скачать книгу бесплатно
Не до конца доигранное детство
В войну слезами вылилось рекой.
И вот у тех, несчастных с малолетства,
Уже под старость отняли покой.
Кого винить?
Родное государство?
Его коварство или «перст судьбы»?
Что заимели?
Льготы на лекарства?
Ах, да, конечно – льготные гробы.
Не зря ль они горбатились и пели,
Хваля вождей и наш советский дух?
Давно спят те, кого они согрели,
А для самих огонь уже потух.
И все ж живет,
Пусть согнуты колени,
Среди людей, которым не до них,
Одно из тех, военных поколений,
Любивших жизнь, любившую других…
1998г.
Мое детство началось в 1957-м году, через двенадцать лет после Великой Победы. Счастливым ли оно было? Да. Хоть и жили поначалу в многосемейном бараке. Отопление – уголь, на кухне печь для готовки. Голодным я никогда не был, а потому никогда не думал о еде. Играл, себе, с самодельными игрушками или катался на карусели. У нас во дворе была настоящая карусель! Про войну я слышал, когда ее вспоминали взрослые, но что это такое, не знал. У меня были родители – мама и папа, который воевал. Я жил без забот…
– Мама, когда война кончится? Когда папа вернется?
– Скоро, дочка. Скоро, сынок. И папа наш вернется, и будет у нас все хорошо. Спи…
Они не были ветеранами. Они были еще детьми, когда началась война. Страшно подумать, но многим из них повезло, потому что они не попали в детские лагеря смерти. Не добрались до них палачи. Но и тем, кому посчастливилось жить на неоккупированной земле, было не до беспечных улыбок. Конечно, для них ничего не жалели мамы и бабушки, отдавая последнее. Дети постарше работали на заводах или на полях, собирая урожай. В блокадном Ленинграде они умирали от голода… Это дико, когда дети умирают от истощения.
Сегодня им снова несладко. Счастье, которое они обрели после войны, должно было стать вечным. Не стало. Многие из них снова вплотную приблизились к тем дням, когда приходится экономить каждую копейку на хлеб. Кто в этом виноват. Войны нет. Голода в стране тоже нет. В среднем. В среднем, мы все хорошо живем. Даже процветаем. Наша страна – пышная клумба, которой все восторгаются. Да, «цветы» красивые, но растут они на…
12.04.2020г.
90-тые. Время крутых переломов?
Вот, оно, Время крутых переломов,
Непревзойденное даже во сне.
Переломали нам жизни и дома
Мы у себя, словно в дикой стране
Странных людей, утерявших рассудки,
День начинающих с левой ноги,
Дикой стране обозленных желудков,
Кое-кому заменившим мозги.
Линия жизни пошла штрихпунктиром:
Точка – удача, тире – ничего.
Голая правда «свободного» мира,
Так ли красиво твое естество?!
Вспомните люди, как в дни ликованья
Ветер надежды захватывал дух.
Новое,
Рыночное образованье
Скромных людей превратило в хапуг.
Вспомните крики: Свободу на бочку!
Западной жизни даешь красоту!…
Быстро Стену разнесли по кусочкам
На сувениры.
Жалко – не ту.
2000г.
Начало девяностых. Да, эмоции в те годы зашкаливали. Нежелание прощаться со старой размеренной жизнью и неприятие новой порождали настоящие классовые конфликты. Скромные «новые русские» начинали осваивать частное предпринимательство. То есть, покупали какой-нибудь старый списанный ларек и открывали свое дело. Сколько я встречал их, пожженных то ли конкурентами, то ли завистниками, то ли рэкетирами.
В лесах, наверное, не было столько грибов в сезон, сколько расплодилось частных торговых ларьков и киосков (комков). Кто-то владел одним таким «предприятием», а у кого-то было целая сеть. Весь город, я сейчас говорю про Минск, был сплошным нагромождением частных торговых лавочек. Эти «грибницы» захватывали все пустыри, превращая их в кипящую массу ищущих, страждущих и жаждущих покупателей и зевак. Там можно было найти все, в отличие от магазинов. Люди иногда часами бродили от киоска к киоску, пытаясь найти что-то подешевле. Иногда это удавалось. Иногда! Цены там были дружные и держались друг за друга зубами.
