Письма

скачать книгу бесплатно

Письма
святитель Василий Великий

«В эпистолярном наследии Святителя ярко отразился огромный духовный путь, который святитель Василий прошел от юношеской риторической экспрессии до сдержанной умудренной вдохновенности Писанием. Кроме того, письма святого Василия представляют собой и ценный исторический источник: по его письмам можно проследить, как разворачивалась борьба с различными ересями, противостоявшими Святителю на пути становления никейской веры…»

Святитель Василий Великий,

архиепископ Кесарии Каппадокийской

Письма

© Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2007

* * *

Предисловие

Жизнь и деятельность святителя и его эпистолярное наследие

Святитель Василий Великий (????????? о ?????, † 379; память 1/14 января), великий отец и учитель Вселенской Церкви, родился в 329 году в Кесарии Каппадокийской (ныне – территория Восточной Турции) в родовитой и благочестивой семье. Среднее образование будущий Святитель получил в родном городе, а высшее – в Афинах, где он, кстати сказать, познакомился и подружился с учившимся там же Григорием Богословом. По возвращении на родину Василий преподавал риторику. Около 356 года Святитель побывал в монастырях Месопотамии, Палестины и Египта. В 357 (или 358) году Василий был крещен и получил должность чтеца. Но, находясь под впечатлением увиденного во время паломничества, Василий предался аскетическому уединению, основывая монастыри в Понте (Прибрежной Каппадокии). При их устроении Святитель старался сочетать суровость физического труда с высокой духовной собранностью и широкой благотворительностью. Для монастырей он написал правила монашеской жизни. Около 362 года Василий был посвящен в сан пресвитера, а в середине 370 года был избран епископом Кесарии.

Памятником его деятельности на поприще церковного богослужения явилась литургия, названная его именем. На поприще церковного устроения Святитель прославился бескомпромиссной борьбой с арианством. Среди сочинений Архипастыря особым успехом пользовались «Девять бесед на Шестоднев», «Пять книг против Евномия», «Беседы на псалмы», «Нравственные правила», «Правила, изложенные в вопросах и ответах» (пространные и краткие) и другие. Огромная заслуга Василия Великого и в том, что им была окончательно определена Троичная терминология, принятая Церковью. Святитель почил о Господе в 379 году в Кесарии Каппадокийской.

В эпистолярном наследии Святителя ярко отразился огромный духовный путь, который святитель Василий прошел от юношеской риторической экспрессии до сдержанной умудренной вдохновенности Писанием. Кроме того, письма святого Василия представляют собой и ценный исторический источник: по его письмам можно проследить, как разворачивалась борьба с различными ересями, противостоявшими Святителю на пути становления никейской веры.

Письма Святителя весьма разнообразны в содержательном отношении и блестяще написаны. При известной строгости и «практичности», стилю писем святителя Василия не была чужда и ирония, но если в ранних письмах это была горькая ирония философа, несколько свысока смотрящего на «внешнюю суету мира», то впоследствии она приобретает смелый оттенок правоты в спорах с еретиками. Размышления Святителя по поводу устроения подвижнической жизни благодаря активной переписке довольно рано получили широкое распространение в аскетических кругах Каппадокии, Понта, Западной Сирии и Армении, а затем и в более отдаленных провинциях империи. Потом наступило время антиарианской полемики, которая нашла убедительное отражение как в обличении заблуждений Евномия, так и в появлении писем догматического содержания. Святитель Василий пользовался таким нравственным авторитетом, что его канонические установления, составленные в виде писем к епископу Амфилохию Иконийскому, стали основой византийского Номоканона. В своих последних письмах Архипастырь достигает полноты зрелости, находясь в расцвете духовных и умственных способностей.

Его письма поражают особенной, смелой, открытостью, способностью к внутреннему диалогу с самим собой, к трезвенному и искреннему самопознанию: «Но я стыжусь и писать о том, что сам делаю ночь и день в этой пустыне. Ибо хотя и оставил я городскую жизнь как повод к тысячам зол, однако же никак не мог оставить самого себя» (письмо 2). Подобная откровенность не доходит у Святителя до несколько болезненной саморефлексии, присущей западной аскетической традиции (например, у блаженных Августина и Иеронима). В данном случае можно говорить скорее о мудром душепопечении, сердцеведении: Святитель не скрывал в письмах своих чувств и был отзывчив к чужой боли. Например, в письме 5, посвященном смерти единственного сына своего друга, он пишет: «Нужно ли говорить, как это опечалило меня и сколько пролил я слез?». Чужое горе глубоко трогало Святителя, и он старался найти самые точные слова, идущие от сердца.

Поначалу Святитель в своей переписке не избегал красот стиля: его письма демонстрируют превосходное владение высокой культурой античного образования (? ???????). Он с удивительной легкостью мог применять «украшающий» стиль, и ранние письма, как, например, письма 1, 2, 4, 14, являются очевидными свидетельствами его увлечения искусством риторики. Однако не следует забывать, что, как подлинный христианин, Василий в своей литературной работе опирался прежде всего на Евангелие, написанное галилейскими рыбаками, нежели на художественное наследие аттических софистов. Он, возможно, более, чем кто-либо из святых отцов, смог поставить мастерство риторического красноречия на службу истине.

