скачать книгу бесплатно
Я отлично видела, что опер уже приготовился хмуро бросить акуле пера: «Без комментариев!», но слова замерли на языке.
– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался он.
– Естественно, личность убитого. Если не ошибаюсь, покойника зовут Афанасий Иванович Табуреткин.
– Откуда информация? – Стас зло зыркнул на меня. – Свидетели не должны разглашать тайну следствия.
– Меня об этом никто не предупреждал, – независимо отозвалась я. – Со мной вообще не разговаривали.
– Следователь закончит с осмотром места происшествия и поговорит, – пообещал опер. – Кстати, а как вы, гражданочка, тут оказались?
– Подписи собирала. В поддержку кандидата в мэры Афанасия Табуреткина, – я потрясла у него перед носом подписным листом. – А вы, кстати, не местный? Не хотите ли поддержать оппозицию нынешней, насквозь проворовавшейся власти, и отдать свой голос за нашего кандидата?
Я понимала, что это не совсем уместно. Но так хотелось заработать еще чуть-чуть.
– Если вы подпишетесь за товарища Табуреткина, это не означает, что вы обязательно должны за него потом проголосовать. Вы просто дадите ему шанс заявить о себе в предвыборной борьбе. Окончательное решение примете потом. Главное, не позволить бюрократам протолкнуть везде и всюду своих людей.
Вот я разошлась. Хотя, постойте, если Табуреткин мертв, подписи ему уже не нужны…
– А почему бы нет, – неожиданно согласился опер. – С удовольствием подпишусь.
Я расправила плечи: прямо Цицерон, да и только! Кого угодно на что угодно уговорю. Но долго гордиться собой у меня не получилось.
– Вообще-то, я как раз местный. Мы с Афоней в одном классе учились, – признался Стас. – Он давал мне списывать – я дам ему шанс.
Я вытаращилась на него. На вид нет и сорока, а тот в квартире, который не дышит, лет на 20 старше. Никак не мог сыскарь сидеть за одной партой с покойником.
– Стас, не темни. Что за Табуреткина убили? – настойчиво спросила Ритка.
Опер, не торопясь, вписал в мой лист свои паспортные данные, убрал ручку во внутренний карман черной джинсовой куртки и только после этого ответил:
– Табуреткина Афанасия Ивановича.
– Стас! – простонала моя подруга.
Он, наконец, сжалился, стал более разговорчивым:
– 1948 года рождения, проживающего в деревне Большая Грязь.
Глухомань, километров 30 от райцентра. А наш кандидат вроде не из села. Никогда не слышала, что он в буквальном смысле из Грязи в князи, то есть в мэры.
– В этой квартире погибший не жил, это съемная жилплощадь. У него в кармане нашли визитную карточку Виталия Морозова, – продолжал Стас.
– Того самого, Деда Мороза при мэре?
– Да, этот явно не однофамилец.
– Тогда все ясно, – удовлетворенно заметила Ритка.
Что ясно? Мне ничего не ясно. С каких это пор визитная карточка важнее паспорта? Я хлопала глазами, как ворона крыльями, и ничего не смыслила в происходящем.
– Стас, нужны понятые, – крикнули из квартиры.
Все, интервью закончилось.
– Рит, объясни толком, – взмолилась я.
– Элементарно, Ватсон! – усмехнулась она. – Виталий Морозов, которого прозвали Дед Мороз, возглавляет предвыборный штаб нынешнего мэра Геннадия Костина. Видимо, перед нами наглядный пример черного пиара. Чтобы запутать избирателей, выставляют на выборы однофамильца противника, а желательно полного тезку. Далеко не все разберутся, какой Табуреткин настоящий. Это же надо года рождения сличать, морды лица, биографию читать. Придет к урне для голосования полуслепая старушка, разве ей до этого? Вот и нашли в захолустье «двойника» нашего кандидата. Привезли в город, поселили в съемной квартире, собрались регистрировать, но кто-то угробил многообещающую предвыборную технологию. Да еще и подпись оставил. Ты говоришь, там была газетная вырезка? «Я – за чистые выборы!» Это лозунг Табуреткина. Нашего, настоящего, к счастью, живого и здорового.
Я слушала, открыв рот. Оказывается, выборы покруче любого детектива будут. Хитрости, козни, запрещенные приемчики. Похоже, оказавшись в предвыборном штабе, я заработаю не только на хлеб, но и посмотрю зрелища.
– То есть это настоящий Табуреткин тезку укокошил, чтобы под ногами не путался? – предположила я.
