У безумия тоже есть цвет

скачать книгу бесплатно


Ласс Шейн любезно предоставил своему единственному сыну пропуск четвертого уровня – всего их было пять – и, что довольно несуразно, внезапно предложил Дилану походить по разным отделам, посмотреть да все изучить, и в конце концов решить, где ему понравилось больше всего. В последнее время глава «Нервуса» вёл себя крайне странно, но замечал это, конечно, только Дилан, так как фокус необычного поведения изначально был направлен на него.

Стоило Дилану пройти один из контрольных пунктов отдела «Неврологии и психиатрии», его уши настиг приятный шум воды, исходящий от трехметрового водопада, расположенного у западной части по-исполински масштабного пространства. Это место называлось «Эллипсоид», и получило оно такое наименование, быстрее всего, из-за круглой формы сооружения и выпуклой стеклянной крыши. В центре гигантского зала находился буфет – постройка, овалом возвышающаяся над полом, а по радиусу от него все свободное место занимали миниатюрные столики и стулья, ну и парочка декоративных растений на высоких вазонах с деревянной фактурой.

Дилан сразу двинулся к водопаду, бросая мимолетные взгляды на «испытуемых» (так их назвали врачи, хотя по сути они ими и были), которые сидели за трапезой или прогуливались по территории. Этих людей было легко узнать по стандартной форме сине-черного цвета и маленькому круглому датчику на виске, собирающему психо-эмоциональные данные. У всех присутствующих тут мужчин и женщин без исключений обнаруживалось какое-нибудь психическое заболевание – собственно, на таких добровольцах тестировали лекарственные вещества, многие даже излечивались от своего проклятия и с миром покидали корпорацию «Нервус». Что становилось с теми несчастными, у кого от препаратов возникали осложнения и необратимые побочные эффекты – скромно умалчивалось. Впрочем, Дилан наизусть знал политику своего отца и в некотором роде принимал его точку зрения: прогресс всегда требует жертв. Жестоко, да, но люди сами знали, на что шли. К тому же все пациенты Испытательного центра так или иначе были нарушителями закона – самыми разными, как по роду преступления, так и по тяжести. Чаще тут встречались те, кого обвиняли в разбое или нанесении каких-либо увечий другим гражданам, нередкими гостями корпорации становились и убийцы, чью непричастность к содеянному оправдала болезнь, а следовательно, после полного выздоровления с них снималась вся ответственность, и они выходили на свободу, продолжая жить, как нормальные и добропорядочные люди. Конечно, в период величайшего прогресса было легко доказать, в каком случае всему виной явилось патологическое состояние психики, а в каком личное желание, прихоть, преступника. Последних с недавних пор собирались казнить посредством эвтаназии, оставалось только подписать парочку документов – и все, больше никому не выкрутиться благодаря своему душевному недугу. Дилан слышал, что в создании нового законопроекта как-то замешан глава «Нервуса», но в подробности особо не вникал, ибо Ласс Шейн всегда плотно контактировал с правительством и всеми его составляющими. Может, позже он спросит у отца об этом, а может, тот сам при определенном расположении духа решит поделиться некоторой информацией со своим сыном.

Ещё издали Дилан убедился, что объект его поисков пребывал у декоративного пруда с водопадом и, пытаясь привлечь внимание к своей персоне, махнул свободной от коктейля рукой. Девушка, чьё внимание секунду назад пленил планшет, подняла глаза и вскользь улыбнулась, а заметив напиток, сказала:

– Ты серьезно? Совсем сдурел?

– А что? – приблизившись, удивился Дилан и присел рядом с на редкость приятной ему девицей. – Разве не ты вчера ныла целый час о том, как тебе не хватает молочного коктейля? – Парень пожал плечами и непринужденно произнёс: – В принципе, могу и сам выпить.

– Хорош рисоваться и давай его сюда. – Она положила планшет на импровизированную скамью, представляющую из себя ограничивающую пруд каменную кладку, и с требованием отдать ей пластиковый стакан поманила к себе двумя пальцами.

– Как скажете, мисс Волс, – согласился Дилан и протянул ей молочно-шоколадный коктейль.