Отличительная особенность писем Святителя – это подчеркнутое внимание к практическим, деятельным способам воплощения в жизнь евангельских идеалов. Решение насущных задач по устроению тела церковного занимает в переписке Архипастыря не меньшее место, чем разработка богословско-назидательных проблем, что заметно отличает переписку святителя Василия от писем его великого друга – святителя Григория Богослова, которому больше были свойственны умеренно-мечтательное, поэтическое настроение и несколько отстраненное отношение к возникавшим проблемам.

Рукописные собрания писем святителя Василия бытовали уже при его жизни, а впоследствии широко переписывались по средневековой Европе. Критические издания стали появляться начиная с XVIII века. Настоящее издание писем, следуя православной традиции, по своему составу ориентировано на издание Московской Духовной Академии (1911), в котором опущена часть неподлинных писем Святителя. В скобках дана и альтернативная нумерация писем, принятая в западной литературе.

О подлинности и о хронологии писем

На основании внутренней (особенности мышления, темы, стиль, словарный состав) и внешней (рукописная традиция) критики текста специалисты пришли к следующему выводу: среди 365 писем (по Магап – Garnier) около 40 не принадлежат Святителю. Помимо писем, попавших в корпус по ошибке (и которые представляют собой ответы адресатов, обращенные к самому Святителю), неподлинными являются такие письма,

как письмо 8 (давшее основания для многочисленных дискуссий по поводу богословия святителя Василия), которое должно быть отнесено к ученику Святителя, Евагрию Понтийскому, что было убедительно продемонстрировано W. Bousett и R. Melcher[1 - См.: Bousset W. Apophthegmata. T?bingen, 1923. S. 335–336; Melcher R. Der 8 Brief des hl. Basilius ein Werk des Evagrius Ponticus. M?nster, 1923.]; письма 39 (42)-42 (45); письма 10, 16, 38, 181 (189), 329 (342) и 331 (348), принадлежащие святителю Григорию Нисскому (письмо 16 «Против еретика Евномия» пересоставлено из главы 10 трактата святителя Григория Нисского «Против Евномия». Письмо 181 (189) «К Евстафию, первому врачу», критическое издание которого было подготовлено G. Mercati[2 - См.: Mercati G. La lettera Eustazio De Sancta Trinitate… // Mercati G. Varia Sacra. Roma, 1903. Fase. 1. P. 57–70. (Studi e testi; V. 11).], все же, хотя и с оговорками, признается за творение Григория Нисского). Письма (47), (166)-(167), 162 (169)-164 (171) и (321) должны быть приписаны авторству святителя Григория Богослова (они практически идентичны письмам 42, 65–66, 246–248 и 57 из его собрания писем). Письмо 77 (81) приписывают святителю Иоанну Златоусту. Письмо (117) принадлежит перу Фирмина, аскета из Кесарии и ученика Василия. Письмо 46 (50), по всей вероятности, принадлежит перу епископа Амфилохия Иконийского[3 - См.: Pouchet J.-R. Basile le Grand et son univers d’amis d’apr?s sa correspondance. Une stratеgie de communion. Roma, 1992. P. 29, 405.].

Подлинность переписки Святителя с ритором Ливанием Антиохийским (письма 326 (335)-336 (359)) и с Аполлинарием Лаодикийским (письма (361)-(364)) до сих пор является предметом научных дискуссий, несмотря на то, что G.-L. Prestige[4 - См.: Prestige G.-L. St Basil the Great and Apollinaris of Laodicea. London, 1956.] постарался предоставить убедительные доказательства подлинности переписки с Аполлинарием, сравнив стиль и словарный состав писем с подлинными творениями Василия и доказав, что Василий никогда не отвергал возможности переписки с Аполлинарием.

Хронологическая таблица, дающая относительно точную датировку писем, составлена на основании статьи: Fedwick P.-J. A Chronology of the Life and Works of Basil of Caesarea // Basil of Caesarea: Christian, Humanist, Ascetic: A Sixteen-Hundredth Anniversary Symposium: In 2 v. / Ed.: P.-J. Fedwick. Toronto, 1981. V. 1. P. 3–19.

Хронологическая таблица

Итак, письма (в том числе и формально не принадлежавшие Святителю) 8, 10, 16, 38, (39)-(41), 39 (42)-42 (45), (47), 46 (50), 77 (81), (166)-(167), 162 (169)–164 (171), 181 (189), (321), 326 (335)-336 (359), (360)-(365) ныне считаются неподлинными или их подлинность сомнительна. Письмо (117) принадлежит аскету Фирмину.

