Проделки богини в академии магии

В комнате я появилась не одна, вместе со мной там оказался высокий – головы на две выше меня, – грузный темноволосый мужчина. Из-за него и без того небольшая комната стала еще меньше. Гнетущая атмосфера стала еще тяжелее.

Взглядом я пробежалась по помещению. Все живы. На волосах ошалевших Эмбер и Кэмбер переливались блестящие зеленые и синие порошки, пятнами сползающие на лица. С Тари ничего подобного не произошло, по девушке легко читалось, что она уже сто раз пожалела о том, что ввязалась в потасовку.

– Что тут происходит?! – громогласно поинтересовался незнакомец.

Ух, сколько раз я слышала этот вопрос! От дражайшего папочки, но как же тон похож, аж мурашки берут. Девчонки чуть ли не присели от неожиданности, но я-то богиня матерая, меня одним вопросом к земле не припечатаешь.

– Увлеклись уборкой, – совершенно спокойно ответила я, перетягивая на себя одеяло внимания.

И вот когда мужчина перевел на меня взгляд, признаюсь, стало жутенько. Плясало в его глазах что-то первозданное. Чистая, без всяких примесей ярость.

Так, Рина, спокойно – тебя всякими человеческими эмоциональными манипуляциями не проймешь.

– Тут все жутко хрупкое, – не изменившись в голосе, произнесла я. – Мы только зашли, и от одного скрипа двери полка обвалилась!

Мужчина шумно выдохнул. Да так, что зашелестели бумаги, на которых мы записывали порядок расположения алхимических ингредиентов.

– Это правда? – мужчина обернулся к Тарине.

Спрашивал почти спокойно, но… Уж не знаю, каким взглядом мужчина ее окинул, но соседка по комнате аж побелела. По подсобке тут же разлилась тяжелая и давящая аура. Ох, какой мужик! Вот кто-кто, а у него в дальних родственниках точно боги или полубоги потоптались. Ну не бывает у людей настолько мощной ауры! Шестое чувство и пятая точка подсказывали мне, что это и есть наш новый ректор – Разимус фон Латс.

– Нет, – тихо ответила Тари.

Ну блин! Зря я, что ли, их спины прикрывала. За драку всем влетит, а так… фьи.

– Латарины вообще тут не было, – спешно начала бормотать подруга, игнорируя знаки, которые я делала ей из-за спины мужчины.

* * *

Закончилось все это прескверно. Во-первых, Тарине запретили посещение бала. Благо единожды. В качестве наказания за то, что начала драку. Она же сама, под гнетом ауры, об этом и рассказала. Во-вторых, Эмбер и Кэмбер направили завтра на отработку в столовую – за то, что спровоцировали. Потанцевать на балу, кстати, им дозволялось. Но только если успешно справятся с завтрашней работой.

Нет, ну если по совести, то весьма справедливо. Но… Чхать я хотела на то, как по совести. Я уже поставила цель – превратить Тарину в настоящую принцессу. Искренне хотела научить ее верить в себя и в свои силы – так, чтобы никакая божественная благодать в будущем не портила ей жизнь.

У-у-у-у! Бесы бы побрали этого Разимуса фон Латса с его справедливостью!

– Ой, да не очень-то мне и хотелось, – протянула Тарина, подметив мое мрачное настроение. – Не в этот раз, так в конце года.

Лукавила. Не нужно обладать божественным взглядом, чтобы это увидеть.

– Разберемся, – решительно сказала я.

В целом есть пара вариантиков. Может, все не так уж и плачевно.

Стоило мне об этом подумать, как в окно раздался стук. Тари дернулась от неожиданности и скинула рукой кружку со стола. Я уже привычно проигнорировала очередную мелкую неудачу.

За стеклом виднелся черный ворон, косящий на меня слишком уж насмешливым красным глазом. Так-так-так… Посланник от Верховного Зла? На верхнем небе она предпочитала передавать записки с черным кроликом. Но тут, видимо, пришлось экспериментировать. Если отправить такого темного кролика на землю, сказки про вампиров перестанут быть сказками.

Разве что вместо светящейся на солнце кожи любительниц кровососущих будет ожидать черный жесткий мех.

Открыла окно и сняла с лапки капсулу. Оказавшись в моей руке, она раскрутилась сама собой – и на ладонь выкатилась трубочка бумаги. Раскрыв, я прочитала:

«Ну и как тебе новый ректор?