Девушка забрала напиток и тут же поспешила его попробовать. Сразу после этого планшет, лежащий рядом с ней, негромко зазвенел, и она с тяжёлым вздохом отставила стакан и вновь вернула устройство к себе на колени.

– Я не выполнила ежедневные задания. Ты отвлёк, – якобы с укором сказала она.

– Да что ты говоришь? – с наигранным состраданием бросил Дилан, взглянув в завораживающий нефритовый туман, скрывающийся в глазах Каллисто Волс. – Могу уйти, раз уж мешаю.

– Я сейчас таймер установлю и пройду тесты после обеда. Так уж и быть. – Она настроила время и закрыла специально разработанное «Нервусом» приложение, снова убрав планшет в сторону.

– Кстати, что за тесты? Диагностика странной активности мозга? – Дилан примерно знал, что это за штука такая, но ему хотелось послушать версию девушки. Все-таки мышление людей с психическими отклонениями не всегда можно было считать искаженным, что лишний раз подтверждала Каллисто, которая прекрасно и логично рассуждала о многом и разном.

На вопрос Дилана она усмехнулась, взяла коктейль, и решила поделиться своим понимаем этой сложной системы:

– Сомневаюсь, что оно называется так, но… Проще говоря, это тест на психику. Вопросы и ответы всякие, чтобы определить эффективность препаратов.

– Тебе от них не плохо? От препаратов?

– Иногда бывает. Голова кружится или болит, а так терпимо. – Каллисто посмотрела на стаканчик в своей руке, потом перевела взор на Дилана и сказала: – Очень вкусно, спасибо. Жаль, что тут редко подают десерты. От овсяного печенья уже хочется сдохнуть…

– Тебя в скором времени должны отпустить, так что не переживай – успеешь еще калории наесть, – улыбнулся Дилан. – И, знаешь, мне совсем нетрудно приносить тебе эти калории хоть каждый день.

– Да брось ты это! Сделал из меня обжору какую-то… – Каллисто на секунду задумалась и после на полном серьезе произнесла: – Но, если уж на то пошло, я не против.

Вдруг раздался слабый грохот. Один из испытуемых беспощадно разбил свой планшет о мраморный пол и отшвырнул пластиковый стул в стоящего неподалеку врача. Разъяренный мужчина в сине-черной форме сжал кулаки, завопив что есть мочи:

– ВЫ СНОВА ЭТО СДЕЛАЛИ! Вы опять залили мне в уши эту зеленую дрянь! Я больше не собираюсь терпеть! Вы пытаетесь залезть мне в голову, черти поганые! Хватит, хватит!

Экипированная охранная служба, называющаяся ВОН, – Вооруженная Охрана «Нервуса» – ждать себя не заставила. Они, всегда находясь в каждом из отделов, в каждом помещении и, казалось, распространяясь на каждый метр корпорации, тут же материализовались на месте шумихи, окружив взбунтовавшегося и разозленного испытуемого. Работали эти ребята оперативно, что тут скажешь. Прибывшая гвардия из четырех человек безропотно и в один момент нацелила автоматы на мужчину, а двое смотрящих, отвечающих за порядок, жестким рывком схватили его за плечи.

Дилану показалась вся эта сцена немного вычурной и нецелесообразной. Этот мужчина просто болен, к чему агрессия, к чему такое суровое обращение? Он поднялся на ноги, и Каллисто, не долго думая, тоже последовала его примеру. Они подошли поближе, наблюдая за тем, как тот самый врач, в которого прилетело стулом, нервно, но в полголоса рявкал на смотрящих, призывая их скорее увести во всю вырывающегося испытуемого:

– Этот пациент сейчас подорвет эмоциональный баланс остальных! Вы можете быстрее убрать его отсюда?!

– Нет, нет! Оставьте меня! Оставьте! – кричал во все горло мужчина, сопротивляясь и пытаясь освободиться. – Уберите от меня иглу! Вы снова это делаете! Снова подчините себе! Я не хочу, прошу, не надо!