– Вика, ты с ума сошла? – нахмурилась Марго. – Он же политик, а не уголовник. Никого он не убивал. Но, ты права, подозрения на нашего кандидата теперь обязательно падут. И его политические противники рассудят так же, как ты. У нашего штаба будет много работы.
– Подожди, получается, что это преступление живому Табуреткину невыгодно? – продолжала размышлять я. – С одной стороны, оно избавило его от двойника. Вряд ли найдутся еще тезки. Фамилия-то редкая, да и зовут его не Владимир Владимирович. Но, с другой стороны, убийство бросает на него тень. То есть голосов не прибавляет. Тогда кому же это нужно? Кто убил несостоявшегося кандидата в мэры?
Ритка не знала ответа на эти вопросы. И милиция не знала, и прокуратура. Вообще никто не знал. Разве что убийца. Значит, нужно спросить у него, решила про себя я. Но вслух говорить не стала. Почему-то ни Маргарите, ни Юре, ни другим моим родственникам и знакомым не нравится, когда я начинаю поиски жестоких убийц.
Мы проторчали на лестничной клетке больше часа, как незваные гости. Но ведь это я всех позвала. Если бы не я, неизвестно, когда бы обнаружили тело. Людям обычно хватает своих проблем, до соседей дела нет, особенно если на сериал спешишь. Тем более жилец – приезжий, хозяин квартиры пожаловал бы сюда лишь в день внесения платы за аренду. Неизвестно, когда бы штаб Костина забеспокоился. Как я понимаю, от подставного кандидата в основном документы требуются и подпись. Ритка сказала, что регистрация начнется только через неделю. Так что я спасла подъезд от аромата недельного трупа. И что вместо благодарности?
Я начала медленно закипать, как ужин, когда тебе очень хочется есть.
– Ну сколько можно! Хоть бы стульчик дали! – пробурчала я.
– Или интересную информацию, – подхватила Марго. – А то только время тут теряем!
Подруга постоянно куда-то звонила по мобильнику. Ей не терпелось обсудить произошедшее с людьми из штаба Табуреткина, но оставлять меня здесь одну она не собиралась.
На нас никто не обращал внимания. Участковый подстелил свою черную папку и уселся прямо на ступеньки. А мы куда сядем? Разве что ему на колени. Только боюсь, это будет расценено, как покушение на представителя власти.
– Короче, мне надоело! – заявила я.
И так резво бросилась ко все еще открытой двери, что оцепление осталось в оцепенении. Теперь в квартире было все перевернуто вверх дном и пахло очень неприятно. Даже труп не выдержал тягомотины и начал разлагаться…
– Мне нужен следователь! – потребовала я, заходя в комнату.
Понятые – та самая соседка, любительница сериалов, и какой-то седой гражданин – переминались с ноги на ногу у окна.
– Ну я следователь, – строго отозвалась дамочка на каблуках, которая с комфортом сидела на диване. – Посторонним тут делать нечего.
– Вы извините, но нас дети дома ждут. Близнецы, между прочим. Уже «Спокойной ночи» прошли, а нам еще до Москвы добираться. Так что или сейчас меня допрашивайте, или я ухожу.
Девица посмотрела на меня скептически. Интересно, зачем ей на месте происшествия такой яркий макияж? Или она на свидание собиралась, когда ее сюда вызвали? Тогда понятно, почему она нас так долго маринует – в отместку. Сейчас вообще распорядится надеть на меня наручники.
– Ладно, – сменила она гнев на милость. – Завтра после обеда придете в городскую прокуратуру, кабинет 8. Там и поговорим.
Так мы с Риткой получили, наконец, увольнительную. Кстати, не думайте, я не соврала. Близнецы нас действительно ждут – Риткины. Глебка и Рита-маленькая. Хотя ждут они, конечно, маму. Я же отправилась к своему жениху.
Юра часто бывает в командировках, а его роскошная квартира вместе с кошкой Теркой поступает в мое полное распоряжение. Но как раз сегодня вечером хозяин должен был вернуться, поэтому я предчувствовала особенно приятный вечер. После всех этих хождений, стояний и стрессов мне просто необходима теплая ванна, вкусный ужин и немного любви.
Готовить я терпеть не могу, и вся надежда на то, что мой парень пожарит свое вкусное мясо по своему фирменному рецепту или, на худой конец, закажет пиццу. И хорошее вино у него всегда в баре есть, и пиво в холодильнике. Короче, с мужчиной мне повезло. Особенно остро это чувствуется на чужом фоне. Буквально сегодня я слышала в учительской, как молодая преподавательница жаловалась:
– Представляете, вчера вечером в магазин не зашла, сразу домой. Ведь и так две сумки тетрадок тащила. Да и у мужа был выходной. Ну, думаю, хоть хлеба и молока он за целый день купил. Как же! В холодильнике пусто. Говорю ему:
– Сходи в магазин.
