скачать книгу бесплатно
Такары – опасные противники. Они уничтожили риасов – хищную расу своей планеты, похожую по ключевым характеристикам на мой народ. Они чувствуют поисковую волну, могут отражать энергетическое воздействие. Я презирал всех чужаков, но такаров – ненавидел.
Хвостатая пара внимательно следила за мной, изучая мое состояние. Я понимал, что должен убить их, так хотелось порвать им обоим глотки, но пока не был готов к сражению с двумя сильными врагами. Ослаблен и голоден, близок к уровню критической энергопотери. Поймать легкую добычу, восстановиться и вернуться к незавершенному делу. Вот моя цель.
На нижний ярус жилого сектора поднялись два объекта: молодой калемей и женская особь неизвестного биологического вида. Ее сильные импульсы показались мне знакомыми, и это было странно, я знал, что волн такой частотности не излучают существа галактики.
Я немного их обогнал, пройдя над ними, и развернулся. Тратя остатки жизненной силы, просканировал неопознанный объект. По форме тела женщина походила на нелианку, но была мельче, двигалась иначе. Ее внутреннее строение отличалось от нашего. Одна пара легких – для открытого воздуха, она не могла дышать под водой. Пищеварительная система ближе к велянской, полость живота забита мотками длинного кишечника. Зубы – мелкие, неострые. Постав глаз отдаленно напоминает наш. Кто и откуда она? Из внешнего мира?
Она почувствовала сканирование, испугалась. Меня захлестнула ее тревожная волна. Существо с повышенной энергочувствительностью?
Калемею передался ее страх.
Неопознанный живой объект спрятался в каюте. Напуганный калемей помчался по коридору, не заметил отслоившейся от пола плиты, зацепился ногой и на повороте врезался в стену с такой силой, что треснула пластина носового панциря. Звукоизоляция задержала его крик, но часть приглушенных звуков я услышал. Калемей пытался встать, но его нога запуталась в проложенных под напольными плитами проводах. Освободившись, он убежал.
Текущий план был нарушен. Я стоял в коридоре, чувствуя, как теряю остаток сил. Внезапно понял: мне нужен другой план.
Нелианский народ издавна привык действовать по обстоятельствам без долгих раздумий. Но в Дикую Эпоху древности обстоятельства были намного проще. Охотники племени знали каждый куст в ограниченных по территории угодьях.
Где мне искать главного врага – на Нелии-один или Нелии-два? Он может проводить время с прекрасными наложницами в столичном дворце, а может ловить зверей в лесах планеты-колонии. Я вспомнил, что враг любит развлечения.
Глупый калемей поторопился и разбил себе нос. Я не должен повторить его ошибку.
Притормозить, успокоиться. Составить план дальнейших действий… Не умереть от голода в процессе размышлений.
Один из моих рабочих профилей – специалист по программному обеспечению космических кораблей. Станция Председателя – почти корабль. Огромный, усложненный дополнительными системами. Не имеющий единого центра управления, но… Придется затратить немало времени… Я смогу постепенно перевести все элементы станции под свой контроль. Создам портативный единый центр в коммуникаторе. Превращу станцию в охотничьи угодья, где буду знать каждый проводок, и заманю врагов в ловушку, из которой им не выбраться. Ношение оружия здесь под запретом. Они будут беззащитны на моей территории.
Навалилась непреодолимая слабость. Опершись на дверь пустой каюты, я поскреб ее когтями.
План мне понравился. Но смогу ли его осуществить? Охота прошла неудачно. На ее продолжение не осталось сил. Любопытство увело меня от каюты владельца корабля, и сбегать я передумал, но мне по-прежнему нужна пища. Если я снова перейду в режим критической экономии энергии, не выйду из него никогда. Погибну – довольно быстро.
Я снова рефлекторно поскребся в дверь, и та начала медленно приоткрываться. Слабый, но узнаваемый запах преодолел барьер отдушки моющего средства. Мой запах. Я тут жил до полета на “Илиде”.
Вошел в каюту, осмотрелся. На свободную стену роботы наклеили картину заката в Элнитойме, столице Нелии. Под желтыми облаками, распластавшимися по кроваво-красному небу, летели остроносые айри – городской транспорт. Вдали над кромкой темного залива чернели шпили высотных зданий, за ними виднелись тонкие неровные горы.
