скачать книгу бесплатно
– Нет, свойство всё то же.
– Обратно могу я, – улыбнулась Офелия, заметив, что он медлит в нерешительности.
– Если хочешь.
В обуви хлюпал подтаявший снег, поэтому она решила вернуться сразу в коридор четвёртого этажа. По счастью, там не оказалось никого, кто мог бы упрекнуть их в невоспитанности.
– Ты не любишь телепортироваться, – заметила она.
– Я много чего не люблю.
– Спасибо, что сделал исключение ради меня.
– Я понимаю, что здесь тухло.
– С тобой сразу намного интереснее. Я как будто в путешествии: узнала много нового, посмотрела достопримечательности – поистине достойные внимания! Я даже рада, что мне выпала такая возможность.
Она пыталась поймать его взгляд, но он всё время смотрел куда-нибудь в сторону… Да не куда-нибудь: на дверь своей комнаты.
Офелия вздохнула:
– Ну, у тебя, наверное, много дел.
– Море.
– Я даже не сомневалась. Ещё раз спасибо за прогулку!
Он как-то невнятно кивнул и, видимо почувствовав долгожданную свободу, устремился прочь по коридору.
Что ж, если и правда представить, что она здесь в отпуске, то свежих впечатлений уже удалось набрать с запасом. Следы погибшей цивилизации, блокирующие магию деревья и убегающие от неё мужчины. Будет о чём рассказать дома.
***
«…Но Лазарь, распалённый пробудившимся в нём могуществом, опьянённый победами, которые оно ему даровало, не удовлетворился посулами Себастьяна, страстно желая подчинить своей власти всю Эририю от моря до моря. И вновь запылали леса и рощи, в диких порывах столкнулись ветры, реки поднялись из берегов своих, озёра кипели, рыбы их погибли от жара, и всюду свирепствовала смерть. Когда же пал второй из вышеупомянутых правителей, и Лазарь овладел вожделенной страною, взору его предстали развалины, ибо необузданною своею схваткой короли опустошили землю, изобиловавшую прежде всякими богатствами. Горы сравнялись с долами, и реки в долах стали струиться кровью. Поля, с которых снимали жатву, превратились в выжженные пустоши, позабыты стояли пастбища, а стада рассеялись. Рухнули преславные города, и не осталось в той стране людей, исполненных силы и доблести…»
Трижды он возвращался к началу абзаца и перечитывал заново, но мозг отказывался правильно понимать слова. Сдавшись, он опустил книгу на кровать рядом с собой, заложив страницу пальцем.
В какой момент всё поломалось?
Всё же было отлажено. Вставать по общему будильнику, пить таблетку, завтракать, проводить уроки, обедать, несколько часов кряду сидеть в библиотеке, ужинать, потом допоздна читать у себя в комнате, пить таблетку перед сном. Здороваться с Бертемар и Кайтелем, не здороваться с Гайром и Сорхе, время от времени поддерживать умеренно вежливую беседу с Макдуфом, если тому вздумалось поболтать. Два раза в год бывать в Отенби, чтобы встретиться сначала с врачом, потом со старым наставником, всегда один и тот же маршрут. Никогда не сходить с привычного пути, не смотреть по сторонам, не взбалтывать хрупкий сосуд с сомнительным содержимым.
Наверное, всё началось с отмены лекарства. Как и обещал доктор Вит, непонятные приступы с огнём случались реже, но было ещё всякое. Невидимая стена, отделявшая его от мира, истончилась, и извне хлынули ощущения. Стали громче звуки, ярче цвета, людей как будто больше. Жара и холод, дождь и ветер, злобная рожа Сорхе, отрыжка Гайра за стеной – всё вдруг вторглось в его пустоту, принуждало реагировать, что-то чувствовать.
Боевая магия пока доставляла меньше всего хлопот. Хотя он восемь лет отпирался. А оказался такой же предмет, как история: лекции, домашние задания… Практическая часть – проблема учеников, а не его, он пока даже не использовал магию. Невероятно, что вчера он сделал это вне урока. Но как можно было не знать про чёрную осину? Нет – как можно было попереться туда?!