Он тяжело вздыхает:
– Я только сел.
– А что ты делал? Неужели кран наконец починил?
– Да нет, я лежал…
– Зато он с тобой никогда не разведется, – «утешила» училку наша завуч. – Трудно ведь бесплатную домработницу найти…
Но я отвлеклась. Предчувствуя встречу с любимым, я влетела в подъезд его новенькой многоэтажки из разряда «элитный жилой комплекс с причалом для яхт». У Юры, конечно, пока не было яхты. Однако я не удивлюсь, если она когда-нибудь появится.
И консьержка из его подъезда не удивится. А вот на меня она обычно смотрит с подозрением. Где мои босоножки от «Моноло Бланик» и бриллианты от «Тифани»? Так, может, я не подруга хозяина элитного жилья, а его домработница, которая иногда остается ночевать? А хозяин в курсе? Однажды она так у меня и спросила, а потом еще и у господина Баташева уточнила. Бдительная пенсионерка…
Но Юра сам дал мне ключ. Им я и открыла сейчас дверь. Мы же, считай, живем вместе. Так что я не в гости пришла, а домой. В коридоре было темно, и я наступила на Терку. Обошлось без травм, но и не без возмущенного мяуканья. Вообще-то она очень симпатичная сиамская киска: палевая, голубоглазая и ласковая. Любит тереться о наши ноги, за что и получила свое прозвище.
Но сейчас я смотрела не на нее, а на свет, который лился только из спальни. Странно, обычно Юра так рано не ложится.
Я щелкнула выключателем, поставила сумку, разулась. И второй раз за сегодняшний день пошла на свет. Услышала негромкую музыку, и какую! Что-то про любовь-морковь и глазки, как в сказке. Безголосая попса! В квартире Юры, который считает, что за песни под фанеру нужно платить ксерокопиями денег. Этого не может быть!
Я ворвалась в спальню. И остолбенела. Нет, только не это! Дежа-вю. Ну, скажите, в чем я провинилась? За что мне в один день целых два испытания? И еще неизвестно, какое хуже…
Я Опять Нашла Тело.
То хотя бы лежало в посторонней квартире. Оно меня как бы не касается. Вот завтра исполню свой гражданский долг, схожу на допрос к девице с ярким макияжем – и все, могу забыть об этом навсегда. Только любопытство, а не необходимость может заставить меня выяснять, как это тело попало в ту квартиру, что случилось да почему. Но от тела в собственной спальне так просто не отвертишься. Про него не забудешь.
Впрочем, это не единственная разница. Я поиграла в игру «Найдите десять отличий». То тело было мужским, это женским. Там толстым, здесь худым. Там бледным, здесь загорелым. И главное – то было мертвым, это всего лишь голым.
Да-а, зря я себе самой завидовала. Как говорится: если ты думаешь, что твой муж лучше, чем у подруги, значит, ты еще не замужем. Строго говоря, так и есть. Юра мне не муж, но мы так давно вместе, что я расслабилась. Я ему всегда доверяла. Как оказалось, зря!
Сегодня в постели своего жениха я обнаружила голую блондинку.
3
Если честно, этого можно было ожидать. Только немой не сказал мне, что мы с Юрой не пара. Его родители ждут не дождутся, когда он найдет себе кого-нибудь поприличнее обычной учительницы, которая к тому же постоянно влипает в истории типа «пошла непонятно куда, наткнулась на непонятно чей труп». И вот, видимо, он, наконец, нашел. Можете радоваться и пить шампанское, только я не уверена, что голая блондинка – такой уж приличный вариант.
Справедливости ради надо сказать, что девица была не совсем в стиле ню, но уж точно без одежды. Ведь мое любимое махровое полотенце персикового цвета не считается платьем даже у минималистов.
Итак, неизвестная мне загорелая дылда, завернувшись в мое полотенце, лежала на животе в кровати моего жениха и листала какой-то глянцевый журнал. В ушах – плеер с безголосой попсой, длинные ноги движутся в такт музыке. Меня она пока не заметила. Так что я еще могла сделать вид, что ошиблась спальней, и поспешно ретироваться. Ничего не вижу, ничего не знаю и знать не хочу. Или мне придется вцепиться ей в волосы и под пытками выбить признание: как давно Юра обманывает меня.
