скачать книгу бесплатно
«Хотя скорее это у тебя крыша течет», – подумал Виту, тяжело вздыхая. Даже злиться ему внезапно надоело.
– У меня есть еще пару часов до разговора с ним и мне нужно пару твоих советов.
– Его? – удивился Ирон, но, получив уверенный кивок, только руками развел, скорчив такую рожу, что Виту захотелось послать их всех куда подальше.
То ли у него было слишком бурное воображение, то ли на лицах этих двоих и правда читалось нечто вроде:
«Ты уверен, что хочешь говорить с ним?»
«Да, а что?»
«Ничего, но если что я не виноват».
– Если вы считаете меня ебнутым, так и скажите, – не выдержал Виту, швырнул сигарету на пол и раздавил ее ногой, не в силах держать себя в руках.
– Не считаем, – ответил Лотар и как-то неожиданно резко схватил Виту за плечо, чтобы отвести подальше от Ирона, – но на самом деле я именно об этом хочу поговорить.
– Избавь меня от своих нравоучений, – возмутился Виту и вырвался, даже не ожидая, что его не станут удерживать.
– Просто выслушай меня, пожалуйста, – попросил мирно Лотар. – Идем…
Он вывел Виту из ремонтного отсека, подождал, когда туда зайдет Мартин, и уселся на пол прямо в коридоре.
– Ну и че? – не понял Виту, снова достав сигарету и нервно щелкая зажигалкой.
– Ты сейчас похож на меня в пятнадцать, – неожиданно сказал Лотар.
– Да пошел ты!
Даже слушать это Виту не хотелось, поэтому он просто развернулся и собирался уйти, но слова Лотара его остановили.
– Я знаю, что такое жить, никому не доверяя, – сказал он. – Я знаю, каково это быть изгоем, и в свои пятнадцать я защищался от всего мира, как ты сейчас…
– Слушай, вот не надо. Если ты меня видел в другой среде…
– Виту, причем тут среда? Ты всегда был сам по себе и никому не доверял, скажешь, нет?
– И что ты от меня хочешь?!
Лотар хлопнул по полу рядом с собой.
– Тут вполне мог валяться чей-то труп, – язвительно заметил Виту.
– Сейчас не валяется, – пожал плечами Лотар, помолчал немного и, не дожидаясь очередной колкости, заговорил: – В подростковом возрасте мне пришлось работать с психотерапевтом, потому что я тоже не умел нормально общаться с людьми. Быть изгоем тяжело. Ты никому не веришь, не можешь позволить себе слабость. Мне долго пришлось учиться не бросаться на людей, когда мне плохо, и не убегать от реальности в алкоголь.
– Ты сейчас пиздишь, да? – хмурясь, спросил Виту.
– Нет. Я был тем еще проблемным подростком – много алкоголя, драк, скандалов, а все потому, что на меня все пальцем показывали. У меня родня знатно так облажалась перед всем человечеством, а мне с этим жить пришлось, хотя я был ребенком и вообще ни в чем не виноват… Так вот ты тоже ни в чем не виноват, но я знаю, что в тебя тоже тыкали пальцем и шептались за спиной, поэтому я понимаю, почему сейчас ты ведешь себя именно так, даже вот это понимаю.
Он показал коробочку с колючками и тут же переложил их в карман подальше.
– Ладно, допустим и что? – спросил Виту, сев рядом. В голосе при этом не было прежнего вызова, только непонимание.
При этом он снова достал сигарету и стал щелкать зажигалкой, а руки дрожали, и идиотский огонек срывался мимо мятой сигареты.
– Я просто хочу объяснить, что мы понимаем, что тебе плохо, и не надо этого скрывать, – сказал Лотар, отобрал у него зажигалку, чтобы помочь Виту прикурить. – Ты ведь не привык это показывать, но…
– Слушай, а тебе какое дело? – перебил его Виту. – Чего это мы вдруг такие святые? Что, надо было тебя, вместо того урода, на кресте распять?
– Почти смешно, но нет, – спокойно ответил Лотар, даже не разозлившись. – Просто я еще в команде «Белой Молнии» восхитился твоей выдержкой. Не поверю, что ты не знал, что говорили за твоей спиной и как иногда брезгливо морщились, но ты заставил их всех считаться с тобой, как профессионал. В том, что ты гениальный физик и чего-то стоишь, не мог усомниться ни один старпер, ворчащий, что ты диссертацию защитил потому, что Симон Финрер заставил. Ворчать-то они ворчали, а поспорить с десятью патентами не могли.
– Тринадцатью, – поправил его Виту, затянувшись, но тут же нахмурился, все еще ничего не понимая.
– Я так не смог, – развел руками Лотар. – Мне пришлось сменить фамилию, чтобы никому и ничего не доказывать, чтобы перестать держать удар каждую минуту своей жизни. Короче, ты смог то, на что я был не способен.
– И что же там у тебя за фамилия такая? – хохотнул Виту. – Давай удиви меня, а что-то мне подсказывает, что ты сейчас слишком преувеличиваешь.