Вах, какой мужчина! Зло как будто впервые влюбилась.

А если серьезно – настала пора платить по счетам, дорогая Латарина. У фон Латса есть в закромах презабавный артефакт, который он хранит в своем кабинете. Вроде того, что сверкает на твоем ухе, а потому добраться до него самостоятельно я не смогу – он реагирует на всякую божественную силу. Твоя – заблокирована. Тебе нечего опасаться.

Достань этот артефакт и отдай мне, когда вернешься на Верхнее небо. И это мое желание.

Соскучилась, Зло».

Божечки-воробушки!.. Час от часу не легче! Да и Зло в своем репертуаре: иди туда, незнамо куда. Неси то, незнамо что. Впрочем, мне не привыкать. Да и невыполненными желаниями раскидываться нехорошо. Очень нехорошо, может такой отдачей замучить, ух!

– Это что? – с любопытством поинтересовалась Тарина, радуясь, что я перестала сокрушаться по поводу их со сводными сестрами драки.

– Это, Тари, дополнительная проблема, – тяжело вздохнула я и превратила записку в пепел.

Пожалуй, самое время отправиться спать. Так я рассудила.

Бал аж завтра вечером – я сто раз успею что-то придумать!

Глава 12

Все эмоции, копившиеся в течение этого невыносимо долгого, но в то же время стремительно быстрого дня, связались в тугой узел. Вышагивая по темным пустынным коридорам академии – ну, конечно, бОльшая часть студентов уже в главном бальном зале, – я до сих пор не могла поверить, что успела.

Толкнув уже знакомую дверь, оказалась в четвертной алхимической подсобке.

– Латарина? – Соседка по комнате сидела на полу и перебирала какие-то мешочки. – Почему ты не на балу?

Комната была куда чище, чем после вчерашнего побоища. Тарина действительно многое успела. Остальное предстоит доделать мне.

– Вставай, – скомандовала я, водружая плотные пакеты на пол.

Тари послушно встала, не до конца понимая, чего я от нее хочу.

– Значит так, сейчас мы спешно собираем тебя на бал, – сообщила я. – Ты со мной не споришь и беспрекословно подчиняешься.

– Но… – ошарашенно выдала Тарина, так и не придумав, что должно идти после этого самого «но».

– Так, ты на бал хочешь? – резко спросила я.

– Хочу, – честно призналась Тари.

Этого достаточно. Я рассказала соседке по комнате, что в кулоне, что я повесила ей на шею – маленькой рубиновой капле – скрыта магия, которая позволит ей остаться неузнанной. Вроде тех чар, что я создала для изменения внешности. Для этого вновь пришлось рискнуть, но я не жалела.

После этого взялась за прическу. Благо запрет на использование магии действовал только на уборку. Для того чтобы воссоздать что-то сносное, мне пришлось два часа провести в женском салоне. Я наблюдала за тем, как это делают местные работницы.

Вечно спутанные волнистые темные волосы превратились в роскошную волну шелка, плавно ниспадающую на плечи и спину. Красота!

Из-за отсутствия зеркала у Тари не было никакой возможности убедиться в том, что получилось действительно замечательно. Но стоило ей коснуться своей прически – осторожно, словно она дотрагивалась до ядовитой змеи, – как ее глаза налились восторгом.

– Научишь меня? – робко поинтересовалась она.

– Конечно.

Дело оставалось за малым – макияж и платье. Последнее я пока хранила в тайне, хотя замечала, с каким нетерпением оглядывает плотный мешок с названием модного магазина Тарина.

Уже минут через двадцать на меня смотрела совсем другая девушка. Блестящие ровные волосы, подчеркнутые легкими тенями и тушью глаза, губы с полупрозрачной вишневой помадой. Настала очередь платья…

– Рина, это…

– Это подарок, – сухо отрубила я.

– Но за что? – Она вцепилась в меня рукой.

За то, что испортила тебе жизнь. Да так, что твое долго и счастливо с каждым годом все дальше и дальше от тебя.

– Мне тоже иногда надо совершать добрые дела, – с улыбкой произнесла я. – И, Тари, у меня есть маленькая просьба.

– Что случилось?

