скачать книгу бесплатно
– Не останавливайся.
За этим отвлекающим разговором я и не замечаю, что уже почти разделась, лишь придерживаю лиф платья рукой, и только это не дает ему упасть вниз.
– Может… может быть можно как-то приглушить свет? – прошу жалобно, когда понимаю, что все, отступать больше некуда.
– Ну я же должен рассмотреть, что ты мне предлагаешь, – усмехается Шахов.
– Стыдно… – шепчу я, зажмуриваясь.
Набираю в грудь побольше воздуха, как будто ныряю на глубину, и отпускаю ткань. Назад дороги все равно нет. Застываю вот так, боясь открыть глаза, но тут раздается глубокий вкрадчивый голос Рустама:
– Ты кое-что забыла.
– Забыла? Что?
– Белье.
– Белье? – переспрашиваю непонимающе.
– Оно еще на тебе. Ты все еще не голая, Лиса, – цокает языком.
Я распахиваю глаза и, уставившись возмущенно на Рустама, хочу сказать что-нибудь колкое, но взгляд спускается сам собой к ширинке мужчины и слова застревают в горле невысказанными. Она красноречиво топорщится и теперь, когда Шахов заметил мой интерес и широко ухмыльнулся, мне хочется вообще провалиться под землю.
– Да-да, лисица, это на тебя реакция. Я так сильно хочу тебя. Так что поторопись остаться голой, как мы и договаривались.
– Мы не договаривались о таком! – шиплю в ответ.
– Хорошо. Как я приказал.
Во взгляде Шахова мелькает что-то такое, что гасит все мои возмущения напрочь. Снова зажмурившись, трясущимися руками я расстегиваю на себе лиф, но как только пальцы касаются края трусиков, чувствую, что меня резко дергают куда-то. Ахнув, распахиваю глаза и понимаю, что оказалась прижата к постели, а надо мной нависает Рустам.
– Так и быть, детка, помогу тебе, – усмехается он прямо в губы, скользя горячими немного грубыми ладонями по голой коже бедер. Одним резким движением заставляет меня развести ноги и устраивается между них, тут же вжимаясь в меня до предела через ткань, вырывая из груди рваный выдох вперемешку со стоном. Шахов закрывает меня своей широкой спиной и я, зажмурившись, полностью отдаюсь в его руки.
Зря я переживала, что будет больно или плохо. Рустам оказался очень внимательным и осторожным, каждое его действие и движение отдается приятным сладким спазмом. Если сначала и было немного дискомфортно, то после осталось лишь удовольствие, такое, что удержать стоны становилось невозможно. Эта ночь, моя первая ночь с мужчиной, стала моментом, который разделил мою жизнь на до и после, и я ни капли об этом не пожалела.
Глава 9
Свежий ветерок обдувает лицо и солнечный блик падает на глаза, заставляя поморщиться. Окно распахнуто и легкий сквозняк колышет шторы, позволяя лучам проникать в комнату. Я перевожу взгляд на потолок и сладко потягиваюсь, улыбаясь довольно. Внизу живота слегка тянет и я, ойкнув, тут же вспоминаю произошедшее ночью. Взгляд резко перемещается на постель рядом, где сидит Шахов, облокотившись на спинку кровати.
– Доброе утро, – будничным тоном приветствует Рустам, делая глоток кофе и отставляя чашку на прикроватную тумбочку. Перед ним на коленях лежит ноутбук, а сам Шахов даже сонным не выглядит, печатает что-то.
– Ты… уже проснулся? – удивляюсь я, осматривая крепкую фигуру, затянутую в гостиничный халат.
Подхватив одеяло у груди, присаживаюсь так, чтобы голого тела не было видно, и судорожно пытаюсь нащупать хоть что-нибудь, что можно накинуть на себя и убежать в ванную.
– Еще час назад. Я привык вставать рано.
Рустам вскидывает на меня глаза и усмехается насмешливо, следя за моими потугами истерично нащупать хоть какую-то одежду, при которых я упорно стараюсь сохранить каменное выражение лица.