Всё потому что она слишком живая для этого места. Такая восторженная, любопытная – надолго ли? Жалко её. Хотя что уж, не только это. Он совсем недавно понял, что все эти годы был избавлен от этой проблемы. Может быть, доктор Вит даже предупреждал о таком побочном эффекте, но он бы всё равно не запомнил. А поскольку мало-мальски симпатичных женщин поблизости не водилось, он даже не задумывался. А теперь… Удачное совпадение? Нет в нём ничего удачного. Больше он ни во что такое не вляпается. Есть огромный плюс в его нынешнем существовании: ничего не иметь, ничего не бояться, ни о ком не тревожиться, никому не быть должным. Пусть так и останется. Он прекрасно проводит вечера со «Сказаниями о королях древности».
Вернуться к чтению он не успел: в дверь позвонили. Не без досады отложив книгу, Джейсон пошёл открывать, уже зная, кого увидит.
– Привет! – Офелия, вряд ли ожидавшая, что он подойдёт прямо к двери, на секунду отшатнулась. – Нечем было заняться, решила заглянуть. Можно?
Что тут ответить? Посторонившись, указал ей на столик с двумя стульями в шаге от входа. Прошёл следом и коснулся светильника над столиком – до этого горел только ночник над кроватью. Легко опустившись на скрипучий стул, Офелия молча смотрела, как зажёгся маленький огонёк, потом начала бросать любопытные взгляды в глубь комнаты.
– Тебе что-нибудь предложить? – проявил гостеприимство Джейсон. – Чай, алкоголь?
– Чай с алкоголем – звучит неплохо, – улыбнулась она.
Отвернувшись, чтобы взять чайник, Джейсон тоже бегло осмотрел комнату. Письменный стол у окна почти во всю ширину стены, слева кровать, справа сервант. Раскрытая книга страницами вниз на примятом покрывале, на столе мешанина из книг и отдельных листков бумаги, ещё две бумажки упали под стол. Учитывая, что гостей он не ждал, вполне прилично. Подойдя к серванту, Джейсон впервые заметил на нём толстый слой пыли. Не открывая дверцу без стекла, взял с полки металлический чайник и сходил в ванную набрать воды. Ставя чайник на стол, коснулся вделанного в донышко артефакта.
– Нагреватель, серьёзно? – всё-таки не сдержалась Офелия.
Он промолчал. Достал с пыльной полки и поставил на стол две кружки, банку с шуршащей внутри смесью и бутылку без этикетки.
– Почему ты не используешь магию?
– Не хочу.
– Как же ты её преподаёшь?
Он насыпал заварку в чайник, уже вскипятивший воду, и пожал плечами.
– Видимо, не очень хорошо.
К счастью, на этом неприятная тема увяла. Джейсон разлил чай по кружкам, сел напротив и с сомнением посмотрел на тёмно-коричневую бутылку. Определённо не то, чем угощают девушек, но ничего другого он не держал. Он осторожно добавил в каждую кружку буквально по капле прозрачной жидкости. Офелия внимательно наблюдала.
– А в чистом виде это можно пить?
– Нет. То есть, да, но нужны годы тренировок.
Офелия поднесла кружку к губам, подула и решилась попробовать. Вскинула брови, пару раз моргнула.
– Необычно… – оценила она, аккуратно ставя кружку на стол. – Это в Шанн-эй такое продают?
– Нет.
– А где?
– В одной таверне в Отенби.
– Часто ты бываешь на материке?
– Раз в полгода. Примерно.
– И когда ты там был последний раз?
– В конце лета. – Он нахмурился. – А что?
– Просто хочу больше о тебе узнать.
– Зачем?
Она снова взяла кружку обеими руками и как будто пыталась что-то разглядеть на дне. Он успел пожалеть о сво?м вопросе: зря дал повод.