Один из ВОН опустил автомат и принялся помогать смотрящим сделать инъекцию транквилизатора вышедшему из-под контроля пациенту. Мужчина упрямился и усердно вырывался, жалобно моля не прикасаться к нему. В искренность его чувств охотно верилось – и не только из-за наворачивающихся на глаза слез и лица, искаженного в выражении настоящего ужаса. Это нагнало на Дилана толику страха, но еще больше повлияло на настроение Каллисто.

– Со мной может быть так же, – тихо произнесла она.

– Что? – переспросил Дилан, отвлекаясь от душещипательной сцены. Он повернулся к девушке и твердо ее заверил: – Нет, с тобой такого точно не случится. Ты уже почти здорова и совсем скоро будешь на свободе. Думай только об этом, ясно?

– Во время обострения очень легко потерять рассудок… – расстроенно проговорила она, опустив голову. – Это Стив. Ещё вчера он говорил, что ему тут нравится и что его терапию доктора сочли успешной. И посмотри на него теперь: болезнь все равно побеждает, плевать она хотела на лечение.

Каллисто выглядела напуганной и растерянной, будто этот мужчина залил в ней последние горящие угольки надежды ледяной водой. Судорожным движением она сложила руки на груди так, словно бы ей внезапно стало холодно, и беспокойно начала рассматривать серые узоры на белом мраморе пола. Теперь стало ясно, почему врач так волновался. Безумие одного человека по воздуху могло передаться ко всем остальным, потому следовало незамедлительно избавиться от того, кто, пусть и нехотя, источал сумасшествие. Дилан, наблюдая, как мужчину скрутили и повалили на пол, делая, очевидно, болезненную инъекцию в шею, постарался тонким образом увести Каллисто от столь пагубной для ее психики картины. Он легонько коснулся предплечья девушки и непринуждённым голосом, присыпанным настойчивостью, произнёс:

– Ты не допила коктейль. Очень неуважительно по отношению ко мне, не думаешь?

– А… да, – замешкалась она и медленно зашагала обратно к водопаду. – Прости, при мне тут такое ещё ни разу не случалось. Я даже стала забывать о…

Каллисто оборвала предложение, но Дилану не понадобилось слышать его до конца, чтобы понять, что нарушило гармонию в душе девушки. Она села на каменный бортик пруда с опустошенным взглядом, и Дилан расположился рядом с ней, решив как-нибудь приободрить девушку:

– Слушай, Каллисто, как только ты сможешь отсюда уйти, предлагаю посетить одно красивое местечко, где подают самые калорийные десерты на свете. Они настолько сладкие, что там за час можно посадить поджелудочную и заработать диабет первого типа.

Переведя немного изумленный взор на парня, Каллисто звонко засмеялась и кокетливо убрала каштановые волосы на левый бок, а затем, приподняв бровь, спросила:

– Приглашаешь на свидание или советуешь сходить одной?

– Ну, в мужчине, как и в женщине, должна быть какая-то загадка: поэтому пусть тебя пока терзают разные гипотезы, что же я на самом деле имел в виду. – Дилан, глядя на Каллисто, ехидно ухмыльнулся и, не предвидя беды, достал завибрировавший в кармане телефон. Посмотрев на экран, где высветилась тревожная надпись: «ВНИМАНИЕ! Чрезвычайное происшествие в отделе "Генной инженерии", отсек №3», он подскочил с места. – Черт!

– Что случилось? – взволнованно спросила Каллисто.

– Мне срочно нужно возвращаться, – расторопно ответил Дилан и уже на ходу попрощался: – До завтра!

Вот этого только не хватало! Что бы у них ни случилось, во всем виноват будет Дилан – и совсем не важно, что рабочее место он покинул в свое законное обеденное время. Руководитель всегда несет всю тяжесть ответственности на своих несчастных плечах. Какое-то инстинктивное чувство давно подсказывало Дилану, что рано или поздно должно случится нечто нехорошее и гиблое, потому он и терпеть не мог эту треклятую работу в «Нервусе». Возможно, как раз таки сейчас и наступил тот самый подленький, нежеланный и, несмотря на внутренние предупреждения, заставший врасплох момент. Момент, который Дилан подсознательно выжидал с того самого дня, когда Ласс Шейн впервые привел его в Испытательный центр корпорации.