– Попробуй наладить отношения со сводными сестрами, – произнесла я, тщательно подбирая слова. – Все, что они говорят и делают… Это не их вина. Так же, как ты долгое время жила под их гнетом, они были под влиянием воспитания матери. Но пока еще не все потеряно, вы сможете стать подругами. Не сразу… Да даже не через год. Но когда-нибудь…

То, что Феликс раскрыл свою божественную суть через этих двоих, что-то да значит. И вряд ли они так много говорили правды во зло. Скорее речь идет о лжи во благо. И этим троим точно еще не раз предстоит с этим разобраться.

Тарина нахмурилась. Я видела по лицу, что она о чем-то плотно задумалась. Через долгих десять секунд она все же ответила:

– Я попробую.

И после этого мы начали упаковывать ее в платье. Длинное, но не настолько, чтобы волочиться по полу. Я слишком хорошо понимала, что одно неловкое движение, один неверный шаг, и Тари обязательно запнется. Доходящий до середины икры подол струился серебристым шелком. Корсет более глубокого и богатого серого цвета был украшен каменьями, но не пошло, а в причудливом узоре ручной работы.

Задумывалась ли я тогда, что обряжаю Тарину в цвета рода принца Адальберта? Я хоть и глупая богиня, но такие нюансы всегда учитываю.

Скрыв хитрую улыбку, вручила Тарине и туфли. Серебристо-зеркальные, они отражали свет, пуская зайчиков по стенам.

– Красота… – совершенно ошалев выдала соседка по комнате.

– Тари, вернуться надо в полночь, – твердо произнесла я. – Есть вероятность, что ректор сам придет с проверкой. Надеюсь, тебе хватит… – сверилась с часами, висящими на стене, – …четырех часов.

– Конечно, хватит! – радостно произнесла Тарина.

Подол платья легко дернулся от ее движения, камни заиграли даже в тусклом освещении подсобки.

– Рина ты… ты просто как фея крестная! – вдруг произнесла она.

Ага, знала бы ты, моя дорогая, какая я фея…

Улыбнувшись напоследок, выпроводила соседку по комнате из подсобки.

Если все сработает как надо, до Тари дойдет, что ей совсем не надо быть кем-то другим, чтобы чувствовать себя свободно. Это лишь маленькая ступенька на ее долгом пути к самоуверенности, но ее следует пройти достойно.

Надеюсь, все пойдет по плану.

Именно с такими мыслями я уселась на пол возле груды разложенных мешочков. Так-так, что тут у нас?

Через пару часов стало настолько уныло, что я даже смотреть на оставшиеся нерассортированные коробки не могла. Поистине суровое наказание: разбирать коробки с алхимическими ингредиентами, когда вверху, почти над самой головой происходит настоящий праздник.

Жаль, что у меня под рукой нет блюдца, чтобы глянуть, как Тарина веселится…

Если прикрыть глаза и сосредоточиться, можно даже услышать звуки музыки и танцев. Там, где-то невыносимо близко и в то же время о-о-очень далеко. Всегда хотела побывать на балу, но сейчас считаю, что сделала правильный выбор.

– Привет, сестренка, – внезапно раздалось над самым ухом.

Желудок скрутило в трубочку, я вскочила на ноги. Сердце забилось втрое быстрее – и от паники, и от неожиданности, и от… страха. Вот как чувствовала, что сегодня будет мой последний день в мире людей!

– Алексия?! Что ты тут делаешь?..

Передо мной стояла сестра. Та самая, которой в качестве божественной сути досталась справедливость. Та самая, отношения с которой у меня почти никогда не ладились.

– Пришла повидаться с дорогой сестренкой, – весело ответила она, откидывая светлые волосы назад.

Сделала пару шагов вперед, приподнимая подол длинного светлого легкого платья, с любопытством осмотрелась.

– И на это ты променяла Верхнее небо? – с присущей ей язвительностью поинтересовалась она.

– Алексия, что ты хочешь? – сухо поинтересовалась я.

Сбежать от богини справедливости? На грани сумасшествия. Как раз в моем стиле. Вот только побороть любопытство – что-то же Алексия хочет сказать! – у меня пока никак не получалось.

– Ой, да успокойся ты, – она махнула рукой. – Я с самого начала знала, что ты тут. Ты спалилась, милочка! Знаешь же, что я за Адиком почти все время присматриваю. И не думай, отцу я ни слова не сказала.

Адиком? Это она принца Адальберта так называет?! Именно об этом я подумала в первую очередь. Чуть позже до меня дошел весь смысл сказанной ею фразы.