Ужасное чувство! За моей спиной эти двое встречались, да еще и, наверное, смеялись надо мной. Никому нельзя верить! Нельзя даже на минутку почувствовать себя счастливой. Я считала, что мне повезло с парнем, но кто знает, сколько еще девиц заворачивались в персиковое полотенце в мое отсутствие. Нужно встроить туда микрочип – этакий журнал учета – и как можно чаще его проверять. Если постоянно подозревать худшее, рано или поздно подозрения подтвердятся. Но если не подозревать, тоже подтвердится…
Кстати, а где сам герой-любовник? Принимает душ после подлой измены? Хочет смыть следы своего мерзкого предательства?
Но тут громко мяукнула Терка, хлопнула входная дверь, и появился гнусный иуда. Выглядел он, как всегда, безупречно. Отличный костюм, модный галстук и ботинки явно не за тридцать серебреников. Даже заметив меня, он не смутился, не превратился в растерянного щенка, которого уличили в авторстве лжи.
Он улыбнулся мне и как ни в чем не бывало сказал:
– Привет, Клубничка!
Это ласковое прозвище, ведь зовут меня Викторией. Но сегодня я смотрела на любителя клубнички совсем другими глазами. Я была настолько ошарашена, что, стоя в дверях спальни, позволила ему чмокнуть себя в щеку. Потом он прошел на кухню и стал разгружать на стол и в холодильник содержимое двух больших пакетов.
Какое, однако, самообладание! Нет, мне известно, что психологи советуют изменникам отрицать все, даже самое очевидное. Всегда можно вывернуться, найти невероятное объяснение, которому поверят. Ведь с рогами и на работе неудобно, и дома некомфортно. Уж лучше: «Дорогая, это не то, что ты думаешь. Это наша участковая медсестра. Она пришла делать ежегодную прививку от гриппа, но вдруг выяснилось, что у нее редкая болезнь – аллергия на белый халат. А другой одежды у бедняжки не оказалось. Так что пришлось предложить ей прилечь и твое полотенце…»
Ну уж нет! Я не из тех, кто рад обманываться. Я не стану прятать голову в песок: волосы же потом не промоешь. Во мне закипало негодование. Шагами командора я проследовала за Юрой на кухню и спросила с металлом в голосе:
– Что это значит?! Что эта обнаженная дылда делает в нашей спальне?
На самом деле мне хотелось заорать:
– Кобель! Подлец! Конец!
А потом еще начать бить тарелки. Но я сдержалась. Пока.
– Это Лана, наша стажерка, – спокойно ответил мне Юра.
– И чему же эта Лама будет у нас учиться?
– Не у нас, а у тебя. Она – студентка и пишет дипломную работу о предвыборных технологиях. И просто мечтает познакомиться с тобой и с Ритой. Я не смог отказать.
– Еще бы, таким ногам не откажешь! – фыркнула я.
– Ее папе не откажешь. Она – дочка моего начальника – заместителя нашего министра. Хотя и внебрачная дочка. Приехала из Питера. Супруга замминистра детей иметь не может, поэтому не жаждет принимать Лану у себя. Да и почему я должен отказывать? – пожал плечами Юра. – Мне не трудно выполнить эту просьбу.
– Даже приятно, – язвительно заметила я. – Будь она толстухой с бородавкой на щеке, вряд ли ты с такой же готовностью пустил эту дочку в нашу спальню.
– Вообще-то Лана вчера устроилась в гостиницу. Но сегодня пожаловалась, что там допоздна шумят в коридоре и запах такой, будто тараканов травят. Вот я и предложил ей сегодня переночевать у меня. Заодно и с тобой познакомится…
– В нашей постели?! – Мои глаза метнули в Юру молнию, но, кажется, не попали.
– Лана сказала, что не может спать на диванах, проблемы со спиной, – объяснил мой парень. – Я уступил ей спальню. Ничего страшного, Клубничка, на диване поспим мы. Это всего пара дней. Потом она вернется в свой Питер.
То есть измены не было? Вернее, была, но изменил не мой жених, а его начальник лет этак 19 назад. И теперь не может устроить свое чадо на ночлег в квартире официальной супруги. А Юрка все такой же мой, классный и порядочный. У него ничего нет с этой папиной дочкой. Просто так сложилась ситуация, что она замоталась в мое любимое полотенце и разлеглась на нашей кровати.
– Господи, она приехала в чужой город и при этом не может спать ни в гостинице, ни на диване! Это же все равно, что прибыть в Арктику в босоножках, – возмутилась я.
Не буду скрывать, меня дико раздражала эта приезжая пигалица.
– И что это за имя такое – Лана? Небось зовут ее всего лишь Светкой!
– Светланой, с вашего позволения, – вдруг произнес жеманный женский голос. – Но лучше все-таки Лана.