Председатель распорядился помещать в каюте каждого существа красивые картины его родного мира, считая, что знакомые виды благотворно влияют на гостей. Да, на всех, кроме изгнанников со своих планет.
Пока я лежал в лаборатории без сознания, в каюте поддерживали чистоту. Установили новую широкую кровать и покрыли ее велянским одеялом, набитым шерстью таффлеи.
Я привык спать на полу. Взял в руки край одеяла, понюхал и еле сдержался, чтобы не порвать зубами. Бросил, развернулся. Посмотрел на вместительную холодильную камеру. Подошел и открыл, не надеясь увидеть там что-то кроме наледи. Но увидел и почуял. Большой обледенелый ком из смерзшихся кусков мяса.
Хуже, чем живая добыча, – восстановление пройдет не так быстро, как мне хотелось, но лучше, чем искусственный белковый концентрат.
Чужаки боялись меня. Каждые усредненные сутки они приносили в каюту больше пищи, чем я мог съесть. Остатки замораживал. Иногда они пригождались. Я любил есть заледеневшее мясо, но маленькими кусочками, а не грызть “айсберг”.
Я лежал на мягкой кровати под шерстяным одеялом, сцепив пальцы и стиснув зубы, пока съеденная ледяная пища не приобрела температуру моего тела. Затем встал, прогоняя остаточный мелкий озноб, подошел к навесной полке и взял с нее выточенную из темно-синего камня фигурку вилора.
Основное кормовое животное. Старый вождь сделал хороший подарок для маленького внука. Вилор выглядел реалистично: плотное мощное тело, широкие лапы, продолговатая голова на длинной шее. Искусно вырезаны лохматые очесы на ушах и пушистость хвоста.
Память о давних временах, когда нашим предкам приходилось заботиться о слабом беззащитном потомстве. И память о матери.
Мелмена работала археологом. В ее логове хранилось много древних вещей, но этой фигуркой она особенно дорожила. Вилора сделал ее прямой предок, рыжий вождь. Во время раскопок Мелмена приняла его сохраненное в камне энергетическое послание. Мать передала память предка мне в первый день моего сознательного существования.
Я пока смутно мог вспомнить события жизни вождя, но хорошо помнил мать. Каменного вилора в руки взял, надеясь вновь почуять ее запах. Чужаки протерли фигурку едким средством. Вилор пах цветочным нектаром. Отвратительно!
Недовольно фыркнув, я вышел в коридор. Поле восприятия энергии быстро сворачивается после насыщения и долго потом остается неактивным, но я продолжал чувствовать беспокойный неопознанный живой объект внизу. Бурные всплески то радости, то тревоги – невыносимо! Если так будет продолжаться всю условную ночь, я не смогу отдохнуть и полноценно восстановиться.
Что это за особь? Сколько ей лет? “Свежие” девушки, только вышедшие из инкубатора, ведут себя разумнее. А она… потащилась в коридор, нашла там каплю крови, брызнувшую из разбитого калемейского носа, и затряслась сильнее, чем я дрожал, пока растапливал в желудке лед. У нелианки капля крови или шерстяной ковер вызвали бы заинтересованность, но точно не страх.
Пульс неизвестной особи резко участился. Импульсный выброс меня едва не оглушил, и она сама почти упала. Я стабилизировал ее положение в пространстве легким воздействием. Подумать не мог, что она способна излучать мощные волны… Относительно близкое по типу существо. Но абсолютно нестабильное, не умеющее себя контролировать.
Я постарался ее успокоить и усыпить. Она поддалась – не умела сопротивляться воздействию, но сила энергии позволяла ей научиться удерживать блокировку сознания и отражать узконаправленную волну. Только пусть беспокойную обучает защите от воздействия ее сородич. Я не собирался этим заниматься и вообще приближаться к ней. Все, чего я хотел, – спать.
Вернулся в каюту, проверил запасы одежды и обуви. Чужаки мне оставили неудобную униформу из растительного сырья и жесткие сапоги, подошвы которых стучали по полу, как копыта жирного залияма. Синтетическая нелианская одежда, прилегающая к телу второй кожей, и мягкие легкие сапоги… Я вспомнил приятные ощущения и понял, что на станции ничего подобного не раздобыть. Придется стучать копытами. Мелькать у чужаков на виду, но работать не на них, а на себя.
