скачать книгу бесплатно
– Тут для тебя все данные по убитым. – Он достал из ящика стола папку с бумагами. – Шеф велел собрать.
– Андрик просто душка. – Она убрала документы в сумку. – Теперь мне бы устроиться.
– Есть тут один домик, – как бы вспоминая на ходу, начал рассказывать Олежек. – На самом краю лагеря. Считай, уже в лесу стоит. С выходом к реке. Там заводь. Вода сейчас теплая, особенно к вечеру. Так что…
– Веди, – велела Елена.
Он подхватил ее сумку и направился к выходу.
Лагерь был огромным. Да и народу здесь, на вкус Елены, бродило многовато. Все как на подбор в камуфляже. Не иначе как летняя загородная мода. Только лица для такой одежки у Андриковых гостей были слишком умные. Можно подумать, что здесь не лагерь для любителей охоты и рыбалки, а академические дачи. У многих встречных на носах блестели очечки. Все больше в приличных тонких оправках. В общем, Олежек сказал верно – ботаники. Хотя попадались по дороге и чудики. Мимо Елены проплыла дама лет семидесяти с гаком в декольтированном платье пошло-розового цвета. Из-под короткой юбки нелепо торчали тоненькие синеватые ножки. Морщинистая шея обмотана жемчугами. На открытых сморщенных руках белели пятна комариных укусов.
Возле одного из домишек вертелись два иностранца. В шортах до колен и беленьких панамках. Пестрые гавайские рубахи в этом камуфляжном рае смотрелись нелепо.
Прошли мимо столовой. Летнее кафе под навесом, пластиковые столики, солонки, салфетки. Кругом суетился персонал. Большинство в черной униформе, кое-кто в обычных джинсах. В общем, особым разнообразием во вкусах местный «свет» не блистал.
На Елену поглядывали с любопытством. Женщины оценивали наряд, мужчины – то, что под ним. Она захотела поскорее убраться подальше от чужих взглядов.
Выделенный ей домик цвета молодой древесины стоял особнячком. От лагеря его отделяла крохотная рощица. Напрямик – две минуты ходьбы. Внутри хибарки было чисто. Крохотная кухня: стол, табуретка, посудный шкафчик и плитка на нем. За перегородкой – полуторная кровать и тумбочка. Стул под окошком и два крючка для одежды на стене.
– Нормально, – оценила Елена, рассматривая дурацкий цветочный рисунок на обоях. – Перед домом бы гамачок еще привесить. И вообще – рай.
– Ладно, – пообещал Олежек. – Кровать сейчас застелют.
– Ты иди, – велела она. – А я разберу шмотки и на реку. Потом спать до сумерек.
– Ты что, ночью в лес попрешься? – видно было, что сам он в это не очень-то верит.
– Посмотрим, – делиться планами Елена ни с кем не собиралась. Хорошие отношения в далеком прошлом – это недостаточная причина для доверия. Тем более что по опыту она знала – во время расследования доверять вообще никому не стоит.
Олег пожал плечами и наконец-то удалился. Она постояла, прислушиваясь к его шагам. Быстрым, нервным, но не сбивающимся. Дорогу Олег знал хорошо.
Елена принялась разбирать сумку. Вещей она взяла немного, быстро затолкала все в прикроватную тумбочку. Под получившуюся небольшую стопку одежды убрала стилет, церковные свечи, свободные обоймы и пакет с ладаном. Еще одна обойма с серебряными пулями была в кармане куртки. Вкупе с пистолетом все это делало «шкурку» довольно тяжелой, но приходилось терпеть.
В кухонном шкафчике уместились две бутылки вина, склянка со святой водой, кофе, соль, сахар и специи. Посуда здесь имелась. Дорожный котелок пришлось оставить на столе. Водка в высокой полуторалитровой бутылке никуда не влезала. Елена отнесла ее в душевую кабинку. Поставила в угол за дверь. В туалете имелась раковина и полочка под зеркалом. Сюда Елена поместила, щетку, пасту и дезодорант. Раковину наполнила холодной водой и положила остужаться третью бутылку вина. На вечер. Надо же устроить себе праздник по случаю приезда. Да еще неизвестно, кто в гости пожалует. И, что самое важное, что принесет с собой.
