скачать книгу бесплатно
– Почему это? – спросила Катька.
– Девчонки от нее пугаются и спать не могут потом. Это история только для мальчишек. Так что лучше…
– Расскажи, расскажи, – заканючила Катька. – А если не расскажешь, то я папе расскажу, что ты математику не сам делал, а у Филиппова списывал.
– Ну, смотри, – я понизил голос. – Сама напросилась. Только никому больше не передавай, а то тебя найдут.
– Кто найдёт?
– Те, кому надо, найдут. Один парень рассказал эту историю своему брату, а на следующий день их нашли мёртвыми. Они оба задохнулись в сугробе, торчали там вниз головами.
– Знаешь, я чего-то боюсь…
– Если ты никому не расскажешь, то тебе нечего бояться. Ты ведь не расскажешь?
– Не… – Но в голосе Катьки уверенности я не услышал.
– Ну, смотри. В одной школе, в нашем городе, кстати, был новогодний карнавал. Но не простой карнавал, а тематический.
– Как это? – спросила Катька.
– Ну, это когда все в тему одеваются. Например, все одеваются древними римлянами, или космонавтами, или морскими пехотинцами. А на этот карнавал все решили нарядиться всякими чудовищами. Наступал Новый год, тридцать первое декабря, все пришли в школу, все приготовились. В семь часов вечера во всей школе собрались выключить свет, чтобы в темноте все переоделись каждый в свой костюм, а когда свет включится, все были бы уже одеты и не могли бы узнать друг друга. Так и произошло. Свет выключили, а когда через пятнадцать минут включили, народ был уже в костюмах. Вампиры, скелеты, зловещие мертвецы всякие. Но круче всех была маска оборотня. И маска, и костюм – всё как настоящее. Тут по связи объявили, что начинается праздник, и школьники рванули в спортзал. А там всё как водится – ёлка, музыка, танцы, конкурсы всякие дурацкие, красота, короче. Все наплясались, навеселились, а как пробило десять часов, так пришло время снимать маски – традиция такая. Ну, все и стали снимать костюмы. А когда сняли, оказалось, что оборотень остался в маске. Тут все засмеялись и стали требовать, чтобы он немедленно маску снял. Окружили его и давай дёргать. А костюм не снимается. Они стали сильнее дёргать. Ни в какую! Тогда подбежал физкультурник, он штангист – и как дёрнет!
Я сделал паузу.
– И что? – дрожащим голосом спросила Катька.
– И тогда оборотень зарычал и вцепился в горло учителю физкультуры. И вдруг свет погас и больше не загорался, в темноте были слышны крики и стоны…
Я замолчал.
– А потом? – спросила Катька.
– Утром насчитали восемнадцать трупов, – закончил я.
Катька молчала.
– Кать, – спросил я, – а ты знаешь, кто был тот оборотень?
– Кто? – Катька напряглась.
– Тот оборотень был… – Я начал смотреть Катьке за плечо. – Тот оборотень – это… Это… Я!!!
Я зарычал и щёлкнул зубами, Катька завопила и забарабанила по крыше кабины, чтобы её сняли из кузова. Машина остановилась, мать выглянула в окно и спросила, что происходит.
Катька немедленно на меня нажаловалась и сказала, что не собирается ехать со мной в кузове дальше. Мать забрала её в кабину. Я остался в блаженном одиночестве, расположился на мешках с вещами и стал смотреть в небо, где острой стрелкой шёл маленький ястреб.
Машина катилась, асфальт был лёгкий, свежеположенный, и уже в час дня мы въехали в Унжу. В Унже асфальта не было.
Вещей у нас было немного, всё вошло в один грузовик. Это потому, что мы переезжали ненадолго, всего на два года. Папашка у меня строитель, и его направили сюда строить то ли элеватор, то ли рефрижератор, а может, вообще какой-нибудь регенератор. Это было очень нужно ему по работе, после того как он построит тут регенератор, его должны сразу отправить в Москву на повышение. Я не был в восторге от ссылки в Унжу, но в Москву мне попасть очень хотелось. В Москве для меня полно возможностей – я ведь старый геймер, почти профессиональный. В смысле игрок в компьютерные игры. Даже в соревнованиях участвовал. А в Унже вряд ли есть компьютерный клуб, придётся с собой играть. Это скучно и тяжело. Но делать нечего. Я собрал волю в кулак, упаковал свой комп в коробку и собственноручно погрузил его в самый безопасный угол грузовика.
Впрочем, в поездке в деревню были и свои плюсы. Я узнал, что в здешней школе учится всего двадцать ребят. И это во всех классах. В моём седьмом классе всего три человека. Здорово – три человека и учитель. Такие занятия – всё равно что занятия с репетитором, только бесплатным. Большая экономия для семейного бюджета.