Я постелил на пол велянское одеяло и растянулся на нем. Сытому мне запах шерсти не мешал, все лучше искусственных фруктово-цветочных отдушек. Неизвестная особь крепко спала почти прямо подо мной, ее слабые импульсы не беспокоили, даже заразительно усыпляли.
Я зевнул, обводя языком передний верхний ряд зубов от клыка к клыку. Медленно потянулся, чувствуя, как мышцы наполняются силой. Я выжил, и скоро вернусь в боеспособное состояние.
Моя жизнь – сплошное испытание, но придет время, когда она станет сплошным наслаждением. Я представил под ясным розовым небом огромный дворец, населенный сотней наложниц и окруженный густым лесом, рычащих в лиловых зарослях вкусных зверей.
Пока я жив и могу продолжать борьбу, шанс на победу не потерян.
Глава 5. Горный пыльник
Илона
Меня разбудил громкий стук в дверь. Вскочив с кровати, сообразила на ходу, что похищение в другую галактику – не часть красивого яркого сна. Убрала задвижку и впустила калемейского курсанта с перевязанным лицом.
Утона никто не съел! От радости я чуть не обняла его. Сдержалась, предположив, что инопланетянин ошибочно воспримет дружеский жест как нечто большее.
Утон принес мне к завтраку национальное калемейское блюдо – кашу из крупных желтых зерен под сладким соусом с дроблеными орешками. Невероятно вкусную! Но прежде, чем наедине с собой отведать экзотического угощения, я очень внимательно расспросила друга о случившемся в ночи.
Курсант поведал: он зацепился за провода, торчащие из-под сместившейся напольной плиты, и сильно ударился лицом. Утон подумал, что его схватил за ногу жуткий горный пыльник, и закричал от страха. Меня он попросил не беспокоиться. Сказал, у калемеев быстрая регенерация, поэтому отколовшаяся пластинка носового панциря вырастет к вечеру.
От него я узнала, что проспала всеобщую побудку. Не слышала кукареканья будильника. Оно и понятно. Привыкла гостить на каникулах в деревне у дедушки с бабушкой. Там под окном каждое утро кричит петух.
За вкусным завтраком посмотрела выпуск галактических новостей по настенной телепанели, потом освежила в памяти, кто есть кто из местных народов, пролистнув дядин конспект.
Утон сказал, что куратор будет ждать меня в учебной лаборатории на нижнем научном ярусе до второго утреннего трета. Времяисчисление здесь отличалось от земного. Усредненные галактические сутки включали двадцать пять земных часов, а дней в галактическом году было четыреста. Утро, день, вечер и ночь делились на три промежуточных периода – трета, а те в свою очередь – на десять мелких отрезков ивайтенов.
Калемейский курсант поспешил на обязательную для военных утреннюю тренировку. Найти лабораторию я должна была сама, без провожатых, пользуясь сохраненной в планшете мудреной схемой. Троечник с нашего курса вряд ли мог в ней разобраться, похитители не зря умыкнули отличницу.
Я не смогла убедить “бравого” курсанта в том, что страшный горный монстр живет в его воображении и не встречается в реальности. Утон сказал, что пыльник не опасен утром и днем, минувшей ночью он кого-то сцапал и не проголодается до вечера. Устав с ним спорить, я решила помалкивать.
К “народным костюмам”, в которых нужно было показываться жителям станции, похитители причислили весь мой немаленький багаж одежды. Я выбрала для первого учебного дня красную клетчатую рубашку, синие джинсы и черные кроссовки. Прицепила на отгиб воротничка бейджик с именем-фамилией, написанными иероглифами общего языка, взяла усовершенствованный планшет и отправилась навстречу новым ярким впечатлениям.
– При-вет!
– Здрааавствууууйтеее!
– Доброе утрооо!
Каждое из причудливых существ, идущих, ползущих или летящих навстречу мне в прозрачном тоннеле перехода между жилым и научным секторами, удивленно меня разглядывало и вежливо приветствовало. Некоторые кланялись как принцессе.