– Слышал последние новости из Каэлида? – спросила она неожиданно и к его несказанному облегчению.
– Последние? Я никаких не слышал.
– Это было официальное объявление – редкость, да, насколько я знаю… Сегодня все обсуждают. У королевы после покушения – после ментального воздействия – проснулся дар. Ей теперь повинуется стихия земли. Про это ты знаешь – что впервые в истории у одного из правящих близнецов не было стихийного дара? Ну а теперь всё встало обратно на свои места. Уж не знаю, насколько этому обрадовались простые жители, но двор объявил неделю празднований.
– Здорово.
– Здорово? Про нас там все забыли. Я думала, они расследуют заговор и вот-вот недоразумение прояснится и нас вернут домой! А они и не собирались!
– Если бы и собрались, Ковен бы тебя не отпустил.
Стукнула по дереву кружка. Лужица чая выплеснулась на стол, Офелия нервными движениями вытирала руки друг о друга.
– Я думал, это понятно, – добавил он от необъяснимой неловкости.
– Конечно. – Она улыбнулась одними губами и положила руки на колени. – Ну, что ж, это значит – конец прошлому. Да здравствует новая жизнь! Вот я и хотела узнать – как ты тут проводишь время? Пора и мне освоиться.
Да что за безумные у неё вопросы? Как он проводит время? Скупо освещённая комната не давала подсказок: рабочий стол, «Короли древности» на кровати, этот несчастный чай. Ну, вот, как-то так. Что она хочет услышать, что в туалете прячутся бродячие актёры?
– Я сочувствую, – сказал он. – Что всё так сложилось.
Она закусила губу – едва успел заметить, – а в следующую секунду снова улыбнулась:
– Спасибо, но ничего такого уж страшного не произошло. Меня же не четвертовали и даже не бросили в тюрьму… Хотя здесь своеобразно. Довольно… тихо. Море только всё время шумит. И вода в чае солоноватая. Нет привычных развлечений, всяких там многолюдных площадей с фонтанами, да ещё осталась без друзей и личной жизни… Это не делает Шаннтог плохим местом, вы же все тут всё время живёте, по своей воле – я не имею права жаловаться. Нужно только привыкнуть… наладить… разные аспекты жизни…
Она заправила волосы за ухо. Каждый раз, когда она так делала, одна короткая прядь упрямо оставалась у виска, касаясь кончиком бархатистой щеки.
Он отвернулся и бессмысленно уставился в полумрак дальнего угла. Мог бы догадаться, что рано или поздно она придёт. Да он и догадался. Мог бы подготовиться получше: придумать железные аргументы, научиться убедительно изображать незаинтересованность, да не впускать её в конце концов. Как глупо – почему он её впустил?
– И я всё пытаюсь понять, – продолжала она, – а у тебя… всё… налажено?
Он только мысленно выругался. Было! Было налажено! Пока кое-кто не припёрся и всё не сломал.
– У тебя кто-то на материке? Как ты сказал – в Отенби?
– Что? Нет, никого. Не то, что ты подумала.
– И… тебя всё устраивает?
Ничего ведь не стоило сказать: «Да» и навсегда закрыть эту тему. И всё же что-то мешало.
Отсутствие привязанностей – да, оно не просто устраивало, он очень им дорожил. Но… речь ведь и не ид?т о привязанностях, правильно? Сколько она уже здесь, пару месяцев? Бедняжка ни о ч?м другом думать не может.
А он может?
– Может, мы могли бы выручить друг друга…
Нет же! Нет, нет, нет, нет. Зачем она издевается. Сидит тут, с золотистым светом на щеке, с мягкими губами, тонкими запястьями, быстрыми пальцами убирает за ухо волосы, треугольник серьги трогает шею, острым концом указывает направление – а он должен помнить, что нельзя поддаваться, потому что… потому что…
– …На первое время. Я надеюсь, – выдохнула она с нервным смешком, – мне однажды разрешат хотя бы выбираться на материк. А когда-нибудь, может, и жить туда отпустят, и тогда я по-настоящему обустроюсь… А пока я здесь, нужно что-то решить. Только не подумай, что я прошу об одолжении: я предложила это, потому что ты здесь тоже один и мне показалось, что ты будешь рад такой возможности. Впрочем, если нет… – С оглушительным шелестом одежды она поднялась из-за стола, видимо потеряв терпение.