Рукописная традиция, история издания и исследования писем

Письма Святителя очень рано стали рассматриваться в качестве образцов эпистолярного жанра. Маленькая записка из шести строк, адресованная святителем Григорием Богословом своему внучатому племяннику Никобулу, обучавшемуся риторике, – единственный литературный источник того времени, дающий прямые сведения о составлении сборника писем Василия. Когда Никобул вопросил святителя Григория о правилах и законах эпистолярного жанра, святитель Григорий Богослов отослал его к письмам Василия как к образцам этого искусства. Когда же Никобул попросил Архипастыря прислать некоторые Василиевы письма, Григорий сделал «некое собрание» и отправил его Никобулу, заметив, что ценит письма Василия выше своих собственных: «Постоянно я ценил выше себя Василия Великого… посему и предлагаю в первую очередь его письма, а не свои»[5 - S.P.N. Gregorii Theologi, archiepiscopi Constantinopolitani, Epistola 53 // S.P.N. Gregorii Theologi vulgo Nazianzeni, archiepiscopi Constantinopolitani, Opera quae exstant omnia… Parisiis, 1857. T. 3. Col. 109. (Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca / Accurante J.-P. Migne. T. 37); перевод наш. – A.П.].

Вряд ли этот сборник, представлявший собой учебное пособие по эпистолярной стилистике, был большим, да он и не мог включать всех писем Святителя. Впрочем, возможность точной реконструкции или хотя бы приблизительного воспроизведения этого первоначального сборника признана ныне чистой утопией.

Весьма интересно и упоминание, сделанное самим автором, о бытовании как автографов его писем, так и их копий, – упоминание, отнюдь не характерное для античной традиции. В письме 191 (199), к епископу Амфилохию Иконийскому (в так называемом втором каноническом послании), святитель Василий пишет: «О тех, которые вступают в супружество с двумя сестрами, или которые выходят в замужество за двух братьев, выдано мною письмо <речь идет, по мнению большинства исследователей, о письме 155 (160) «К Диодору». – А.П>, с которого список (?? ??????????) послал я к твоему благоговению». Сделал ли Святитель сам копию ввиду важности содержания этого письма, или при его создании наряду с оригиналом группой писцов сразу создавалось несколько рукописей, неизвестно. Ценным представляется само свидетельство о зарождении и распространении рукописной традиции уже при жизни Святителя.

В оригинале письма Святителя, вероятно, представляли собой коллекцию небольших сборников, составленных как самим Святителем, так и его друзьями, что превращало весь корпус переписки Архипастыря в мозаику разрозненных документов. Весьма вероятно, что «изначальный» Сборник, составленный Григорием Богословом, не был единственным. Интересно, что в средневековых манускриптах, писанных спустя шесть-семь веков после смерти святителей Василия и Григория, часто смешиваются письма того и другого, что объясняется не только знаменитой дружбой архипастырей, но и в какой-то мере равновеликостью их творческого наследия и известной близостью эпистолярной стилистики. Впрочем, следует помнить, что применительно к IV веку нельзя говорить об «издании» сборников. «Издать» – означало передать рукопись или ее копию из рук в руки, из храма в храм, из монастыря в монастырь, из Церкви в Церковь. Однако до наших дней не сохранилось ни одной подлинной рукописи поздней греко-римской античности, и письма святителя Василия не являются исключением.

К самым ранним рукописям писем относятся греческий папирус V века (SM. Inv. 6795, Berlin), содержащий отрывки из писем 2, 5, 6, 145 (150) и 285 (293), а также сирийский папирус VI века (BL. Add. 17144, London) с переводами ряда писем (письма 2, 14, 29, 43 (46), 107 (111) и других). Остальные письма дошли до нас в рукописях VIII/IX–XVI веков.

Первое полное издание корпуса писем Василия на греческом и латыни было осуществлено в Париже в 1618 году[6 - В собрании сочинений Святителя. См.: S.P.N. Basilii Magni, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae reperiri potuerunt..: In 3 t. / [Ed. et latin. Fronton du Duc [Ducaeus] – Fe'dеric Morel]. Parisiis, 1618.], однако и структура, и нумерация писем находились еще в хаотичном состоянии.

Заслуга наиболее точного с исторической точки зрения критического издания, послужившего образцом для последующих публикаций, принадлежит бенедиктинцу Р. Магап и его коллеге J. Garnier[7 - См.: S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae exstant..: In 3 t. / Opera et studio domini Juliani Garnier, presbyteri et monachi Benedictini, e congregatane Sancii Mauri. Parisiis, 1721–1730.]. Бенедиктинцы монастыря Святого Мавра опубликовали в своем издании 365 писем, среди которых, впрочем, были не только принадлежащие Святителю, но и обращенные к нему. Вероятно, подобное количество писем можно объяснить его символическим характером (в соответствии с числом дней в году). Именно это издание послужило основой для публикации корпуса писем в знаменитой «Патрологии» Миня.

В исследованиях XVII–XVIII веков письма святителя Василия рассматривались не только как богословский памятник, но и как исторический документ. Выдающиеся французские историки Церкви и теологи G. Hermant, L.-E. Du Pin и главным образом S. Le Nain de Tillemont положили начало использованию писем Василия в качестве исторического источника[8 - См., например: Le Nain de Tillemont S. Mеmoires pour servir ? l’histoire ecclеsiastique des six premiers si?cles. Paris, 1703. T. 9. P. 1–304, 628–691; затрудняет работу с письмами в этом издании лишь их старая нумерация.]. Еще большую ценность для современного исследователя представляет «Жизнь святого Василия Великого» того же Р. Магап[9 - См.: Магап Р. Vita sancii Basilii Magni, archiepiscopi Caesariensis // S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae exstant… Parisiis, 1730. T. 3. P. XXXVIII–CCLIX; То же // S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae exstant… Parisiis, 1857. T. 1. Col. V–CLXXVII. (Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca / Accurante J.-P. Migne. T. 29).].