К тому же вряд ли в деревне ещё у кого-нибудь имеется по-настоящему мощный компьютер. Наличие же машины, думал я, обеспечит мне известный авторитет и уважение среди немногочисленных сверстников.
Но до занятий было ещё далеко, и мне предстояло почти месяц обживаться в новом жилище. Сначала нас хотели поселить в гостинице в районном центре, но от гостиницы до стройки было почти два часа езды, поэтому нас поселили в незанятом двухэтажном доме. Оттуда, как нам сказали, стройку видно в окно, можно на велосипеде доехать.
Деревня оказалась довольно большой, я бы даже сказал, что это не деревня, а село. Правда, народу что-то было не видать – грузовик протряс нас по улицам, а навстречу нам не попалось ни одного человека. Ни одной собаки. Я подумал, что, скорее всего, все ушли в поле возделывать какую-нибудь зябь. Ну и хорошо.
Грузовик переваливался по рытвинам и ухабам, я держался за борта и рассматривал своё будущее место жительства. Дома все были довольно хорошие, не кривые, не побитые градом и не перекособоченные разными ураганами, нормальные дома. Пару раз даже попались двухэтажные особнячки, наверное, обиталища агронома и председателя. Папахен сказал, что мы тоже будем жить в двухэтажном доме, и теперь я усиленно его искал, вертя головой. Но я увидел его не сразу. Оказалось, что за деревней начинался крутой и долгий спуск к реке, и дом было видно лишь с самого края села. С околицы, так это, кажется, называется. Мы подкатили к этой самой околице, грузовик снизил скорость и стал сползать вниз. Тогда-то я и увидел дом.
Он был построен из белого кирпича, крыша покрыта красной черепицей, а вокруг – внушительный кирпичный забор. Видимо, раньше здесь жил местный миллионер, хозяин хлебозавода или какой-нибудь заправки.
Мне дом понравился. Он выглядел вполне современно. В таких домах обычно имеются спортзал, сауна, может быть, даже маленький бассейн. Дом вселил в меня надежду на то, что моё пребывание тут не будет совсем уж мрачным. Стройку, где должен был инженерить мой папахен, и в самом деле видно – на другом берегу реки возвышались белые полукруглые строения, а через реку переброшен худосочный понтонный мостик. При желании можно и на велосипеде проехать.
Когда до дома осталось метров двести, дорога вильнула, и я увидел, что наш особняк на берегу не один. Совсем недалеко от него ещё дом. Если это строение можно было, конечно, назвать домом. Приземистое сооружение, вросшее в землю почти по окна. Некрашеные бревенчатые стены, посеревшие от старости. Крыша покрыта дранкой, на дранке давно поселился зелёный мох. Из трубы, несмотря на жару, ползёт дымок.
Метрах в десяти от мрачного дома торчали из бурьяна какие-то обугленные поленья, скорее всего, там была баня, а потом она по каким-то причинам сгорела.
Грузовик остановился. Кабина открылась, и на воздух вывалился водитель, потом вылезли маман и моя сестра Катерина. Папахена пока не было – он улаживал дела на своём старом объекте и собирался приехать к нам недели через две.
– Прибыли, – матушка постучала ладонью по железным воротам. – Тут сигнализация, говорят, даже есть. Крепость настоящая.
– Нормально, – сказала Катька. – Нормальненько…
– Супер. – Я спрыгнул из кузова на землю. – Хибара что надо. Я думал, будет болото какое-нибудь…
– Там и мебель есть, – кивнул шофёр. – Вы правильно сделали, что ничего с собой не взяли.
– Мы взяли, – матушка улыбнулась водителю и достала из кармана стольник. – И нужно бы разгрузить.
Водитель покривился, но стольник взял, легко запрыгнул в кузов и стал быстро сбрасывать узлы с одеждой, коробки с посудой и другую необходимую в жизни дребедень.
Мы с мамкой всё это ловили и складывали в аккуратную кучу. Комп я водителю не доверил и спустил на землю сам.
Машина была разгружена за десять минут. Водитель отряхнул руки и вернулся в кабину.
– Ну, вот и хорошо, – сказал он. – Всё, как надо, всё, как прораб велел. Вы тут располагайтесь, а я поеду…
– Спасибо, – Катька улыбнулась водителю. – Приезжайте ещё.
– Ага, – водитель поморщился, – приеду…
Он захлопнул дверцу.
– Эй, погодите, – мама помахала водителю рукой, – а там, в этой избушке, кто живёт?
Она указала пальцем на покосившийся дом по соседству.
– А, – водитель завёл мотор, – так, никто…
– Там живёт ведьма, – сказал кто-то.
Я обернулся.
Метрах в трёх от въездных ворот стоял мальчишка. Он был одет в длинную резиновую куртку болотно-зелёного цвета и в безразмерные кирзовые сапоги.
– Кто? – спросил я.
– Ведьма, – шёпотом повторил парень.