Интересно, она действительно знала с самого начала или, как всегда, пытается показать свое мнимое всезнайство?

– Ри-на, выдыхай! – Алексия хрипло рассмеялась.

Закончив с обходом весьма скромной четвертой алхимической подсобки, Алексия плюхнулась на пол и выжидательно уставилась на меня.

– Присаживайся, нам предстоит долгий разговор.

Первым моим желанием было воспользоваться заминкой и слинять в закат, вот только любопытство перевесило. Я уселась напротив сестры. С минуту мы молча гипнотизировали друг друга взглядами, безмолвно высказывали друг другу те претензии, что скопились со времен нашей последней встречи.

– Мне нужна твоя помощь, – начала разговор Алексия.

– С чего мне тебе помогать? – спрашивала я без язвительности, и правда не понимая, что может заставить меня что-то сделать для сестры.

Все то время, что мы с ней проживали под крылом отца, она только и делала, что подставляла меня. Сдавала Грому всякий раз, когда первой узнавала о моей шалости.

– У меня два варианта ответа. Первый – шантаж. Второй – сестринский. Тебя какой больше интересует? – Алексия иронично изогнула бровь. Она заранее знала ответ.

– Конечно же, шантаж.

– Ты награждала своей благодатью человека, который напрямую связан с ГЗС, – она загнула первый палец. – Я знаю, где ты находишься и могу хоть сейчас сообщить отцу о твоем местоположении. Я уже поставила снаружи все блоки, ты не сможешь сбежать. Ну и, конечно же, чем дольше ты находишься на земле, тем больше в тебе человеческого. Ты уже чувствуешь необходимость во сне и еде, испытываешь совершенно человеческие эмоции. Что дальше, станешь смертной? Пф-ф-ф, не смеши. Я могу поделиться с тобой божественной аурой, хватит еще на месяц твоего бессмысленного приключения.

– Какой смысл быть богом, если у тебя нет права ни на что влиять? Какой смысл в бессмертии? Чувства и эмоции со временем приедаются, ты чувствуешь себя древнючим стариком в молодом теле, – спрашивала я не Алексию, вопрос задавала скорее самой себе. А потому тут же добавила: – Ради интереса, что включал в себя сестринский вариант?

Алексия рассмеялась.

– Знаешь, я его не до конца продумала, – весело произнесла она. – Посчитала, что в нем не будет необходимости. Но… кхм, к примеру, я ни разу не рассказывала отцу о твоих шалостях. Они меня даже забавляли.

Не поверила. Сразу не поверила. И внутри такой шквал возмущения поднялся – весьма человеческая эмоция.

– А кто тогда? – выплюнула я.

– А кто еще знал? – Алексия наклонила голову набок и хитро сощурилась, явно на что-то намекая.

– Ой, в Лес забвения все эти сестринские варианты, – я временно отложила этот вопрос в дальний ящик. – Достаточно и варианта с шантажом. Какие шансы, что, если я выполню то, что тебе нужно… ты не сделаешь по-своему?

– Я клянусь, – совершенно легко произнесла Алексия.

Божечки-воробушки! Это правда произнесла та самая Алексия, которая с моего раннего детства твердила: «Никогда не раскидывайся божественными клятвами! Ты ведь заранее не знаешь, в какой ситуации окажешься после!» Тогда мы еще дружили. Тогда все было иначе.

До того самого момента, пока не раскрылась личность матери Алексии. Мама богиня победы и папа Верховный бог пантеона – неудивительно, что у Алексии самая мощная божественная суть из всех моих братьев и сестер. Она истинная любимица отца. О своей матери я ничего не знала, но, судя по хаосу, что возникал вокруг меня, подозревала самое худшее.

– Что ты хочешь? – перешла к делу.

Прикинула, что, если мне действительно удастся помочь Алексии, это будет мощным давлением в будущем.

– Для начала рассказать тебе сказочку.

Перебивать не стала, слушала внимательно. И чем больше слушала, тем сильнее волосы на голове шевелились.

Сказка оказалась страшной. Выяснилось, что, пока я следила за Тариной Скиф, в королевстве творились вещи куда более занимательные. Если вкратце – короля прокляли. К чему бы он ни прикасался, все превращалось в золото. Все бы ничего – можно было бы обогатить королевство, вот только спустя сутки это золото становилось кучей грязи. Предметы, люди, животные, растения – при одном лишь касании все переставало существовать.