Я всем отвечала, от частых кивков устала шея. Как бы непривычно, а порой и жутковато не выглядели жители станции, они мне показались очень милыми. Никто не проявлял враждебности или брезгливости. Хоть я и чувствовала себя живой диковинкой, слоном, которого водят по улице, точнее – самостоятельно проходящим сложный маршрут маленьким слоником, почти не испытывала дискомфорта. Лишь незначительный страх тихонько скребся во мне – пройду ли учебные испытания, не подведу ли человечество? На почетную гостью возложена огромная ответственность – представлять в галактике все население родной планеты. Не подкачать бы.
Дядя Гриша справился с предложенными галактическими испытаниями. На то он и гений. Справлюсь ли я – обычная студентка, не профессор?
Хватит! Не думать о плохом! Приготовиться впитывать и усваивать новую информацию. Я стою в полушаге от удивительных открытий! Войду в лифт, спущусь на нижний этаж научного сектора и узнаю что-то такое, от чего захватит дух.
Дух захватило немного раньше моей доставки на нижний этаж.
Напротив лифта боком ко мне стоял на коленях парень в синей форменной одежде, привинчивая палец к руке робота. Симпатичный молодой человек… без рогов, шипов или хвоста. Светлая кожа, вроде бы обычные уши. Нос типично французский – крупный, длинноватый, с плавной горбинкой и миленьким остреньким кончиком. Рыжевато-каштановые длинные волосы убраны в далеко не жидкий “хвост”.
Похоже, космические похитители не только меня умыкнули с того рейса, но еще в довесок прихватили молодого парижанина.
Француз тихо шепнул роботу, слов я не расслышала, но поняла, что он попросил проверить, как действует рука после ремонта.
Счастливо поскрипывая, робот пошевелил металлическими пальцами, благодарно тронул парня за плечо и затопал к перемычке.
Как мило! Прямо-таки Доктор Айболит для роботов!
Я поняла, что мне все нравится в похищенном парижанине – внешность, профессия. Наверное, он очень добрый, раз любит помогать разумной технике.
– Бон жур! – сказала я ему, приветливо махнув рукой.
Парень резко повернул голову на мой жест, и я остолбенела, увидев его лицо в анфас…
На меня внимательно посмотрели большие раскосые глаза удивительного бирюзового цвета, даже при ярком освещении в них переливалось струящееся изнутри сияние.
Крупное, но довольно компактное лицо с резко выраженными высокими скулами и мощными челюстными мышцами не могло принадлежать человеку. Внешность незнакомца не походила ни на один из великого множества земных типажей, но что-то замечалось в ней индейское… вольный дух прерий, и туземное, островное… сила гигантских волн…
Брови вразлет, слегка впалые щеки, красиво очерченные губы среднего размера, достаточно мужественный гладкий подбородок, мощная длинная шея… Волосы настолько густые, что не видно ни малейшего просвета между ними, и хоть они зачесаны назад и собраны под резинку, не выглядят прилизанными. Мне стало интересно, что будет, если распустить рыжую гриву.
Я понимала, кто передо мной – спасибо дядиному конспекту и выпуску галактических новостей, и не могла пошевелиться, не то чтобы сказать хоть слово. Немигающие сияющие огоньки притягивали как магнит. Я была не в силах отвести взгляд, и он смотрел на меня. Вдруг плавно развернулся, поднимаясь. Царственное величие льва и грация пантеры сквозили в движениях его сильных рук и стройного тела. На широкой груди блеснула пришитая к униформе бирка: “Горный пыльник” – серебристая надпись на общем языке и эмблема – похожий на клевер серо-голубой цветок в красном треугольнике.
Он снова замер, выпрямившись почти во весь свой двухметровый, вряд ли меньше, рост.
– Так вот какой ты, горный монстр… А ты совсем не запыленный и не страшный… Красавчик! Не верю, что ты можешь меня съесть, даже теоретически, – я не заметила, как стала мыслить вслух.
Стиснула зубы, чтобы ничего больше не ляпнуть.
Нелианец! Утон в одном был прав, представителей этого красивого и гордого народа ни с кем не спутаешь, у них специфическая и очень эффектная внешность.
Да, они хищники, едят сырое мясо. В галактике их не любят и боятся. Поговаривают, что нелианец готов растерзать каждое встречное существо. Ну да, конечно! А по Красной Площади ходят медведи, бренчащие на балалайках! Я против дурацких стереотипов!