– Если ты вдруг забыла, то напомню тебе, что вчера ты раздевалась, стоя посреди комнаты. Там же твои вещи и остались. Что касается трусиков…
– Молчи! Ради Бога, молчи! – тараторю я, вспыхивая от смущения, и падаю на кровать, тут же с головой зарываясь в одеяло, лишь бы не слышать, что он говорит и не видеть этой широченной ухмылки.
Судя по шороху, Рустам отставляет ноутбук на тумбочку рядом с чашкой кофе, а потом с меня одним движением сдирают одеяло и, схватив за талию, притягивают к себе. Я даже пискнуть не успеваю, как оказываюсь прижата к широкой мужской груди.
– Такая сладкая красивая девочка, – вкрадчиво шепчет Рустам на ухо, дразнящим движением оглаживая подбородок и накрывая мое горло пальцами.
Сердце сладко замирает, когда Шахов целует прямо в местечко на шее, где бешеной птицей бьется пульс, властно и жадно.
– Такая отзывчивая и ласковая…
– Рустам… – тихо всхлипываю от нежных прикосновений.
– Подожди. Еще очень рано стонать мое имя, – усмехается он довольно. А после переворачивается на спину и слегка похлопывает ладонью по своему бедру, – Давай, иди сюда.
– Сю…сюда? – запнувшись, переспрашиваю неловко.
– Да. Оседлай меня. Хочу, чтобы ты побыла сверху, – говорит Рустам без тени смущения. Говорит он, а стыдно мне!
– Я…
– Стесняешься, да-да. Мне это тоже нравится. Хочу посмотреть на тебя, как ты постесняешься, когда сядешь сверху.
– Я правда не могу, – выдавливаю жалобно, чувствуя, как горят щеки и меня бросает в жар от одной мысли о том, что я голая окажусь… нет, даже думать о таком ужасно смущает!
– Алиса-а, – зовет Рустам и в его голосе слышатся хриплые низкие нотки.
Снова этот непонятный тон, вроде бы и приказной, но вроде и нет… Еще и взгляд такой – тяжелый, тягучий, темный. Мурашки по коже от него. Шахов привык командовать, привык руководить огромным холдингом, и если крутые мужики его боятся, то я вообще чувствую себя маленьким беззащитным зверьком перед опасным хищником.
– Одеяло оставь, оно тебе не понадобится, – комментирует Рустам, когда я, сдавшись, завозилась рядом, пытаясь подняться на коленки и удержать при этом постоянно сползающее вниз одеяло.
– Как это? – от возмущения я плюхаюсь назад, – Я могу и в одеяле на тебе посидеть!
Шахов вопросительно выгибает правую бровь, словно молчаливо спрашивает, серьезно ли я. Но проходит пять секунд, десять, и он, поняв, что я возмутилась совершенно взаправду, фыркает и давится смехом.
– Ты серьезно сейчас? – едва справившись с хохотом, выдавливает он.
– Ну да. Ты же сам сказал посидеть. А зачем голой, я же стесняюсь!
– Алис.
– М?
Рустам многозначительно опускает глаза вниз, на собственный пах и я, проследив за его взглядом, сглатываю шумно, заметив, как совсем недвусмысленно топорщится край халата. Понимание доходит до меня слишком медленно и я, глубоко вдохнув, тихо бормочу:
– То есть, когда ты говорил сесть на тебя, ты имел в виду…
– Ты такая догадливая девочка! – с издевательской улыбкой хвалит Шахов.
– Ага… – меня только и хватает на то, чтобы выдавить такой глубокомысленный ответ.
– Давай-ка я тебе помогу.
Мужчина перехватывает мою талию своими широкими ладонями, легко, как пушинку, вздергивает и пересаживает на себя. Я только и успеваю, что запоздало забарахтаться в его руках, как уже оказываюсь усажена на его живот.
– Отлично. Осталось избавиться от этого дурацкого одеяла и сползти пониже, – довольно хмыкает Шахов, пытаясь отобрать у меня последнюю мою защиту.