Водитель врубил передачу, прибавил газа, развернулся и покатил в гору.
– Ты кто? – спросил я у мальчишки.
Но парень ничего не сказал, побрёл к реке.
– Чего стоим? – бодро спросила мама. – А ну, узлы в зубы и в дом всё таскать!
Мы стали таскать вещи в дом. Я, правда, отнёс всего два узла, да и то лишь до крыльца, а на третьем сделал вид, что у меня есть неотложное дело, и быстренько слинял.
Я выскочил за ворота и огляделся. Парень дошёл уже почти до реки, только шагал он не напрямую, а в обход почерневшего деревянного дома, делая большой крюк по лугу. Сначала я хотел ему крикнуть, чтобы он меня подождал, но потом подумал, что парень может испугаться и вообще свалить. Поэтому я решил его просто догнать. Крюк делать мне не хотелось, и я двинул прямо через двор наших соседей. Хотя двором это можно было назвать лишь с большой натяжкой – забор давно сломался и зарос травой, а огорода не наблюдалось вовсе. Так что я смело рванул мимо соседского домовладения. Шёл себе прямо, иногда, конечно, поглядывал влево на окна домика. Но окна были такие замызганные, что ничего, кроме серой пелены, я не видел. Раз, правда, мне показалось, что что-то там промелькнуло в глубине, но вглядываться я не стал.
Мальчишку в резиновой куртке я догнал не скоро. Он как-то странно передвигался по берегу, то исчезал, то выныривал вновь, семафоря мне острым капюшоном своей куртки. Потом он вообще скрылся из виду, и мне пришлось даже немножко пробежаться.
Парень сидел на крутом песчаном берегу и жёг микроскопический костерок из плавника. Ни тепла, ни какой-то пользы от этого огня не было, видимо, он жёг его для своего удовольствия. Я подошёл и сел рядом.
– Тебя как зовут? – спросил я.
Парень не ответил.
– Чего молчишь? – снова спросил я. – Не хочешь со мной разговаривать?
– Я с мертвецами не разговариваю, – ответил парень.
3. Разговор с мертвецом
С реки потянуло холодом, я подобрал сухую коряжку и кинул в костёр. Огонь весело затрещал, но теплее не стало. Вообще здесь было довольно неуютно, на берегу этой реки. Я подумал, что для этого места на самом деле лучше всего подходят резиновые куртки, надо тоже себе завести такую.
– Так «Урановый край» начинается, – сказал я. – Один чувак выясняет, что он мёртв. Что он, типа, привидение. И ему надо знать, как это с ним случилось. Интересная игрушка, месяц играл… Но я, в отличие от того чувела, вроде жив.
– Это пока, – сказал парень. – И ненадолго.
– С чего это я вдруг буду помирать? – спросил я.
Парень промолчал. Я решил тоже помолчать. Всё равно не выдержит, расколется. Всегда раскалываются, все.
Так и случилось.
– Я Горох, – сказал он. – Моя фамилия Горохов, и меня зовут Горох. Я тебе ничего не скажу. Только так скажу – лучше вам отсюда уехать. И чем скорее, тем лучше.
– Почему?
– Потому, что кончается на «му»!
Парень снова замолчал. Тогда я развел его самым простецким способом.
– Да ты просто завидуешь, – сказал я. – Дом у нас классный, вот и хочешь пугануть. Чтобы жилось потяжелее.
– Дурак ты, – поморщился Горох. – Тут такое случилось в этом доме…
– Зловещее преступление на крыше! – перебил я. – Пришелец взорвал страусиный питомник!
– Да пошёл ты, – обиделся Горох и поплотнее закутался в куртку.
– Не обижайся, – я дружески ткнул его кулаком. – Леденец лазерный хочешь?
– Как это?
Я достал из кармана обычный ананасовый леденец.
– Берёшь леденец, суёшь в рот. Жуёшь. Потом останавливаешься и ждёшь. Через две минуты открываешь рот, а оттуда лазерный луч!
– Брешешь! – сказал Горох.
– Попробуй, – я предложил ему леденец.
Горох протянул было руку, но потом вдруг передумал.
– У меня кариес, – сказал он. – Покажи сам.
Я пожал плечами, развернул обёртку, сунул леденец в рот и стал жевать. Через две минуты я открыл рот, но никаких лазерных лучей оттуда, конечно, не выскочило.
Горох вопросительно на меня посмотрел.
– Влажность повышенная, – объяснил я. – Луч и коллапсирует. То есть распадается на фотоны.
– Тут теперь всегда влажно, – сказал Горох. – Как ведьма приехала, так погода сразу и испортилась.
– Какая ведьма-то? – спросил я.
– А та, что рядом с вами живёт, в кривулине.
– В какой кривулине?
– В избушке, что с домом вашим рядом стоит. Там ведьма живёт.
– Ведьм не бывает.