– Оуштард. Я – Лотар Оуштард.
Виту аж вздрогнул и нахмурился, косясь на собеседника.
– Вот! Я именно об этом взгляде! – воскликнул Лотар. – Да, я сын того самого майканского префекта. Нет, я ничего не знал о его действиях. Да, я долго спать не мог с его грехами за пазухой, но просить прощение я не буду. Дело вообще не во мне. Я-то уже все…
– Не все, – перебил его Виту, вдруг осознав, в какой дикой ситуации они оказались. – Как ты…
– Что как?
– Работал с Финрером?
Лотар плечами пожал.
– Он-то тут при чем? Да и вообще, сменив имя, я начал новую жизнь.
– А Оливер? Что ты думаешь о его поступке?
Лотар скривился, но убеждать кого-то не скрывать боли и самому уходить от неприятных тем было, по меньшей мере, лицемерно.
– Я об этом не думаю, – сказал он. – Я считал Оливера другом, хотя я, наверно, дурак, потому что для того нянчиться со мной было просто работой…
– Ты считаешь его героем или убийцей? – перебил его Виту, странно так хмурясь, будто от этого зависело все.
– Честно? Предателем. Очень сложно избавиться от этого ощущения и посмотреть на это взрослым разумом. Меня, десятилетнего мальчишку, Оливер предал, убив моего отца. По-другому я не могу на это посмотреть.
– Блять, – выдохнул Виту и резко вскочил. – Ладно, я понял тебя и торжественно иду страдать в одиночестве. Позови меня на встречу с Дерлом, а сейчас я покручу настройки реактора.
– Витур…
– Все потом! – бросил Виту, буквально убегая, потому что ему страшно было думать о подобных тайнах и о том, как ими стоит распоряжаться.
Глава 16
Лителла Финрер совсем не походила на остальных членов своего семейства. Ее светлые, выгоревшие волосы всегда будто светились, особенно в лучах настольной лампы.
Всякий раз, когда светлая голова Литы появлялась над столом, Оливер вздрагивал и мгновенно напрягался.
– Лита, иди отсюда, – говорил он, закрывая книгу и отодвигая конспект подальше.
– А тито ты делаешь? – спрашивала Лита, укладывая ручонки на стол и тут же роняя на них голову. Надув губки, она вытаращила на брата огромные голубые глазенки, явно отцовские.
– Я занят, – хмурясь, отвечал Оливер и еще дальше отодвигал от сестры книгу, а потом кричал в сторону: – Мама, убери Литу! Она мне мешает!
– А это что? – спрашивала пятилетняя Лита и тянула руку к длинному карандашу, совершенно простому, но переливающемуся звездами – очередной сувенир от деда с какой-то научной конференции или выставки. Надписи на карандаше не было, вот Оливер и забыл откуда он.
– На! Он сине-черный, бери, только не мешай мне, – сказал Оливер, отдавая ей карандаш.
Сестренка хлопнула в ладоши, схватила карандаш и потребовала листик.
– Я буду рисовать! – заявила она.
Оливер поморщился, но дал ей чистый лист и, схватив книгу, отсел от стола к дивану, все равно придет мать и скоро ее заберет. Вроде устроился поудобней у окна, а потом понял, что свет слишком ярок, обернулся и просто перестал дышать, потому что не было комнаты, не было дивана; и окна, ведущего во внутренний двор, не было; зато был лагерь Ястребов и запах рвоты, кактуса и пота, а он сидел прямо на песке и даже расплакаться не мог, только моргал, чувствуя резь песка в глазах.
– Любая травка, помнишь, малыш? – сказал где-то за спиной Докер и рассмеялся очень глухо, будто голос его доносился из какой-то банки.
Смотреть на него было страшно.
Зажмурившись, Оливер Финрер сглотнул и открыл глаза, окончательно просыпаясь. Было еще темно, особенно здесь в пещере лидера Ястребов, куда почти всех Демонов уложил Ярван, заявив, что только там можно нормально отдохнуть. Сам он орал на кого-то из своих, заявляя, что завал давно надо разобрать, и, если поднять пару плит, проблеваться будет проще.
«Логично», – соглашался с ним Оливер и снова закрыл глаза.
Ему действительно нужно было отдохнуть и подумать, что и как делать, кому доверить боевые костюмы, как разделить людей, кого послать в пещеру за оружейными запасами, а еще как-то понять, с каких пор он стал военным стратегом.
Детское воспоминание и наивная сестра почему-то сбивали с толку. Он внезапно понял, что жил до Пекла в каком-то игрушечном мире. Тот Оливер со своими идиотскими книгами никогда бы не понял того же Кастера со шрамами от побоев по всему телу. Тот Оливер никогда бы не понял, что значит быть избитым взрослым. В его мире детей не унижали, не избивали, не насиловали. В его нереальной игрушечной вселенной не приходилось голодать, выживать.
