Музейные ценности

скачать книгу бесплатно

Музейные ценности
Елена Ивановна Вербий

Тимофей Беркут приезжает в маленький город. Он знакомится с красивой девушкой, находит работу охранника в местном краеведческом музее. Чем для парня обернётся это знакомство? Какие опасности могут подстерегать на такой обыкновенной работе?

Елена Вербий

Музейные ценности

Поезд остановился. Из девятого вагона на платформу начали выходить пассажиры. Они вытаскивали большие чемоданы, прощались с проводницей и неспешной толпой текли к большим дверям вокзала.

Последним вагон покинул крепкий хорошо сложенный парень лет тридцати. Был он чуть выше среднего роста, сероглаз, с коротко стриженными тёмно-русыми волосами. Впалые щёки слегка вытянутого лица покрывала лёгкая щетина. Н ос, пожалуй, был слегка длинноват, но общего впечатление не портил, как и чётко очерченный крупный рот.

На перроне парень натянул на голову чёрную вязаную шапку, надвинул её на лоб до бровей и застегнул молнию на короткой видавшей виды рыжей дублёнке с когда-то белым, а теперь пожелтевшим воротником. Неторопливо закинул на плечо длинный ремень спортивной сумки с логотипом «Nike», вежливо сказал проводнице «до свидания» и пружинистым шагом устремился вслед за толпой на привокзальную площадь. Прежде чем спуститься с высокого вокзального крыльца, он остановился и огляделся.

Недалеко от него одна из пассажирок – бабушка-божий одуванчик, закутанная поверх куцей меховой шапочки шерстяным платком, тащила огромный чемодан. Она осторожно ступала по обледеневшей мостовой. Но вдруг поскользнулась, охнула, и неловко замахала руками, чтобы удержать равновесие, чемодан выпал из рук. Она споткнулась об него и непременно упала бы, если бы парень в дублёнке не подскочил и не поддержал.

– Не ушиблись? – спросил он заботливо и поднял чемодан. – Куда прикажете доставить?

– Эх, ты, – удивилась старушка, – прикажу… До такси донеси, если не трудно.

–Не трудно. Рад помочь, – парень галантно согнул локоть, предлагая женщине опереться.

Та просунула руку ему под мышку, засеменила рядом и, с интересом поглядывая снизу вверх, поинтересовалась:

– Это откуда ж ты такой взялся?

– Издалека, – ответил он.

–Редкость по нынешним временам, чтоб помогать в радость, – заметила старушка. – Дай тебе, бог, здоровья и удачи в делах.

– Вот за это, спасибо. Удача никогда не лишняя, – улыбнулся парень.

Не стоянке он махнул рукой водителю, чтоб открыл багажник, и погрузил в чемодан в недра автомобиля.

– Ну, прощайте, берегите себя, не падайте больше, – он развернулся уйти, но старушка из машины окликнула:

– За кого молиться-то, помощник? Как звать тебя?

–Тимофей, – откликнулся парень и помахал рукой вслед отъезжающему такси.

Он снова огляделся. В этом городе придётся жить и работать месяца два или три. Больше в его планы не входило. Предстояло определиться с жильём и работой, познакомиться с людьми, оценить обстановку. Как там по телеку: «Интриги, скандалы, расследования»? У него тут будет собственная «Программа «Максимум». Тимофей чуть не засмеялся в голос от этих мыслей. Зря говорят: один в поле не воин. Ошибочка. Это, смотря, кто воюет. А всё ж хорошо на свободе без постоянного надзора, без ежедневных утренних построений, поверок и проверок, без ценных указаний и моральных зуботычин. Сам себе хозяин. Пусть недолго, а всё ж воля!

Место, однако, какое неприветливое. Тим потёр подбородок и, разглядывая площадь, понял, что город ему не нравится. Всё вокруг навевало тоску: хмурая зимняя погода, ковёр из мусора под ногами и шныряющие вокруг бродячие псы. Он поднял воротник, сунул руки в карманы дублёнки и направился к остановке автобуса.

Похоже, городу приезжий не понравился тоже. Всё окружающее транслировало: «Проваливай!» ? неприязненные взгляды горожан, унылый пейзаж с понурыми берёзами вокруг площади, чьи перекрученные искорёженные стволы делали деревья похожими на нелепых танцовщиц.

Проехав пару остановок и сверившись с картой в смартфоне, Тимофей решил пройти пешком остаток пути до общежития, где заранее арендовал комнату.

Даже уличные собаки чувствовали настроение города, равнодушно не замечая местных, они мгновенно опознавали в Тиме чужака и с гавканьем кидались к нему. Тимофей не считал себя знатоком кинологии, но к собакам относился со спокойным превосходством. Обычно животные это чувствовали и Тима не трогали, но не местные псы. Дважды столкновения так обострялись, что иного способа защититься, кроме демонстрации силы, не было. В первый раз три хвостатых бродяги увязались следом, облаивая прохожего, а самый шустрый сунулся было тяпнуть сумку, свисающую с плеча. Тим тут же двинул его кулаком в нос. Пёс заскулил и отстал, его товарищи разбежались.

На пустыре, за которым находилось общежитие, Тимофея окружила стая в десяток голов. Вожак выделялся сразу не столько размерами, хоть и был крупнее остальных, сколько поведением. Чёрный с коричневыми подпалинами на широкой груди, мощный похожий на ротвейлера пёс злобно оскалился. Тимофей сбросил с плеча спортивную сумку, приготовился, не обращая внимания на брехню остальных собак и глядя прямо в умные тёмные глаза вожака. Прямой взгляд ? вызов, это каждый знает. Но пёс не торопился нападать, сканировал врага, надеясь почуять страх. Но человек не боялся, излучал скорее угрозу. Значит не добыча ? враг. И сильный. Может и не нападать? Может лучше отступить?