Вернувшись в комнату, Елена собрала арбалет. Посмотрела, что в домике прятать его решительно некуда. Придется таскать с собой, как и колчан с болтами. Но делать нечего. Работа!
На улице она подобрала подходящий прут, сверилась с компасом и обвела вокруг своего нового жилища защитную линию. Потом укорила себя, что поторопилась убирать водку. Пришлось опять достать ее из душевой, вскрыть бутылку, отмерить граммов сто «горькой», смешать с землей и посыпать этой смесью по грани круга со всеми необходимыми заговорами. Завершив ритуал, Елена отправилась на реку. За спиной арбалет и колчан, на плече полотенце, в руках щетка для волос и грязный котелок, от которого ко всему прочему разит водкой. Хорошо хоть это ее личная заводь, никто туда не сунется. А вот про домик Елена такого сказать не могла.
Вода была еще холодной. Даже в такой теплый день. Конец мая все-таки на дворе, а не середина лета. Елена выбралась на берег, стуча зубами, быстро вытерлась и кинулась одеваться.
К поездке гардероб она подготовила тщательно. Промотавшись на пару с Андриком полдня по магазинам, Елена приобрела две черные тонкие полупрозрачные водолазки. Одну с коротким рукавом, другую – с длинным. В том же бутике выбрала ажурный вязаный свитер на случай похолодания. Естественно, тоже черный. Ко всему этому уже в другом магазине купила опять же черные вельветовые брюки в обтяжку. И куртку, кожаную с кучей карманов, но хорошо приталенную. Дополняли весь этот мрачноватый элегантный гарнитур высокие сапоги на платформе. Сапоги, кстати, оказались мягкие, но прорезиненные, ходить в них получалось почти бесшумно. Зато и стоили дороже всего остального походного гардероба. Андрик раскошелился, хотя не поверил, что в этом она поедет в лагерь. А зря!
Расчесав волосы и собрав всю амуницию, Елена отправилась в обратный путь. Гамак уже прикрепили как раз там, где она и желала его видеть.
В доме кто-то был. Елена это знала. Когда ставишь защиту на предмет, то сама становишься частью этого нарисованного на земле круга. Это как паутина. Тонкая ниточка, которая тянется за тобой, куда бы ни пошел. Соединяет с тем, что ты охраняешь. И когда некто нарушает круг, ниточка резко натягивается. Не больно, конечно, но ощутимо. Когда она только училась всем этим своим «профессиональным примочкам», ей казалось по неопытности, что разрывающий круг прямо под рукой, дотронуться можно. Различить – кто в реально физическом смысле. Но все не так просто.
Сейчас она уже различала ауры. И знала, естественно, что рукой тут не дотянешься. Хотя… Елена нахмурилась. Там, за закрытой дверью, был кто-то, кого она знала. Вот только никак не могла вспомнить кто же.
Она сложила котелок, полотенце и щетку в гамак. Зарядила арбалет, тихо подошла к двери.
Как ни странно, дверь не скрипнула. Елена огляделась. В кухне никого не оказалось. Она аккуратно заглянула в спальню. На ее кровати сидела, удобно устроившись, девица в камуфлированном комбинезоне, армейских ботинках и совершенно безразмерной футболке. Цвет этого армейского ансамбля совершенно ей не шел, придавал коже болезненный землистый оттенок. Ее густые огненно-рыжие волосы, единственный предмет зависти, по мнению Елены, были собраны в косу и обмотаны вокруг головы на манер короны. Елена подавила тяжелый вздох. И этого монстра Алек, ее лучший друг, считал красивой? И где у него глаза?
Девица с интересом просматривала папку, предоставленную Елене Олежком, которая раньше хранилась в прикроватной тумбочке. Перевернув последнюю страницу, незваная гостья нарвалась на фотки.