Главная заслуга основополагающей критической классификации рукописей принадлежит M. Bessiеres[10 - См.: Bessiеres M. La tradition manuscrite de la correspondance de saint Basile. Oxford, 1923.], который описал и классифицировал почти три десятка манускриптов, сохранивших большое число писем, по меньшей мере триста. Bessiеres провел свою классификацию различных эпистолярных традиций по расположению и порядку писем, что привело к появлению двух принципиально различных групп писем, каждую из которых он обозначил, соответственно, буквами А и В. В рамках этих обширных разделов он выделил три подгруппы в рамках группы А и четыре подгруппы в рамках группы В, обозначив их как Аа, Ab, Ас и Во, Bu, Вх, Bz. В результате этой работы группа А стала рассматриваться как наиболее близкая к первоисточнику, а группа В – как появившаяся в результате процесса последовательной логической компоновки писем, осуществлявшейся в более позднее время. Подгруппы Аа и Во являются аутентичными и полными образцами для каждой из групп. В папирусе V века порядок расположения писем практически совпадает с порядком в рукописях из подгруппы Аа, что подтверждает более раннее происхождение этой группы. Группа В в критических изданиях используется в основном для вариативной корректировки спорных и трудных мест из основной группы.

Дальнейшие исследователи, такие, как A. Cavallin[11 - См.: Cavallin ?. Studien zu den Briefen des hl. Basilius. Lund, 1944.] и S.-Y. Rudberg[12 - См.: Rudberg S.-Y. Etudes sur la tradition manuscrite de saint Basile. Lund, 1953.], занимались сравнительным анализом рукописной традиции и подробно разрабатывали внутренние соотношения между группами писем, но и ими признавалось, что в целом группа А имеет более раннее происхождение, чем группа В. Кроме того, Rudberg подготовил новое критическое издание писем 2, 145 (150) и 166 (173) на основании массы источников[13 - См.: Rudberg S.-Y. Еtudes… P. 151–211.].

Yves Courtonne использовал достижения предыдущих текстологов для своего критического издания писем в 1957–1966 годах[14 - См.: Saint Basile. Lettres: En 3 t. / Texte еtabli et traduit par Y. Courtonne. Paris, 1957–1966.]. Он провел огромную работу, чтобы подготовить к изданию тексты писем. В своем издании Courtonne реконструирует текст на основании древнейших рукописей семьи (подгруппы) Аа. К сожалению, в своем издании он не сумел предоставить полный перевод наиболее трудных мест, а его историческим комментариям зачастую недостает точности, в них он зависит от предшественников. Издание М. Forlin Patrucco[15 - См.: Basilio di Cesarea. Le lettere / A cura di M. Forlin Patrucco. Torino, 1983. V. 1.], включающее 46 писем, более верно, чем издание Courtonne, передает прочтение подгруппы Аа.

Необходимо отметить работу К. Treu[16 - См.: Treu ?. ????? und ?????. Zur Terminologie der Freundschaft bei Basilius und Gregor von Nazianz // Studii clasice. Bucure?ti, 1961. V. 3. P. 421–427.], который тщательно изучил словарный состав и стиль дружеских писем Святителя. Следует также упомянуть издание писем с параллельным текстом на греческом и английском языках, подготовленное R.-J. Deferrari[17 - См.: Saint Basil. The Letters: In 4 v. / With an English Translation by R.-J. Deferrari. London; Cambridge, 1926–1934.], и сочинение А.-С. Way[18 - См.: Way A.-C. The Language and Style of the Letters of Saint Basil. Washington, 1927.]. Несмотря на некоторое несоответствие проведенной в этих трудах индексации писем сравнительно с общепринятой, они пользуются огромным авторитетом. Нельзя не отметить и классический труд по патрологии J. Quasten[19 - См.: Quasten]. Patrology: In 3 v. Utrecht; Antwerp, 1960. V. 3. P. 220–226.], содержащий как классификацию писем, так и исчерпывающий обзор изданий и исследований эпистолярной традиции Святителя, подготовленных к середине прошлого века.

И конечно, никакое серьезное изучение эпистолярного наследия святителя Василия невозможно без обращения к фундаментальному труду J.-R. Pouchet[20 - См.: Pouchet J.-R. Basile le Grand et son univers d’amis d’apr?s sa correspondance. Une stratеgie de communion. Roma, 1992.], который в своей работе, помимо отслеживания рукописной традиции, помимо собственной системы датировки и превосходной классификации писем, с благодарностью подытожил весь накопленный опыт предшествующих исследований.

В русской патрологической науке отсутствуют специальные монографии, посвященные эпистолярному наследию святителя Василия. Впрочем, во многих общих обзорных трудах по патрологии письма используются как источник для характеристики мировоззрения и личности Святителя. Некоторые из них содержат и классификацию писем[21 - См., например: Барсов H.И. Лекции по патристике. СПб., 1887; Сагарда H.H. Лекции по патрологии, читанные LXX курсу студентов Санкт-Петербургской Духовной Академии в 1911–1912 учеб. г. Литогр. СПб., 1912.].