Еще говорят, у нелианца злой взгляд. Нет, взгляд умопомрачительных бирюзовых глаз был нисколечко не злым, пожалуй, малость прибалдевшим.
Парень слегка наклонил голову набок, подобно собаке, ждущей, что хозяин бросит ей мячик.
Я понятия не имела, что у нелианцев означает этот странный жест, но решила – нельзя больше тупо молчать или еще тупее мямлить. Надо сделать шаг навстречу и попросить плотоядного красавчика проводить меня в учебную лабораторию. Скажу, что заблудилась, и мне страшно. Нелианцы чувствуют эмоции, но меня всю колотит от волнения. Вряд ли он разберется в импульсных вибрациях и заметит ложь.
Шипастые лапищи схватили меня за талию и заволокли в лифтовую кабинку. Я ухнула вниз в колючих объятиях. Переведя дух, вышла на неподвижную площадку нижнего яруса научного сектора, уже освобожденная. Вредный курсант перекрыл путь к отступлению, грозно вздыбив головные чешуйки.
– Нельзя приближаться к хищнику! Вступать с ним в контакт запрещено! – прокричал он. – За нарушение правил предусмотрены штрафные санкции.
“Они тут все с ума посходили от передовых технологий!” – подумала я.
– Утончик, дружок, ты и вправду считаешь, что нелианец может меня съесть? – нежно пролепетала с подкупающей улыбкой. – Это полная чушь!
– Толстая свинья? – калемейский курсант запутался в значении русских слов. – И толстую свинью он тоже может съесть.
– Не сомневаюсь. Не хочу тебя пугать, я и сама не прочь добавить в бутерброд кусочек сала. Со мной ты контактируешь!
– Разные категории. Безопасное при отсутствии оружия слабое всеядное существо и хищник высшей степени опасности, – Утон старался говорить убедительно.
– Нелианцы не питаются разумными существами, – я тоже не собиралась уступать в споре.
– Официально так заявляют. А теоретически…
– Послушай, Утон, – я теряла терпение, – может быть, ему тут недокладывают мяса, раз он голодный бегает ночами по станции и ловит мышей или еще каких вредителей.
– Каждый работник или гость получает среднесуточную норму пищи, соответствующей его биологическим потребностям, – отчеканил курсант. – Тут всех кормят хорошо, – добавил он проще, заметив мой ошеломленный взгляд.
По чьей мерке похитители рассчитали суточную норму для земной гостьи? Взяли за образец необъятную хозяйку пекарни, которая постоянно жует пончики и пирожки? Мне столько сдобы за неделю не осилить!
– А у вас есть общая столовая, куда можно сходить на обед? – я поняла, что переубедить твердопанцирного друга не удастся, и немного изменила тактику.
Стала подбирать вероятные точки пересечения, где смогу повстречать рыжего красавца. Если на станции предусмотрен обеденный перерыв, то поймаю его в столовой. Уж я не побоюсь смотреть, как он уплетает сырой вилорий стейк.
– Общая столовая невозможна, – ответ Утона разорвал умеренно кровавую мысленную картину. – Одни существа едят раз в сутки, другие – двадцать раз. Некоторые предпочитают страшную пищу, ее вид может сильно травмировать психику других жителей станции.
Курсант сделал мечтательную паузу и добавил:
– Вечером на смотровой палубе открывается ресторан для тех, у кого еда не пугающая.
– Жареная куриная ножка – страшная еда? – полюбопытствовала я.
– Очень страшная, – щелкнул пальцами Утон. – Мясо на кости, еще и подвергнутое температурной обработке!
– Почему бы не открыть “Ресторанчик ужасов” для тех, кто любит покровавее? – усмехнулась я.
– Нельзя! – отрезал Утон, – Посетители такого заведения перепугают друг друга. Илона, тебе бы понравилось смотреть, как докролы едят живых червей?
– М-м-м… Наверное, нет.
Меня бы стошнило.
– А их напугает до обморока твоя пища – куриная ножка. Докролы похожи на птиц. Но как представитель всеядной расы, ты можешь прийти в наш ресторан и заказать растительное угощение, – стесненно прибавил он.