– О Господи…
– Хорошие же у тебя с ним отношения, – прокомментировала Елена, подходя ближе. – Лазать по чужим вещам, значит, он тебе позволяет, а как что, ты у него же и защиты просишь? А как насчет десяти заповедей? Не упоминай имя Господа всуе? Не воруй?
Девица от неожиданности подскочила, резко развернулась к Елене, чуть не выронила папку. О последнем Елена пожалела. Ткнуть бы носом, как кутенка, бумажки заставить с пола собирать… Незваная гостья пялилась на хозяйку с гневом и отвращением. Хватает же наглости! Хотя у этой мымры ее всегда хватало с избытком.
– Ты! – обвинительным тоном провозгласила гостья, как всегда излишне пафосно.
– Я, – спокойно согласилась Елена, она чувствовала себя хозяйкой положения, да и когда еще выпадет случай отыграться на этой девице за глупую влюбленность Алека, за то, что друг потратил зря три года жизни. – Но наше давнее знакомство тебя все равно не оправдывает. Какого черта ты здесь вообще делаешь?
Девица приосанилась, поджала недовольно губки, она явно не привыкла к такому обращению. Однако Елена не собиралась давать этой нахалке шанс. Перехватила арбалет поудобнее, другой рукой достала пистолет. Девица судорожно сглотнула, чуть подобралась, не сводя взгляд с оружия.
– Я тут помогаю в лагере… Кровати застилать… На кухне… Вот пришла…
– Еще и на кухне? – перебила ее Елена саркастическим тоном. – Мало того, что ограбишь, так потом еще и отравишь?
– Ничего я у тебя не взяла! – возмутилась девица. – Просто посмотрела. Ты, знаешь ли, любопытство у всех вызываешь. Приехала, тихо устроилась, начальник охраны перед тобой на задних лапках ходит, а домик-то самый дешевый запросила!
В глазах незваной гостьи мелькнуло злорадство. Уела? Елена не обратила внимания.
– Я тебе дам сейчас тему для размышлений, – скучающим ровным тоном начала она. – У тебя два выхода из положения. Или я сдаю тебя Олегу, как воровку, или ты молчишь обо всем, что тут успела посмотреть. Проболтаешься – пристрелю.
– Я ничего не воровала, – почти с королевским достоинством возразила гостья.
– А мне наплевать, – осадила Елена. – Реноме я тебе все равно подпорчу.
– Второй вариант, – после некоторых раздумий тем же королевским тоном известила нахальная девка.
– Естественно, – холодно улыбнулась Елены. – Но не думай, что я не узнаю, если начнешь болтать.
Она шагнула к тумбочке, положила на кровать арбалет, рука уже изрядно устала от его тяжести, достала стилет и, быстро подавшись вперед, кольнула острием руку незваной гостьи.
Та взвизгнула от души, в полную мощь легких, быстро поднесла ранку ко рту. Естественно, это мелкое членовредительство не носило никакого ритуального характера. Так, понты. А заодно и проверка. Конечно, Елена не ожидала, что вычислит вампира, что нападает на гостей Андрика так быстро и легко. Но чем черт не шутит… Ко всему прочему ей так хотелось, чтобы искомой гадиной оказалась эта девица. Но нет так нет. Зато припугнула ее Елена, похоже, качественно. Один ноль в их с Алеком пользу. Хотя за три года нелепой влюбленности лучшего друга в Нинку, за три года потрепанных Елениных нервов эту мадам стоило бы исколоть всю, на шнурки порезать.