Из специальных монографий о святителе Василии особо стоит отметить труды A.B. Горского[22 - См.: Горский A.B., npom.J. Жизнь святого Василия Великого, архиепископа Кесарийского // Прибавления к изданию Творений святых Отцов, в русском переводе. М., 1845. Ч. 3. С. 1–110 [своя пагинация].] и архимандрита Порфирия (Успенского)[23 - Порфирий (Успенский), архим. Жизнь святого Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской // Душеполезное чтение. М., 1864. Ч. 1. № 1. С. 15–54; № 2. С. 113–143; № 3. С. 223–260.] (у архимандрита Порфирия описанию писем Святителя посвящен специальный раздел).

Более подробно переписка Архипастыря исследуется в, вероятно единственном до 1917 года, специальном труде: статье И. А. Чистовича «Письма святого Василия Великого»[24 - См.: Христианское чтение. СПб., 1866. Ч. 1. № 1. С. 3–38; № 3. С. 289–316.]. В этой небольшой работе автору удалось в основных чертах рассмотреть главные направления и характер переписки, причем им активно использованы и выдержки из писем.

Специальное внимание анализу писем как источника по вопросам канонического права, церковного суда и состояния общества уделяется в статье «Деятельность пастырей Церкви IV века по отношению к общественной жизни», опубликованной без имени автора[25 - См.: Православный собеседник. Казань, 1860. Ч. 1. № 1. С. 34–72; № 2. С. 145–180.].

В качестве источника для изучения пастырской деятельности Святителя его переписка рассматривается в работе В. Георгиевского «Святитель Василий Великий как пастырь и учитель Церкви (преимущественно по его письмам)»[26 - См.: Странник. СПб., 1896. Т. 1–2. № 1. С. 3–21; № 2. С. 185–204; № 6–7. С. 185–208.].

В кандидатском сочинении выпускника Ленинградской Духовной Академии священника П. Дарманского «Письма святителя Василия Великого как источник сведений о его жизни и деятельности» (Л., 1956) содержатся серьезный анализ писем, их классификация и систематизация всех изложенных в них сведений о жизни, учении и личности Василия.

О классификации писем

Собрание писем Святителя (по Maran – Garnier) подразделяется на три большие группы:

1) № 1-43 (46): письма, написанные между 357–370 годами, до его епископства;

2) № 44 (48)-283 (291): письма, написанные между 370–378 годами, относящиеся к периоду его епископского служения;

3) № 284 (292)-(365): письма, датировка которых затруднительна, поскольку отсутствуют какие-либо указания на время их составления, причем авторство Василия в ряде случаев сомнительно.

Огромное количество адресатов писем свидетельствует о широком круге дружеских и «рабочих» связей Святителя. Среди адресатов и епископы, и рядовые священники, и различные члены клира; письма обращены и к имперским чиновникам, и к общинам аскетов, и к родственникам. Кроме того, корпус писем содержит множество упоминаний о посредниках в переписке, содействовавших обороту корреспонденции и обязанных при необходимости уточнять содержание доверенного им послания.

Сложившиеся в эпоху античности эпистолярные жанры не всегда представлены в переписке святителя Василия Великого в своем чистом виде. Хотя такие жанры, как, например, рекомендательное письмо, поучение, утешение, деловое письмо, и наличествуют в корпусе писем Святителя, следует всегда иметь в виду, что зачастую в письмах Архипастыря происходит смешение жанров, например, дружеского и рекомендательного письма и т. п. Кроме того, христианская направленность и богословское содержание корреспонденции приводят к появлению вовсе не свойственных прежней традиции писем, посвященных вопросам веры, милосердия, пастырского служения, церковного богослужения и т. д. Эти письма формально нельзя свести ни к одному из античных образцов, однако любое из них может включать в себя элементы разных жанров. Такое жанровое разнообразие писем не позволяет очень уж строго классифицировать их по содержанию, тем не менее представляется возможным (по Quasten) выделить следующие группы:

Дружеские (или личные) письма

Огромное количество писем написано святителем Василием друзьям. На основании этих писем видно, какой высокой ценностью для него была дружба. «Ибо думаю, что не найдешь никого, – писал Василий к своему другу, – кто бы так любил тебя и домогался вашей <имеются в виду и сыновья адресата. – А.П> дружбы» (письмо 11). Впрочем, Святитель не боится и выказать разочарование при столкновении с несправедливостью, приведшей к потере дружеских отношений, как, например, в случае с епископом Евстафием Севастийским: «Сердце у меня стало связано, язык расслабел, рука онемела, и впал я в немощь души немужественной… едва не дошел я до человеконенавидения; мне казалось, что всякий нрав подозрителен, что в природе человеческой нет благалюбви» (письмо 236 (244)).