Чем торговали? Сигаретами, спиртным, одеждой, часами… Перечислять долго, да и нет смысла. Особо можно рассказать о спиртном. Думаю, не мало отравилось людей паленой водкой и подозрительным спиртом. А какое только вино ни продавали. Явно своего приготовления, с наклейками далеко не типографского качества. В бутылках разных сортов и размеров, даже в трехлитровых банках. Это еще ничего, но, когда я увидел закатанное вино с фруктами, я понял, что видел все.
А как же магазины? В магазины ходили, в основном, только за повседневными продуктами: хлеб, молоко, колбаса, яйца.
18.04.2020г.
Неприятие
(немного о старой и новой жизни)
Я почти механизм – еще в детстве меня
Обработали "молотом и серпом".
И традиции Партии старой храня,
Молчаливо терплю я новый "содом".
В моем теле пружины из скрученных жил,
Я озвучен набором затасканных фраз,
Даже водкою смазан, что б лучше служил.
Вот такой для Отчизны я – в самый раз.
Сколько мне остается лет или дней?
Я хотел бы другую жизнь увидать,
Но глаза застилают брызги слюней
Изо рта, обещающего благодать.
Я промою глаза,
Рукавами утрусь,
Я осилю словарь из неведомых слов
И до тех, кто унизил меня,
Доберусь,
Достучусь сквозь броню твердолобых голов.
Я надеюсь на это…
1999г.
Двойственное отношение к стране, которая ушла безвозвратно, сохраняется у меня по сей день. 35 лет без малого я прожил спокойно, ничуть не волнуясь за свое будущее. Счастливое детство, безмятежная веселая юность… Детство, наверное, в любой стране счастливое. Дети живут так, как живут. Они часто не знают, что можно жить лучше, и не задумываются об этом. Для них счастье в том, что есть они, есть друзья, любимые игры, любимая лавочка, на которой можно пол дня, захлебываясь от восторга, обсуждать новый фильм. А еще счастье в ломте свежего черного хлеба с маслом и солью! А главное, есть мама, готовая всегда пожалеть.
Я подрастал в этой стране. Подрастал не только физически. Становясь старше, я видел все больше обмана и лицемерия. Как оказалось, не все так было гладко в Стране Советов. Я замечал, что многие коммунисты живут совсем не так, как «велит им партийная совесть». Особенно, руководство. Сначала это были разговоры между собой, потом, еще взрослея, я убеждался в этом сам. И это уже не было исключением, а было правилом для всей руководящей партийной братии.
Тем не менее, государство жило. Выращивался урожай, выпускались станки, строились квартиры. Все распределялось между республиками, по возможности, в равной степени. Были свои нюансы, но разбирать их здесь нет ни времени, ни желания. Да это и не важно. Высшие руководители воровали, но и о стране не забывали. Практически, каждый год снижались цены на товары.
Когда-то, еще в СССР, я любил ругать свою страну именно за лицемерие. Не за то, что был небогатым человеком. Ни в коем случае. Я не гнался за богатством, за деньгами, я не хотел ни дачу, ни машину. Моя жизнь вполне меня устраивала. Мне хватало моей заводской зарплаты на жизнь и на развлечения. Любил фотографировать, любил рок-музыку, любил отвести душу с друзьями где-нибудь на речке с палаткой. Когда женился, у меня не было проблем с деньгами для семьи с двумя детьми. Жаль, что все это закончилось внезапно.
Советский Союз развалился, но многие еще долго пытались жить по-старому. Простые люди, как и я, не могли принять так сразу новые перемены. А кто-то приспособился очень быстро. Те, кому не давали воровать в Советском Союзе, теперь зажили на широкую ногу. Они не упустили возможность. Теперь они на каждом углу клеймят и ругают СССР.
Что можно сказать о новом времени. Лучше стало только внешне. Престижные вещи заполнили наши дома и души. Зато люди стали злее и равнодушнее друг к другу. Вернее, еще злее и равнодушнее. И вот именно теперь появились по-настоящему бедные. Это естественный закон природы и физики: если где-то в одном месте прибавляется, то в другом обязательно убывает.
22.04.2020г.
Владимиру Высоцкому
Еще тогда…
Еще тогда, когда умы не расцветали,
Пока не скажут им, когда и чем цвести,
Из «книжных мисок» мы утопию глотали,
Стремясь идейно и духовно подрасти.
Мы в благородство свято верили порою:
Из передач через эфир, через экран,
Вещали нам, что коммунизм не за горою.
И это так, ведь перед ним был океан.