Люди из ближнего круга, те, кто знал об этом страшном недуге, пытались разобраться, как снять проклятие. Алексия между делом пояснила, что в библиотеке принц как раз-таки хотел найти ответ, но тщетно – чары лишь плотнее проникали в тело его величества.

Боги не вмешивались в происходящее – глобально значимое событие, как-никак. А значит, с этой ситуацией должны разобраться сами люди.

От меня Алексия хотела одного – чтобы я сняла проклятие и продлила жизнь монарху.

– Завтра в полдень я буду выступать с докладом на Верхнем небе. Все будут заняты, ты сможешь провернуть снятие без лишних глаз, – закончила Алексия.

– Погоди, ты всерьез хочешь, чтобы я напрямую повлияла на глобально значимое событие?

– А тебе есть, что терять? – вопросом ответила Алексия.

Терять мне и правда было нечего. Вот только от понимания столь простого факта стало еще грустнее. Алексия окинула меня взглядом, весьма оценивающим. Поморщилась.

– Адальберт не готов править. Это приведет королевство к хаосу. Ему нужно выучиться, полюбить, перенять… Он не может лишиться отца именно сейчас, это его сломает. А когда ломается монарх… Впрочем, ты застала смутные человеческие времена.

Алексия замолчала, позволяя мне подумать. После, немного смягчившись, добавила:

– К тому же, Латарина, в тебе сейчас людского больше, чем божественного. Особенно с этой каффой. А значит, грубо говоря, боги и не вмешиваются.

– Да как я проклятие-то сниму? Я знаю только самые простые базовые заклинания.

– А тебе и не нужна человеческая магия, – Алексия подмигнула. – Ты вполне можешь справиться в своем стиле.

В своем стиле? Это…

– Зачем это тебе? Только из-за того, что рушатся все твои отчеты? – решила поинтересоваться я. – Богам всегда было плевать на глобально значимые события, людей это лишь закаляет.

Алексия тяжело вздохнула, отвела взгляд и эхом произнесла:

– Проклятие, может, и человеческое, вот только наслано богом. В отместку мне. Разве это справедливо?

Алексия выдержала мой напряженный взгляд, чем дала понять, что о таком она пока не готова рассказывать.

– Хорошо, – произнесла я. – Попробую снять это проклятие. Но…

– Но?

– Мне нужна ответная услуга.

Глава 13

– Где она?!

Нет, не так… Сперва оглушительно хлопнула дверь, ее почти сорвали с петель. Следом в комнате появился принц, сжимая в кулаке цепочку с повисшей рубиновой каплей.

Я с трудом оторвала голову от подушки. Раннее утро. К тому же мы полночи просплетничали с Тари о том, как прошел бал. К полуночи она успела вернуться, «ее» – по факту, все сделала я – работу проверил сам ректор, после чего подруга вернулась в нашу комнату.

Тарина и правда произвела фурор. На нее обратил внимание и Адальберт, и другие студенты академии. Вот только танцевала она с принцем, как я поняла, очень много.

– Рина, он был таким… Кхм, не таким как всегда. Никакой язвительности и попытки продавить, представляешь? – перед сном произнесла Тарина.

Ох, милая, надеюсь, вот оно – твое долго и счастливо.

Все-таки продрав глаза, сфокусировала взгляд на принце.

– О, ты-то мне и нужен, – со сна хрипло произнесла я, бросая взгляд на часы.

У-у-у-у, десять утра. Срочно пора просыпаться. А то все глобально значимые события просплю.

– Где она? – повторил Адальберт.

Только сейчас я приметила, что принц на грани нервного срыва.

– Кто она?

– Тарина, кто! Ау, твоя соседка по комнате, – принц пощелкал пальцами прямо перед моим лицом.

Бросила растерянный взгляд на кровать Тари: заправленная. Самой соседки видно не было. Более того, она и очки оставила. Понравилось, судя по всему, ходить с новомодными глазными артефактами, прилегающими к самым зрачкам.

– Понятия не имею, – ответила я. – Может, в столовую вышла.

– Ее нет в академии, – хмуро отозвался принц.

Хм… По рассказам Тари, мне подумалось, что принц ее не узнал. Но в его руках я видела вполне красноречиво болтающийся артефакт. Тари мне сказала, что потеряла его, когда спешила вернуться и суматошно переодевалась в подсобке. Мы еще решили поискать позже…

– Зачем она тебе?