– Рустам!
– Знаешь, чем хорош утренний секс? – сбивает меня с мысли он неожиданным вопросом.
– Чем? – потеряв бдительность, я ослабляю хватку.
– Объяснить сложно, лучше показать на деле, – ухмыляется Шахов, без труда выдергивая из моих рук мою драгоценное одеяло и вышвыривая его с кровати вообще.
Вскрикнув, я дергаюсь было за ним, чтобы сцапать и поскорее обмотаться, но мужчина удерживает меня на себе, заставляет склониться ниже и ловит губы в жадном ожесточенном поцелуе.
Прелесть утреннего секса Рустам доказывает на деле, причем дважды. И, в отличие от меня, он не проваливается в дрему снова, а совершенно бодрый направляется в душ. Я же сбегаю в ванную лишь спустя десять минут, когда он возвращается и снова слишком подозрительно начинает пялиться в мою сторону. Нет уж, еще одного раза я попросту не выдержу!
Когда появляюсь снова, замотанная до самого носа в чистый халат, Шахов встречает меня уже одетым. Светло-голубая рубашка красиво обрисовывает бицепсы, широкую грудную клетку и плечи. Я ловлю себя на мысли, что совершенно беззастенчиво пялюсь на мужчину, и поспешно отвожу глаза, пока Рустам не заметил и не начал подтрунивать.
Но посмотреть снова на Шахова приходится, когда раздается его голос:
– Прими, пожалуйста, – говорит он, протягивая на ладони небольшую круглую таблетку.
– Что это? – спрашиваю с опаской, но таблетку все же беру, хотя пока и не принимаю.
– Противозачаточные, естественно. Я использовал защиту, но лучше подстраховаться. Пей, – он протягивает мне стакан, и я послушно перехватываю его пальцами, проглатывая небольшую таблетку и запивая ее водой.
– Молодец, – одобрительно улыбается Шахов.
Он складывает ноутбук в сумку, туда же отправляются и несколько папок с документами.
– Оставишь счет моему помощнику Тимуру, тебе переведут сумму, которую скажешь, – говорит Рустам, не поворачиваясь ко мне. Он подхватывает со спинки стула пиджак и надевает его, поправляет галстук и запонки, а я…
я чувствую, как внутри все сжимает ледяной рукой. Всё. Это конец. Сказка кончилась, разбилась о реальность, в которой мне наутро, как продажной девке, говорят об оплате за ночь. Да, я знала, на что иду, знала, чем все закончится. Но от этого приятнее ситуация не становится и кошки на душе скрести не перестают. Это ведь мой первый мужчина, особенный для меня, как и прошедшая ночь… От отчаяния хочется заскулить, когда Шахов направляется к выходу, и я произношу быстрее, чем понимаю, что говорю:
– Ты бы… ты бы купил меня надолго?
Говорю это и замираю, глядя на напряженную спину. Одна секунда. Две. Три. Бесконечность.
– О чем ты, куколка? – развернувшись ко мне, вскидывает бровь Рустам.
Вспоминаю про отчима и зажмуриваюсь на мгновение от отвращения. Как он лапал меня, зажимал, пытался взять силой – все эти воспоминания заставляют трястись от брезгливой ненависти. А если дядя Витя узнает, что я была с другим мужчиной, если вдруг такое случится… никто не остановит его. Он меня просто изнасилует. И если у самого не выйдет, дружков своих точно натравит. С Шаховым же я буду под защитой, никто не посмеет меня тронуть, я смогу спокойно выучиться…
– Я хочу стать твоей содержанкой, – говорю твердо, глядя прямо в глаза.
Рустам хмыкает, медленно окидывает взглядом с ног до головы, будто видит впервые. Я уже сталкивалась с таким взглядом, когда он увидел меня впервые. Вот только тогда я была окружена огромным количеством людей, а сейчас наедине с ним.
– Ты понимаешь, на что идешь? Понимаешь, кто я?
– Д-да.