* * *

Дилан бежал до тех пор, пока его лёгкие не обожгло от нехватки кислорода, и дыхание не сбилось. Когда он стал приближаться к своему отсеку, то услышал чудовищные звуки – рев, совершенно точно принадлежащий Икс-Ролди. Страх раскаленной спицей прошёлся по грудной клетке Дилана, разум которого сразу стал выстраивать безумные теории о том, что там могло произойти. Не успев сосредоточиться на какой-то конкретной мысли, он влетел через раскрытые автоматические двери в атриум – громадное помещение со сквером, увидев толпу людей в компьютерном секторе.

Творился невероятный хаос. Кто-то галдел и бесцельно метался по извилистой траектории, кто-то с потом на лбу сидел за компьютерами, а кто-то тупо прилип к защитному стеклу, наблюдая за бедным Икс-Ролди: он душераздирающе вопил чуть ли не на всю корпорацию. Зверь пробегал несколько метров и резко останавливался, судорожно тряс головой и обессилено падал на землю, а потом вновь подскакивал и продолжал этот замкнутый круг с самого начала.

Понимание происходящего пришло к Дилану моментально, тогда же к нему и подоспела до невозможности беспокойная миссис Нэльс, входившая в основой состав работающей над проектом команды, и быстро, едва различимо протараторила:

– Микроволны внешнего устройства спонтанно изменили свою частоту! Мы не можем наладить связь за отведенное время… Нам не успеть!

Все ещё отдавая предпочтение полному безмолвию, приводя тем самым свою коллегу мисс Нэльс в кромешное исступление, Дилан стремительно подошёл к центральному пункту управления, увидев за одним из экранов мистера Хэсберна. Он в панике и отчаянии тарабанил по сенсорной клавиатуре, не замечая никого вокруг. Рядом двое других специалистов по программированию пытались тоже что-то сделать, но вяло, заранее не рассчитывая на успех. Конечно, чтобы перезагрузить столь сложную систему необходимо не менее пятнадцати минут, а у Икс-Ролди не было и пяти. Внешнее устройство, которое ныне имело вид ошейника, неконтролируемо внесло изменения в параметры внутреннего чипа – и изменения эти явно убивали зверя. Находясь в головном мозге, этот маленький механизм был способен неотвратимо повредить его структуры быстрее нервного импульса. Действовать нужно сейчас же! Дилан даже не попытался  сесть за компьютер, дабы пустить в ход все свои выдающиеся навыки; он не тешил себя сладкими иллюзиями, знал точно, что никому не успеть наладить работу устройства за считанные минуты, возможно, уже секунды. В нерушимой уверенности парень подошел к силовой завесе, стараясь мысленно оградить себя от посторонних звуков и как следует собраться с духом.

Каждый присутствующий сделался ниже травы и тише воды, когда на горизонте показался Ласс Шейн вместе с коренастым и грозным капитаном ВОН. Все внимание главы «Нервуса» было приковано к одному только Дилану, замысел которого, судя по всему, он вычислил в два счета.

– Не смей! – сурово крикнул Ласс Шейн, чьё лицо оставалось невозмутимым и строгим, но взгляд предательски выдавал неподдельную тревогу.

– Не вмешивайся! – так же четко распорядился Дилан и сделал шаг вперёд, за защитный барьер, прямо к Икс-Ролди.

Дар речи всех присутствующих людей был потерян, все боязливо замерли в ожидании.

Дилан прошелся вперед, поближе к Икс-Ролди. Зверь протяжно, хрипло завывал и суетился, как загнанный в клетку волк. Он скакал с места на место, сшибая своим весом тонкие деревца и невысокие кусты, когти его врезались глубоко в землю – и при очередном рывке Икс-Ролди ее ошметки вразнобой разлетались во все стороны. Приближаться к обезумевшему животному в большинстве случаев было равнозначно смерти, и Дилан это отлично понимал, но разве бездействие – лучше? Смотреть на предсмертную агонию Икс-Ролди, слышать его будоражащий кровь рев и ничего не делать? Дилан бы себе этого никогда не простил. Он хотел верить, что зверь не тронет своего спасителя, ведь этот огромный монстр обладал достаточно внушительным интеллектом, да и был вовсе не злым по натуре. Занимательно, но чаще животные оказываются разумнее людей.