– Она вчера не ответила на мой вопрос, – ответил Адальберт. – И подлейшим образом слиняла.

– Так ты ее узнал? – вырвалось у меня.

– Конечно, – удивленно ответил принц. – Только она может так феерично обрушить бокалы с игристым. Про артефакт сразу понятно было, ее не допустили до бала, и ты помогла соседке по комнате, ничего необычного.

Может, Алексия просто недооценивает принца? Вон как быстро во всем разобрался.

Ладно, Тарина подождет. Есть вещи куда более серьезные.

– Как она вернется, так и поговорите, – отмахнулась я. – А вообще, мне нужно во дворец.

– Тебе нужно… чего?

– Во дворец, – несмотря на его удивление, ответила я как ни в чем не бывало. – Будем спасать твоего отца от проклятия.

Принц оторопел. Просто стоял и моргал, глядя на меня. Весьма удивленно, стоит отметить. Или Алексия его не недооценивает?..

– Давай-давай, нам надо поторопиться. У меня задание оттуда, – многозначительно подняла палец вверх.

– Откуда ты…

Если опустить все глупые вопросы вроде «откуда ты знаешь», «почему я должен тебе верить?», «а что, если ты сделаешь только хуже?», «а как ты планируешь снимать проклятие», то через два часа мы уже были у главного входа во дворец. Пока я собралась, пока перекусила, пока мы добрались… пока Алексия начала свой доклад, занимая всех богов какими-то сверхскучными проблемами.

Еще через двадцать минут и пару обысков я все-таки попала в покои его величества.

– Она тебе поможет, папа, – произнес Адальберт.

Сказал он это без лишней уверенности, и король, не будь дурак, это отметил. Высокий, седовласый, с идеально выточенными чертами лица – мужчина действительно выглядел по-королевски. Его не портили ни глубокие морщины, ни серебристая щетина.

Сразу бросилось в глаза, как далеко от своего тела и одеяний его величество держит правую руку.

– Сын, что происходит? – строго поинтересовался он.

Я тяжело вздохнула. Новая порция вопросов. Вот любят люди все по тридцать раз обсуждать, а у меня ни времени, ни желания нет расшаркиваться.

Признаться честно, на душе скребли божественные кролики. Те самые, кровопийцы. Я отчетливо осознавала, что мне чего-то не хватает – чего-то, что раньше дарило спокойствие. И не менее отчетливо понимала, кто этот «чего-то».

Феликс был рядом всегда. Что на Верхнем небе, что на земле. Пока мы топали во дворец, я пришла к выводу, что, несмотря на его попытку манипулировать моими чувствами, мне по-настоящему не хватает этого темного.

Просто так.

Рядом.

Но вместо того, чтобы попытаться исправить то, что сама же и наворотила, я вынуждена заниматься уймой других дел. Пусть глобально значимых, но в моей личной системе божественных координат максимально бестолковых.

«В своем стиле», – эхом пронеслись слова Алексии в голове.

Нет, даже если она сказала это для красного словца, хуже я точно не сделаю… Наверное.

– А происходит вот что, – махнула рукой в сторону его величества, вкладывая всю мощь моей божественной сути.

В тот же миг пол затрясся, стена покрылась россыпью мелких трещин, расходящихся в разные стороны самыми настоящими разломами. Адальберт в два шага сократил расстояние, оделявшее его от отца, попытался защитить родителя, оттолкнуть от рушащихся с потолка камней. И… замер золотым истуканом.

В тот же миг наступила звенящая тишина.

– Адальберт… – звенящим шепотом произнес король, боясь даже дотронуться до своего сына.

Полностью золотого.

В своем стиле, значит. Кажется, все были правы. В моем стиле нести хаос. Я дрожащей рукой потянулась к каффе, чтобы снять ее и переместиться на Верхнее небо. Сама приду к отцу и попрощу его запереть меня в темнице Леса забвения даже не на сотню, а на всю тысячу лет. Именно это я и заслужила…

Его величество сделал шаг вперед, приближаясь к Адальберту почти вплотную и все же рискнул к нему прикоснуться. Крепко обнял, не обращая на меня никакого внимания.

Я не могла не увидеть, как его ботинки начали покрываться золотом. Подалась вперед, крикнула:

– Отойдите, иначе вы тоже…

Но было слишком поздно. Король следом за сыном превратился в драгоценную статую.