Он встал следом, будто неотделимая тень.
Она выглядела спокойной и мудрой – не такой, как он вс? это время представлял, пока старательно отводил взгляд. Т?плая в свете лампы, пульсирующая жизнью в каменных стенах, она проникла в полумрак каждого угла, и комната мерцала от жара. Чем-то похоже на недавние приступы, но неуловимо иначе.
Она улыбнулась спокойно и мудро:
– Так мне остаться?
– Да. Предложение дельное.
– И какие у тебя планы на сегодняшний вечер?
– Особо никаких.
– Значит, решим этот вопрос прямо сейчас? Знаешь, я уже начала беспокоиться, что со мной что-то не так.
С ней всё на свете было не так, но он скажет ей это потом. Или никогда. А сейчас – момент исполнения желаний, вот только наступил этот момент как-то неправильно. Будь всё правильно, он бы даже не задумался, а теперь стоял перед ней как дурак и не понимал, что делать, как будто телепортировался в самую гущу событий и никак не мог их догнать.
Она подошла и коснулась маленькими прохладными ладонями его груди, но через секунду нахмурила красивые брови:
– Послушай, если ты не очень хочешь…
Руки как-то сами легли ей на бёдра, и она замолчала. Он предоставил рукам вспоминать. А может, впервые узнавать. Изучать свалившийся на него с неба незнакомый артефакт, скрытый бесчувственной тканью. Острые лопатки, выступающий позвонок, вышивка по краю выреза, ткань толще всего на самой границе с обнажённой кожей, тонкие ключицы выглядывают из-под блузки. Там, под одеждой, оказалось гладко и приятно, угловато сзади, спереди куда интереснее. Он избегал опасных глаз и манящих губ, прятал лицо в ароматных волосах у виска, над треугольником серьги, она дышала ему в шею и щекотала живот прохладными пальцами, уверенно расправляясь с пряжкой ремня. Уже?.. Он торопливо задрал е? блузку, на миг открыв изумительный вид, ухватил губами волшебно мягкую грудь с волшебно тв?рдым соском, нырнул рукой под узкие брюки. Она тихо вскрикнула, и две реальности – правильная и неправильная – наконец совпали, и вс? пошло как надо, как задумано, как было всегда. Кровать затерялась невообразимо далеко, где-то в другом мире, их приняла ближайшая стена, прижала друг к другу, и вс? растворилось – в горьковато-сладком цветочном запахе – это и есть бессмертник? – в его огне, в е? голосе, беспорядочно проступая прикосновениями: светлые пряди, нежная кожа, руки на его спине, ноги в его руках.
Как всё это могло вдруг появиться в его жизни? И как он только жил без этого?
***
Последняя ночь октября разлилась над столицей сырой тёмно-синей прохладой и щемящим запахом увядшей травы. Воздух, густой от влаги, врывался в окно, покачивал огоньки, колыхал гобелен с изображением коронации Конхора I и трепал разложенные на бордовом плюше дивана страницы отчётов Оскара.
– Ну и холодрыга у тебя тут! – Агда появилась из смежной комнаты, мгновением раньше выдав себя шорохом платья. – Ты ложиться не собираешься?
София упрямо смотрела в исписанный мелким почерком лист, который уже два с лишним месяца не мог сообщить ей ничего нового.
– Ещё почитаю.
– Ждёшь чего-то?
– Жду, что этот день закончится без происшествий, как и Равноденствие.
– Подожду с тобой, – улыбнулась Агда. – Может, вина?
– Почему бы и нет, – без боя сдалась София и устало уронила руку с листом бумаги на диванную подушку.