Будучи наделен подлинным даром дружбы, святитель Василий умел поддерживать и ободрять своих друзей в трудные минуты. В таких письмах мы видим готовность Святителя принять чужое несчастье как собственное. Но Василий не боится проявить и собственные чувства скорби в связи с потерей матери и, уже будучи в годах, жалуется «на сиротство» (письмо 30). Святитель не только сострадает вместе с друзьями, но и мужественно советует «перенести скорбь человечески» (письмо 28), призывая «употребить… в дело» заложенный в нас Богом «целомудренный рассудок» (письмо 5). К группе дружеских писем можно отнести следующие письма: 1, 3, 4, 7, 12–14, 17, 19–21, 27, 52 (56)-54 (58), 59 (63)-60 (64), 91 (95), 113 (118), 118 (123)-119 (124), 127 (132)-130 (135), 140 (145)-144 (149), 147 (152)-153 (158), 157 (162)-161 (168), 165 (172)-169 (176), 174 (181), 177 (184)-179 (186), 184 (192)-188 (196), 190 (198), 192 (200)-193 (201), 200 (208)-202 (210), 229 (237), 233 (241), 244 (252), 246 (254)-247 (255), 251 (259), 259 (267)-260 (268), 263 (271), 270 (278), 274 (282), 276 (284)-277 (285), 312 (320), 323 (332)-325 (334).

Утешительные письма

Особой теплотой и сочувствием наполнены письма к родителям и супругам, потерявшим близких, к епископам, священникам и монахам, впавшим в уныние, к церквам, лишенным пастырей, к клирикам и мирянам, подвергающимся нападкам еретиков (см. письма 5, 6, 28, 29, 58 (62), 97 (101), 103 (107), 134 (139)-135 (140), 198 (206), 219 (227), 230 (238), 239 (247), 248 (256)-249 (257), 261 (269), 292 (300)-294 (302)).

В письмах к женщинам нельзя не отметить мудрую осторожность Святителя при обращении к суровым законам своего времени, которые содержали весьма строгие установления касательно поведения женщины в обществе. В этих письмах проявилось подлинное величие настоящего Архипастыря, который активно отстаивал интересы женщин, в том числе вдовиц и жен, защищая их от произвола и насилия властей. Более того, Святитель прославляет женщин как хранительниц церковного Предания и правого исповедания, отмечая их добродетельность, твердость в благочестии и даже находя в них равных собеседниц для богословского диалога (см., например, письма 48 (52), 101 (105), 154 (159)).

Рекомендательные письма

Святитель Василий написал огромное количество писем к высокоавторитетным и богатым лицам, заступаясь за знакомых и друзей, за бедных и угнетенных и даже за целые города и селения (см., например, следующие письма: 3, 15, 31–37, 68 (72)-74 (78), 79 (83)-84 (88), 92 (96), 100 (104), 104 (108)–108 (112), 132 (137), 137 (142)-139 (144), 170 (177)-173 (180), 263 (271), 265 (273)-268 (276), 271 (279)-273 (281), 295 (303)-311 (319)).

К этой же группе писем относится и переписка Святителя с ритором Ливанием Антиохийским (см. письма 326 (335)-336 (359)), подлинность которой, впрочем, до сих пор является предметом споров. Некоторые из писем, по крайней мере такие, как 326 (335)-330 (344), могут быть признаны аутентичными на основании их рукописной традиции и содержащихся в них исторических сведений. Послания Архипастыря к Ливанию, полные благодарности, представляют молодых каппадокийских учеников Святителя выдающемуся греческому софисту и ритору.

В этих письмах Святитель в полной мере использует свое риторическое мастерство, да так, что Ливаний в одном из своих ответных писем (письмо (338)) говорит, что он был побежден красотой эпистолярного стиля Василия[27 - См.: Epistola 338. Libanius Basilio // Saint Basile. Lettres. T. 3. P. 205.]. Эта переписка представляет собой интересный факт дружеского диалога между христианином и язычником и дает один из самых лучших примеров теплых взаимоотношений между двумя великими представителями христианского и эллинистического (языческого) мира. Но кроме того, эти документы показывают Василия Великого как благодарного и благородного ученика, на всю жизнь сохранившего уважение к своему учителю.

Канонические письма

Святитель написал много писем с целью исправления канонического порядка везде, где имело место его нарушение. Особое внимание в этих письмах уделяется епископам в сельской местности, так называемым хорепископам (?? ????????????), которые по статусу были равны епископу столицы провинции, но юридически ему подчинялись. Наиболее интересными в этой группе писем являются письма 49 (53) и 50 (54), относящиеся к самому началу епископского служения Василия и ярко характеризующие суровость Василия как пастыря (недавно заступившего на свой пост и горячо чувствующего свой долг) по отношению ко многим сельским епископам. Можно говорить о суровости начальника, который видит в решительном и бескомпромиссном искоренении злоупотреблений единственный способ вывести дрейфующий корабль Церкви на правильный курс.

По свидетельству святителя Григория Богослова, у святителя Василия было в подчинении около 50 сельских епископов[28 - См.: S.P.N. Gregorii Theologi, archiepiscopi Constantinopolitani, De vita sua // S.P.N. Gregorii Theologi vulgo Nazianzeni, archiepiscopi Constantinopolitani,Opera quae exstant omnia… T. 3. Col. 1060 A.]. Письма к хорепископам (см. письма 120 (125), 314 (323) и другие), помимо достаточно суровых порицаний, содержат и слова похвалы и одобрения, а также свидетельствуют о готовности защищать своих братьев во Христе от бессодержательных нападок.