– Вряд ли, – пожимает плечом Шахов, глядя куда-то поверх моей головы, – То, что пишут обо мне в паршивых газетёнках и в интернете отчасти правда.
– В каком плане?
– Что я очень жадный, – он возвращает взгляд к моим глазам и усмехается. Наступает на меня, оттесняя дальше, заставляя делать шаг за шагом, чтобы сохранить безопасное расстояние. Но с Рустамом это невозможно. Натыкаюсь спиной на тумбочку – ее край больно врезается в поясницу, – и оказываюсь лицом к лицу с голодным зверем. Он стоит, нависая надо мной, буквально в нескольких сантиметрах, выбивая из груди дыхание, а из-под ног – землю.
– Что я не делюсь тем, что считаю своим. Что стираю конкурентов в порошок. Что всегда получаю свое, любыми средствами. И женщины не исключение.
– Я ведь не собираюсь становиться для тебя конкурентом, – пытаюсь пошутить, но смешок, слетевший с губ, выходит слишком неестественным и нервным.
Рустам улыбается, но глаза остаются серьезными. Холодными. Они будто сканируют меня, заглядывая в самую душу, считывая, и я абсолютно уверена, что будто на ладони перед ним, что от его глаз ни одна самая сокровенная тайна не скроется.
– Ты точно понимаешь, на что идешь? Провести со мной ночь и остаться в качестве содержанки – две разные вещи. Если останешься, больше никуда не уйдешь, пока мне не надоест играться с тобой и я не захочу тебя отпустить. Только вперед ногами, и я не шучу. Готова стать моей собственностью?
Сглатываю. Я хотя бы не буду нуждаться и бояться за свою жизнь. Получу образование, увезу бабушку, буду знать, что мое будущее точно будет безоблачным. Смогу помогать, в конце концов, онкобольным и детям, пусть и из чужого кошелька. Да и… буду рядом с Рустамом, что уж греха таить. С ним я чувствую себя защищенной, слабой женщиной, которой не нужно бояться или плакать, прятаться и запираться от кого-то. Он, в отличие от отчима, вреда мне не причинил за всё то время, что был рядом, даже секунды плохо со мной не обращался.
– Да, – выдыхаю я, еще не зная, что этим подписываю себе приговор.
Шахов молчит некоторое время, вглядывается в лицо, лишь спустя полминуты кивает.
– Самолет вылетает через три часа. Собирайся, тебе еще нужно успеть попрощаться с родными.
– Точно! И собрать вещи! – отмираю я.
– Ты серьезно переживаешь о тряпках?
– Ну ведь мне нужно будет в чем-то ходить, – удивляюсь я.
– Забудь. При мне тебе стоит приучиться ходить голой.
Я непонимающе пялюсь на Рустама, хмурясь, и вид у меня, похоже, такой обескураженный и недовольный, что мужчина фыркает:
– Да шучу я, шучу. Я куплю тебе столько тряпок, сколько захочешь. Время, лисица, – Шахов постукивает пальцем по циферблату часов на своей руке, – Жду тебя внизу.
– Да! Да, хорошо! – я бросаюсь искать платье, чтобы быстро собраться, но оказываюсь пойманной в кольцо рук. Прежде чем меня все-таки отпускают и дают наконец одеться, проходит еще пять минут, которые мы беззастенчиво тратим на поцелуи. Выставить Рустама из номера удается с трудом и то только потому, что он снова начинает распускать руки, нагло лапая.
– Уходи! Уходи, самолет через три часа! – возмущаюсь я, выпихивая мужчину из номера.
Он, конечно, поддается, потому что сдвинуть такую гору мышц я бы попросту не смогла. Возмущается шутливо:
– Отвратительно. Моя содержанка должна быть послушной и безотказной, а она выгоняет меня из моего же номера!
Я захлопываю дверь прямо перед носом Шахова и тут же закрываюсь на замок. Улыбка не сходит с лица и я, прислонившись лбом к двери, тихо смеюсь. Это такой абсурд, но именно сейчас я чувствую себя наконец такой счастливой, какой не была уже давным-давно.
Глава 10