Характер у Алековой «мотри» был не сахарный. Нинка всю свою сознательную жизнь прожила с уверенностью, что она пуп земли, самая обаятельная и привлекательная. За что, конечно же, огромное мерси ее родителям. Не очень удачно, с Елениной точки зрения, вбили они в голову дочурки мысль, что мужчины существуют в мире только для того, чтобы ползать у ее ног, выполнять все ее глупые капризы, петь ей дифирамбы и вообще жить только ради этой… Манеры Нинки оставляли желать лучшего, как и речи. Умом девица не блистала, зато с жизненным кредо у нее было все в полном порядке, аж с гаком. Нинка считала себя набожной, при этом яро поддерживала коммунистов, а по совместительству была членом какой-то несуразной секты полумагического направления при полном отсутствии способностей к подобной деятельности. К этому нужно добавить еще филологическое образование и увлечение живописью. Естественно, в этих двух сферах Нинка тоже считала себя гением. И с такой кашей в голове умудрялась жить. Хотя, как давно поняла Елена, единственное, что реально эту пустую куклу интересовало в жизни – это деньги, точнее, состоятельные мужчины. Желательно еще и привлекательной внешности.
В общем, с гостьей Елене не повезло. Показушница и ханжа с понтами. Елена посмотрела на Нинку с отвращением. Да так, что солнцезащитные очки на носу скрыть ничего не смогли. Чтобы точно усекла отношение. Девица прекратила облизывать ранку и надулась.
Елена хмыкнула, пожала плечами и начала засовывать пистолет обратно в потайной карман куртки.
– Бутылка в кухне откуда взялась? – поинтересовалась она, возвращая стилет за голенище сапога.
– Администратор с базы велел тебе принести, – сердито ответила Нинка.
Елена бесцеремонно повернулась к ней спиной, пошла осматривать трофей. Вино было явно натуральным. Цвет потрясающий, даже через стекло видно. Красный, почти бордовый, как положено. Елена развернула открытку, пошло-розовую, с банальными цветочками и блестками – явно Нинка выбирала. Внутри этого уродства был прикреплен факс. От руки, Андриковым почерком было выведено: «Я не знаю, что ты собираешься делать с тем псевдофранцузским суррогатом, но это выпей!»
Елена усмехнулась, достала сотовый и набрала знакомый номер.
– Слушаю! – раздалось в трубке после первого же гудка. Судя по голосу, Андрик улыбался.
– Привет! – поздоровалась Елена, тоже улыбаясь. – Спасибо за вино. «Опять, как в пору юности моей, наполню чашу, ибо счастье в ней, не удивляйтесь, что горчит вино, в нем горечь всех моих минувших дней».
– Хайяма читаешь?
– Андрик! – обрадовалась Елена. – Ты еще и в восточной поэзии дока?
– Вообще нет. Но помню, что он всегда писал о выпивке.
Она рассмеялась и пропела в трубку:
– А знаешь, дорогой, «Кинзмараули» – это ведь мое любимое вино.
– Это нетрудно было выяснить. – в голосе Андрика послышались бархатные нотки. Клюнул на флирт.
– У кого же? – искренне удивилась Елена.
Нинка жадно и нагло подслушивала. Пришлось выйти за порог.
– Да хотя бы у того сурового парня, что торчит у тебя в квартире и отвечает на телефонные звонки, – ответил Андрик.
– Алек, – догадалась Елена.
– Любовник?
– Друг. Кошек кормит.
– Ну-ну. – Андрик ей не поверил, что весьма радовало. – Что-нибудь накопала?
– Пока немного, – с сожалением ответила Елена. – Слушай, Андрик, не успела я приехать, как уже встретила тут троих старых знакомых. И, кстати, ни одному из них я доверять не могу. Ты специально их подбираешь?
– Нет. Но у нас с тобой один круг общения, так что удивляться нечему.
– Может, ты еще в анкету для приема на работу введешь графу: «Знакомы ли вы с Еленой Давыдовой?»
– Ну… Если хочешь…
– Сволочь, – беззлобно обругала его Елена. – Приезжай скорей, ладно?
– Я постараюсь. Но тут дел невпроворот…
Елена тяжело вздохнула и отключилась, не прощаясь. Нинка торчала на пороге.
– Так что тут все-таки происходит? – повелительным тоном спросила она, сложив руки на груди.