– Ну, давай, собачка, ? подзадорил Тим, ? прыгай, мне как раз в ветлечебницу надо, вот ты и поможешь.

Но вожак уже и скалиться перестал, только рычал тихо с угрозой, мол, я ещё не отступил, ещё готов к атаке. И тогда Тим резко вскинул руку: «Ну!»

Пёс рванулся вперёд. Прыгнул. Тимофей двигался, не размышляя, его движения, выверенные, отработанные тысячами тренировок были чёткими и неотвратимыми: отступить в сторону, развернуться, схватить за лапы, резко дёрнуть, скрутить. Визг покалеченного животного разогнал стаю. Никто не бросился на помощь поверженному вожаку. Тяжёлое тело рухнуло на грязный снег.

– Извини, брат, ? покаялся Тим, склоняясь над псом, ? не хотел так сильно. Ты не волнуйся, я тебя тут не брошу.

Глаза кобеля застилали настоящие слёзы. Он силился подняться на переломанные лапы, в горле клокотало рычание, похожее на рыдания.

– Сейчас, друг, потерпи немного, ? негромко сказал Тимофей. Он перекинул через голову длинную ручку спортивной сумки с вещами, опустился на корточки и постарался ловчее подхватить собачье тело, так, чтобы не причинить дополнительных страданий. ? Ну, ты и слон, дружище, ? пропыхтел он, поднимаясь. ? Надо было кого полегче поискать: котёнка там или кутёнка, ? приговаривал Тим, направляясь к дороге. ? Ты понимаешь, ? продолжал он разговор со своей ношей, ? у собак самое слабое и болезненное место ? суставы лап. Знал бы ты, что я это знаю, поостерёгся б так впрямую прыгать.

Кобель, словно понимая, что ему помогают, больше не скалился, только подёргивал лапами и скулил.

Водители трёх остановившихся машин отказались брать собаку в салон, остальные пролетали мимо без остановки. Пришлось транспортировать калеку на автобусе.

Городок был маленький, и государственная ветеринарная клиника существовала в нем в единственном экземпляре. Продолжение этой истории ? знакомство с местным ветеринаром было закономерным, необходимым и вполне приятным.

Тим ввалился в пустой коридор лечебницы с собакой на руках, к счастью посетителей не было, и громко позвал:

– Помогите скорее! Я, блин, на работу опаздываю!

Из кабинета с табличкой «Операционная» выглянула миниатюрной симпатичной шатенкой с правильными чертами лица, миндалевидными карими глазами и плавными движениями. Она распахнула дверь «операционной» и велела положить пса на металлический смотровой стол. Девушка оказалась общительной и любознательной без навязчивости. Тим отметил для себя, что звериный доктор, попутно занимаясь лечением пострадавшего пса, задавала вопросы и выслушивала ответы собеседника с такой искренней заинтересованностью, что прерывать разговор не хотелось. На её бейджике значилось: «Илона Валерьяновна Дмитриева, ветеринар». Она попросила придержать собаку, пока та не уснёт от наркоза. Глядя, как вправляются суставы и гипсуются лапы, Тим завёл беседу.

– Тут.. это..такое дело. Иду, значит, через пустырь, а он лежит, скулит. А вокруг, значит, уже трое других крутятся. Он, понятно, рычит на них, а сделать-то, не может ничего. Вот я и…это.. пожалел. Загрызут же, падлы, своего же и загрызут. Подохнет, бедняга. Жалко.

Девушка улыбалась. Расспрашивала сначала о собаке, потом как-то незаметно разговор перешёл на Тимофея. Парень смущался и от того, слегка заикаясь, повторял ни к селу, ни к городу «значит» и «понятно». Постепенно он выложил очень много: и как его зовут, и что приехал этим утром, и что с работой в своём городе не заладилось, и о том, где и кем предполагает работать здесь.

Илона бросала на Тима заинтересованные взгляды, а прощаясь, протянула визитку: «Звони, когда захочешь».

Возвращаясь в общежитие опять через пустырь, Тимофей больше не встретил ни одной собаки. Видно теперь за версту его обходить будут. Испугались. И правильно.

Тим разложил вещи в комнате, устроил небольшой перекус бутербродом и кофе, и отправился на встречу с кадровиком частного охранного предприятия, чтобы закончить оформление на работу, начатое заранее по переписке.

Казалось бы, что может быть незавиднее должности рядового охранника провинциального ЧОПа, охраняющего краеведческий музей? Разве что аналогичная должность в детском саду. В резюме у Тима было к чему прицепиться, но связи, как известно, решают всё. Пожилой кадровик долго изучал документы Тимофея. Можно подумать сотрудника в Эрмитаж принимал. Директором. С зарплатой как минимум с шестью нулями. Смешно – жалованье рядовому охраннику полагалось как раз в шесть цифр. Только две из них были после запятой.

– Поздравляю, принят, ? хмуро сказал кадровик, протягивая удостоверение,? но с испытательным сроком в три месяца. Малейшее замечание ? пинком вышибу. Ты меня понял? Взяли тебя только из уважения к Константину Мироновичу, учти это. Всё, иди, и чтоб завтра вечером в форме на службу прибыл.