Резко сев, он вдруг подумал, что было бы с тем же Ярваном, если бы он родился не в каком-то бедном квартале, а в семье правительственного круга? Был бы он иногда туповат или оказался бы внезапно гением, вроде того же Калибана, а ведь говорилось, что Земной совет трудится на благо равных возможностей для каждого человека, в какой бы семье он ни родился.
На фоне пламени в центре лагеря появился Ярван и стал в позу. Теперь Шеф знал о нем больше: нищий, вечно голодный мальчишка, который в школе даже не учился, и кто его судил – чистенькие люди, которым в жизни умнеть мешала разве что младшая сестра, от которой можно было откупиться карандашом?
– Э, Олли, ты чего? – спросил тихо Кирк.
– Выспался, – ответил ему Шеф и, взглянув на него, кивком попросил выйти из пещеры вместе с ним.
– Я что, слишком громко ору? – спросил Ярван, увидев Шефа с Кирком, который так и не расстался с автоматом и сейчас показательно закинул его на плечо.
– Громко, но, поверь мне, всем насрать, – отмахнулся Шеф. – Пошли с нами, пошептаться надо.
Он просто отошел в сторону и остановился, внезапно вспомнив кое-что из его здешней жизни.
– Ты же пустишь меня потом порыться в лаборатории? – спросил он, обернувшись.
– Да ройся, где угодно, – развел руками Ярван.
– Хорошо, чего я выполз-то. Парни, надо завтра днем на пересменку между группами Камней нападать. Снимать Черепах-надзирателей и обстреливать цепи. Нам же все равно, только обыскать все надо.
– А почему завтра? – не понял Кирк.
– Если Берг там, он вряд ли протянет долго.
– А почему ты уверен, что он не предатель? – поморщился Кирк. – Ну его в жопу вообще.
Шеф спорить с этим не стал, зато руки у груди скрестил и так посмотрел на Кирка, что тот просто поднял руки, не переставая закатывать глаза.
– Я, короче, хочу сейчас поехать в наш склад в вулкане и притащить сюда все наши запасы, – заключил Шеф. – Даже не так, Кирк. Ты должен съездить со мной и привезти все сюда, а я оттуда вдоль скал пойду к рудникам, может, найду хорошую точку для снайперки.
– А есть план? – удивился Ярван.
– Да, я знаю, что делать, но, во-первых, нужно переговорить с Дорианом, а, во-вторых, мне кое-что надо найти. Кирк, подготовь любой из буров, – велел он, положив руку другу на плечо.
– Мне не нравится твой настрой.
– Зря, я только сейчас понял, зачем все это нужно, – бросил ему Шеф и, похлопав Кирка по плечу, поспешил в лабораторию, просто потому что внезапно вспомнил, что у Докера был боевой противогаз, шлем с бронированным стеклом и фильтром для дыхания. Местный наркогений надевал его, когда делал особо сильные растворы на горелке с какой-то особо вонючей гадостью. Лишь однажды Оливер видел этот шлем и быстро потерял сознание то ли от запаха, то ли от боли в разбитой тогда голове, но одно он знал точно – шлем ему не приснился, не привиделся. Он был и мог стать отличным дополнением к снайперской винтовке и канистре горючего.
* * *
– Так что там госпожа сказала про этого парня? – спросил один из стражников у другого с явной издевкой. – Что-то я уже забыл, а там была такая шикарная фраза.
– Да, так могла сказать только она, – ответил второй со смехом и процитировал: – «Он заслуживает самого добродушного приема и яркой смерти, когда вам наскучит: все равно хромой раб нам не нужен».
– Слышал, мразота? – спросил первый.
– Иди нахер, – хриплым шепотом ответил Берг.
Он даже голову держать не мог и упирался лбом в трубу, к которой были прикованы руки. Сидя в непонятной коморке на полу без одежды, воды и возможности сопротивляться, он не мог уже полноценно огрызаться и не дергался, когда на него выливали ведро, начиная тем самым новый акт издевательств. Вырубиться от тока и очнуться уже в цепях было обидно, если бы внутри не извивалось хищным червем чувство вины.
Он предал Карин. Он попался, как идиот. Он подвел всех, даже Шефа, который ему верил. По всему выходило, что он сам во всем виноват. Сам проиграл. Сам привел корабль в этот ад. Он заслужил все, что случилось с ним, и это тоже.
* * *
Зена сидела и смотрела на монитор, где она снова написала слова странного огромного нечеловека по имени Люкс.
«Человечность не имеет ничего общего с внешностью, формой и удовольствием. Попробуй вместо человеческих развлечений изучить человеческое искусство, там куда больше говорится о человечности настоящей».
– Ну и что такое человечность? – спросила Зена почему-то вслух и внезапно ощутила, услышала ответ пленной женщины:
«Способность оставаться человеком, несмотря ни на что, хотя откуда тебе знать, что такое быть настоящим человеком».
У Зены от такой наглости вспыхнули белым сиянием глаза, она едва не сжала кулак, чтобы поджарить мозги наглой девки, но остановилась только потому, что искренне верила, что, получив человеческое тело, она действительно сможет понять, что такое быть человеком по-настоящему.
Глава 17