Особое место в этой группе занимают три письма (знаменитые «канонические послания») к Амфилохию, епископу Иконийскому (см. письма 180 (188), 191 (199) и 209 (217)), с изложением церковных правил. Эти послания содержат детальные церковные указания по самым разным вопросам, особенно по покаянной дисциплине, и очень важны для истории формирования канонического права. Они вскоре приобрели всеобщее признание на Востоке как образец установлений церковного права Православной Церкви.

Пастырские (морально-аскетические) письма

Данное издание открывается письмом к Евстафию Философу – горячим исповеданием аскетических идеалов молодого Василия, закончившего свое обучение в Афинах и уже побывавшего в лучших монастырях православного мира.

Распространение идеалов христианской нравственности и аскетизма является основной задачей большинства писем Святителя к монашествующим, клиру и церковному народу. Василий утешает отпавших от Церкви и приглашает их обратно в ее лоно во имя новой жизни, увещевает епископов и священников, призывает их к добросовестному исполнению своих обязанностей, демонстрируя пути и средства для достижения совершенства и превознося монашескую жизнь с большим энтузиазмом. К этой группе относятся письма 2, 10–11, 14, 18, 22–26, 45 (49), 61 (65), 79 (83), 81 (85), 93 (97), 102 (106), 108 (112), 111 (115)—112 (116), 156 (161), 166 (173)–167 (174), 175 (182)-176 (183), 189 (197), 211 (219)-214 (222), 232 (240), 238 (246), 241 (249), 243 (251), 251 (259), 269 (277), 275 (283), 283 (291)-291 (299). Самыми ранними из них принято считать письма 2, 14, 18.

Письма же 40 (43)-42 (45), несмотря на то что не являются подлинными, показывают самим фактом своего включения в корпус писем Архипастыря, каким большим авторитетом пользовались аскетические идеи святителя Василия как при его жизни, так и после смерти. Подобно блаженному Иерониму в Палестине, святитель Василий Великий активно занимался духовным и интеллектуальным образованием монашествующих Понта Каппадокийского, призывая их своею проповедью изучать Священное Писание и вести богоугодную жизнь (см., например, письмо 22).

Догматические письма

Некоторые из догматических писем настолько объемны, что становятся как бы самостоятельными произведениями. Большинство из этих писем посвящено учению о Святой Троице, истолкованию Никейского символа, и в особенности защите Единосущия Сына и Святаго Духа, и направлены против разнообразных ересей той эпохи. Письма 225 (233)-228 (236), обращенные к епископу Амфилохию Иконийскому, образуют в принципе единое целое и рассматривают отношения между верой и разумом, природой и Откровением как источниками нашего знания о Боге. К этой группе также относят и письма 9, 38, 48 (52), 101 (105), 109 (ИЗ) – ИО (114), 120 (125), 124 (129), 126 (131), 154 (159), 168 (175), 202 (210), 206 (214), 218 (226), 243 (251), 250 (258), 253 (261)-254 (262). Подлинность письма 38, особенно важного благодаря разбираемым в нем различиям между выражениями «сущность» (? ?????) и «ипостась» (??????????), вызывает определенные сомнения[29 - См., например: Fedwick P.-J. A Commentary of Gregory of Nyssa or the 38

Letter of Basil of Caesarea // Orientalia Christiana periodica. Roma, 1978. V. 44. Fase. 1. P. 31–51; ср., однако: Иванченко A.B., Михайловский A.B. К публикации 38-го письма святого Василия Великого // Историко-философский ежегодник'95. М., 1996. С. 268–271.].

Одной из главных целей, которые ставил перед собой Василий в общении с учениками и с оппонентами, было отстаивание «здравой веры» (? ????? ??????) (см. письма 166 (173), 254 (262)), или «правой веры» (? ???? ??????) (см. письмо 210 (218)), каковая, по Василию, есть синоним «православия» (? ????????). Эту борьбу за подлинную веру нельзя рассматривать в отрыве от борьбы за аскетические идеалы, в основе которых лежит жизнь по Евангелию. Именно подвижники, а также выдающиеся христиане, ставшие на путь евангельского совершенствования, наиболее действенно помогают Василию в деле торжества «правого исповедания» (? ????????) над многочисленными заблуждениями и ересями, постоянно угрожающими идеалам христианства. Вера и жизнь у святого Василия, как и у святого апостола Павла, с которого Архипастырь всегда брал пример, неразрывно и органично переплетены.

От епископа к епископу, от Церкви к Церкви Василий способствует формированию единой структуры «правого исповедания» и активно противостоит распространению еретического представления о богочеловечестве – представления, ставшего было приобретать популярность из-за сговора высокопоставленных чиновников и придворных епископов, а также и рядовых священников, привлеченных различными «удобными» формами воинствующего арианства.