– Эй, Ролди, успокойся, – ласково заговорил Дилан, медленно подходя к тяжело дышащему зверю. – Я тебе помогу.

Смотровую площадку, протягивавшуюся по всей длине западной стены, заполонила вооруженная охрана. Маленький отряд также пробрался через силовую стену и остался стоять у нее. Само собой, Ласс Шейн был прекрасно осведомлен как в сильных, так и в слабых местах искусственно выведенного организма. Он знал, что убойным пулям не пробить толстую и чрезвычайно крепкую шкуру Икс-Ролди, и потому приказал использовать высоковольтные снаряды. Применение электричества даже с самым минимальным зарядом спалило бы мозг животного – внутренний чип влегкую поспособствовал бы этому процессу, и главу «Нервуса» сей факт ничуть не печалил. Как ни странно, для него жизнь сына была дороже чего-либо в этом мире.

Икс-Ролди припал к земле, вывалив язык и закрыв глаза. Казалось, Дилана он не замечал. Спустя долю секунды зверь опять громко завопил и вскочил на ноги, которые от изнеможения начали дрожать, потихоньку теряя способность справляться со своей основной задачей, – держать увесистое тело животного. Икс-Ролди снова сник, опустив морду на траву, и внезапно зацепился взглядом янтарных глаз за подступающего к нему Дилана. Прижав острые уши, монстр оскалился и предостерегающее зарычал, однако он не шелохнулся, не предпринял попытки даже подняться с места. По-видимому, нестерпимая боль от чипа забирала силы с каждым ударом сердца.

ВОНовцы приготовили свои пушки, ожидая приказа Ласса Шейна. Испугавшись, что отец медлить не станет, Дилан аккуратно, без резких движений, подбежал к зверю сбоку и схватил толстый ошейник из блестящего металла. Он будто бы не отдавал отчета своей выходке, действовал по инерции и не считался ни со здравым смыслом, ни с тем, как же сильно ему влетит от главы корпорации в случае, если операция завершится успешно, и Дилан не падет от когтей и зубов животного. Отец будет до белого каления зол; он потеряет над собой контроль и наверняка попытается его, Дилана, убить голыми руками. Ничего нового.

Все происходило с утроенной скоростью. Ошейник раскрылся, и его система отключилась, прекратив свое пагубное влияние на внутренний чип. Стоило круглому механизму оказаться в руках Дилана, Икс-Ролди вздрогнул и стремглав вскочил, тряхнул мощной головой с невероятной быстротой и, словно бы с облегчением, протяжно и тихо заскулил. Заточенный рог зверя зацепил предплечье ничего не успевшего сообразить парня, порвал рукав синего твидового пиджака и белой рубашки. Вскоре Дилан понял, что целой также не осталась и его кожа. Руку обдало сильной болью. Он тихо ахнул и отстранился назад, а Икс-Ролди, чьи ноги подкосились, повалился на землю – вымотанный страданиями и мучительным страхом.

По тыльной поверхности ладони Дилана заструились алые дорожки крови. Он как-то стушевался и потерянно осмотрелся, потом глянул на ошейник, презрительно сузив глаза. Мистер Хэсберн – последний, кто работал с устройством, кто должен был победно вывести разработку на финишную прямую. Навряд ли программист нарочно все испортил. Он бы так рисковать не стал, да и Дилан знал, насколько хрупкой являлась эта технология – с ней легко ошибиться. Постояв еще мгновение, Дилан неторопливо побрел к защитному барьеру, по пути к которому его встретил отряд ВОН. Они все ещё были наготове, целились в беззащитного зверя, бессознательно развалившегося на зеленой траве.

– Оружие уберите! – рявкнул Дилан со злостью. – И сами тоже убирайтесь!