Мы «заводились», возмутясь, с пол-оборота —
Вдруг предал Родину непризнанный талант,
Но «танцевальные программы» по субботам
Не пропускали, хоть и вел их эмигрант.
И был для каждого вопросом идиотским
(Не важно, где, будь то Находка или Брест):
Зачем на всех магнитофонах пел Высоцкий,
Когда по «телеку» транслировали Съезд?
За душу бравшее с тоскою и надрывом:
«Я не люблю…", «О старшине…» и «Батальон…»
…Еще тогда мы обрели в душе нарывы,
А он вскрывал.
Он был один на миллион.
1998г.
Главный принцип в коммунистической иерархии – не высовываться. Даже в искусстве, если ты не «заслуженный», то не должен делать что-то лучше, чем «всеми любимый и уважаемый». Если, вдруг, ты и сотворишь нечто гениальное, не переживай – это гениальное останется где-то внизу, на задворках, пока не придет время воздать ему должное.
Дождись очереди, пока тот, общепризнанный, не споткнется. Дождись, когда его осудят широкие массы работников искусства в лице таких же, как ты, «скромных» художников, писателей и музыкантов. Главное, дождаться команды сверху и тут уже постарайся не упустить шанс. В этот короткий промежуток ты можешь быть смелым и прогрессивным, но до определенной границы. Всегда надо помнить, что чересчур яркие личности могут внести ненужный контраст в ровное, пусть и тускловатое, свечение тех, кто, собственно, и управляет вашей иерархией.
Политика закрытого коммунистического государства не позволяла проникать в ее ряды чуждой нашей ранимой душе морали. По этой же причине лучшие, с точки зрения этой морали, люди с большой неохотой выпускались на короткой время в логово капиталистического зверя. Иногда кому-то не нравилась такая горячая опека, и, безуспешно не один год потолкавшись в очереди (абзац 2), он покидал родное ему общество навсегда. В тот же момент он из известного и любимого всеми артиста или музыканта превращался в предателя своей страны.
Наверное, единственный человек, который имел полное право покинуть свою родину – это Владимир Высоцкий, давно признанный в народе, от самого последнего пьяницы и хулигана, до руководителей высочайшего ранга, но не оцененный государством официально по тем же моральным меркам. Он, наверное, один из немногих понимал, что популярность его от народа и только свой народ может оценить его по достоинству. Многие артисты этого не понимали, к сожалению. Можно понять, когда ученый уезжает ради науки, потому что в своей стране нет ни денег, ни условий для работы. Но слава, обретенная в своем народе, не повторится в чужом.
«Талант пробьет себе дорогу сам». Возможно, но только в очень редких случаях. В основном, талант пробивает себе дорогу к кладбищу, причем, намного опережая своих успешных конкурентов по искусству, получивших звания в порядке очереди, как в Советском Союзе, или, благодаря деньгам и рекламе, как сейчас.
23.04.2020г.
А у нас…
Где-то «хрустали» на счастье бьют,
В уголок небрежно заметают,
А у нас, как прежде, неуют
И опять на водку не хватает.
А у нас народ вовсю кутит,
Хоть и жизнь поныне редьки горше,
А у нас на Совесть дефицит,
Как тогда, а может даже больше.
А у нас в почете спекулянт —
Сколько б мы его ни отторгали,
Он развил продажный свой талант.
Бизнесмен!
(А раньше б расстреляли)
А у нас «уран» над головой
И с киркой искать его не надо.
Ну, а тот, что вечно был живой,
Все лежит под мраморной прохладой.
Он проспал успешно много лет
Перестройки все и катаклизмы,
Сохранив в музее партбилет,
А в гробу «оплот социализма».
Он у нас навеки «старожил»
В мрачном доме с видом на жилПЛОЩАДЬ.
Как бы он и вправду не ожил,
Ведь не зря хранятся кем-то мощи…
Владимир Высоцкий ушел, когда расцвет Советского Союза практически достиг апогея. Через два года умер Генеральный Секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, и СССР постепенно начал сдавать свои позиции. Новые руководители советского государства умирали один за другим, не успевая ни привнести что-то новое, ни удержать старое. Жадность и глупость самого именитого в мире дома престарелых – Центрального Комитета компартии – не позволила найти достойную замену ушедшему вождю. Новые «вожди» то ли отвыкли думать, то ли им мешал уже собственный старческий маразм.
