в нём тайга.

– Камеры – это не просто глаза, – сказал седой мужчина по имени Михаил. – Это якоря. Они прибивают реальность к одному мгновению. Правительство боится, что люди вспомнят: мир может быть иным.

– Почему? – спросил Игнат.

– Потому что если каждый сможет выбирать свою реальность, – ответила Вера, – то власть станет тенью без тела.

– Мы рисуем карты слепых зон, – продолжил Михаил. – А теперь покажи ему основы, Вера.

Неделя превратилась в калейдоскоп.

Они встречались на крышах, в подвалах, в старых депо. Вера учила его чувствовать лакуны – мёртвые зоны внимания системы.

– Самое сложное – удерживать нить, – говорила она в кофейне, размешивая сахар. – Камеры постоянно тянут реальность обратно, как невидимые цепи.

В парке, среди перегоревших фонарей, она попросила:

– Расскажи о тайге.

Он говорил о бескрайних лесах, о шаманских тропах, где время течёт, как река. Вера слушала, и в её глазах отражались не только его слова – но и другие миры.

– Иногда я скучаю по такой свободе, – призналась она. – Город душит.

– Почему не уехать?

– Потому что здесь я нужнее.

Она помолчала.

– И теперь здесь есть ты.

На пятый день, у стены старого дома, он поймал её руку на тёплом камне. Она не отстранилась.

– Есть одно место, – сказала она. – Завтра вечером. Это… особенное.

В её голосе звучало предвкушение – и тревога.

Игнат ещё не знал, что завтра их сознания сольются.

Но уже чувствовал: мир готовится дышать.

Глава 2

Заброшенное здание планетария стояло на окраине – круглое, молчаливое, с пустыми глазницами окон.

Вера ждала у входа, улыбаясь.

– Здесь нет их глаз уже много лет. Но это не главное. Идём.

Внутри пахло пылью и забвением. Луч фонарика выхватывал обломки кресел, осколки стекла.

Они поднялись в купол. Посреди зала – старый проектор, покрытый ржавчиной.

– Когда-то здесь показывали звёзды, – сказала Вера. – А теперь… мы покажем кое-что поинтереснее.

Она достала два кристалла – близнецы того, что висел у неё на шее.

– Это не камни. Это сердца земли. Они помогают видеть то, что скрыто.

Игнат взял кристалл. Он был тёплым – как живой.

– Закрой глаза. И позволь сознанию раскрыться. Я буду рядом.

Её пальцы коснулись его висков. По коже пробежали мурашки.

Он закрыл глаза – и потянулся к вероятностям, как делал тысячи раз.

Но в этот раз всё было иначе.

Её сознание встретило его – не как чужое, а как своё. Их восприятия сплелись, усиливая друг друга. Старый планетарий исчез.

Они парили между мирами. Каждая звезда – отдельная возможность. Каждое созвездие – будущее, которое ещё не родилось.

Он чувствовал её воспоминания: первое пробуждение силы, одиночество, боль потерь… и теперь – надежду, связанную с ним.

Когда связь ослабла, он почувствовал, будто теряет часть себя.

– Ты… чувствовал это? – прошептала она, не разрывая объятий.

– Квантовый резонанс? – спросил он.

– Теоретически. Но на деле…

Она покачала головой.

– Мы думали, это легенда. Два навигатора, чьи сознания сливаются так глубоко, что становятся одним.

Она посмотрела ему в глаза.

– Теперь ты понимаешь, почему тебя нашли?

– Понимаю. Но, кажется, всё вышло немного не по плану?

Она рассмеялась – и смех отразился эхом от стен.

– Немного? Это как сказать, что Вселенная немного большая.

Она потянулась к нему. Их губы встретились.