Охрана не смогла возразить, незамедлительно последовав приказу Шейна младшего, только что продемонстрировавшего несгибаемый стержень и внушающее уважение бесстрашие. После произошедшего ни у кого и мысли не возникнет, что сын не достоин наследия своего родителя. «Дилан Шейн, как оказалось, такой же больной, как и его отец. Вот это да, вот это сходство!» – самоиронично подумал Дилан, покидая просторы парка и, пересекая линию отключённой силовой завесы, вышел в компьютерную зону.

Каждый из топившихся тут сотрудников не упустил возможности шокировано изучить физиономию героя дня, поохать и пошептаться.

– Да у него стальные яйца…

– Господи, его же на куски порвать могли…

– Что за отчаянный парень?..

Безмятежно сложив руки за спиной, чуть поодаль от толпы стоял Ласс Шейн – задумчивый и сдержанный. Когда Дилан подошел достаточно близко, глава «Нервуса» без проявления каких-либо чувств сказал:

– За мной.

Ласс Шейн направился к выходу из отдела, и Дилан, плетясь за ним и оставляя после себя дорожку из багровых капелек крови, поймал виноватый взгляд поникшего мистера Хэсберна. Почему-то Дилану было все равно. Никаких эмоций, никаких мыслей.

В тяжелой тишине отец и сын добрались до медицинского пункта, а там их встретил доктор, который отправил Дилана в кабинку для осмотра. Ранение оказалось довольно глубоким и страшным на вид, но, к счастью, обошлось без серьезных повреждений. Дальнейшие манипуляции проводила медсестра. Она обработала порез обезболивающим и антисептическим раствором и нанесла так называемый «жидкий шов», имеющий прозрачно-бежевый цвет. Этот гель засвечивался ультрафиолетовым светом и приобретал кожеподобную структуру, надежно и герметично закрывая рану и ускоряя ее заживление.

После всех процедур Дилан жалостливо осмотрел порванный рукав висящего на крючке пиджака. Как говорится, первыми уходят лучшие.

– Зараза, мой любимый костюм, – произнёс Дилан, после чего молоденькая медсестра с удивлением на него взглянула и, не придумав ничего лучше, непонимающе улыбнулась. – Но рука все же любимее, – тактично добавил он.

Дилан вернулся к ожидающему его в коридоре Лассу Шейну, догадываясь, что через пару минут им предстоит долгий и экспрессивный разговор.

– Пошли, – сухо произнёс глава корпорации приказным тоном.

– Куда? – спросил Дилан, не проявляя особого энтузиазма. Все, чего он сейчас хотел, это вернуться домой и рухнуть на кровать, поспать часиков десять – не меньше.

Ласс Шейн мельком улыбнулся, не утруждая себя ответом, смерил сына суровым взглядом и молча двинулся вперёд. Дилану ничего не осталось, как подчиниться. С несчастным и измученным лицом он пошаркал следом за отцом. Рука адски саднила, несмотря на обезболивающее вещество, которое нанесла медсестра, а сложный конгломерат мыслей словно бы утонул в глубинах разума, отчего Дилану будет очень непросто отбиваться от нападок Ласса Шейна. В сложившейся ситуации их точно не избежать.

Глава «Нервуса» привел Дилана в свой кабинет – просторную и комфортную комнату с великолепным дизайном в стиле «авангард», отличающимся роскошью и уютом, большим аквариумом с подсветкой берилловых оттенков и столом со встроенной компьютерной системой. Внушительная конструкция из плексигласа с экзотическими рыбами занимала около четверти всего помещения и, если смотреть со стороны двери, находилась она в дальнем правом углу. Сам кабинет своей планировкой напоминал шестигранный изогнутый ключ, то есть состоял он из двух примкнутых друг к другу комнат: одна длиннее, другая – в разы короче. Последнюю занимал рабочий стол, верхняя крышка которого была представлена сенсорной панелью, а любой из ящиков открывался только по отпечаткам пальцев. Мягкие диваны цвета ртути размещались в оставшемся просторе, разделяя место с торшерами и металлическим сервировочным столиком на колесиках, заставленным различными крепкими напитками.