Литургические письма

Письма святителя Василия весьма интересны как важный материал для исторической литургики, на их примере можно проследить этапы становления литургии. Например, в письме 199 (207) «К неокесарийским клирикам» представлено яркое описание древнего Чина всенощного бдения. Письмо 89 (93) «К Кесарии, жене патриция, о приобщении» посвящено теме ежедневного причащения. Рассказывается о традиции причащения как минимум четыре раза в неделю (в среду, пятницу, субботу и воскресенье), а также об особенностях причащения во время гонений.

Исторические письма

Эпистолярное наследие святителя Василия является обширным и неоценимым кладезем сведений для истории Восточной Церкви в IV веке, особенно в Каппадокии. Впрочем, область распространения переписки Святителя была поистине огромна. В письме 196 (204) он замечает: «Пусть будут спрошены епископы писидийские, ликаонские, исаврийские, обеих Фригии, из армянских со мною соседственные, македонские, ахайские, иллирийские, галльские, испанские, всей Италии, сицилийские, африканские, из египетских, соблюдающие здравую веру, и весь остаток сирских. Все они пишут ко мне письма и от меня получают также». Благодаря таким обширным связям письма Василия являются одним из основных источников по истории Византийской империи, по истории церковно-государственных отношений и связей между Востоком и Западом.

Переписка между Святителем и императором Юлианом (по Maran – Garnier, письма (39), (40), (41) и (360)) является неподлинной[30 - См., например, интересную работу: Муравьев A.B. Переписка Юлиана Отступника и святого Василия Великого (BHG 260) в связи с житийной традицией последнего // Вестник древней истории. М., 1997. № 2. С. 138–145.] и была признана таковой уже в Византии. Подложным является и письмо (365), к императору Феодосию.

Заключение

Письмо, несмотря на, так сказать, «малую» и субъективно окрашенную форму, способно тем не менее передать всю глубину личности автора, подобно тому как книжная миниатюра может передать величие изображаемого не хуже великолепной византийской мозаики.

В своей переписке Василий Великий с удивляющей прямотой открывает себя, выказывая логическую безупречность суждений и суровый реализм и ответственность в сочетании с чувствительностью и мягкостью. Мужественная строгость и сила духа Святителя были выстраданы в результате подвига веры, в чем нетрудно убедиться, читая его письма. Поэтому простое чтение писем великого учителя само по себе настраивает на подвиг внутреннего устроения, и пробуждая нас от лености души, и приучая к трезвенности.

Горячая борьба Святителя с социальной несправедливостью, с беззаконием властей, слово утешения в скорбях, строгое попечение о соблюдении канонов Церкви, неустанная проповедь Писания помогают нам обрести якорь спасения и жить по Евангелию.

Избранная библиография

Тексты

S.P.N. Basila Magni, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae reperiri potuerunt..: In 3 t. / [Ed. et latin. Fronton du Duc [Ducaeus] – Fe'de'ric Morel]. Parisiis, 1618.

S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae exstant..: In 3 t. / Opera et studio domini Juliani Gamier, presbyteri et monachi Benedictini, e congregatane Sancii Mauri. Parisiis, 1721–1730.

S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Epistolae // S.P.N. Basilii, Caesareae Cappadociae archiepiscopi, Opera omnia quae exstant… Parisiis, 1857. T. 4. Col. 220-1112. (Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca / Accurante J.-P. Migne. T. 32).

Basilio di Cesarea. Le lettere / A cura di M. Forlin Patrucco. Torino, 1983. V. 1: Lettere 1-46.

Basilius von Caesarea. Briefe: Im 3 Bd. / Eingeleitet, ?bersetzt und erl?utert von W.-D. Hauschild. Stuttgart, 1973–1992.

Saint Basil. The Letters: In 4 v. / With an English Translation by R.-J. Deferrari. London; Cambridge, 1926–1934.

Saint Basile. Lettres: En 3 t. / Texte еtabli et traduit par Y. Courtonne. Paris, 1957. T. 1: Epistolae 1-100; 1961. T. 2: Epistolae 101–218; 1966. T. 3: Epistolae 219–366.

The Fathers Speak: St. Basil the Great, St. Gregory of Nazianzus, St. Gregory of Nyssa: Selected letters and life-records / Translated from the Greek and introduced by G.-A. Barrois; with a Foreword by J. Meyendorff. New York, 1986.

Исследования

[Аноним]. Деятельность пастырей Церкви IV века по отношению к общественной жизни // Православный собеседник. Казань, 1860. Ч. 1. № 1. С. 34–72; № 2. С. 145–180.

Барсов Н.И. Лекции по патристике. СПб., 1887.

Георгиевский В. Святитель Василий Великий как пастырь и учитель Церкви (преимущественно по его письмам) // Странник. СПб., 1896. Т. 1–2. № 1. С. 3–21; № 2. С. 185–204; № 6–7. С. 185–208.

[Горский A.B., прот.1. Жизнь святого Василия Великого, архиепископа Кесарийского // Прибавления к изданию Творений святых Отцов, в русском переводе. М., 1845. Ч. 3. С. 1–110 [своя пагинация].

Дарманский П., свящ. Письма святителя Василия Великого как источник сведений о его жизни и деятельности. Л., 1956.

Иванченко A.B., Михайловский A.B. К публикации 38-го письма святого Василия Великого // Историко-философский ежегодник'95. М., 1996. С. 268–271.