– Нормально! – восхитилась Елена, забирая из гамака щетку, котелок и полотенце. Она направилась обратно к домику, заставив Нинку пятиться. – У меня руки чешутся ей по морде съездить, а она в наперсницы напрашивается.
– Почему бы и нет?
Непробиваемая особа!
– Это испортит мое реноме, – иронично объяснила Елена. – Так ты здесь, значит, в качестве прислуги?
– Естественно, нет! – возмутилась Нинка, уперев руки в бока по образу и подобию уличной торговки. – Мы с мужем приезжаем сюда отдыхать уже второй год. У нас комната на базе. Просторная, светлая и, конечно, со всеми удобствами. Муж пишет кандидатскую по флоре средней полосы. А я, чтобы не мешать ему и не скучать, помогаю в лагере.
Муж у Нинки был стопроцентный ботаник. Во всех смыслах. Ничего стоящего. Хлюпик и зануда, но с богатенькими родителями. Жертва брака по расчету.
– Конечно, самаритяночка ты наша, – насмешливо прокомментировала Елена. Разговорам о семейном счастье точно грош цена. – Значит, пока твой ботаник гербарии сушит, ты работаешь, чтобы оплачивать комнату на базе?
– Его денег вполне хватает! – неискренне попыталась Нинка изобразить праведный гнев. Врала. Елена это чувствовала. Чувствовать ложь – эдакий плюсик ее профессии. Не журналистики, конечно.
– Ладно-ладно, – продолжала она доводить Нинку. – Почему бы не поработать. Ради любимого муженька. Тем более что здесь столько красивых мужчин. Да еще и иностранцев. Ой! Только не надо кормить меня байками о верности своему ботанику. Стоит только какому-нибудь французу, а на них у тебя, как я помню, особая слабость, поманить тебя пальчиком, как ты тут же прискачешь к муженьку, выдашь: «Милый, судьба разлучает нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно!» Соберешь манатки и «прощай, немытая Россия», привет ботаникам.
– Возможно, – с достоинством ответила Нинка. – Но даже если и не выгорит, у меня все равно остается муж. Какой-никакой, но есть!
– Тоже мне, нашла чем хвастать. – к таким заявлениям Елена всегда относилась с презрением. Нелепая теория. – Ну надо же, муж у нее есть! По принципу, хоть страшненький, но мой? Лучше уж никакого, чем маяться с таким, даже пусть и в просторной светлой комнате.
– И все же это лучше, чем ютиться здесь. – Нинка с отвращением оглядела домик.
– Ага, но при этом ты, дамочка из роскошных апартаментов, таскаешь мне в эту хибару подарки по приказу шефа, – ехидно заметила Елена.
Взгляд Нинки стал злым. Даже очень. Два ноль в их с Алеком пользу, про себя отметила Елена. Выстрел был случайным, но точным. Незабвенный красавчик Андрик. Для этой крошки он казался самым лакомым кусочком.
– Кстати, о шефе, – раздалось от дверей. Вид у вошедшего был злорадный. – Он велел передать тебе, Лена, что его апартаменты на базе к твоим услугам. И чтобы ты немедленно туда перебиралась.
– А что, сам он мне этого сказать не мог? – удивилась Елена, как ей казалось, довольно убедительно.
– Если бы ты не швыряла трубки, то сказал бы, – резонно заметил Олежек.
Нинка разъяренной фурией выскочила из домика.
– Это что, война рыжих? – осведомился Олег.
– Нет, просто война, – ответила Елена. – Да и оттенок рыжего у меня благороднее, чем у нее.
– Тициановский, – помог Олежек с определением.
– Что-то вроде того. – Елена пыталась открыть вино без помощи штопора, которого у нее просто не имелось. Никогда она не научится собираться в поездки и что-нибудь не забывать при этом дома.
– Дай сюда, – сжалился Олег.
– Спасибо. – она облегченно вздохнула и переключилась на поиск стаканов. – Будешь?
– Не хочу.
